Нет, Бенингтон, нет, пожалуйста почти закричала я.
Чуть громче, и тебя услышит весь корпус.
Захлебнувшись стонами и мольбами, я закусила губу, зажмурилась.
Хочешь кончить, малыш? снова искушал меня Торнтон. Скажи мне, Кэти. Просто скажи.
Нет-нет. Ничего не хочу. Хочу, чтобы ты отвалил.
Мгновенно его руки исчезли. Сам Бенингтон отошел от меня на два шага. Я едва не упала, потеряв опору.
Я что, держалась за него? Обнимала?
Кошмар какой.
Возвращайся на лекцию, бросил Торнтон и вышел из аудитории, оставив меня почти в истерике.
Когда я пришла в себя и привела в порядок одежду, лекция уже закончилась. Анж принесла мои вещи, а профессор истории даже побеспокоился, встретив в коридоре:
С вами все в порядке, мисс Король?
Да, вполне, кивнула я. Немного знобит.
Ты вся горишь, Кэти, вторила Анж, хотя даже не коснулась меня.
Советую отлежаться. Не стоит болеть на занятиях.
Сказав это, профессор ушел. Разумеется, я не чувствовала себя больной. Может быть, только немного сумасшедшей. Я поспешила на следующую лекцию. Потом еще нужно было в библиотеку. Я категорически не успевала ничего приготовить для Торнтона. Об этом пришлось написать ему сообщение. Сердить лорда не хотелось. Учитывая, что он творил со мной забавы ради, представляю, каково будет довести Торнтона до точки кипения. Вспомнив его ярость в пабе, мне стало жарко. Щеки вспыхнули, а между ног снова сладко закололо.
Неудовлетворенная потребность убивала меня. Торнтон не отвечал, и мы увиделись только на обеде. Он был с друзьями по клубу. Кроме Алистера, конечно.
У меня не было шанса даже слово вставить, пока они обсуждали гольф, курсовую по юриспруденции Гарри и новых претендентов в члены клуба. Таких же из аристократов, а не крестьян, которые платили ради любопытства.
Меня стандартно не замечали. Только Гарри подмигнул, почти по-дружески. Это было мило. Боюсь, я разревелась бы от такого пренебрежения. Уверена, Торнтон сделал так нарочно. Одно его слово, и меня не воспринимали бы как вазу или стул. Но он угрюмо ковырял индейку, почти не разговаривал. Когда все стали расходиться, Бенингтон-таки соизволил заговорить со мной.
Получил твое сообщение. Его голос был неожиданно мягким и приятным. Мне тоже нужно позаниматься сегодня вечером. Я скорректирую время доставки продуктов, увидимся в библиотеке в шесть.
Разумеется, он не спрашивал, а отдавал приказ. Я кивнула, вынужденно соглашаясь.
Перекуси после лекций обязательно, вечером вместе приготовим ужин.
Ахаха, Торнтон, вы прям как семейная чета. Так мило, хохотнул весельчак Гарри.
Бенингтон лишь пожал плечами. Кажется, ему на все было глубоко плевать.
Кстати, как насчет поехать в твой особняк в выходные? Скоро погода будет совсем дерьмовой. Могли бы устроить испытания для новичков на пляже, снова обратился к Торнтону Гарри.
Тот в восторг не пришел. Бенингтон традиционно сдвинул брови, покачал головой.
Не знаю. Возможно. У меня работы тонна. Если разгребу
Разгребешь, конечно, оптимистично ванговал кудрявый. Кэти, возьми с собой теплые вещи.
Зачем? Я не еду.
Едешь, тут же заявил Бенингтон. Ты моя «дочь», Кэти. Нам будет очень весело.
Его глаза блеснули, и я сжала кулаки. Он все делает мне назло. Ему же непременно надо доставать меня не только дома, но и на учебе. Даже с друзьями не может веселиться, как нормальный человек. Я снова кипела от беспомощной злости. Она настолько сильно перемешалась с физическим влечением, что я не понимала, хочу сильнее убить Торнтона или затащить его в темный угол.
Очень сложно было промолчать, но я справилась.
Еще сильнее меня разозлило, что Бенингтон опять включил папочку-охранника. Как только мы закончили обед, он взял меня за плечо и повел из столовой, как под конвоем.
Провожу до аудитории, объяснил он, кажется, снова обретя свое обычное равнодушно брезгливое состояние духа.
Я снова молчала, изо всех сил игнорируя предательское тепло, которое дарила его сильная ладонь, которое растекалось по всему моему телу, превращаясь в невыносимую потребность остаться наедине с моим мучителем.
Мы почти дошли, когда я заметила, что навстречу идет Рослин. Она словно из-под земли выскочила, отделилась от стены, материализовалась из воздуха. Меня Рослин, конечно, не заметила, а вот Бенингтона остановила.
Милый, есть минутка?
Разве что одна, Рос.
Я сжала зубы, невольно останавливаясь вместе Торнтоном. Придется слушать их, что ли? Прекрасно, вашу мать. А вечером, когда они будут мириться, мне придется держать свечку у кровати?
Наедине, уточнила Рослин, стрельнув в меня убивающим взглядом.
Торнтон не сразу, но отпустил мое плечо. Медленно и словно неохотно.
Иди, Кэти. Увидимся в библиотеке после лекции, проговорил он.
Я поспешила дойти до лекционного зала, ни на секунду не сомневаясь, что Бенингтон провожает меня глазами. И точно. Обернувшись уже у двери, я заметила, что он смотрит мне вслед, пока Рос что-то говорит.
Убедившись, что я дошла до двери, Торнтон повернулся к бывшей.
Первую половину лекции я витала в облаках. Мне не давали покоя мокрые трусики и возбуждение, которое никак не проходило. А еще я злилась. Ужасно злилась на Торнтона и Рослин. Что, если они сойдутся? Мне бы этому радоваться надо, надеяться и ждать, ведь тогда Бенингтон точно не будет прессовать меня так часто и сильно. Понятно, что этот бессовестный бабник никогда не довольствовался сексом с подружкой, но может хоть от утреннего стояка она избавит за ночь.
Это было очень ободряющей перспективой, но на деле я совсем не хотела возвращения Рослин к Бенингтону. Сама не знаю почему, но одна эта мысль адски меня злила. И вместе со злостью снова заводилась, кусала губы и плотнее сдвигала ноги. Я более или менее собралась лишь на второй половине лекции, но все равно в голове вместо мозга был кисель.
После занятий я купила в кофейне сэндвич, перекусила на ходу, выпила кофе и пошла в библиотеку. Профессор Робертс был там. Бенингтонтоже. Они о чемто тихо беседовали, когда я вошла. За стойкой сидела Оливия. Я с трудом узнала ее с распущенными волосами цвета проса. Методист не сразу заметила меня, потому что глазела в сторону рабочей зоны профессора.
Добрый вечер, поздоровалась я. Мне нужны вот эти книги.
Я выдала ей список, который составила благодаря поиску по сайту университета. Оливия вздрогнула, наконец, замечая меня, забрала листок.
Да, конечно. Минуту.
Методист скрылась в галерее книг, оставив меня одну. Она прошла мимо Торнтона, и мне показалось, что специально уронила кучку около стола профессора. Бенингтон и глазом не повел, а вот Робертс галантно помог Оливии.
И тут до меня дошло.
Светлые волосы, мимолётно брошенные фразы, желание помочь и вожделение во взгляде. Это же она отсасывала факаному лорду.
Боже.
Кровь прилила к моим щекам. Ярость, злость и желание вырвать Оливии ее шикарные волосы переполняло до краев.
Я часто дышала, стараясь успокоиться, и тоже теперь смотрела на затылок Торнтона, мечтая взорвать его глупую голову.
Оливия все еще блуждала по библиотеке, когда Бенингтон и Робертс вместе встали и пошли ко мне.
Добрый веер, Кэти. Рад видеть, кратко приветствовал меня профессор. Как ваше эссе?
В работе, пискнула я. Вот пришла позаниматься.
Отлично. А как вам Торнвуд? Бенингтон уже познакомил со всеми бесчинствам и развлечениями?
Почти.
Немного осталось, подтвердил Торнтон, который остановился около меня.
Это прекрасно. Но не забывайте про учебу. Рад видеть вас обоих здесь, а не в пабе. Я же говорил, Бен, «отцовство» пойдет тебе на пользу. Второй день подряд в библиотеке. Не засиживайся только до ночи, как вчера.
На этом профессор попрощался и вышел, а Торнтон так и стоял около меня. Новость, что он вчера занимался, а не трахался с Рослин или Оливией, почти успокоили мою злость. Вряд ли же он при Робертсе тут ночью опять зажимал методистку в темном углу.
Я думала, что Бенингтон пойдет хотя бы в читальный зал. Так я могла бы занять место подальше от него. Но нет. Бенингтон стоял рядом со мной, обнимая какой-то ветхий том, словно его вкопали у стойки.
Устав ждать, когда он исчезнет, я прямо спросила
Какого черта тебе нужно?
Пришел заниматься, невозмутимо ответил Бенингтон.
Так иди.
Я жду тебя.
Зачем?
Чтобы сесть рядом.
Зачем?
Я могла не спрашивать. И так было понятно, что на уме у этого извращенца. Бенингтон не ответил, только пакостно ухмыльнулся.
Разве ты не помирился с Рослин?
А ты об этом мечтала, Морковка? продолжал улыбаться мне Торнтон. Кажется, его забавляла моя злость.
Мне все равно.
Ага, конечно.
Вернулась Оливия и окончательно расцвела, увидев Бенингтона. Он же показательно достал мобильный и сделал вид, что проверяет сообщения, пока я получала книги.
Как дела, Бенингтон? Может, кофе? обратилась к нему методист.
Боже, это было так жалко.
Нет, спасибо, София.
Оливия, поправила она его.
Оливия. Все равно, нет. Благодарю.
Вся его надменность и пренебрежение отразились в этих словах. Да, Оливия сама виновата, наверно, но Нельзя же так.
Моя смена заканчивается в восемь.
Мы задержимся, парировал Торнтон.
Тогда вам придется разложить книги самостоятельно.
Я прекрасно ориентируюсь здесь. Благодарю еще раз.
Они говорили о моих книгах, но как будто вообще не о них. Я кипела от возмущения, пока быстро шла на свободное место. Разумеется, Торнтон сел рядом, как и обещал.
Стараясь не замечать его, я открыла нетбук, завела новый файл для заметок и погрузилась в работу.
Монография Джонсонаотстой, Кэти. Можешь сдать ее прямо сейчас.
Я тебя забыла спросить, процедила я сквозь зубы.
Торнтон тоже открыл ноут, достал книги и приступил к работе. Я с трудом верила тому, что вижу.
Хватит поедать меня глазами, Морковка, игриво подмигнул он. Знаю, ты только и мечтаешь, чтобы встать на колени и отсосать мне, но это общественное место. Держи себя в руках.
Кретин, фыркнула я и отвернулась. Почему бы тебе не сесть за другой стол. Полно свободных мест.
Будешь указывать мне, что делать? Кажется, это моя прерогатива.
Я закусила губу, потому что он был прав. Молчи уже, Кэти. Вам обоим нужно работать, вот и все. Не время дразнить гусей.
Бенингтон действительно занимался. Я иногда украдкой поглядывала на него и невольно любовалось серьезным сосредоточенным лицом в профиль, сведенными бровями и морщинкой на переносице, которую так хотелось разгладить пальцами или губами.
Одергивая себя, возвращалась к работе. Первую книгу я изучала долго и усердно, сделала много пометок, записывала цитаты, по ходу формулируя тезисы. А вот второй источник никуда не годился. Одна вода, факты размазаны предвзятым личным мнением историка.
Кэти, привет, отвлек меня голос Анж.
Я подняла голову, отложила книгу, улыбаясь бывшей соседке.
Привет.
Торнтон неожиданно встал и представился.
Бенингтон Торнтон. Привет. Мы виделись вчера, но Кэти не хватило вежливости нас познакомить. Анжела, верно?
Анж, да, закивала та, ошарашенно. Не буду отвлекать, просто увидела тебя, Кэти. Вас. Обоих. Очень приятно, Бенингтон.
Взаимно.
Торнтон снова кивнул, милейше улыбаясь. Уходя, Анж обернулась, запнулась и чуть не упала. Я закатила глаза.
Что за цирк?
Никакого цирка. Банальная вежливость.
Я отбросила учебник, понимая, что даже банальная вежливость в адрес Анж меня адски бесит. Тут же вернулось возбуждение. Я сдвинула ноги, но легче не стало.
Я же говорил, что у Джонсона одна ерунда, проводил взглядом отвергнутую мной книгу Бенингтон.
Разумеется, я сменила тему. Но лучше бы признала его правоту по части Джонсона.
Ты помнишь имя Анж, а Оливиюнет. Это так странно. Или твой извращенный мозг каталогизирует только тех девиц, которые еще тебе не отсосали?
Ты слегка помешалась на оральном сексе, Морковка. Или мне кажется? прошептал он, едва сдерживая смех. Но я тебя понимаю. Такой бесценный опыт и честь. Я бы ублажил твой рот прямо сейчас, но у меня много работы.
С этими словами он снова закопался в книгах. Мне тоже пришлось вернуться к тезисам, которые теперь шли со скрипом. Торнтон в этом был виноват или проклятый Джонсон, но настроя у меня больше не было. Хотя уже сделала немало, но за следующие два часа не осилила и половину очередной монографии.
Адски отвлекало, когда Торнтон потягивался, разводил руки и словно случайно касался меня. А потом и не случайно стал гладить мое колено. Я старалась не реагировать, но его ладонь была такой нежной, а потом он двинулся выше, протолкнул пальцы между бедер и сжал.
Терпеть не было больше сил, и я вдруг поняла, что он тоже едва сдерживается. Повернув голову, я подалась вперед и тихо простонала Торнтону в ухо. Уверена, это слышал только он. И, боже Его лицо при этом было бесценно. Казалось, он сейчас взорвется.
Третий ряд с конца, выпалил Бенингтон также шепотом.
Что? не поняла я.
Избавься от Джонсона. Третий ряд, книги стоят по алфавиту.
Я тут же поняла, что натворила, тихо пискнула:
Нет.
Да, Кэти. Не спорь.
Пожалуйста.
Бенингтон издал обреченный стон и поднялся, взял Джонсона, потом меня за руку и повел к стеллажам.
Краем глаза я видела, что народу в читальном осталось совсем немного. Оливия уже давно ушла. В глубине зала сидели Анж и пара магистров. Не так много свидетелей моего позора.
Торнтон тащил меня буквально волоком. Я едва поспевала за ним, но даже пребывая на грани истерики заметила, что он безошибочно вложил книгу в пустоту на полке третьего ряда.
Бенингтон тут же надавил мне на плечи.
Давай, детка. Я терпел весь день твои выходки. С меня хватит.
Ты терпел..? возмутилась я, но не успела договорить все, думая о его терпении.
Торнтон дернул за заколку, освобождая мои волосы, а потом буквально затолкал мне член в рот. Я чудом снова не начала давиться. Он был такой большой и твердый, напряженный. Головка уперлась сначала мне в щеку. Я как-то умудрилась ее пососать, желая, чтобы все кончилось как можно быстрее и тише.
Стоять на коленях в библиотеке, отсасывая лорду Торнтону было стыдно и одновременно запретно сладко. Наверно, я тоже слегка сошла с ума от неудовлетворенности, но мне даже стало нравиться, как Бенингтон психует и реагирует на меня. Извращение, похоже, заразно.
Сменив угол проникновения, Торнтон загнал член мне почти до горла. Я расслабилась и стала дышать носом, прикрыв глаза.
Смотри на меня, Кэти, прорычал Бенингтон. Не закрывай глаза.
Я послушно посмотрела на него, изумляясь. Он был таким красивым в этот момент. Грозовые глаза и шумное дыхание из-за подавленных стонов. Торнтон не держал меня, позволяя самой задать ритм, и я, конечно, постаралась сохранить его скорость. Бенингтон погладил меня по щеке.
Еще немного, малышка, прошептал он.
Я сильно пососала кончик и подалась вперед, вбирая его почти целиком. Торнтон охнул и кончил мне в рот.
Я скорее отстранилась и поднялась с колен.
Надеюсь, это все? Могу я вернуться к учебе?
Нет, рыкнул он, прижимая меня к книгам. А потом случилось что-то невероятное. Бенингтон поцеловал меня. Его рот накрыл мой. Губы смяли губы. Язык скользнул внутрь, чтобы свиться с моим. Это было так неожиданно. Страстно и нежно одновременно. Бенингтон запустил пальцы мне в волосы, перебирая пряди, массируя кожу головы.
Его губы сводили с ума. Я плавилась, прижимаясь к широкой груди, желая его ласк сейчас так сильно. Бенингтон снова, как днем в аудитории, стал гладить меня между ног через джинсы. Я захныкала, бессовестно кусая его за нижнюю губу. Наверно, это было больно, потому что он перестал меня целовать, простонал, скользнул губами по шее.
Давай, Кэти. Скажи, что хочешь. Скажи мне. Скажи, снова запел он, искушая.
Бен простонала я, не выговорив его имя до конца. Бен
Язык заплетался. Я ничего не могла сделать со своей речью, желаниями, телом.
Скажи мне, Морковка. Хочешь кончить? Ты хочешь?
Он расстегнул мои джинсы, дразня кожу живота нежными поглаживаниями, но не трогая трусики. Его вторая ладонь обняла мою грудь, лаская прямо через рубашку.
Попроси меня. Ну же
Терпеть было невыносимо. Я сдалась.