Делаю шаг к ней, и пальцы у её висков застывают, а взгляд останавливается на моих ногах. Медленно скользя по мне глазами, она доходит до лица и напугано выдаёт:
Не надо
Я просто помогу тебе лечь.
Не надо, почти молит она, прижимаясь к стене.
Я не совсем понимаю, как действовать в подобной ситуации. Не хочется услышать визг и почувствовать себя насильником, который тащит жертву. Приходится остановиться и не предпринимать ничего, но и стоять на месте невозможно. Я в той ситуации, которая заставляет понервничать.
Ты можешь лечь сама? спрашиваю я.
Куда лечь?
На кровать. Уйдешь, когда станет легче.
Я не могу.
Я могу помочь.
Девушка смотрит на меня, из-за чего становится не по себе. Лишний раз говорю себе спасибо, что не выбрал жизнь в братстве, где подобное сплошь и рядом. Всех не спасёшь, и особенно тех, кто не желает спасения.
Я не трону тебя. Серьёзно. Просто ляг, станет легче.
Медленно выпрямляясь, она неспешно бредёт к кровати, занимая край. Всё это время остаюсь стоять на том месте, где был. Уже хочу сказать, что лечь и сесть на крайэто разные вещи, но она удивляет, когда снимает туфли. Несмотря на смутное состояние, она всё равно это делает.
Довольно предусмотрительно, с лёгкой улыбкой, замечаю я.
Вряд ли кто-то захочет спать в постели, где была чья-то уличная обувь.
Посмотрев на меня, она кладёт голову на подушку и закрывает глаза, продолжая массировать височную область. Ничего не остаётся, как занять вторую сторону и перекатится на спину, скрестив руки под головой.
Вряд ли я когда-то просто лежал в кровати с девушкой без будущих планов. Обычно это начиналось и завершалось сексом. Собственно, ещё до того, как спина или руки касались постели, было что-то. Сейчас в моей кровати девушка, а я не тороплюсь распускать руки, и почему-то не ловлю себя на подобной мысли, чтобы начать. Просто закрываю глаза и выдыхаю. Мне ещё не знакомо чувство желать и отказываться одновременно. Но, как известно, всё бывает впервые. Мой первый раз именно сегодня, и именно с ней.
Слушаю её учащённое дыхание, которое вскоре переходит в размеренное, как будто она успокоилась и больше не намерена представлять меня маньяком, готовым наброситься в любой момент. Есть ещё один вариант: она уснула. Чтобы убедиться, поворачиваю голову и встречаюсь с её глазами, которые неустанно следят за мной, это заставляет меня улыбнуться.
Я не наброшусь, не смотри так на меня.
А вдруг это сделаю я? улыбчиво, спрашивает она.
Было бы интересно это увидеть.
Ты даже не спросил моего имени.
Вряд ли насильник предпочитает знать имя своей жертвы.
Девушка пихает меня в плечо. Приятно слушать её тихий смех и чувствовать касания.
Ты не насильник.
Да? смеюсь я. А смотрела ты так, как будто я именно такой.
Не правда.
Правда, улыбаюсь, возвращая взгляд к потолку.
Не правда, Эйден.
Тут же поворачиваю голову в её сторону, выгнув бровь.
Жертва тоже не должна знать имя своего насильника.
Ты говоришь это, чтобы я ушла?
Нет, но не смотри так на меня.
Хорошо, как я должна смотреть?
Не знаю.
Я разбудила тебя?
Хочешь, чтобы я соврал или сказал правду?
Ты спал.
Да.
Почему не спишь сейчас?
Теперь боюсь, что ты накинешься на меня.
Улыбнувшись, она поворачивается на бок, положив ладони под щёку. Что-то непонятное трепещет в груди, когда она смотрит на меня. Хочется ёрзать на месте, потому что любое положение кажется неудобным, словно под спиной не мягкая поверхность, а деревянное покрытие. Перекатываюсь на живот и подпираю рукой подушку, положив вторую возле лица. Посмотрев в глаза напротив, блеск которых отражает уличные фонари и лунный свет, закрываю свои.
Спокойно ночи, Эйден.
Спокойно ночи, Эмма.
Нутром чувствую её улыбку, и приоткрываю глаза, убеждаясь в правоте.
Ты говорил, что не знаешь моё имя, парирует девушка.
Я нагло соврал.
Я больше не могу тебе доверять.
Не стоит мне доверять, соглашаюсь я.
Протягиваю руку и убираю локоны с её лица. Как ни странно, она не торопится препятствовать такому жесту, одаряя лишь лёгкой улыбкой.
Глава 3
На фоне тренировок, у тебя поехала крыша.
Поворачиваю голову в сторону Картера, который, кажется, так и напрашивается на поцелуй с моим кулаком с первого дня. Ещё немного, и он узнает, что такое настоящий французский поцелуй со всеми пристрастиями. Рэн предпочитает игнорировать или вовсе не замечать нас. Его взгляд направлен в сторону профессора, рыскающего по чемодану в поисках чего-то. И так он находит любую постороннюю вещь, кажется, ему интересней даже стена, чем наши идиотские перепалки. Кстати, меня они тоже раздражают.
Ты можешь просто заткнуться? растягиваю последние капли терпения до невероятного сдерживания. Я почти познал свою дзен. Ворота на самом высоком холме, где стоит какой-нибудь духовный монастырь, открылись бы для меня без раздумья. Возможно, меня могли сразу сделать высшим монахом.
Какого хрена тогда было?
Было что? тут же вступает Рэн, акцентируя внимание на нас.
О, ничего, небрежно отмахиваюсь я. Просто кто-то подсыпал что-то одной девчонке в нашей квартире на вечеринке, которую устроил Картер.
С чего ты взял, что она просто не напилась? фыркает король тусовок.
Она выпила один стакан.
И ты поверил?
Это не похоже на состояние опьянения. Это похоже на то, что ей сунули какой-то порошок в стакан.
Тебе откуда знать?
Клянусь Богом, я переломаю тебе кости, если это подтвердится.
О ком вы, черт возьми!? гаркает Рэн, сражая нас смертельным взглядом.
Об Эм, с улыбкой, заявляет Картер, смотря в мои глаза. Эмма. Та официантка из кафе. Эйден запал на неё и теперь бесится.
Какая, нахрен, разница, кто это был? На её месте могла быть любая, говорю я, желая скрестить пальцы на его шее.
Она провела ночь в его комнате, добавляет этот истукан.
Чёрные глаза Рэна округляются, а брови ползут на лоб. Честно сказать, я удивлён не меньше. Мне пришлось оставить ей записку и не закрывать входную дверь, чтобы она могла выйти из квартиры, потому что я должен был не ворковать с ней в кровати, а вставать на тренировку. Я думал, что она уйдёт ещё до моего пробуждения, и какого же было ошеломление, когда, открыв глаза, я застал её на соседней подушке. Наверно, было бы правильно поднять её, потому что я вовсе не знаю эту девушку, но поступил, как самый настоящий джентльмен и идиот в одном формате: я подтянул одеяло и укрыл её. Заботливости во мне, хоть жертвуй на благотворительность. Надеюсь, я не пожалею об этом.
Она спала с тобой? ахает Рэн.
Что ты подразумеваешь под этим вопросом? без интереса и желания потрепаться, уточняю я. Секс или сон?
Это ты должен сказать.
Хочешь знать с самого начала?
Падаю на спину кресла и махаю рукой, не дожидаясь ответа.
Без проблем. Я спал, когда кто-то начал крутиться возле двери. В итоге, там оказалась она. Её телефон сел, и у неё кружилась голова. Она была бледной, как будто её стошнит в любой момент, и она тут же отключится. Я должен был выкинуть её?
И ты решил трахнуть её, в словах Картера проскальзывает какая-то непонятная нотка обиды, что довольно удивительно.
Не все поступают так, как ты. Она уснула, и я тоже.
Да, конечно.
Ты зря это продолжаешь, рычу я. Я могу подумать на тебя. Ты же крутился вокруг неё весь вечер.
И что? фыркает парень. Переживаешь, что она выберет меня, а не тебя?
С чего ты решил, что она вообще будет кого-то выбирать?
Да, давай, говори, что она не нравится тебе, но ты заметил, что она была возле меня.
Тебя не должно волновать, есть ли что-то к ней или нет.
Тогда, если ничего нет, ты же не будешь против, если я погуляю с ней, все дела.
Бровь Рэна снова дёргается. Он ждёт моей реакции, и, конечно, ждёт момента, когда я покажу своё мнение на данный счёт.
Напиши, как нагуляешься, говорю я, ломая его предположения.
Клянусь, эти слова и спокойствие давались мне с диким трудом. Я был на грани того, чтобы вбить Картера в кресло, как замену спинки.
И, если я трахнусь с ней, ты тоже не будешь против, продолжает он.
На секунду закрываю глаза и стараюсь обуздать самого себя. Приходится приложить усилия, чтобы не показать истинные чувства, которые заставляют кулаки сжиматься и дрожать.
Она нравится мне, добавляет он.
Медленно выпускаю скопившийся воздух из лёгких, чтобы не перегнуть палку. Но слова тоже достаточно хороший метод, чтобы добить.
Ты никогда не будешь говорить так о девушке, которая тебе нравится, кусок ты креатина, держу твёрдый голос. А теперь будь лапочкой, закрой свой рот и научись принимать отказ, как мужик.
Картер дёргается, но Рэн вовремя собирается и ловит его кулак в воздухе.
Она нравится мне, заявляет он, смотря в мои глаза. Когда мы начнём всю эту мутную сладкую вату, помни, что ты сам от неё отказался.
Для начала, узнай, нужно ли это ей, потому что ночью она пришла ко мне, а не к тебе.
Картер ещё раз дёргается, но на этот раз не в мою сторону, а для того, чтобы вырвать запястье из захвата Рэна.
Отпусти, буркает он, у него получается вырваться, либо же Рэн отпускает его. Это уже мало важно.
Рэн окидывает нас взглядом, в котором читается: «Вы идиоты». Но всё, что меня действительно волнует: команда, ведь мы в одной и непонятно, к чему могут привести подобные состыковки. В отличие от Картера, я могу переосилить себя и держаться нейтрально, но онтот, кто любит провоцировать и получать своё. Не знаю, где мне предстоит найти столько терпения, чтобы не отвечать на нападки и отбиваться от словесных выстрелов. В любом случае, у меня нет выбора. До тех пор, пока его голова не стукнется о лёд, моё терпение должно превзойти божественное, иначе путь, который я выстроил, отрежет какой-то идиот.
Ближайшее время, присутствие Картера рядом мне абсолютно безразлично. Я думаю только о прошедшей тренировке, где вновь отгонял не меньше тысячи миль. Второй день был отнюдь не легче, но зная требования тренера, я сосредоточился только на том, чтобы не вылететь из команды. Его прищуренный взгляд намекает на то, что в любой момент нас может уменьшиться ещё на несколько человек. Парни продолжают молчать, и я тоже. Мы делаем то, что скажут и то, что потребуют. Никто не хочет оказаться в числе исключённых, чтобы занять место на трибуне.
Покидаю обеденную зону раньше всех, оставляя Рэна, Картера, Ноя и Джона. Возможно, отец и мама убьют меня, но я хочу посмотреть мотоцикл. И когда мама увидит мой выбор, который приглянулся, она может лишиться здравого рассудка. Скорей, она просто сойдёт с ума и миллион раз произнесёт «нет». К тому времени, у них уже не будет выбора, как принять мою новую покупку. Машина, конечно, предоставляет больше комфортных условий, но я всегда хотел мотоцикл. К сожалению мамы, эта модель спортивная. И если при просмотре он полностью меня утроит, я готов отделить часть той суммы, которая сохранилась после продажи машины.
С детства меня учили принимать ответственность за свои решения. Я прекрасно понимаю ту, что ляжет после покупки. Пообещать маме не гонятьэто солгать, смотря ей в глаза. Я люблю скорость. Моя жизнь связана с острыми ощущениями. Это похоже на остриё коньков, которые режут лёд. Забрать у меня это в совокупности означает лишить жизни или кислорода. Это моя подпитка. Мне нравится ходить по грани, как нравится Мэйсону и отцу. Это в нашей крови.
Почва вылетает из-под ног, когда глаза находят Эмму. И не одну. Получив поцелуй в щёку, она коротко улыбается вслед парню, а его рука покидает её талию. Совершенно не дружеский жест. Кровь моментально сворачивается, а внутри медленно зарождаются и смешиваются разные чувства: шок, удивление, злость, негодование, смятение и самое неприятное из них ощущениеэто привкус лжи, прожигающий горло. Парень проходит мимо, одаряя меня лёгкой ухмылкой. Я помню его со вчерашнего вечера. Абсолютно точно помню. Он зашёл вместе со всеми, когда я ушёл в кафе. И тогда, когда я вернулся, больше его не видел.
Взгляд карих глаз находит мой, улыбка сползает с её лица, но тень остаётся. Она позволила мне коснуться себя, это порождает некую неприязнь и отвращение. Я не был настроен на дружескую волну. Кто вообще думает о дружбе, смотря в глаза и касаясь тела? Это был не тот момент, где всё было в шутливой форме. Я знаю, что испытываю к ней что-то, и сейчас всё рушится.
Хочу обойти девушку другой стороной, но останавливаюсь, когда она зовёт меня. Я должен остановиться и отрезать всё ещё до того момента, как начнётся. К собственному ужасу понимаю, что всё уже началось.
Ты даже не хочешь выслушать меня? спрашивает Эмма, подходя ближе.
Смотря, что именно ты хочешь сказать.
Для начала, спасибо.
Не за что. Всё?
Брови девушки хмурятся. Убрав карамельные локоны за ухо, она в смятении опускает голову вниз, после чего поднимает подбородок выше и смотрит в мои глаза.
Ты был другим вчера. Что-то не так? Что я сделала не так?
Это что-то изменит?
Да, кивает она, будет правильно, если я буду знать, а не гадать.
У тебя есть парень.
Несколько секунд молчания, кажутся минутами. Эмма отводит взгляд, но снова возвращает его ко мне.
Да.
Отлично, спасибо, что сказала.
Он уехалтихо сообщает она.
Отчётливо слышу треск, звук которого противным скрипучим эхом отзывается внутри. В борьбу вступает совесть и желание. Мой голос теперь больше похож на сипение, но я всё равно переспрашиваю:
Уехал?
Да.
Отлично, без всякого энтузиазма, говорю я. Подумай, прежде чем ходить по чьим-то квартирам и ложиться в кровать.
Ты не понимаешь! восклицает, но тут же угасает она, получая мою скептически поднятую бровь. Он был со мной!
Ещё лучше.
Эйден
Ты должна была сказать, отчеканив, отступаю назад, продолжая сверлить её взглядом.
И что бы ты сделал?
Хотя бы не ложился с тобой в одну кровать.
Как будто для вас это имеет значение!
Новая вспышка ярости вспыхивает в груди и жжёт нутро. Нависнув над девушкой, смотрю в её, казалось бы, чистые невинные глаза, которые, как оказалось, обманчивы. С трудом, но выдерживаю её близость. Чувствую лёгкий аромат сладких духов, который словно впитался в одежду и теперь его не выстирать. Всё было так просто и хорошо, но это не в генах нашей семьи. И я тоже попал в капкан. Я проникся к девушке, которая уже в отношениях.
Это имеет значение, черт возьми, рычу я.
Отступаю на несколько шагов назад, продолжая смотреть в карие глаза.
Нам лучше держаться подальше друг от друга.
С этими словами, разворачиваюсь и спешу уйти как можно быстрей и дальше от неё.
Эйден! зовёт она, но я не оборачиваюсь.
Сворачиваю за угол и ускоряю шаг.
Эйден! снова зовёт она. Ты должен меня выслушать!
Не сбавляя темп ходьбы, разворачиваюсь и направляюсь спиной к выходу.
Оправдания? Не трать своё и моё время.
Дай мне возможность объяснить, требует она, направляясь за мной.
Ты должна была сказать вчера, а не сейчас. Привожу примеры: у меня есть парень, я не могу лечь к тебе в кровать или у меня есть парень, не трогай меня. Вариантов много, можешь придумать свой.
Дай мне возможность объяснить!
Вздохнув, отрицательно кручу головой, наконец, разворачиваюсь лицом к встречному движению.
Мне некогда.
Ты будешь жалеть об этом, доносит Эмма.
Стук её каблуков резко прекращается, что означает лишь одно: она больше не следует за мной.
Буду жалеть, если послушаю.
Слышит она мои последние слова или нет, уже неважно. Главное, что догадки подтвердились: она в отношениях, а я не хочу быть временной утехой и тем, кто разрушит чьи-то чувства, даже если очень хочется. Чертовски сильно хочется. Я уже переступит черту.
Глава 4
Открываю дверь и застываю. Этого просто не может быть. Я не хочу верить в то, что вижу.
Две пары глаз устремляются в мою сторону, и те, которые я меньше всего хотел видетьв числе смотрящих. Не знаю, мерещится ли мне, но на губах Эммы лёгкая улыбка, а я хочу спросить: «Она серьёзно?». Меньше всего я хотел видеть рядом с ней Картера. Кто угодно, только не он. Даже её парень кажется мне отличным претендентом на роль собеседника на нашем проклятом диване. Быстро скользнув глазами вокруг парочки, наблюдаю тетради и учебники, а следом выдавливаю: