Если бы она знала, как мучительно хотелось ему поделиться, найти сочувствие!
Нет, Рита, просто я даже не знаю, как тебе про всё это рассказывать, это так глупо и неприятно, я никогда не думал, что она так ко мне относится, мы столько прожили вместе, а я не знал.
Рита смотрела на него, поджав губы, но Виктор не замечал. Он уже начал и теперь ему необходимо было выложить всё, что держал в себеобиду на Нину, на её непонимание. Конечно, всё это ни к чему было выслушивать Маргарите, если бы он сдержался если бы Но он говорил.
Я не уверен, надо ли тебе знать про мои отношения с Ниной. На самом деле, мы с ней никогда не скандалили, не ссорились. Долго прожили вместе, этого не выкинешь. Мы любили друг друга, наверно любили. Ну, даже если и нет, мне всегда казалось, что если она и не любит, то испытывает ко мне положительные чувства. Я старался сделать так, чтобы она и дети ни в чём не нуждались и были счастливы и защищены от всего. Потом я встретил тебя, это всё изменило, но я и теперь всё так же хорошо к ней отношусь.
Виктору хотелось, чтобы Рита снова взяла его за руку, прикоснулась к нему, но она сидела напряженная, и плотно сжатые губы её дрожали, а глаза потемнели и стали злыми. Это совсем не шло ей, делало лицо некрасивым, холодным.
Она не верит, что мы сможем жить вместе, из-за этого дурацкое условие ждать год с разводом. Чтобы защитить меня.
Она что, ясновидящая? И это её проблемы, не твои и не мои, резко ответила Маргарита и встала, отпихнув в сторону стул, собрала со стола тарелки и приборы, швырнула в мойку. Защитить?! Она расхохоталась и оборвала смех.
Не сердись, попробовал сгладить сказанное Виктор. Он знал. Знал! Что сказал лишнее. И всё потому, что Нина заронила в его душу сомнения, против воли он всё-таки думал, а вдруг она права?
Я не сержусь. Рита сосредоточенно мыла под струёй уже совершенно чистую тарелку, снова и снова тёрла её намыленной губкой, потом смывала мыло.
Всё это не имеет значения, кто бы что ни сказал я знаю одноя люблю тебя, остальное не важно, люблю и хочу быть с тобой сколько смогу.
А сколько ты сможешь? Сколько? вдруг закричала она, бросила тарелку и не закрыв воду побежала в гостиную.
Виктор перекрыл воду, вынул тарелки из раковины и поставил их в посудомоечную машину. Включил таймер и только тогда пошел за Маргаритой.
Она лежала на диване, лицом к спинке и не повернулась, и не пошевелилась, даже когда он сел рядом с ней.
Малыш, Виктор осторожно тронул её за плечо. Она не ответила.
Ему хотелось повернуть её к себе, посадить на колени и говорить, но не так, а совсем по-другому. Говорить, тихо и нежно, как он любит её, и ни о чём больше. И от неё услышать, что она будет с ним, не оставит его, что слова Нинывздор.
Что она тебе ещё говорила? глухо произнесла в спинку дивана Маргарита.
Что я старый идиот.
Это не новость. Что ещё?
Что вернувшись через три недели, я не найду тебя там, где оставил.
Может и не найдёшь
Что это, что ты что всё из-за дома.
ЧТО?!!
Она так и подскочила, повернулась и вцепилась в него.
Вот поэтому! Поэтому я и не хотела, чтобы ты покупал мне машину. Можешь её отдать своей Нине, или выкинуть, спустить с моста в Неву!
Она оттолкнула Виктора, вскочила с дивана, швырнула в Вяземского подушкой и побежала по лестнице наверх. Виктор пошел за ней. И каждую дверь: в коридор, в кабинет, в спальню она захлопывала перед его носом, а он открывал и шел дальше.
Рита девочка моя, ну что ты так нельзя, не надо невозможно! Это ничего не значит, что она сказала, потому, что я знаюэто не так, тебе ничего не надо.
Вот именно! На пороге гардеробной она остановилась и резко развернулась к нему лицом, раз она все это думает обо мне, значит и сама такая! И пускай по себе не судит! Кто она такая, чтобы судить меня?! Меня не интересуют твои деньги вообще! Да, мне нравится, что они есть, но если бы ты жил в однокомнатной хрущевке я была бы так же счастлива. Нет! Больше!
Я знаюзнаю ну прости меня
Виктор хотел обнять её, но она зло сверкнула на него глазами.
Нет! Не смей меня трогать, не смей! И ты думаешь так же, как твоя правильная жена. Потому что тебе двадцать лет вдалбливаливсе вокруг продаются и покупаются.
Нет, я не думаю так, клянусь, о тебе никогда так не думал я другое думал.
Она стояла и ждала, что он скажет, а он молчал. И всё внутри него предупреждало: «Молчи, не говори ей этого»
Что же?
Он опустил глаза под её тёмным вопросительным взглядом.
Я думал, что несмотря на всё это, что однажды ты уйдёшь от меня и никакие дома и деньги не удержат тебя это правда думал, когда говорил с ней.
Рита молча задвинула перед ним дверь, и Виктор стоял так, не делая попыток войти. Теперь они говорили через деревянную перегородку между спальней и гардеробной.
Ты что не хочешь разговаривать со мной?
Нет! Не хочу, ты маразматик и жена твоя маразматичка.
Мне так не показалось.
Вам только вдвоём и жить.
Рита, я могу войти?
Открыто, я не запиралась.
Я могу войти?
Она не отвечала, Виктор услышал всхлипывания, но не жалость, а раздражение поднялось в нём. Неужели нельзя было по-человечески поговорить? Рита с Ниной оскорбляют друг друга за глаза, а что делать ему?
Виктор постоял ещё, потом повернулся и ушел в кабинет. Сколько раз он уходил вот так, курить и повторять про себя то, что они наговорили друг другу.
Виктор слышал, как она открывает раздвижную дверь шкафа, вероятно одевается, потом выходит из гардеробной в коридор, тихо пробирается мимо кабинета, спускается по лестнице. Решила сбежать, но дальше Игоря не уйдёт. Пусть проветрится
Он сейчас не имел сил снова догонять и уговаривать её. Теперь не имело смысла обсуждать и передачу дома в собственность и даже отъезд Виктора в Германию.
Через десять минут засигналил интерком, Вяземский нажал кнопку громкой связи и услышал смущенный голос Игоря.
Виктор Владимирович, тут
Я знаю, Игорь, открой ворота и не препятствуй, если Маргарита Дмитриевна захочет прогуляться, но только иди за ней и смотри, чтобы всё было в порядке.
Понял.
Скотина! услышал Виктор голос Риты, придурок, я никуда не пойду, если этот за мной потащится идиоты! Я никуда не собираюсь идти. Убери его!
Виктор Владимирович? Игорь переспрашивал только в крайних случаях, он был хорошим охранником, привык ко всякому, но с Маргаритой даже он не знал чего ожидать.
По обстоятельствам, Игорь, сказал Виктор и разъединил связь, он знал, что несмотря на вопли Риты, Игорь сделает, как было приказано.
Глава 13
Не сегодня
Рита стояла тяжело дыша, она была готова наброситься на Игоря, но тот молча ждал с каменным лицом. Она повернулась и быстро пошла вглубь участка, мимо конюшни к самой воде, знала, что Игорь идёт следом.
Собака-поводырь, прошипела она на ходу и побежала.
Игорь на некотором расстоянии бежал за ней. Она резко остановилась, обернулась. Охранник вышел из тени на свет фонаря.
Ну, что тебе надо? Пошел отсюда! запыхавшись от быстрого бега, срывающимся от ярости голосом произнесла она.
Не могу, сказал Игорь.
А ты попробуй, позвони ЭТОМУ и скажи, что я тебя послала на х и если ты не отстанешь, то я утоплюсь.
Не утопитесь, я для того и иду.
Утоплюсь!
Не утопитесь, да тут мелко, хмыкнул Игорь.
Пошел ты!
Я и иду.
Пёс цепной, пошел сказала!
Я и иду, повторил он.
Игорю было обидно, конечно, Вяземский платил хорошие деньги, но чтобы вот такая сучка посылала, нашел же хозяин себе и ведь ясно, что любит, а не в содержанки взял, носится с ней как с писаной торбой, а она наглеет и наглеет. И сказать ничего нельзя.
Она опять пошла ещё ближе к воде и Игорь за ней.
Ну и достал ты меня! сказала она. Игорь промолчал. У тебя сигареты есть?
Есть.
Дай мне.
Вот, Игорь подал всю пачку, Рита вытянула одну, остальные сунула обратно ему в руку.
Зажигалку дай!
Игорь сам зажег огонь и поднёс его Маргарите, прикрывая ладонью от ветра.
Она затянулась, закашлялась.
Что за гадость ты куришь, на хорошие что ли не хватает?
Игорь тоже закурил. Это было не по уставу, но достала его эта девица, как можно жить с такой стервой?
Мне эти нравятся. А вам с непривычки, вы же не курите, Маргарита Дмитриевна.
Ты мне не выкай, я не старуха, как твой хозяин.
Виктор Владимирович тоже не старуха, он мужчина. А с вами мне по-другому нельзя.
Понятно меня от тебя тошнит.
Мне все девушки так говорят.
Она засмеялась, бросила сигарету.
Ну и дурак. Ты мне страдать мешаешь! Понимаешь?
Понимаю.
И я тебе не девушка.
Извините.
Дурак!
Заладила обидное. Почему сразу дурак?
Она пошла обратно в сад и села на скамейку перед большим партерным цветником. Игорь остановился поодаль и продолжал курить.
А я себе сапожки купила, сказала Маргарита, болтая ногами.
Дорогие наверно?
Нет, чуть меньше пяти тысяч рублей. А то у меня всего одна паравот.
А сколько надо?
Ну, две, три знаешь, вдруг дождь. И потом сапоги же на каблуке нужны и без, а ещё ботинки. Я ботинки тоже люблю, а что, нельзя?
Да нет, ничего, если деньги есть, а вы шли бы домой, простудитесь тут.
Не выкай! Не пойду я
А что так?
Незаметно для себя Игорь втянулся в разговор.
А вот так! Обиделась. На хозяина твоего, пёс цепной.
Игорь ничего не сказал, только покачал головой.
Почему все девушки говорят тебе, что ты тупой?
Откуда я знаю нет, что тупой не говорят.
А ты спросил бы!
Зачем?
Чтобы не быть тупым.
Рита посмотрела на Игоря. Он был красивым парнем, высоким, с открытым приятным лицом, светлыми волосами, серыми глазами, работа обязывала его быть в хорошей спортивной форме.
Ты что гей? спросила Рита.
Нет, ко мне мальчики не ходят, обиделся Игорь. С чего вы так подумали?
Ну, тебе же до девушек всё равно, вот и подумала. Может до мальчиков не всё равно.
Не-а, всё равно.
Тогда до мужиков не все равно. Может, в хозяина влюблен? Рита засмеялась и не могла остановиться. Слушай, а может ты некрофил?
А чего это?
Это который трупы трахает.
ЧЕГО?!
Она смеялась уже, как в припадке.
А-ха-ха-ханекрофилпёс цепной
Виктор вышел из дома и уже некоторое время стоял в тени, за деревьями, его не было видно, но он всё видел и слышал очень хорошо.
А может, ты извращенец другого рода? отсмеявшись продолжала доставать Игоря Рита, эфебофил.
А это чего?
Ну это.такой не важно, в общем я скажу хозяину, что ты меня извращал, если не уйдёшь.
Не могу я уйти! воскликнул Игорь.
Тогда я скажу, что ты приставал!
Так нельзя, меня Виктор Владимирович уволит.
Тогда уйди.
Не могу, если уйду тоже уволит, отчаялся Игорь.
Ну ты точно извращенец.
Да что вы заладили обзываться-то?
А по твоему это я извращенка?
Не знаю, только вам второй жопы не хватает!
Чего-чего, а можно без народных премудростей?
Игорь забыл, что он на работе и с кем говорит, так его достала Маргарита.
А тогда не спрашивайте меня ни о чем, меня не говорить с вами наняли, а охранять!
Телохранитель! А обзывать меня жопой, значит, можно?
Я нечаянно и не обзывал, вы всё переворачиваете.
Я всё прекрасно поняла, хам! Такой же, как твой хозяин! Ну, иди пожалуйся ему, что я себя плохо вела.
Не собираюсь я никому жаловаться, а только это ведь правда, что вы с жиру беситесь.
С жиру! Я!? Ну так я сама ему пожалуюсь и он тебя в два счёта вышвырнет отсюда. Я ему скажу, что или я, или тывот!
Виктор вздохнул и вышел на свет, на дорожку.
Спасибо, Игорь, ты можешь идти к себе, если что я позвоню. И извини
Игорь ничего не сказал, круто развернулся и быстро пошел, почти побежал к посту у шлагбаума.
Виктор сел на скамейку рядом с Ритой.
Идём домой, сказал он ей.
Не пойду.
Ночевать тут будешь?
Да.
Нет.
Да!
Нет!
Он крепко взял её за руку, встал сам и принудил встать её, потом одним быстрым движением закинул к себе на плечо и понёс её как вещь. Она не сопротивлялась, безвольно обвисла и болтала ногами обутыми в сапожки, а руками обхватила Виктора. Закрыла глаза, крепко зажмурилась, чтобы не заплакать и всё-таки заплакала. Он переложил её перед собой и понёс уже на руках, как ребёнка.
Игорь назвал меня жопой! всхлипывала она.
Я слышал ваш разговор.
Так уволь его с завтрашнего дня.
Нет, не уволю, он мне здесь нужен.
Зачем? Она прижалась к нему.
Виктор потёрся щекой о её макушку.
Тебя охранять. Я ведь уезжаю завтра. Не обижайся на него, я всё слышал, ты его достала. И вообще, он ведь просто обслуживающий персонал, я дам ему указания, чтобы ни при каких обстоятельствах больше не разговаривал с тобой ни о чём.
Куда?
Что?
Куда ты уезжаешь?
В Германию
В Германию?! Ты не говорил
Говорил, ты не услышала просто. Завтра я рано еду, на машине, вернусь недели через три, максимум четыре.
Целый месяц? А мне нельзя с тобой?
Нет, не в этот раз.
Понятноа может? Я не буду мешать, я буду гулять по городу. Ты в какой город поедешь?
В Гамбург, потом в Трир. Нет, я не могу взять с собой, никак нельзя.
Почему? Стыдишься меня показывать своим знакомым немцам?
И сказать не могу почему, это дела фирмы. С работой связано.
Подумаешь, агент ноль ноль семь я буду думать, что ты у проституток.
Да не хожу я в бордель, вполне серьёзно ответил Виктор.
А там есть? Правда?
Конечно есть.
Ты и звонить не будешь?
Почему? Буду и в сеть приходить.
Они уже почти дошли до дома.
Ну пусти, я сама пойду, попросила она.
Виктор отпустил.
А где ты там будешь жить, в Германии? В гостинице?
Нет у знакомых.
У знакомых проституток?
Виктору стало смешно.
Послушай, давай ляжем спать, а то мне вставать завтра очень рано, попросил он.
Они уже вошли в дом, и поднимались по лестнице на второй этаж в спальню.
Хорошодавай ляжем. Я буду по тебе скучать, сказала она.
Но завтра, а не сегодня. Он плотно прикрыл дверь спальни и обнял Риту, не сегодня
Я боюсь тут одна, зашептала она ему в грудь, может я тогда у мамы.
Виктор замер. Этого он и ждал и надеялся, что она не скажет так.
Как хочешь, совсем другим голосом ответил он.
Нет, нет это я так! Я буду тебя тут ждать, дома, правда и писать тебе каждый день, на мейл
Ты можешь маму сюда позвать.
Он обнимал её всё теснее. А страх вернуться в пустой дом сжимал его сердце. Всё-таки Нина добилась своего. Или может просто сказала правду?
«Но не сегодня»повторил про себя Виктор и наклонился к губам Маргариты.
В Германию Рита написала Вяземскому всего один раз, неделю спустя после того как он приехал в Гамбург. До этого они перекидывались СМС, говорили по телефону, встречались ненадолго в онлайн в Интернете.
Разговоры были ни о чём, скорее бытовые, чем задушевные. Виктор и Рита спрашивали друг друга как дела, делились планами на день, в конце разговоров она неизменно сообщала ему: «Дома всё в порядке» и ничего не говорила про себя такого, из чего он мог бы понять, что с ней там на самом деле. И всё это было отчужденно, скованно.
А потом пришло её письмо. В тот вечер он ходил на симфонический концерт и вернулся поздно, да и потом не сразу заглянул в электронную почту. Ему хотелось сохранить в себе чувства, пробужденные музыкой. Он слушал Грига и, может быть, в первый раз за всё время напряжение отпустило его, он позволил музыке увлечь себя, войти в душу. И сразу поплыли воспоминания. Виктор заскучал о своём рояле. Играл бы дома чаще, если бы Рите нравилось, но она терпеть не могла фортепианной музыки, потому что тот её друг, с которым она жила до Виктора, первый раз был женат на пианистке. Глупое совпадение. Рояль в чём виноват?
Виктор вспомнил, как уже после всех отделочных работ в дом перевезли с дачи его инструмент и какое у Маргариты была лицо. Она смотрела на рояль, будто увидела в библиотеке живого крокодила.