Ну что ты, родная? Давай, «подбодрил» я ее фальшиво-ласковым голосом. Начинай.
Что начинать? пискнула она.
Оправдываться, я полагаю, ядовито усмехнулся я, присаживаясь на стул и глядя на нее с пренебрежением. Расскажи, как подонок Марк пытался склонить тебя к сексу, как ты отчаянно сопротивлялась, звала на помощь. И ты, наверно, все это время думала обо мне. Правда? Ну что ты молчишь, кроха? Рассказывай. Мне интересно. И не упусти ничего. Детали в таких историяхсамое вкусное.
Прекрати, Ал, рявкнул на меня Марк.
А Мари встрепенулась и задрала нос.
Проклятье, я обожал, когда она включала гордячку. Как давно между нами не было ничего подобного. Обоюдоострый гнев и ярость.
Она была такой с Марком. Со мнойредко. Но я умел наслаждаться этими мгновения. Не мог не злиться, одновременно возбуждаясь и сейчас.
Да нет. Почему же, Марк? наконец подала голос Мари. Зачем прекращать?
Она сверкнула на нас обоих горящим бешеным взглядом.
Моему мужу интересно. Какие детали ты бы хотел знать, дорогой? Как он целовал меня, как бросил меня на стол? Каким жестким и горячим он был? Как до нелепости быстро меня это возбудило? С чего начать?
Я сжал кулаки, стиснул зубы. Я был на грани. Она дразнила меня, заводила, специально бесила и провоцировала. Знала прекрасно, что мне бы хотелось все это видеть, и бравировала. Возможно, все шло к сексу на кухне. И я даже не выставил бы Марка, чтобы не терять время. Но он снова влез, портя нашу прелюдию.
Замолчи, Снежок. Что ты несешь? одернул он Мари, делая шаг вперед.
Она тут же накинулась на него.
Что я несу? Правду. Чего ты вообще приехал? Я же сказала, что мы сами разберемся. Это не твое дело, Марк, и снова обратилась ко мне. Что он тебе наговорил? Что принуждал меня? Бил? Гребаное вранье. Я хотела его.
Я растянул губы в саркастичной улыбке, приподнял бровь.
Это так мило. Вы двое поразительно трогательны в желании покаяться передо мной. Даже решить не могу, смешно это или отвратительно, проговорил я, уже больше забавляясь. И каждый спешил, летел, чтобы выгородить другого. Потрясающе.
Я разразился издевательскими аплодисментами. Неужели Марк действительно врал? Мари боялась, что я разозлюсь? Что за чушь?
Я начал терять логику их нелепых оправданий.
Дядь, прекращай ломать комедию. Я предупреждал, что она это скажет, влез опять Марк.
Не знаю, зачем ты врешь, Марк. Марьяна никогда тебе не отказывала. С чего бы ей делать это сейчас?
Ты так хорошо меня знаешь, Алан, запела Мари убийственно сладко. Я старалась как могла, но от себя не убежишь. Марк не принуждал меня. Я сама его соблазнила. Если бы он не остановился, мы бы переспали.
Марьяна расправила плечи, как будто готовилась принять от меня казнь, но я не успел раскрыть рта, потому что Марк в очередной раз не сумел промолчать.
Он схватил Мари за воротник пиджака, дернул вниз, заставляя снять его. Перехватив ее руку у локтя, Марк задрал рукава блузки, сунул мне под нос. Я не мог не заметить синяки от пальцев.
А это что, мать вашу? Тоже моя бурная фантазия? заорал Марк.
Я разглядел еще и покраснение на запястьях, почти ссадины. Мое воображение тут же нарисовало, как он ее держал, чтобы не дергалась. Я схватил Мари за вторую руку. Картина была идентичной. Пальцы жены задрожали в моей ладони. Она подняла на меня глаза, но не успела ничего сказать или сделать. Я отпустил ее, обернулся к Марку и еще раз с размаху ударил.
Нет, взвизгнула Мари, повиснув на моей руке. Пожалуйста, Алан, не надо. Хватит.
Но я играючи стряхнул ее с себя, замахнулся снова, но остановился, потому что радионяня, которая стояла на столе, разразилась плачем. Опустив кулак и племянника, я пулей вылетел из кухни, чтобы успокоить дочь.
Глава 4. Выбор Алана
Марьяна
Едва Алан вышел, а Марк стер кровь с лица, я накинулась на него.
Какого дьявола ты вытворяешь?! Я же сказала, что все сама ему объясню, ругалась я, молотя кулаками по его груди.
Конечно, эти удары были легким массажем на фоне тяжелой руки мужа, так что Марк лишь морщился, позволяя мне колотить себя.
Угу, слышал я твои объяснения. Прекрати чудить, Снежок. Успокойся.
Он легонько встряхнул меня и усадил на стул. Я не придумала ничего лучшегорько расплакалась.
Ни хрена подобного, тут же строго заговорил Марк, таща меня к раковине, чтобы умыть, потом будешь реветь. Иди к мужу и ребенку, успокой обоих.
Не могу. Я не могу.
Я понимала, что Марк прав, но все равно не в силах была бороться с рыданиями. Чтобы успокоиться и не терять времени даром, я быстро приготовила бутылочку со смесью, хотя знала, что Алан держит все необходимое и в спальне тоже. Лишь минут через десять удалось взять себя в руки, прекратить плакать. Вытерев лицо полотенцем, я поспешила в детскую.
Алан, что ты делаешь? прошептала я, не веря своим глазам.
Муж пытался одновременно успокоить Алексию и вытащить из шкафа большую сумку. На полу у двери уже стояла автолюлька.
Я уезжаю, кроха, шепотом ответил он.
Нет, пожалуйста, Ал. Давай поговорим.
Наговорился уже. И наслушался.
Милый, пожалуйста.
От нашей перепалки снова захныкала Алекс. Я протянула руки, прося отдать мне дочь. Алан не спорил. Я взяла ребенка на ручки и присела в кресло качалку. Алан купил его себе, но сам обычно баюкал Алекс стоя. А мне очень нравилось. Дочка сразу принялась за ночной перекус и очень скоро снова задремала.
Все это время Алан собирал вещи. Я только слушала, как он возится, но смотрела лишь на ребенка. Алекс была прелестной, самой лучшей. Очень похожа на Стернов. Я думала, что сразу пойму, кто ее отец, едва она родится, но нет. Как будто они оба были ее родителями. Глаза как у Марка, губы как у Алана. Гены играли причудливые шутки.
Я не хотела знать, кто из них отец. Мне было приятно думать, что они оба.
Мои глаза с трудом оторвались от дочки, когда Ал попросил:
Давай я аккуратно
Он действительно аккуратно забрал ее и уложил в кресло, которое уже было разложено для сна. Алекс даже не пискнула, снова крепко спала.
Я встала, решив во что бы то ни стало уговорить мужа остаться. Но он сразу положил мне палец на губы, заговорил сам:
Я уеду в поместье, поживу несколько дней там. Нам всем нужен перерыв.
Почему? За что? всхлипнула я, целуя его палец. Мысли путались, я снова боролась со слезами и лепетала что-то невнятное. Алан, я не хотела. Вернее, хотела но Ты злишься.
Я злюсь на Марка, Мари. Не на тебя, тихо отвечал муж. Он отказался от тебя, загнал себя в угол, довел до безумия, сделал тебе больно.
Все было не так
Да, кроха, знаю. Ты тоже хотела.
Он опустил руку и задрал мою юбку, тронул мокрые трусики, которые еще не просохли после жаркого рта Марка. Ал протолкнул руку, касаясь влажной плоти, погладил, заставляя пискнуть. Он зашептал мне в ухо:
Ты вся мокрая, горячая. Вы трахались? В офисе? На столе?
Я не могла ему врать. Голос мужа не был злым. Алан просто хотел знать.
Нет. На парковке. Капот твоего Мерседеса.
Ал усмехнулся и протолкнул два пальца в меня, а большим стал давить на клитор.
Расскажи.
Я уткнулась лбом в его плечо и послушно заговорила:
Он хотел, чтобы я молчала, ничего не говорила тебе, а потом я его поцеловала и
Мне пришлось схватиться за плечи Ала, потому что его пальцы трахали меня глубоко и мощно.
Что потом, Мари? Он усадил тебя на капот?
Да. И кончил мне в руку буквально сразу.
Боже, какой позор, тихо засмеялся муж.
Я прикусила губу, чтобы сдержать и смех и стоны одновременно.
Он исправил ситуацию, вступилась я за Марка. Ртом.
Да, он любит твой вкус.
Ал продолжал толкать в меня пальцы и стимулировать клитор, но за край меня толкнули его слова:
Ты знаешь, Марк никогда и никого не ласкал ртом. При мне, во всяком случае. Ты его любимое лакомство. Единственная.
У меня закружилась голова, и я повисла на муже, стараясь кончать тихо, чтобы не разбудить ребенка.
Алан дал мне насладиться оргазмом и тут же направил к кровати. Я села и облизала губы, чтобы принять его член. Муж продержался не намного дольше Марка. Но он смаковал мой рот, двигаясь медленно и погружаясь глубоко. Я приняла все, что он дал мне, сглотнула и с надеждой смотрела.
Может быть, оргазм изменит его решение.
Но Ал покачал головой, застегивая брюки.
Нет, кроха. Мне все равно нужно уехать.
Почему? взмолилась я, вставая и обнимая его крепко. Я не хочу.
Алан стиснул меня в ответ, позволяя прочувствовать всю его неуверенность. Он отстранился и сказал:
Мы все за тебя решили, Марьяна. Марк уехал и женился. Я почти заставил тебя оставить ребенка и выйти за меня. Теперь мы все трое платим за эти решения. У тебя должен быть выбор. Поживи с Марком. Возможно, тебе будет лучше с ним. Вы лучше подходите друг другу по возрасту, темпераменту. Дай ему шанс.
Я стояла и моргала, не понимая почти ничего, что говорил Алан.
Шанс? Какой шанс? Ты опять решаешь за меня. А мы? Кто даст шанс нам с тобой?
Тоже ты, родная, ответил Алан, окончательно запутав все.
Он поцеловал меня в губы очень нежно, погладил по щеке, перекинул сумку через плечо и взял люльку, в которой мирно спала наша дочь.
Все будет хорошо, кроха, проговорил Алан и ушел.
Мне очень хотелось ему верить, но закрытая дверь никак не позволяла оптимизму победить.
Я хотела открыть чертову дверь и рвануть следом за Аланом и Алекс.
Но я не двинулась с места.
Я хотела медленно сползти вдоль стены, уткнуться лбом в колени и рыдать.
Но я прошла в кухню.
Я хотела накричать на Марка, который стоял истуканом, безмолвно глядя на меня.
Но я достала из аптечки перекись, ватные диски, спросила:
Сам справишься?
Марк кивнул и занялся своими ранами.
Я хотела добавить ему синяков и ссадин, избить за то, что он не послушал, все испортил.
Но я лишь сняла со штанги бокал, плеснула себе коньяка, выпила залпом, не чувствуя вкуса.
Я хотела пнуть стол, лупить стульями о стены, бить посуду.
Но я спросила Марка:
Будешь?
Не откажусь.
Налив коньяка в мой же бокал, Марк молча выпил. Тоже одним глотком.
А потом спросил.
Снежок, можно я останусь?
Я безразлично пожала плечами, наливая нам еще двойную дозу. Мы пили молча. Звенящая тишина так разительно отличалась от нервного, но живительно разговора в офисе. Марк похлопал себя по карманам, достал сигареты.
Я пойду на балконе покурю, оповестил он для порядка.
Я хмыкнула, допила остатки, подняла глаза и тихо проговорила:
Он уехал и забрал Алексию.
Я знаю, Марьян, ответил Марк. Все будет хорошо. Он вернется. Это ненадолго.
Он уехал и забрал Алексию, повторила я. Кури здесь. Мне все равно. Ты знаешь, где твоя комната. Белье в шкафу. Можешь спать там.
Я ушла в спальню, не дожидаясь его ответа. Кажется, Марк все же пошел на балкон, но мне уже было не до него. Сбросив одежду, я надела майку для сна, легла в постель, которая пахла мужем. Я все еще чувствовала отголоски оргазма, помнила и пальцы Алана, и рот Марка. Только сегодня мои любимые мужчины дарили мне что-то иное. Это точно не было похоже на счастье, которое я чувствовала с ними. Даже тот безумный горький секс, когда мы зачали Алекс, был лучше.
Сегодня я была раздавлена, разбита. Я не знала, что меня ждет, но знала, что потеряла мужа. Пусть он не оставил меня навсегда, но дома без него невероятно пусто. А в груди и вовсе дыра.
Я лежала, закутавшись с головой в одеяло, свернувшись калачиком, обнимала себя руками, прикусывая уголок подушки, чтобы подавить звуки рыданий. По щекам рекой текли слезы. Я не могла их остановить, не хотела. Утопая в своем горе, я не услышала, как в спальню вошел Марк.
Он усадил меня на кровати, держа за плечи.
Хватит, Мари. Прекрати реветь. Все будет хорошо.
Не будет, всхлипнула я, опуская голову, чтобы не показывать ему распухшее лицо. Он ушел и забрал Алекс.
Он просто уехалначал Марк.
Я его не слушала.
Он вся моя жизнь. Я не могу без него.
Хватит! Марк с силой тряхнул меня, заставляя заткнуться. Это чушь! Прекрати себя накручивать. Алан злится на меня, а не на тебя. Ты вернешь его, как только захочешь. Он весь твой. Хватит себя жалеть и выдумывать всякие глупости. Ты Марьяна Стерн-Яновская. Прекрати вести себя как Маша Иванова.
Я даже плакать перестала. До меня медленно, но все же доходило то, что говорил Марк.
Я Марьяна Стерн-Яновская, повторила я за ним, вспоминая, кто я на самом деле.
Да, с улыбкой откликнулся он.
И все будет хорошо.
Обязательно.
Ложись спать, Снежок.
Марк уложил меня обратно в кровать, накрывая одеялом.
Кажется, он собирался уйти, но я не готова была оставаться одна. Мне нужен был Марк. Только с ним я помнила, что все плохое уже со мной случилось.
Марк, позвала я тихо, все еще всхлипывая.
Ммм, откликнулся он тут же, присаживаясь на постель.
Не уходи.
Видимо, ему не нужно было лучшего приглашения. Он тут же лег рядом и обнял меня поверх одеяла.
Не бросай меня, простонала я совсем жалостливо. Я не могу потерять и тебя. Снова.
Ты никого не потеряла, Мари. Я с тобой, и Алан тоже. Просто пока так правильно. Наверно. Раз он решил.
Я уютнее устроилась в объятиях Марка.
Он сказал, что нам нужно пожить вместе. У меня должен быть выбор.
Стерн тяжело вздохнул. Я тут же нервно рассмеялась, понимая весь абсурд этой идеи.
Может быть, в этом есть смысл? неожиданно откликнулся Марк. Домой меня совсем не тянет.
Мы вместе засмеялись.
Тебе лишь бы слинять от жены, не сдержала я шутливого упрека.
Серьезно, Мари, не отступал Марк. У нас с тобой не было романтики и всего этого конфетно-букетного периода.
Я захохотала в голос.
Какие конфеты, Марк? У меня есть муж, а у тебя жена. И мы пытались с Аланом играть в эти игры, но все кончилось в постели. И мы были там втроем. Я не создана для конфет и цветов. Наверно, это проклятие проданной невинности.
Марк пренебрежительно фыркнул, прижимая меня к себе крепче.
Глупости, Снежок. Ты просто обязана сходить со мной на свидание. Я настаиваю.
Куда?
Это будет сюрприз.
Когда, Марк? У меня по твоей милости на работе завтра будет полный пиздец.
Стерн застонал.
Прекрати материться, или я за себя не отвечаю.
Не в силах противостоять искушению, я потерлась попкой о его пах. Я все еще была очень расстроена из-за разлуки с мужем и дочерью, но Марк действовал на меня лучше успокоительного, одновременно возбуждая.
Он застонал, заставляя меня тереться сильнее, куснул за ухо. Я перевернулась и призывно раскрыла губы.
Нет, мне точно не хотелось сейчас секса. Даже с Марком. Но отвлечься и немного заглушить боль могли помочь его поцелуи.
Он поцеловал меня очень нежно, недолго, не сдержал стона. Ему было больно из-за разбитой губы. Я хотела извиниться, но Марк заговорил первым:
Я люблю тебя.
Мое сердце остановилось, кажется, я и дышать перестала, пока Марк говорил.
Мой бракдерьмо, Снежок. Я стараюсь развестись без больших потерь. Я хочу быть с тобой, но не знаю, возможно ли это. Кажется, даже Алан верит в меня больше, чем я сам.
Я поцеловала его и ответила так же честно:
Я тоже люблю тебя. Мой брак точно не дерьмо, Марк. Я не хочу разводиться, но не представляю, что нам делать дальше. Я думала, это просто похоть с твоей стороны.
Я тоже так думал, покивал Марк. Нонет, Мари. Это однозначно не только похоть.
Мы больше не разговаривали. Я уткнулась ему в грудь и почти сразу смогла отпустить напряжение и боль. Мне стало так тепло в объятиях Марка. Хоть что-то сегодня безусловно меня радовало. Он любит меняэто так много, хоть и недостаточно для безоговорочного счастья.
Марк ласково гладил меня по волосам. Мои губы растянулись в улыбке. Я уснула очень скоро и проснулась, все так же улыбаясь.
Глава 5. Свидание с Марком
Марьяна
Реальность медленно наваливалась на меня. Словно Атлант лениво перекладывал на мои плечи и спину тяжесть неба. Легкие тут же сдавило, живот свело, а к глазам подкатили слезы. Так непривычно было просыпаться без будильника и не от плача Алексии. Но я запретила себе раскисать.
Вместе с подробностями вчерашних событий я вспомнила, что мне самой придется проверить раздел.
Бодро открыв глаза, я дотянулась до телефона, чтобы посмотреть почту, но вместо разгромного письма от заказчика я нашла благодарности. Они приняли все наши правки, наконец, дают зеленый свет. Это было невероятно. Невозможно.