Потому что знала, что буду жалеть еще больше, если между нами ее не будет.
Он рассмеялся, и лучше ему было этого не делать, потому что у МакКуина был хороший смех. Слишком хороший. Он снова ее поцеловал.
Еще раз, сказал он, прикоснувшись к ее губам. Может быть, тебе станет легче.
Эллисон позволила ему отнести её в спальню.
Она этого не хотела, но нуждалась в нем.
Все, что угодно, только не оставаться одной.
Глава 3
Раньше на что-то подобное им не хватало времени. МакКуин раздел ее догола, уложил на спину и целовал каждый сантиметр ее тела, как будто делал это в последний раз. Эллисон удовлетворенно вздохнула, когда он вошел в нее. Это был либо вздох, либо плач, но она отказывалась поддаться слезам. МакКуин поцеловал ее в шею и прошептал на ухо:
А я-то думал, что я первый богатый сукин сын, который забрал тебя с улицы.
О, ты им и был, заверила девушка, почти улыбаясь. Доктор Капелло не был сукиным сыном.
Доктор Капелло был, по сути, ангелом. По крайней мере, так она когда-то думала. До семи лет Эллисон жила в маленьком городке под названием Рэд, где даже деревья весной были тусклого коричневого цвета. Они называли это высокогорной пустыней, мимо каскадных гор, которые с таким же успехом могли быть заоблачной стеной, потому что мимо них не могла проникнуть и капля дождя. Хотя учителя Эллисон говорили, что они живут в часе езды от покрытых мхом зеленых лесов и в трех часах езды от океана, она никогда им не верила. Весь мир был высокогорной пустыней для нее, пока в тот день человек с русой бородой не пришел в дом, куда они ее забрали, потому что ей больше некуда было идти.
Эллисон жила в одноэтажном доме, обшитом сайдингом цвета песка пустыни, и делила комнату с тремя другими девушками, все они были старше. Старше и страшнее. Все трое возмущались вторжением «маленькой девочки2» в свое королевство твинов. Это было в 1997 году, и она понятия не имела, кем были все эти мальчики на плакатах на стене, и не знала, кто такие Backstreet Boys, что, по-видимому, было достаточным преступлением, чтобы сделать Эллисон недостойной их дружбы или даже просто доброты от кого-то, кроме мисс Уитни.
В тот день она отправилась на поиски мисс Уитни, потому что одна из девочекМелисса, самая крупная из тех, кто всем заправлял, ударила Эллисон, за то, что та осмелилась сесть на неправильный стул. Эллисон с заплаканным красным лицом побежала в кабинет мисс Уитни в надежде, что ей разрешат спрятаться там и читать весь день. Мисс Уитни позволяла ей делать так пару раз. Очевидно, Эллисон «плохо приспосабливалась» и страдала от «глубокого стресса», и ей нужна была «более благоприятная среда». Эллисон не была уверена, что это значило, но слышала, как мисс Уитни говорила так по телефону кому-то накануне. То, чего Эллисон действительно хотела, чтобы ее мама вернулась, но мисс Уитни напомниладоброжелательно и не разчто ее мать никогда не вернется. Они пытались найти ее давно пропавшего отца или другого родственника, с которым она могла жить. Но пока безуспешно, не удалось никого найти, кроме тети, которая была слишком старой, чтобы справиться с семилетней девочкой.
Когда она впервые увидела бородатого мужчину, он обнимал мисс Уитни в кабинете. Эллисон стояла в дверях и смотрела на высокого человека, одетого, как ей показалось, в голубую пижаму. Он очень сильно похлопал мисс Уитни по спине, когда обнял ее, и мисс Уитни смеялась и вздрагивала, вздрагивала и смеялась.
Боже мой, сказал бородач, отступая. Он увидел, как она пряталась в дверях. Это она? Мужчина повернулся к мисс Уитни, широко раскрыв карие глаза.
Да. Это наша Эллисон.
Он сразу же присел на корточки, чтобы посмотреть Эллисон в глаза.
Девочка сделала шаг назад, опасаясь, что нарушила правило.
Все в порядке, успокоил мужчина, и его борода разошлась в широкой улыбке, которая показала ряд блестящих белых зубов. Не бойся.
Я не боюсь, ответила Эллисон. А вы?
Он усмехнулся.
Удивлен. Ты немного похожа на другую девушку, которую я знал.
Я подумала то же самое, когда увидела ее, вставила свое слово мисс Уитни. По крайней мере, кузены. Или не стоило звонить?
Нет, нет произнес бородач. Все в порядке.
Почему вы в пижаме? поинтересовалась Эллисон у бородача. Она знала, что это пижама, потому что штаны были на резинке, как у пижамы. Молния означала брюки на выход. Отсутствие молнии означало штаны для дома. Так ей объяснила мама.
Бородач рассмеялся, и это был приятный смех, а еще у него были красивые глаза. Красивые, не как прекрасные, а как добрые.
Это форма, объяснил он. А не пижама. Ее носят доктора.
А вы доктор? спросила Эллисон.
Да.
Кто-то болен?
Ты скажи мне, сказал бородач. Ты не слишком хорошо выглядишь.
Меня ударили.
Ударили? переспросил бородач и посмотрел на мисс Уитни.
Мелисса? задала вопрос мисс Уитни.
В глазах Эллисон снова появились слезы, и она кивнула.
Я скоро вернусь, пообещала мисс Уитни со стоном.
Вы сходите и накажите Мелиссу, произнес бородач. А я верну Эллисон в рабочее состояние.
Он выпрямился, и мисс Уитни похлопала его по руке, выходя из кабинета. Теперь они остались одни, Эллисон и бородач.
Больно? спросил он, касаясь подбородка.
Немного.
Ты можешь плакать, сказал он. Я вижу, что ты хочешь.
Кэти сказала, я не должна плакать.
Почему нет?
Тебя не захотят, если ты много плачешь.
Кто?
Люди, которые забирают детей домой, просто ответила она.
Бородач прикрыл рот ладонью и прошептал:
Я не возражаю, если ты заплачешь. Обещаю.
От этого ей полегчало, намного полегчало, и ей больше не хотелось плакать.
Пойдем, поищем ванную, предложил он.
Эллисон показала ему, где она. Он посадил ее на туалетный столик, намочил ткань и прижал к щеке.
Как теперь? спросил он. Лучше?
Намного.
Фантастика, обрадовался он. Еще один пациент вылечен. Это будет стоить тебе два кусочка.
Чего?
Понятия не имею, сказал бородач. Раньше все время слышал это по телевизорубритье, стрижка, два кусочка. Никогда не понимал, чему равны эти два кусочка.
Эллисон осмотрелась, увидела коробку с салфетками и оторвала два кусочка.
Вот, сказала она, протягивая их ему. Два кусочка.
Уверена?
Вы сказали, что не знаете, что это, уверенно произнесла Эллисон. Так откуда вам знать, что это не они.
Бородач посмотрел на две салфетки в руке, поджал губы и кивнул.
Ты очень умная девочка, заметил он. Я принимаю твой платеж. И даю тебе чистую справку о состоянии здоровья. А теперь скажи мне, что происходит между тобой и Мелиссой?
Я села на ее стул. Ей это не понравилось.
И она тебя ударила?
Эллисон ничего не сказала.
Знаешь, начал мужчина, иногда дети дерутся, потому что научились этому от своих родителей. Родители их били, и они не знали ничего лучше.
Я знаю, что драться нельзя, ответила Эллисон.
Это потому, что ты такая умная, снова прошептал он. Прошептал, потом подмигнул. Она не знала, почему он шепчет. Все в доме кричали. Мелисса кричала, и две другие девочки тоже кричали, и мисс Уитни кричала на них, чтобы они перестали кричать. Эллисон не кричала. Она плакала. Она пряталась. Она спала. Но она никогда не кричала.
Как поживает пациент?
Эллисон повернулась и увидела, что мисс Уитни входит в ванную.
Она на пути к полному выздоровлению, заверил бородач. Если мы сможем увести ее с кривой дорожки.
В этом доме такого не случится, сказала мисс Уитни со вздохом.
Об отце так ничего и не известно? поинтересовался он.
В свидетельстве о рождении ни слова об отце. Единственная живая родственница, которая могла бы ее забрать, если никто не появитсядвоюродная бабушка. Но ей семьдесят, живет в Индиане, и она больна.
Бородач фыркнул. Эллисон никогда не видела свою двоюродную бабушку, даму по имени Фрэнки, которая жила очень далеко, хотя она и получала от нее рождественские открытки.
Я должна кое-что прояснить, сказала мисс Уитни. Эллисон весила сорок семь фунтов, когда приехала сюда. Вчера она весила сорок два. Один месяц.
Бородач фыркнул и присвистнул.
Дайте мне поговорить с ней, попросил он.
Вы разговариваете со мной, заметила Эллисон.
Она очень умная, сказал бородач мисс Уитни.
Я так и говорила. Читает на уровне пятого класса. Ест, как младенец. Мисс Уитни похлопала Эллисон по колену. Милая, это мой хороший друг. Винсент Капелло. Он нейрохирург. Мы работали вместе в больнице в Портленде. Он был так добр и приехал проверить тебя. Нейрохирурги обычно не приезжают на дом, поэтому ты можешь считать себя особенной.
Она очень особенная, согласился мужчина. Эллисон улыбнулась, счастливая от того, что кто-то был добр к ней впервые в этот день. Она все еще сидела на туалетном столике в ванной. Она была недостаточно высокой, чтобы спрыгнуть вниз без посторонней помощи, а бородач, доктор, оставил ее там.
Мисс Уитни снова оставила ее наедине с этим мужчиной, который сначала только и делал, что дергал себя за бороду.
Тебе здесь нравится, Эллисон? спросил он.
Мама научила Эллисон не жаловаться, никогда. Не столько из-за вежливости, сколько из-за того, что это никогда не помогало.
Мне нравится мисс Уитни, сказала Эллисон.
Она очень милая леди, кивнул мужчина, соглашаясь. Тебе нравятся девочки здесь?
Эллисон не ответила.
Эллисон? Тебе нравятся здесь другие девочки?
Мне не стоит говорить.
Почему? Бородач изогнул бровь.
Если не можешь сказать ничего хорошего, лучше вообще ничего не говорить.
Он рассмеялся.
Полагаю, у меня есть ответ. У вас есть моральные принципы, юная леди, сказал он. Взрослым есть, чему у тебя поучиться.
Она широко улыбнулась. Девочка не знала, что такое моральные принципы, но понимала, что это комплимент.
Мисс Уитни говорит, ты плохо ешь. Не хочешь рассказать, почему? задал он следующий вопрос.
Эллисон прижала подбородок к груди.
Не голодна.
У тебя болит живот? захотел узнать поподробнее он.
Она покачала головой.
Нет? спросил он. Эллисон замолчала и надеялась, что и он замолчит.
Ты когда-нибудь видела океан? поинтересовался он у нее. Этого вопроса она не ожидала.
Нет.
Ты знаешь, как он выглядит?
Я видела на картинках, сказала она.
Мы можем сделать кое-что получше. Тут он снял ее с тумбы, поставил на ноги, взял за руку и повел на заднее крыльцо. Там ничего не было, кроме бетонной плиты, на которой стояли несколько старых стульев с видом на двор, покрытый грязью, за которым возвышался холм. Куда бы она ни посмотрела, то не видела ничего, кроме ужасной грязи.
Видишь все это? сказал доктор, указывая с одного конца холма на другой.
Я вижу грязь, призналась она.
Хорошо. Теперь представь, что видишь воду, попросил он.
Глаза Эллисон широко распахнулись. Она уставилась на грязь, и в голове она начала менять цвет с коричневого на серый и голубой. Холмы превратились в волны, сырой ветер превратился в океанский бриз, а бетонная плита, на которой они стояли, превратилась в плот, подпрыгивающий и плавающий в бесконечном море.
Я вижу, произнесла она, улыбаясь ему.
Это океан, сказал он.
Он красивый, не смогла не заметить она.
Красивый? Да, он красив, не так ли? согласился он, смеясь. Вот где я живу. В океане.
В лодке?
Он снова засмеялся.
Нет, в доме. Но дом находится прямо на пляже, и почти из всех комнат можно увидеть океан.
Эллисон не могла это представить. Она даже не выглядывала из окон в этом доме. Ничего не видно, кроме грязи из задних окон и других домов песочного цвета.
В нем можно купаться?
Он погладил бороду.
Можно, если захочешь. Там холодно, но мой сын часто плавает.
У вас есть сын?
У меня два сына, ответил он с гордостью. И дочь. Они все такие же дети, как и ты. В их жизни произошло кое-что плохое, поэтому теперь они живут со мной в доме у океана.
Он красивый?
Океан?
Дом.
Если я скажу, что он похож на дракона, ты мне поверишь?
Нет, ответила она. Это была самая глупая вещь, которую она когда-либо слышала. У драконов есть крылья, и из носа у них идет огонь.
Поверь мне, он похож на дракона.
Вы обманываете.
Нет, сказал бородач и выглядел обиженным. А затем улыбнулся. Он ей очень нравился, когда улыбался. Это морское чудовище, клянусь.
Я знаю одно стихотворение о воде, поделилась она. Хотите послушать?
Я хочу услышать стихотворение. Рассказывай.
Эллисон стала декламировать.
Сияло солнце что есть сил,
Морская даль светла
Спешили волны получить
Хоть чуточку тепла,
Что удивительно: ведь ночь
Давным-давно была3.
Мужчина рассмеялся смехом Санта-Клауса, хотя у него не было живота Санта-Клауса.
Это замечательно, Эллисон. Ты выучила его в школе?
Сама выучила, призналась она. Это было правдой, но она не сказала, почему выучила его. Он бы над ней посмеялся. А я могу приехать к вам и увидеть океан по-настоящему?
Он снова присел на корточки, чтобы они оказались одного роста, и, хотя мужчина не улыбался губами, он улыбался глазами.
Я заберу тебя туда, пообещал он, но в моем доме есть правиловсе должны каждый день есть.
Она хорошенько все обдумала, а потом решила.
Если бы я могла увидеть океан, то поела бы, сказала она.
Обещаешь?
Обещаю.
Каждый день?
Каждый день.
Хорошо, сказал он. А затем снова встал. Договорились. Пойдем собирать твои вещи.
Вы серьезно? Она не могла в это поверить, но также она не могла поверить, что этот улыбающийся мужчина, который носит пижаму на работу, станет ее обманывать.
Я серьезно.
Она помчалась в комнату и нашла свой чемодан. Ей нечего было собирать, кроме одного чемодана одежды и одного мешка с книгами. Мисс Уитни долго обнимала ее и поцеловала в щеку, сказав, что она счастливая девочка, потому что едет в прекрасный дом. Мисс Уитни подмигнула доктору Капелло. Когда Эллисон вышла за дверь, ее маленькая рука была в большой сильной руке доктора Капелло, другим девушкам ничего не оставалось сделать, кроме как помахать ей с дивана, где они сидели, играя в тупую видеоигру на слишком маленьком телевизоре.
Следующее, что помнила Эллисон, она сидела на блестящем гладком заднем сиденье большой черной машины. Красивый автомобиль, красивее, чем любой, что она когда-либо видела, и они ехали по пустыне.
Большой черный автомобиль поднялся на холм, но это был не холм, потому что холмы не бывают такими высокими. Бородач, он попросил ее называть его доктором Капелло, сказал ей, что это на самом деле вулкан, который назывался Маунт-Худ, но она ему не поверила. Она видела вулканы в учебнике. У вулканов есть огонь, который они извергают, и вокруг них не бывает деревьев. Затем они спускались по другую сторону большой горы, и вокруг, куда бы она ни посмотрела, была одна зелень. Пустыня превратилась в лес, такой зеленый и большой, что, казалось, она сейчас увидит, как Веселый Зеленый Гигант из телевизионных рекламных роликов блуждает где-то по дороге и сейчас помашет им, когда они будут проезжать мимо. Она искала его взглядом, как вдруг что-то сильно ударило в окно машины, так, что девочка даже подпрыгнула.
Вода, большая жирная капля.
Просто дождь, успокоил ее доктор Капелло. Дождь будет и дома. В то утро она проснулась в пустыне, а теперь ее везут в то место, где идет дождь, так сильно, как идет дождь у океана.
Как зовут вашего сына? спросила Эллисон.
Какого именно? уточнил доктор с переднего сиденья.
Тот, о котором вы сказали, что он много плавает.
Роланд. Ему двенадцать.
Он красивый?
Доктор Капелло не сидел лицом к ней, но даже глядя на его профиль, она могла видеть, как он улыбается.
Позволь мне кое-что рассказать о моем сыне, сказал он. Роланд Капеллосамый красивый мальчик в мире.
* * *
Ты снова улыбаешься, заметил МакКуин, одеваясь. Эллисон была еще в постели, все еще голая. Пусть он оставит ее такой. Пусть она останется такой в его памяти. Говорил же, что это поможет.
Она повернулась на бок и наблюдала, как он обувает ботинки.