Рассказывает Эдвардс: "Попытки неприятеля прощупать нас происходили в основном вблизи позиций лейтенанта Лейна справа от меня. Малыми группами по пять-десять человек. Думаю, нас просто пытались прощупать на предмет расположения автоматического оружия. Войска открывали ответный огонь из М-16 и М-79. Я не знал в ту ночь, какими возможностями на самом деле обладает противник, потому готовил себя ко всяким неожиданностям и приказал взводным держать всех в стопроцентной готовности и ждать атаки".
Тот факт, что рота "чарли" вступила в боевые действия сразу после своего прибытия, не позволил бойцам вырыть нормальные окопы и расчистить добротные сектора обстрела в высокой траве на южной сто-роне периметра. Парни наскоро вырыли неглубокие ямы, которые защищали только в том случае, если оставаться в них лёжа. Теперь у них появилось время выкопать ячейки получше, но тут вмешалась строгая звукомаскировка, установленная на ночь капитаном Эдвардсом, который не хотел, чтобы звуки окапывания выдали американские позиции или заглушили шум неприятельских передвижений.
Подкрепление Боба Эдвардса, 2-й взвод лейтенанта Лейна, выведенный из роты Мирона Дидурыка, держал правый фланг роты "чарли" и стыковался справа от себя с ротой "альфа" капитана Тони Надаля у сухого ручья. Парни делали всё возможное, чтобы окопаться, но это было тяжело из-за переплетения древесных корней и камней прямо у поверхности твёрдой, сухой земли. Сержант Джон Сетелин, проследив, чтобы в медпункте позаботились о его тяжелораненом товарище Уилларде, до наступления темноты вернулся на позицию своего отделения.
Сетелин вернулся, совладал со своими чувствами и велел Ламонту следить за деревьями. "Я больше не шевелил своих бойцов. Я заставил всех лежать до выяснения, где засел этот снайпер; я был уверен, что не пройдёт и пяти минут, как он совершит роковую ошибку, вынырнув из-под прикрытия своего дерева. Высоко на дереве он висел на обвязке. Он крутился вокруг ствола, как воздушный гимнаст в цирке, и, совершая витки, беспорядочно посылал огонь. Мы ждали, когда он пролетит над нами ещё раз. Когда он это сделал, мы были готовы. В итоге, мы отстрелили страховавший его строп, и он замертво свалился на землю. Не передать, как мы были довольны, потому что это он подстрелил Уилларда.
Нас беспокоили всю ночь напролёт. Несколько человек ранили. Я никогда не бывал в такой ситуации. Приближаясь к нам, они кричали, мы слышали их горны".
Рота "дельта", которой теперь командовал лейтенант Ларри Литтон, удерживала более короткий отрезок линии сразу слева от роты "чарли" Боба Эдвардса. "Дельта" прикрывала восточно-юго-восточный сектор. Старшина роты "дельта", сержант 1-го класса Уоррен Э. Адамс, сидел в L-образном окопе с Литтоном и двумя радистами. Адамс, ветеран Второй мировой войны и Кореи, управлялся со своей ротой в течение долгой череды ротных и взводных командиров.
Сержант Адамс разместил шесть ротных пулемётов М-60 ближе к роте "чарли", увязав их с самым левым подразделением этой роты, 2-ым взводом лейтенанта Гоухигана. Пулемёты имели ровные, направ-ленные на юг сектора обстрела через левофланговые позиции Гоухигана, нацеленные на юго-восток и строго на восток. Эти шесть пулемётов образовали наиболее грозную позицию, способную возвести стену на-стильного, перекрёстного огня. В течение следующих сорока восьми часов пулемёты и пулемётчики за ними сыграют ключевую роль в обороне "Экс-Рэй".
Слева от шести пулемётов находилась позиция, на которой группировались восемь 81-мм миномётов батальона, снабжённые теперь сотнями выстрелов. С этой позиции своими фугасными зарядами миномёты могли поддержать любой участок периметра. Миномётные расчёты отвечали не только за свои "большие трубы", но и выполняли функции стрелков, помогая роте "дельта" оборонять эту сторону периметра. Слева от них, ещё с тремя пулемётами М-60, расположился разведывательный взвод лейтенанта Джима Рэкстроу. Они обороняли два повреждённых вертолёта "Хьюи", стоявших на краю периметра.
Специалист-4 Винсент Канту, назначенный в тот день командиром миномётного отделения взамен раненого, бодрый и бдительный, твёрдо намеревался оставаться таким и дальше. Он вспоминает: "Ночь сияла как день, спасибо ребятам из артиллерии, которые поддерживали нас. К тому времени мы все уже зарылись в землю. Я выкопал обычный окоп с пространством, где можно было сидеть и разместить все свои патроны, гранаты и оружие. У меня был пистолет 45-го калибр калибра, винтовка AR-15, гранатомёт М-79 и 15-дюймовый нож плюс 81-мм миномёт и боеприпасы к нему. Также пятьдесят футов нейлоновой верёвки для переправ через речки".
Рота "браво" капитана Мирона Дидурыка из 2-го батальона, за минусом взвода лейтенанта Лейна, находилась слева от роты "дельта" и окопов батальонных миномётов, обороняя северо-северо-восточный сектор и помогая прикрывать миномётные расчёты и малую зону высадки. "Полковник Мур приказал мне занять сектор, простирающийся от правого фланга роты "браво" 1-го батальона у русла речки до левого фланга роты "дельта". 1-ый взвод под командованием лейтенанта Сирила Р. (Рика) Рескорла встал слева, а 3-ий взвод под командованием лейтенанта Эда Вернонасправа".
Бойцы Дидурыка окопались, зачистили сектора обстрела и приготовились к ночи. Передовой артиллерийский наблюдатель, лейтенант Уильям Лунд, имея маркировочные артиллерийские снаряды, заранее наметил координаты немедленного заградительного огня. В течение ночи людей Дидурыка беспокоил снайперский огонь и несколько незначительных разведок боем по периметру.
Слева от роты "браво" Дидурыка из 2-го батальона находились линии роты "браво" капитана Джона Херрена из 1-го батальона, оборонявшие северо-северо-запад. Херрен вспоминает, как его парни старались закопаться насколько можно лучше: "Я приказал ребятам выкопать, по крайней мере, ячейки для стрельбы лёжа. Большая канава [сухой ручей] обеспечивала естественное укрытие. В ней я расположил свой командный пункт. Однако боевые позиции оказались перед ним. Я установил свои пулемёты на позиции, прикрывавшей мой непосредственный фронт. С моего периметра обеспечивался хороший настильный огонь по фронту. У Дидурыка же имелась проблема посложней, потому что местность перед ним была не так открыта, как моя. К его линии обороны вели скрытые подходы. Противник мог выйти и на нашу сторону, но я не тревожился, потому что мы достигли довольно приличного сосредоточения огня, и, когда мы пристреливались, огонь наш ложился так близко, что меня в канаве прямо-таки обдувало ветром".
Слева от Джона Херрена, оборонявшегося вдоль сухого ручья на западной стороне периметра, находилась рота "альфа" капитана Тони Надаля. Основная часть бойцов "альфы" удерживала это важное русло, но небольшая часть линии теперь резко сворачивала на юг, на соединение с правым флангом Боба Эдвардса в двадцати ярдах к востоку от русла. Капитан Надаль рассказывает: "Мы отбили короткие атаки, сначала на моём левом фланге, где находился 3-ий взвод, потом в центре моей линии, в 1-ом взводе. Атаки были предприняты между часом и двумя часами ночи. Артиллерийская поддержка усилилась, и я ошибочно предположил, что кризис миновал".
Новый радист Надаля, специалист Рэй Тэннер, рассказал, что с появлением подкреплений все почувствовали себя немного лучше: "Пока всё было тихо, появилось время, чтобы обдумать то, что произошло в течение дня. Я думаю, все мы стали мужчинами в тот день. После того дня я не помню, чтобы снова испытывал настоящий страх. Мы собирались жить и знали, что победим. Помню, я видел, как спускались с горы огоньки. Я так и не уснул. Всю ночь летели артиллерийские снаряд и миномётные мины, время от времени вспыхивали перестрелки. Ночь была очень долгая".
Специалист Билл Бек вспоминает в ту ночь на периметре роты "альфа" "вспышки, горны, страх, разговоры, мысли о доме, тени, силуэты ВНА, зелёные трассёры противника. Мы по-прежнему оставались в открытом поле и ничком лежали на земле; свистели сигнальные ракеты и вспыхивали ярким светом, освещая нас. Всё это чертовски действовало мне на нервы; я лежал неподвижно и еле сдерживался, чтоб не вы-стрелить".
Два солдата в роте "альфа" Надаля оказались не столь добросовестны в поддержании огневой дисциплины. Каждые несколько минут мы слышали "ба-бах", когда выстреливал М-79, а затем разрыв 40-мм гранаты далеко впереди от этой роты. Всякий раз, как это случалось, я просил Диллона связаться с Надалем и узнать, что происходит. Наконец, Диллон заявил Надалю: "Если не прекратишь палить из M-79, Чарли [противник] врежет тебе по башке мешком с дерьмом". Надаль разобрался и доложил: два его парня были дембелями, которым оставалось в армии несколько дней. Их переполняла решимости выжить и успеть на вылетающий домой самолёт, и они стреляли по кустам из гранатомёта на всякий случайвдруг кто-нибудь там да окажется. Им очень не хотелось, чтобы подкрались вьетнамцы и нарушили план их путешествия.
В развороченных бомбами зарослях, в 125 ярдах к западу от сухого ручья и нашего периметра, Потерянный взвод выжимал последние капли воды из фляжек и сока из банок сухпайков; стрелки, здоровые и раненые, встречали долгую, полную жажды, мужества и трепета, ночь. Внутри вытянутого с востока на запад периметра люди разделились на две группы. Десантник Мэк Макгенри возглавил группу из шести человек в западной части. С сержантом Сэвиджем оставалась дюжина выживших в восточной части.
Совершенно случайно Сэвидж, сержант с тремя лычками и младше по званию сержанта 1-го класса Макгенри, возглавил борьбу за спасение взвода Херрика: он оказался ближе всех к рации после гибели сержанта Стоукса. Босс Сэвиджа, сержант 1-го класс Макгенри, хоть и находился всего в тридцати ярдах от него, был совершенно недосягаем.
С наступлением темноты Сэвидж завис на связи с лейтенантом Биллом Риддлом, передовым артнаблюдателем Херрена, направляя мощный заградительный огонь вокруг отсечённого взвода. "В результате ударов нас всех подкидывало и осыпало землёй и ветками, вспоминает Гален Бангэм. Сэвидж всё твердил по рации: "Как раз там, где нужно". Мы же орали, что слишком близко. Оглянувшись посмотреть, куда упали первые снаряды, я увидел, как к нам бегут три человека. Мы открыли огонь. Должно быть, они подползали к нашей позиции, когда начался артобстрел. Они подобрались к нам не менее чем на десять ярдов, много раз вскакивая и смеясь над нами. Мы заставляли их залечь. Это действовало мне на нервы: над чем они там смеются? Ну и дела"
Всякий раз, заслышав в зарослях движения противника, Сэвидж обрушивал на него артиллерию и испытывал радость, слыша крики и вопли после взрывов. Ещё на закате снайперский огонь угас, и, когда вокруг взвода навели артиллерийское кольцо, атаки противника ослабли. Джон Херрен, Мэтт Диллон, сер-жант Ларри Гилрит и все остальные всю ночь поддерживали с Сэвиджем тесную радиосвязь. "Наступила моя очередь контактировать с ним, рассказывает Гилрит. Нас обоих глушило, но я всё говорил и говорил ему держаться и что завтра увидимся". Диллон ранее восемнадцать месяцев командовал ротой "браво" и лично знал многих бойцов во взводе Херрика. Ночью он тоже переговаривался с Сэвиджем.
Более чем в пяти милях к северо-востоку от "Экс-Рэй", в зоне высадки "Фолкон", тыловое штабное подразделение моего батальон отслеживало и регистрировало каждую радиопередачу по батальонной радиосети. Там командовал мой заместитель, майор Герман Л. Вирт, пенсильванец. Такова стандартная оперативная процедура для батальона в полевых условияхсоздать небольшой тыловой штаб, возглавляемый оперативным офицером батальона. Тот тыловой штаб отвечал за снабжение батальона всем необходимым и за отслеживание связи, за эвакуацию пострадавших и за сотни других мелких, но очень важных дел, заниматься которыми во время боя у командира пехотного батальона нет времени.
В оперативной палатке начальствовал лейтенант Ричард Мерчант из Понтиака, штат Мичиган, ему помогали мастер-сержант Рэймонд Л. Уиллз из разведывательного отдела и мастер-сержант Ноэль Блэквелл из оперативного. Мерчант провёл больше года с ротой "браво" как под командой Диллона, так и Херрена. "Чувства меня так и захлёстывали. Я был командиром 2-го взвода роты "браво" на протяжении всей фазы отработки аэромобильности и знал всех, кроме самых новеньких. Сержанты в отрезанном взводе были для меня как семья. Мы вместе тянули солдатскую лямку. Майор Вирт, видя мою тревогу, разрешил мне немного отдохнуть от рации".
В продолжение той длинной ночи вьетнамцы предприняли три отдельные атаки для оказания давление на попавший в западню 2-ой взвод: каждый раз отправляли около пятидесяти человек против американцев и каждый раз бывали отбиты артиллерией и огнём стрелкового оружия. У Сэвиджа было семь здоровых бойцов и тринадцать раненых. Девять человек погибли. Некоторые раненые в Потерянном взводе продолжали сражаться, включая раненого в грудь сержанта Рубена Томпсона.
"Сэвидж вызывал нас и говорил: "Слышу, как они разворачиваются; уверен, через нескольких минут они атакуют". Позже солдаты взвода говорили мне, что во время тех ночных атак враг наверняка проскакивал их позиции насквозь, рассказывает капитан Херрен. Такая мелкая группа, да в темноте, противнику приходится преодолевать такое количество артогня, что я думаю, он не был уверен в точном местоположении взвода".
Первая атака случилась ещё до полуночи, в тот момент, когда люди Сэвиджа услышали, как войска направляются к зоне высадки по двум большим тропам: одна с юга от американцев и однас севера. Стрелки и вызванный Сэвиджем артиллерийский заградительный огонь отбили атаку.
Примерно в 3:15 утра на горе и вокруг взвода Сэвиджа зазвучали горны, сначала глухо, потом громче. Передовой авианаводчик Чарли Гастингс немедленно затребовал осветительные ракеты ВВС и вызвал воздушные удары по склонам выше Сэвиджа. Двадцать минут летели осветительные ракеты и следовали удары с воздуха, чуть предваряя и прямо во время второй атаки на Потерянный взвод, помогая отбить её. Сэвидж, хоть и благодарный за помощь, просил Джона Херрена отменить осветительные ракеты, потому что пойманные в ловушку бойцы опасались, что яркий свет обнаружит их непрочно удерживаемые позиции. При вспышках последних в ту ночь осветительных ракет они всё же видели, как по неровной поляне снуют вьетнамцы и тащат своих убитых и раненых в лес.
Позднее взвод услышал, как ещё один крупный неприятельский отряд шумно движется по северной тропе к "Экс-Рэй", и снова обрушил на него артиллерийский удар. Вслед за ним, около 4:30 утра, туда и обратно последовал шквал ручных гранат. Через час первые лучи на восточном небе открыли взору десятки мертвецов в хаки, разбросанных вокруг маленького взгорка. Отрезанный взвод пережил длиннейшую ночь из всех известных его бойцам. Сосчитав боеприпасы, парни изготовились встретить утреннюю атаку.
12. Атака на рассвете
Храбрый капитанкорень, из которого, как ветви, прорастает отвага его солдат.
6:20 утра, понедельник, 15 ноября; в рассветном полумраке оперативный офицер батальона, капи-тан Мэтт Диллон, опустившись на колени, шарил в рюкзаке, разыскивая всё необходимое для приготовления сухпайкового какао. Я стоял рядом, вглядываясь в спокойную муть вокруг поляны, и неприятное ощущение не давало мне покоя. Оно не имело ничего общего с сержантом Сэвиджем и Потерянным взводом. Они пережили ночь без дополнительных потерь, и мы с Диллоном разработали новый план их спасения. Нет. Меня беспокоило что-то другое. Было слишком тихо. Слишком спокойно. Обратившись к Диллону, я сказал ему отдать приказ ротам немедленно отправлять разведывательные патрули вперёд от своих позиций для выяснения действий противника. Диллон передал приказ; в это время его радист, специалист-4 Роберт Макколламс, разжёг таблетку сухого горючего под крышкой от фляги с водой для какао.
Пока патрули готовились выскользнуть за периметр на поиски неприятельских лазутчиков, я прика-зал Диллону передать по рации всем командирам рот собраться вместе с нами на командном пункте Боба Эдвардса позади линий роты "чарли" для обсуждения наилучшего маршрута атаки к Сэвиджу. Я уже решил, что мы попытаемся прорваться тремя ротамиротами "браво" Джона Херрена, "альфа" Тони Надаля и "чарли" Боба Эдвардса, развёрнутыми в клин. Я выступлю вместе с "браво", оставив Диллона руково-дить зоной высадки. Мы пойдём в атаку из сухого ручья после мощного удара непосредственной воздуш-ной и артиллерийской поддержки и, двигаясь на запад ко взводу Сэвиджа, будем наводить артиллерию на шаг впереди себя. Роты Дидурыка и Литтона останутся в резерве защищать малую посадочную площадку. План неплохой, но сбыться ему было не суждено.
Капитан Боб Эдвардс вспоминает: "С первыми лучами полковник Мур планировал атаковать, чтобы добраться до отрезанного взвода. Ротные командиры должны были собраться на моём командном пункте для обсуждения плана. Он также приказал отправить дозоры с наших позиций на поиски вероятных снайперов и разведчиков, ночью подобравшихся к периметру. Я передал приказ своим взводным и велел отправить по отделению от каждого из четырёх взводов на расстояние примерно в двести ярдов. Патрули из 2-го взвода лейтенанта Гоухигана и 1-го взвода лейтенанта Крогера успели продвинуться примерно на сто пятьдесят ярдов, когда попали под интенсивный обстрел стрелкового оружия. Открыв ответный огонь, они стали откатываться назад".