У Тони Надаля не было времени оплакивать Джека Гелла, которого он очень уважал. Слишком много других жизней держал он в своих руках. Он продолжил действовать: "Я снял рацию с его спины, приказал нескольким ближайшим солдатам отнести Гелла в медпункт и велел ещё одному взять на себя рацию". Тем солдатом оказался специалист-4 Рэй Тэннер, двадцатидвухлетний "кавалерист" из Коудса, штат Южная Каролина. Тэннер вообще-то был радистом сержанта Стива Хансена, но они разъединились, и Тэннер увязался за 1-ым взводом.
На правом фланге порядков роты "браво" лейтенант Дил катался по земле, отчаянно пытаясь увернуться от града пулемётных пуль, резавших траву вокруг него. Внезапно в двадцати пяти ярдах от себя Дил увидел, как поднялся американец и, в то время как все вокруг пластались на брюхе, метнулся вперёд. Дил рассказывает: "Я видел, как он швырнул гранату за муравейник и опустошил в него своё оружие. Затем упал на колени. Я сказал себе: "Пожалуйста, вставай; хоть бы не ранили". Я не знал, кто это был, не мог рассмотреть как следует. Поле боя плотно заволокивало какой-то марью из пыли и дыма".
Это был лейтенант Джо Марм. Он засёк пулемёт наприятеля, установленный на большом термитном холме; пулемёт пожирал оба взвода роты "браво". Не сумев вырубить его ракетой из лёгкого ПТ оружия и брошенной гранатой, он решил разобраться с ним вплотную. Проскочив сквозь огонь, он бросил ручную гранату за холм и зачистил оставшихся в живых из винтовки М-16. На следующий день лейтенант Эл Девни нашёл мертвого вьетнамского офицера и одиннадцать его солдат, вповалку лежащих позади того термитного кургана. Говорит Дил: "Джо Марм спас и мою жизнь, и жизни многих других".
Лейтенант Марм, шатаясь, вернулся к своему взводу с пулевыми ранениями в челюсть и шею. Он присоединился к растущему потоку ходячих раненых, текущему к батальонному медпункту. Сержант Китон обработал раны Марма, и один из "Хьюи" Брюса Крэндалла эвакуировал его в тыл. Несколько дней лейтенант Джо Марм восстанавливался в армейском госпитале "Вэлли-Фордж" недалеко от своего дома в Пенсильвании. В декабре 1966-го года Джо Марм явился в Пентагон, где министр сухопутных войск от имени президента Линдона Джонсона вручил ему орден Почёта, высшую награду страны за доблесть.
Вот как скромно описывает то, что произошло, сам лейтенант Джо Марм: "Я располагался на правом фланге своего взвода, сержант 1-го класса Джордж Маккаллина левом. Справа от меня находился взвод лейтенанта Эла Девни. Так что я был в центре событий. Тот блиндаж сдерживал всю линию, и я сначала выстрелил в него из лёгкого ПТ оружия. В муравейнике не было щелей, огонь вёлся с боков блиндажа. Вокруг него густо стояли деревья, не позволяя ручным гранатам ложиться как следует. Я подумал, что проще будет подбежать к блиндажу и забросить гранату через верх. Жестами я показал то, что нужно сделать, одному из бойцов. Шум боя был так силён, что лежавший поблизости сержант решил, что я хочу, чтобы гранату кинули с нашей позиции. Граната не долетела. Чтобы сэкономить время и сделать дело как можно быстрее, я приказал обеим ротам поостеречься со стрельбой, потому что вознамерился рвануть к муравейнику сам. Меня ранило сразу, как только я заставил блиндаж замолчать".
Героический поступок Джо Марма, к сожалению, не смог отомкнуть дверь к отрезанному взводу. Рота "браво" продвинулась всего на семьдесят пять ярдов, рота "альфа"чуть дальше. Все три взводных командира Надаля были либо убиты, либо ранены, как и многие сержанты. Хуже того, 1-ый взвод роты "альфа" оторвался от двух других и ввязался в тяжёлый бой, возможно, с сотней неприятельских солдат. Кое-кто из бойцов "альфа" в густых зарослях прошли мимо северных вьетнамцев, и те открыли по ним огонь. Мы не только не смогли пробиться, чтобы спасти взвод Херрика, но и сами оказались под угрозой отсечения ещё одного взвода.
Настала очередь 1-го взвода. Взводный сержант Ларри Гилрит вспоминает этот момент: "Они, наверное, отбили один из наших М-60 у отсечённого взвода и повернули его против нас. Мы лежали за упавшим деревом, плотно прижатые к земле пулемётным огнём, и не могли пошевелиться. Помню, как я сказал, что сержант Хёрдл, должно быть, злится на нас, потому и обстреливает. Всё дело в ином звучании того конкретного пулемёта от автоматического оружия, которое нас поливало".
На самом деле сержант Гилрит и его парни не были целью дружественного огня. Сержант Пол Хёрдл погиб, прикрывая отход товарищей из взвода Херрика. Но чуткие уши сержанта Гилрита не обманули: оружие, которое он слышал, действительно было пулемётом М-60 Пола Хёрдла. После того, как убили Хёрдла и его помощников, противник сначала использовал пулемёт против отрезанного взвода, а затем обратил его против бойцов, пытавшихся пробиться, чтобы спасти людей лейтенанта Херрика.
Было уже около пяти вечера, и Крэндалл вёл на посадку на "Экс-Рэй" тринадцать "Хьюи" с подкреплениемротой "браво" капитана Мирона Дидурыка из 2-го батальона. Специалист Джон Валлениус летел на борту первого вертолёта. "Из-за пыли и дыма трудно было разглядеть что-нибудь за пределами зоны высадки, но впереди, на Тьыонге, мы видели трассёры и слышали выстрелы стрелкового оружия. Оказавшись на земле, мы со всех ног помчались от вертушки. Я бежал к участку с муравейниками, потому что там было единственное укрытие, которое я мог заметить, да и ближе всего. Туда же подбежал капитан Дидурык и козырнул начальнику".
Сержант Джон Сетелин, стройный двадцатидвухлетний уроженец Южной Каролины, командовал 2-ым отделением 2-го взвода на третьем "Хьюи", входящем в зону высадки. "Командир экипажа заорал: "Входим в жаркую зону высадки и зависаем; выгружай людей шустрее и бегом вправо!" Потом с воздуха я увидел тех, кто показался мне бойцами в хаки. Я подумал, что мы, должно быть, доведены до отчаяния, раз везём ребят сразу из отпуска, не дав времени переодеться в полевую форму. Потом до меня дошло, что винтовки направлены на нас, что это враги! Когда мы выпрыгивали, эти люди в нас стреляли. Гуки сидели даже на деревьях!"
Ко мне подбежал капитан Дидурык и крикнул: "Гарри Оуэн, сэр! Капитан Дидурык и рота "браво" 2-го батальона 7-го кавалерийского полка в количестве ста двадцати человек прибыли в ваше распоряжение!" Его глаза искрились от волнения и вызова, брошенного ситуацией. Я приказал Дидурику собрать своих людей в роще деревьев в тридцати ярдах к северо-западу от командного пункта и действовать пока в качестве батальонного резерва. Примерно в то же время на "Экс-Рэй" прибыл ещё один отряд, непрошенный, неожиданный и, по сути, мною не замеченный. Это была группа из управления специального фотогра-фирования СВ в составе двух сержантов, Джека Ямагучи и Томаса Широ, вооружённых 16-миллиметровыми бесшумными кинокамерами. Пройдёт четверть века, прежде чем мы выкопаем их плёнки из военных архивов и увидим жуткие цветные изображения самих себя в боевой обстановке.
Наверху, в зарослях, в гуще боя за спасение отрезанного взвода Херрика, командир роты "альфа", капитан Тони Надаль, принял решение. У него один взвод был прижат к земле потоками вражеского огня, и он понимал, что чем дольше так будет продолжаться, тем труднее будет вытащить их из боя. Время показывало 5:10 вечера. Надаль приказал своему резерву, 3-му взводу, выдвигаться вверх слева от себя и попытаться обойти силы неприятеля. Попытка успеха не принесла. Взвод наткнулся на ту же циркулярную пилу, что пожирала все остальные взводы.
Справа, у сержанта Ларри Гилрита из роты "браво", продвижение вперёд шло ничуть не легче. Капитан Джон Херрен спросил у Гилрита, известен ли тому какой-нибудь другой путь, ещё не испробованный ими. Говорит Гилрит: "Последовал мой ответ "Никак нет, сэр". Даже без всех наших погибших и раненых, о которых нужно было позаботиться, время суток играло против нас".
Капитан Надаль рассказывает: "Стычка продолжалась ещё двадцать или тридцать минут, ни одна из сторон не продвинулась вперёд. Становилось темно, и по мере того, как росли потери, я понял, что прорваться мы не сможем. Я связался с полковником Муром и запросил разрешения отступить". Джон Херрен, следивший за батальонной радиосетью, услышал просьбу Надаля и тут же выразил согласие. Было уже 5:40 вечера; я приказал обеим ротам под прикрытием огневой артподдержки отступать к сухому ручью.
Приближалась ночь, и другого выбора не оставалось. Я не хотел вступать в часы темноты с раздробленным батальоном, с ротами, неспособными ко взаимной выручке, и с вероятностью разгрома рот поодиночке. Отрезанному взводу ночью предстояло самому держаться за свой маленький холмик. Мы должны были отступить, экакуировать раненых и погибших и пополнить запасы боеприпасов и воды. Кроме того, нужно было разместить подразделения на позициях, крепко состыковав друг с другом и привязав к артиллерийскому и миномётному огню, пристрелянному на долгую предстоящую ночь.
Самым трудным для Надаля и Херрена будет прекратить контакт с противником и отступить. Отступлениевсегда один из самых тяжёлых для успешного исполнения военных манёвров. Доктрина требует плана по вводу неприятеля в заблуждение, элементов прикрытия, огневой поддержки, обеспечения секретности, нанесённых на карту маршрутов, точного графика движения и применения дымов. Мы имели огневую поддержку и могли затребовать дымовую завесу, но у нас не было ни людей, ни времени на выработку решения задачи, как то прописано в учебнике.
Капитан Надаль, у которого погибли и артнаводчик, и артиллерийский радист, сам теперь запрашивал и корректировал огневую поддержку по батальонной командной радиосети. Он вспоминает: "Я передал взводным командирам, что никто не отступит, пока всех, и мёртвых, и живых, не соберём вместе. Чтобы прикрыть отступление, я связался с полковником Муром и запросил обеспечить дымовую завесу и выставить её примерно на сто метров ближе к нам, чем прицел огневых средств. Так, чтобы завеса направлялась почти прямо на наши головы".
Запрос Надаля отправился на батальонный командный пункт и был передан в висевший над головой командный вертолёт, из которого капитан Джерри Уайтсайд направил его в пункт управления огнём в зоне высадки "Фолкон". Через несколько секунд вернулся ответ: "Дымовая завеса отсутствует". Опираясь на опыт Корейской войны, я спросил, есть ли снаряды с белым фосфором. Сказали, что есть. Я запросил, чтоб клали завесу с помощью "Вилли Питера".
Взрываясь, снаряды с белым фосфором создают густые облака ярко-белого дыма и извергают частицы фосфора, который воспламеняется при контакте с воздухом. Я подумал, что если вьетнамцы ещё не знакомы с "Вилли Питером", то снаряды откроют им глаза. Через минуту снаряды засвистели, пролетая низко, над самой головой. Взрывы вызвали мгновенный эффект, сломив ВНА и заставив замолчать их оружие.
Специалист Рэй Тэннер, поставленный Надалем на замену радисту, рассказывает: "Мы начали отхо-дить, неся мёртвых и раненых. Мы оставались под сильным огнём, который затруднял движение. Для прикрытия капитан Надаль вызвал дымовые снаряды. Полковник Мур приказал артиллерии использовать ВП. Мы пригибались как можно ниже, когда полетели снаряды. Ошеломляли грохот и яркие вспышки. Никого не ранило, и нам удалось отойти. Снаряды ВП ложились в нескольких ярдах от наших позиций. До сих пор помню, как ослепительно они вспыхивали при взрыве".
Капитан Надаль отреагировал на "Вилли Питера" гневом, удивлением иблагодарностью, примерно в такой последовательности. Он вспоминает: "Когда ВП разорвался среди нас, я был потрясён. Каким-то чудом ни одного солдата роты "альфа" этот ВП не задел. Он оказался очень эффективным. Перестрелка сошла на нет, и мы стали выносить погибших и раненых. Успех залпа заставил меня просить о повторении. Снова ВП упал среди нас, и никто не пострадал. Я считаю, что именно ВП позволил нам отвести людей к руслу ручья, не понеся при этом дополнительных потерь. Я с моими радистами оставался позади, прикрывая отход огнём, и был последним, кто вернулся к ручью". Видя, как хорошо сработал белый фосфор перед "альфой", мы обрушили его и перед ротой "браво". Он дал нам преимущество именно в тот момент, когда мы в нём нуждались больше всего.
На левом фланге лейтенант Дэннис Дил получил приказ остановиться и отходить к сухому ручью, "что мы и сделали бегом. Начальник штаба, лейтенант Кен Дункан, занимавшийся пострадавшими, поднял голову и спросил: "За вами что, гонятся?" Я сказал нет. Мы восстановили все свои рации, но та М-16 ещё оставалась на муравейнике, и я точно знал, где она лежит. С одним из сержантов мы рванули туда. Без разгрузочных жилетов оба бежали быстро. Он меня прикрывал. Мы пробежали около ста ярдов. Я подскочил к муравейнику, схватил брошенную винтовку, и мы помчались обратно к периметру, прямо к двум сотням американцев, нацеливших на нас своё оружие. Тогда только я сообразил, что забыл скоординировать с кем-нибудь свои действия, а было уже почти темно. Слава богу, ребята не стали стрелять. Иначе быть бы мёртвыми и глупому лейтенанту, и храброму сержанту".
В то время как дорого стоившая попытка добраться до остатков взвода лейтенанта Херрика предпринималась в зарослях в ста ярдах от нас, сержант Эрни Сэвидж и его окружённые товарищи отчаянно цеплялись за свой маленький клочок земли. Сэвидж вплотную навёл артогонь вокруг себя, и всякий раз, заслышав голоса или заметив какое-либо движение, вызывал тяжёлую артиллерию. "Казалось, им было всё равно, сколько у них убито. Некоторые, идя прямо на нас, спотыкались. У кого-то оружие висело на плече, и он шёл в атаку с голыми руками. У меня было вдоволь патронов: в рюкзаке лежало около тридцати магазинов. И проблем с М-16 не возникло. За час до наступления темноты к периметру вышли три человека. Я убил всех троих с расстояния в пятнадцать футов. У них были АК. Сначала я подумал, что это южные вьетнамцы. Одеты они были в камуфляжную форму. На западной стороне сержант Макгенри уничтожил ещё троих".
Капитан Херрен зависал на рации, держа Сэвиджа в курсе попыток прорыва. В конце концов, Херрен сообщил, что он не сможет пробиться до наступления темноты и потому отходит. Херрен сказал Сэвиджу: "Не волнуйся. Ты уже выиграл этот бой". Сэвидж и сержант Макгенри казались уверенными в том, что вы-живут, если смогут продержаться всю ночь. Специалист Гален Бангэм и остальные в том сомневались: "По рации сообщили, что нам придётся держаться до утра. Я не мог поверить тому, что услышал. Я думал, что мы никак не сможем этого сделать. Остальные считали так же. Рядовой 1-го класса Кларк всё время спрашивал меня: "Как думаешь, у нас получится?" Я не знал, но ответил, что нам следует помолитьсяи помолиться как следует. У всех в мозгах сидел один большой вопросительный знак. Нам всем предстояло сохранять хладнокровие и прилагать все усилия".
Когда рота "браво" отступала в сторону ручья, сержант Гилрит получал сведения о погибших. "Сержант Роланд сказал мне, что Вождь Карри убит. Я отправился за Роландом и помог вынести его. Нельзя было его оставлять. Я был ему многим обязан. У меня было особое чувство к Карри. Он командовал отделением в моём взводе, пока не перевели в 3-ий взвод. Я хорошо знал Карри по "Холму Келли" [Форт-Беннинг]. Он никогда не распространялся о семье или родственниках. Он не был женат. Все знали его как служаку".
Командир роты "браво", капитан Херрен, отдавал распоряжения на ночь. "Я приказал своей роте око-паться перед ручьём, где мы могли лучше состыковаться с ротой "браво" 2-го батальона справа и ротой "альфа" Надаля слева. Мы продолжили класть заградительный огонь артиллерии вокруг сержанта Сэвиджа".
Тем временем я взвесил ситуацию и решил укрепить наши тонкие линии, развернув роту "браво" Дидурыка из 2-го батальона и по-прежнему оставив разведывательный взвод в батальонном резерве. Я приказал Дидурыку разместить два своих взвода между ротой "браво" Джона Херрена и ротой "дельта" Литтона на северо-восточной стороне периметра. Я также приказал ему передать два своих 81-мм миномёта с расчётами в централизованный пункт управления огнём в роте "дельта".
Ещё я приказал Дидурыку отправить свой 2-ой взвод под командованием лейтенанта Джеймса Л. Лейна на усиление роты "чарли" Боба Эдвардса, жидко растянувшейся на 120 ярдов по периметру с южной и юго-восточной стороны. Говорит Эдвардс: "Мы с благодарностью встретили присоединение 2-го взвода. Я поместил его на правом фланге, где он заполнил критический промежуток между ротой "альфа" и моим 3-им взводом. Наша способность обмениваться взводами с другими ротами и взаимодействовать с ними была очень важна".
Когда взвод лейтенанта Лейна начал устраиваться, произошло ужасное событие. Сержант Джон Сетелин перевёл своих людей в окопы, оставленные бойцами роты "чарли" при перемещении налево. "Я собрал всех и повёл разведку влево от себя, чтобы соединиться с ротой "чарли". Отправляясь, я услышал, как над головой просвистела пуля. Я слышал треск винтовки и свист. Я никогда не видел и не стоял так близко к человеку, которого подстрелили. Гленну Уилларду, пулемётчику, пуля угодила в левую часть груди. Я бросился к нему; я высоко ценил Уилларда. Сам невысокий человек, он никому не позволял помогать себе таскать М-60 или патроны. Уиллард булькал, глаза закатывались. Было похоже на то, что с ним случился удар".