Голос был хриплый. Я удирала и врала ему в лицо.
- Ал спит?
- Да.
- Может дождешься..?
- Нет, - обрезала я.
- Снеж, необязательно убегать. Давай позавтракаем, поболтаем. Мы же не звери.
Он коснулся пальцами моей щеки, и я прикрыла глаза от удовольствия, но покачала головой.
- Нет. Я не хочу. Вы не звери, и все было хорошо. Правда. Но у меня самолет...
- Куда?
Бесцеремонный вопрос тут же привел меня в чувство. Я шлепнула его по руке, запрещая меня трогать. Эм сузил глаза, сверкая в меня гневными искрами, но тут же мгновенно потух.
- Не твое дело, - процедила я сквозь зубы.
- Да, - он покивал. - Знаю. И не мое дело, что заставило тебя продать нам невинность, но...
Эм дернул головой, закидывая назад непослушную прядь мокрых волос, что лезла ему в глаза.
- Я могу помочь, малышка. Не за секс. Просто...
- Не надо, - сразу же отказалась я.
Неожиданно помощь мне предложил Эм. Признаться, я не думала, что он на такое способен. Мне стало горько и сладко одновременно осознать эту ошибку. Он выглядел обиженным, и я решила смягчить свою категоричность.
- Правда, не стоит. Ты и так помог.
- Мне бы хотелось увидеться еще, - не унимался он.Я не шутил, когда предлагал обменяться телефонами.
- Я тоже не шутила, когда говорила, что не хочу тебя больше видеть. Никогда.Он опять надулся как ребенок, и я добавила.Вас обоих, если быть точной.
Лицо Эма было так легко читать. Оннастоящая открытая книга эмоций. Нелепая обида, принятие, смирение, а потом он кивнул и прошел к дивану в гостиной, на котором так и валялся его щегольской пиджак. Я поскорее снова нажала кнопку, вызывая лифт. Хватит тут стоять и болтать. Иначе я соглашусь на все, что он предлагает.
Эм вернулся и протянул мне две купюры по пятьсот евро. Я не сдержала вздоха. Давно не держала таких денег в руках. Я не брала их. Эм просто вложил их мне в ладонь.
- Чаевые за хорошее обслуживание?не сдержалась я, задрав нос.
Он покачал головой.
- Нет, просто купи себе платье. Или сходи в хороший ресторан. Я хочу, чтобы тебе было хорошо, Снежок. Ты этого заслуживаешь.
Он был таким честным и трогательным в этот момент. Совсем не раздражающе заносчивым, но все равно безумно сексуальным и притягательным. Я длинно выдохнула, запрещая себе плакать.
- На эти деньги можно позволить себе и платье, и ресторан, - заметила я, улыбаясь.
- Тем лучше.
Я убрала чаевые в сумку. Меня не оскорбила его прибавка к жалованию. Ни капли почему-то. Наоборот, казалось, если я верну их, то обижу его. Очень сильно. А он этого не заслуживал. Поэтому я просто сказала:
- Спасибо, Эм.
- Меня зовут Марк, - неожиданно представился он.
Я заулыбалась как школьница. Эму очень шло это имя, и он, похоже, тоже хотел услышать мое. Но не услышит.
- Спасибо, Марк, - поправилась я, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.
Марк любезно нагнулся и даже не обнял, показывая, что уважает мое право уйти и желание сохранить инкогнито.
Двери лифта снова пригласили меня войти. На этот раз на моем пути не было препятствий. Я шагнула внутрь и не обернулась, пока кабинка не повезла меня вниз.
Пройдя через холл к выходу, я кивнула швейцару, который указал на черное авто, что стояло у крыльца.
- Машина уже ждет вас.
- Благодарю.
Я сошла по ступенькам. Водитель открыл мне дверь и подал руку, помогая сесть. Глядя на московские улицы, я всю дорогу до аэропорта думала, о том, что обманула Марка. Я не смогу потратить тысячу евро на себя. Все, что мне достанется из них,это стакан латте и киш из Старбакса.
Я бы так хотела промотать их, но меня воспитали иначе. Сейчас я ненавидела в себе это, но и не могла поступать иначе. Отец с самого детства растил из меня преемника. Он ни капли не сожалел, что я родилась девочкой, и был уверен, что моя голова светлее и умнее, чем десяток мужских. Не ошибся. Но вместе с умом папа развивал во мне ответственность. Я должна была позаботиться о маме и сестре. Я должна была унаследовать бизнес и разбираться практически во всем, что важно. Я должна была учиться проектировать, управлять. Я знала все этапы, все спецификации. Отец посвятил меня во все.
Вот только он не сказал, что я так рано должна буду принять на себя бремя главы семьи. Он не сказал, что наша компания и имущество уйдут с молотка. Он не сказал, что мне придется чувствовать нож у горла и отдавать девственность двум незнакомцам, чтобы раздобыть деньги.
Наверно, я заслужила небольшую компенсацию из ласковых любовников, которые на один день превратили мою кошмарную жизнь в сказку. Порочную, грязную сказку о сексе.
Я практически ничего не знала о мужчинах до этого дня, но теперь понимала, что будет очень сложно однажды переспать с кем-то. Мои первые любовники задали невероятно высокую планку. Мне вряд ли захочется довольствоваться меньшим. Даже мысль о том, что можно переспать с одним, сейчас казалась какой-то неправильной.
Я посмеивалась, думая об этом во время взлета. У меня еще было несколько часов, чтобы валять дурака. Совсем не хотелось возвращаться домой к долгам и проблемам. Но самолет летел на северо-запад, неумолимо приближая меня к родному городу. Это время я использовала, чтобы вдоволь насладиться свежими морепродуктами и заставить себя забыть Ала и И Марка.
Не успела я включить телефон после приземления, стала названивать Крис. Я взяла трубку только в такси.
- Ты хоть понимаешь, как мы с мамой себя чувствуем?тут же набросилась она.Куда-то свалила, кинула нас.
- Кристин, я же говорила, что по делам лечу в Москву. Это для нас
- Да знаю я твои дела, Марьяна. А наши дела тебе до лампочки? Мать опять ушла в медитации после визита этого придурка.
- Какого придурка? - уточнила я.
- Да без понятия. Который дом велел освободить, описал все. Думаешь, я имя буду запоминать? Делать мне нечего. Ты же квартиру нам не нашла до сих пор. Куда мы поедем? В Москве она по делам! Молодец.
Я не слушала ее, просто держала трубку около уха, вспоминая, что умею быть сильной. Пока сестрица поливала меня грязью, сыпала обвинениями и даже угрожала подать в суд. Она не знала, в какой суд и на кого, но точно имела на это право и основания. Устав от нее достаточно быстро, я сказала, что скоро буду дома, и сбросила звонок. Прямо в такси через приложение я начала искать нам квартиру. У меня теперь, слава богу, были деньги, чтобы внести предоплату. Без нее ничего приличного не снять.
Похоже, я еще держала удачу за хвост. Отличный и весьма доступный вариант нашелся почти сразу. Двухкомнатная квартира с большой кухней-студией. В спальном районе, конечно, не очень далеко от нашего поселка. Будет достаточно легко перебраться. До центра, конечно, на метро, но я и не стремилась в престижные районы. Дорого. Крис придется смириться.
Хозяин квартиры сам снял трубку и предложил сразу посмотреть. Водитель такси тоже вошёл в мое положение, удачно перестроился и довез до нового адреса. Меня все устроило, и я оставила залог, чтобы завтра оформить договор ренты.
Возвращение домой окончательно вернуло меня в реальность. Удача тоже, кажется, закончилась. Крис крутилась вокруг меня, то причитая, то угрожая. Мать едва взглянула и ушла в свою комнату. Новость о переезде они восприняли примерно так же, как и мое возвращение. Сестра истерила, мама приняла с обреченной покорностью. Это было даже хуже бунта Крис. Обычно после такой меланхолии у мамы случались припадки. У нее так было после похорон, на которых она не проронила ни слезинки.
Я связалась с ее врачом, и он советовал такие жуткие препараты, что я предпочла просто все отменить. Уже давно мне казалось, что ее психотерапевт просто вытягивает деньги, держа маму в состоянии зомби благодаря седативным. Нам в любом случае придется со всем этим попрощаться. Я займусь поисками другого врача чуть позже. Возможно, даже стоит начать с бесплатного по прописке, ведь нам даже регистрацию обещали оформить по новому месту жительства.
Переезд оказался очень хлопотным делом. Для меня. Мама собрала три чемодана, а Кристинапять. Сестра взяла с собой почти все свои вещи, уверяя, что они необходимы. Оставшуюся одежду я отфотографировала и выставила на продажу. Слава богу, они разрешили мне этим заниматься самостоятельно. Думаю, даже мама вышла бы из своего образа печальной дамы, если бы увидела, что я продаю Гуччи за тысячу рублей.
Но благодаря низким ценам у нас все забрали очень быстро. Примерно так же я поступила и с дизайнерскими интерьерными аксессуарами, которые не описали. Мы забрали лишь немного посуды и несколько комплектов постельного белья из египетского хлопка. Последнее, что осталось от шикарной жизни, что можно было взять с собой.
Но даже оставив дом и почти все, что в нем находилось, мы все равно оставались должны. Компания отца будет обанкрочена, ее проекты обречены перейти к тем, кто даст на аукционе лучшую цену. Я старалась не думать об этом. Меня интересовали только те страшные люди, которые были повязаны с отцом и Альбертом, которые угрожали мне и моей семье.
Я звонила дяде Алику почти каждый день. Он похвалил меня за смелость и сказал, что денег хватит, и мы будем в безопасности. Партнер отца держал меня в курсе дел компании. Пусть я уже никогда не займу место директора, но все равно беспокоилась о сотрудниках, которым обещали перевод без потери стажа.
Мы переехали, и я заняла диван в гостиной. Мама и сестра устроились в отдельных комнатах. Крис научилась варить пасту и тереть сыр, а мамазагружать посудомоечную машину. Счастье, что она у нас вообще была. Думаю, руками вряд ли они смогли бы что-то мыть. Я продолжала ездить в офис первое время, но в один прекрасный день меня просто не пустили. Я ожидала этого, но все равно было больно. У меня не осталось никаких прав находиться в кабинете директора Яновского. Я позвонила Альберту, но тот не снял трубку. Он обещал найти мне хорошую должность с перспективами по знакомству. Алик как никто знал, что я могу быть не просто архитектором, но и без труда справлюсь с координированием отдела, проекта, даже с филиалом могу попробовать. Разумеется, меня бы никто не взял с улицы, поэтому я снова доверяла дяде Алику.
Зря. Он не взял трубку на следующий день, и через два, и через неделю. Новости о нем принесла Крис.
- Альберт слинял, Марьян, - выдала она даже без привычного уже злорадства.
- Как?не поняла я.
- Его нет в Питере. Скорее всего, и в стране. Мишка Северов, его двоюродный племянник, или троюродный, я не помню Но он сказал, что этот гад собрал со всех долги, взял сам в долг у половины города и улетел.
- Куда?задала я еще более нелепый вопрос.
- Кто бы знал - Крис развела руками.Капец, Марьян, да? Чего делать-то? Он ведь тебе оттуда никакой работы точно не найдёт.
Я села на барный стул, уперлась локтями в столешницу и уронила голову на руки.
- Ну что за гребаный пиздец, - не выдержала я.
- Марьяна, - тут же выросла за моей спиной мама.Что за выражения! Не забывай, кто ты. Мы еще не настолько на дне, чтобы говорить как падаль.
Я почему-то вспомнила Марка, который ругался как сапожник, будучи не на дне уж точно. Слезы обожгли глаза, но я не стала плакать. В маминых словах был смысл. Или я нашла его сама, чтобы не сломаться. В очередной раз.
Да, мы потеряли все: власть, деньги, комфорт и даже последнего, кто пытался помочь. Или делал вид, что пытался. Но я все еще жива и здорова. У меня есть ноги, руки, голова на плечах. Да, придется начать самой первой ступеньки, как все. Но я должна сделать это. Ради себя и мамы с сестрой. Они точно без меня не справятся.
Со следующего дня я вплотную занялась двумя важными вещами: поиском работы и переводом на заочное обучение. Мой курс в Роттердаме не был окончен, и я надеялась, что меня примут куда-нибудь в Питере. А вот самих знаний в голове было достаточно. Я сама очень хотела работать, ждала с нетерпением предложения от Альберта. Но он только продал меня удачно шикарным мужчинам. Остальное оказалось не в его компетенции, поэтому пришлось зарегистрироваться на сайтах вакансий и самой штудировать объявления.
Денег пока было достаточно, за покупками я теперь ходила сама, выдавала Крис на транспортные и карманные расходы, даже нашла маме врача, с которым она почти смирилась. Но долго так не протянешь.
С обучением мне снова повезло. Я должна была сдать курсовой проект и два экзамена, чтобы меня зачислили сразу на третий курс. А вот с работой все складывалось хуже. Те должности, которые мне нравились, можно было не рассматривать, так как у меня по факту не было высшего образования и опыта. Но я все равно сходила на три собеседования. Разумеется, меня не взяли. Даже не позволили обрисовать сферу моих знаний и умений. Это было чертовски обидно.
После третьего провала я просто села на лавочку около офисного центра и расплакалась. У меня не было друзей в этой стране. Не осталось никого, кто мог поручиться или хотя бы посоветовать. Но я все равно собрала себя в кучу и продолжила штурмовать отделы кадров. Все, что мне могли предложить,это должность стажёра, помощника архитектора. Сдельная оплата, какие-то копейки. И то, если задание будет выполнено правильно и в срок. Очень похоже на развод.
В тот день я пришла домой и сидела на кухне, грея руки о чашку кофе, смотрела в одну точку. Мама вышла из комнаты, чтобы заварить себе чай. Я приготовилась слушать, что этот улун совсем не тот улун, а подделка. Но неожиданно она обратила внимание на мое состояние и даже спросила:
- Марьяна, ты здорова? Выглядишь плохо, такая бледная.
- Это Питер, мама, - ответила я раздраженно.Тут все такие.
- У тебя что-то случилось? Расскажи. Возможно, я смогу помочь?
Я взглянула на нее удивленно. Вряд ли она в состоянии помочь даже себе. Но ее интерес говорил о положительном курсе лечения, а я сейчас очень хотела поделиться переживаниями и все рассказала матери. Разумеется, я рассказала о неудачных поисках работы. Знать остальное ей точно не стоило.
- Да, тебе действительно не подходит то, что предлагают, - выдала мама.
Я чуть не закатила глаза. Капитан Очевидность.
- Я позвоню подругам. Может быть, они что-то подскажут.
- Что могут подсказать твои подруги, мам? Как сочетать гламур и спорт? Или как спать одновременно с массажистом, тренером по плаванию и мужем, который за них платит, - не сдержалась я.
Мама сверкнула на меня глазами и очень серьезно сказала:
- Не надо так со мной разговаривать, Марьяна Генриховна. Если я сказала, что попытаюсь, нужно дождаться результата и в любом случае быть благодарной.
Она ушла, забыв о чае и обо мне, наверно. А я осталась в смешанных чувствах, разрываясь теперь между стыдом и злостью. Прошло так мало времени, и я толком ничего не сделала за этот месяц, но уже невероятно устала. От сестры, от матери, с которыми мне совсем не нравилось жить. Но еще большеот самой себя. От никчемности и беспомощности. Мне очень нужна была работа. Хоть какая-то, чтобы не поехать головой.
Я всерьез приготовилась пойти работать куда угодно, лишь бы там платили. Нужно умерить амбиции и рассмотреть вакансии попроще. Хотя бы секретаря для начала в тех же проектных конторах.
Я снова открыла сайт, чтобы сменить фильтр поиска, но не успела просмотреть и десяток объявлений, как вернулась мама.
Она положила передо мной листок, на котором был написан адрес. В центре. Элитный дом. Его не так давно построил папин конкурент. Он очень часто говорил о нем.
И под адресом значилось то самое имя.
Алан Стерн. Собеседование в 17:00.
- Что это?спросила я у мамы, недоверчиво глядя на листок.
- Собеседование. Знакомый моей знакомой ищет помощницу. Он пока только думает об этом. Мне Лиза сказала по секрету. Тебя примет первой. Она его предупредит.
- Помощницув каком смысле?решила я уточнить.
- Не знаю, Марьяна. Наверно, во всех. Он человек непростой и со своими странностями. Говорят.
- Я знаю, что говорят про Алана Стерна, мама. А еще знаю, что отчасти он виноват в том, что папа разорился.
- Ты с ним знакома?уточнила она.
- Нет, конечно. Откуда? Я в Питере никого не знаю. Слышала от отца.
- Тогда сходи на собеседование и узнай. Не стоит делать выводы на основе слухов. Я твоему папе тоже доверяла, а он Ты знаешь.
Кажется, сегодня был мамин день просветления. Она открывала мне прописные истины, которые звучали из ее уст как мудрость.
- Мама, а в какой день?
- Сегодня.
- Сегодня в пять? Это через три часа.
- Вполне достаточно, чтобы привести себя в порядок,мама усмехнулась и потрепала меня по волосам.Тебе ведь всего девятнадцать, Марьяша. Так просто быть хорошенькой в этом возрасте. А ты еще и умница.