Чувствовалось приближение вечера. С моря тянуло покоем и прохладой. Изломанная тень ближнего трехэтажного дома легла на склон. Камни быстро остывали. Кончался час отлива. Остро пахло водорослями, по светло-голубому небу не спеша плыли белые паруса туч. Над прибрежной отмелью беспокойно кричали чайки.
Природа строго соблюдает свои порядки. Пусть круглые сутки солнце не уходит за горизонт и постоянно светло. Все равно придет вечер, наступит ночь. Потом будет утро. И новый день. Время неумолимо
В тот же вечер я выехал к месту службы. В штабе я получил назначение на подводный атомоход «Ленинский комсомол».
В кубрике было тихо. Я задвинул под койку свой чемоданчик и огляделся. Из зеркала на одной из переборок глянул на меня счастливый и растерявшийся от своего счастья морячок. Это был я.
Много раз я слышал от мамы и бабушки, что очень похож на отца, и я пристально вглядывался в собственное отражение. Но вдруг подумалось мне, что у нас с отцом пока только и общего, что матросская форма. Во всем остальном мне за батькой тянуться еще и тянуться
Свисток боцманской дудки прервал мои раздумья. «Приготовиться к вечерней поверке!»пропел дневальный.
С этой команды началась моя морская службатеперь уже по-настоящему.
Глава 2Там, где встречаются зори. «Батя» и Чикин
Посмотрели бы вы на нашу бухту в мае! Нет, не потому, что этот месяц у насначало весны. В мае у нас здесь встречаются зори. Ради такого зрелища стоит бросить все и сорваться к нам сюда хотя бы на день.
Полнеба с запада охвачено ярким пламенем только на короткое время ушедшего за горизонт вечернего солнца. Редкие облака в темнеющем небе полыхают багрянцем. Они плывут медленно, и впечатление такое, что зарево заката все время переливаетсяточь-в-точь как огромный кумачовый флаг на весеннем ветру, флаг вполнеба величиной.
Вечерняя заря не успевает погаснутьс востока навстречу ей уже разгорается яростно восходящее солнце, и опять начинает полыхать небо гигантским костром. От такого зрелища сна лишаются люди. Прямо из окон кубрика видна вся эта панорама как на ладони. Мы вскакиваем с коек и любуемся, и даже дневальный бессиленон, зачарованный, вместе с нами не может оторваться от окна
Хотел я все это в стихах описать. Садился у окна в кубрике, карандаш грыз и, словами захлестнутый, мучился. Но не получились у меня стихи. Не находилось нужных слов.
На лодке встретили меня как старого знакомого. Бывает же такприходит новый человек в коллектив, и никого еще не знает, кажется, а ощущение такое, словно он все время здесь жил.
В первый же день вызвал меня к себе командир.
Я не видел ни разу капитана второго ранга Жильцова, но рассказы матросские о нем еще на берегу слышал. Хвалили его ребятаа для командира это, быть может, важнее, чем хорошая служебная аттестация. Матросы с командиром встречаются каждодневно. Вместе службу несут, беды и радости делят. Кому, как не матросам, лучше всех командира своего знать? По взгляду определяют ребята, по голосу, какое у командира настроение. Он же на виду у всего экипажа. Все от него. Все к нему. «Батя», одним словом.
Интересное дело вообще получается. Никто не рассказывал матросам биографию командира, а знают они о нем все до мелочей. Это, говорят, «телеграф матросский» работает. И все точно, без прикрас и выдумок. Слышал я рассказы о семейной жизни нашего командира и не поверил сначала: откуда матросам, думаю, подробности знать? Да и редко такие истории случаются. Наверное, сочинил кто-тоузнал на копейку, а продает на рубль. Потом убедился: все правда и все у командира в жизни получается так, как ребята про него говорят. Лев Михайлович наш и в самом деле со своей женой еще в школе познакомился, в одном классе учились. Там и родилась их любовь, и они ей до сих пор верны; и осталась она у них такой же нежной и чистой, как была в самые первые дни. Такой любви позавидуешь
И вот меня вызвали к командиру.
За мной прибежал посыльный. «Ты новенький? Давай бегом в командирскую каюту, Батя зовет»
Пришел я. Доложился, как по уставу положено. Жильцов поднялся из-за стола, отложил в сторону какие-то книги, руку протянул, поздоровался. Предложил сесть.
Что-то матросское, наше, не начальственное вовсе, сразу почудилось в нем. Даже внешность командиракрутые плечи, крепкие рабочие руки, осанка, гордая и спокойная, располагали к себе. Хорошо выутюженный китель туго обтягивал грудь. Белоснежная полоска воротничка выделялась резко, подчеркивая крепкий, морской непроходящий загарне раз и не два, должно быть, ходил он в штормы, не один ветер, должно быть, его полосовал.
Голос у Жильцова чуть хрипловатый и мягкий. Говорит не спеша, тихо, спокойно.
В комсомоле давно?
Третий год.
Просился к нам, или просто назначили?
Рапорт писал
Жильцов, словно припоминая что-то, вдруг пристально посмотрел на меня.
Смелов Смелов Отец у тебя не подводником был?
Так точно. Погиб в этих местах.
Об отце твоем слышал много Теперь, значит, и ты на лодки пришел, по отцовской дороге? Доброе дело задумал, Смелов. Только раз уж так получается, учти: спрашивать с тебя, как с сына подводника, будем вдвое. Никаких поблажек.
Я их и не прошу, товарищ капитан второго ранга
А ты не тушуйся. Командирам побольше надоедай да товарищей не ленись спрашивать. Надо будетко мне приходи. Без этого с нашей службой не справишься, а справляться тебе, Смелову-младшему, надо, я так думаю
Я тоже так думаю
Мать в Москве осталась?
Ткачихой работает.
Своей семьи нет еще?
Рановато как будто
Жильцов улыбнулся, лицо его потеплело.
Это у кого как! Есть у нас на лодке и семейные
Девушка у меня на берегу осталась, товарищ командир. Там, в Москве
Ну-ну как бы приглашая продолжить откровенный разговор, Жильцов посмотрел на меня с серьезным любопытствомпослушаем, мол, что ты о ней скажешь
Мы с ней дружим, со школы еще. Как получится, не знаю. Может, ждать ей надоест, да и передумает
Случается и такое, соглашаясь, кивнул Жильцов. Но давай будем надеяться на лучшее. Письма ей пиши почаще, письмо в профессии нашей не последняя вещь Учится она или работает?
И работает и учится.
Должна быть хорошим человеком. Жильцов помолчал раздумывая. Ну, добро. Увидим, как оно все обернется А что касается службыдержись ребят покрепче, и все будет как надо.
Жильцов вышел из-за стола, помолчал, глядя куда-то поверх меня, о чем-то своем задумавшись.
А служить будет нелегко, Смелов, повторил еще раз. Отца твоего североморцы помнят и к тебе приглядываться тоже будут как следует Желаю успехов.
Он пристально посмотрел на меня. Глубоко запрятанная грусть, показалось мне, была в командирских глазах. Не знал я, что в ту минуту Жильцов своего отца вспоминал тоже. Погиб он на фронте где-то в смоленских лесах.
В каюту вошел капитан-лейтенант Штурманов.
Новичок у вас, Лев Михайлович?
Так точно! Я встал.
Служить, значит, вместе? Будем знакомы. Заместитель командира по политчасти Ну-ну, посмотрим, какой из вас матрос Лев Михайлович, у меня к вам дело
Я попросил разрешения уйти.
Сбегая по трапу, не рассчитал, сорвался с последних ступенек и набил себе синяк у левого виска. Обернулся, чертыхаясь, передо мной наш боцман, мичман Михаил Луня.
Э, да ты, братец, по трапам спускаться не умеешь! Тренироваться надо.
Пригляделся ко мне.
Не узнаю что-то. Или память отказывает?
Только что к вам назначен.
Оно и видно. У нас так по трапам никто не спускается. Голову можно потерять. А без головы какой же ты матрос Своему старшине доложи. Пусть он тебя по трапам погоняет
Боцман переменил тон.
А синяк-то здоровый? Может, к доктору надо? Свинцовую примочку приложить?
Да нет, ничего Заживет и так.
«Надо ж такому случиться! думал я. Разболтает по всей лодке. Смеяться будут».
Но боцман никому не сказал ни слова.
Своему непосредственному командиру мичману Крикуненко я доложил обо всем тут же. И о том, что посоветовал мне командир, и о замечании боцмана.
К проверке приступим завтра же, кивнул он. Прямо с утра. Помогать будемэто само собой Крикуненко усмехнулся. А пожелание боцмана можете выполнять самостоятельно В свободное время, конечно.
Большие голубые глаза мичмана сощурились в добродушной усмешке. Красивые и дерзкие были у мичмана глазав них, как в зеркало, можно смотреться. Такие, говорят, девушкам нравятся.
Александра Крикуненко в базе знают, наверное, все. На флоте он служит давно. И все на подводных лодках. На нашейс первого ее дня.
Мы одного с ним роста, только он в плечах шире. Ноги расставлены цепко, будто вросли в палубу.
Голову держит прямо. На собеседника смотрит в упор. На щеках румянец. Парень, говорят, веселый. Увидим, все еще впереди.
В кубрике полутемно, горит только дежурная лампочка. И делать мне нечего, и пойти не к комупочти никого еще не знаю на новом месте. Те, с кем уже знаком, делами своими занятыслужба военная перекуров не знает, она, даже когда солдат спит, продолжаетсяи мешать на службе занятому человеку не положено.
Но сидеть без дела я тоже не умею, не учили меня этому дома, и потому я решил: раз не зовут никудавозьму и тельняшку пока постираю. В субботуувольнение в город, и к нему надо готовиться как положено. И вообщестирка так стирка. Все равно за меня это делать некому, тут не дома, и нянек у матроса нет. Да и время пойдет быстрее.
Я перебирал содержимое рундука и не заметил, как в кубрике появился еще один человекглавстаршина Чикин. Я знал его немного в лицо, и знал от ребят, что он на нашей лодке комсоргом. Разговаривать с ним еще не приходилось.
Чикин долго и с любопытством приглядывался к тому, как копаюсь я в своем рундуке.
Любовно барахлишко перебираешь, сощурился он, наконец, и узкое жестковатое лицо его тронула добродушная усмешка. До армии случайно не товароведом был?
А что? Я обернулся. Нужда, что ли, в продавцах объявилась?
Да нет Подумал я, будто к нам нового каптера прислали.
Помощников себе подбираете, товарищ главстаршина?
За «каптера» я обиделся.
Чикин рассмеялся. Как-то интересно это у него выходилоказалось, что весь он и даже жесткий, торчком, чубчик его тоже смеется.
А тебя не заденькусаешься сказал он как-то неопределенноне то удивлялся, не то одобрял. Ладно, шутки прочь, раз ты их не воспринимаешь. Давай по делу поговорим. Комсомолец?
Да. А что?
Вечером на бюро прошу.
Зачем?
У тебя что, с бюро когда-нибудь неприятности былииспугался? Да ни за чем, собственно. Придешьна ребят наших посмотришь, себя покажешь
Казать пока нечего.
Ну, расскажешь тогда, кто ты, что ты и как к нам попалс охотой или так Что делать будешьсачковать, баловаться или по-настоящему работать.
Вроде маленького допроса, значит.
Просто у нас правило такое: пришел новый человекпокажись, кто ты такой. Надо же знать, кого к себе в экипаж берем. А то, может, и не подойдешь еще, кто знает! Ребята у нас в этом смысле жесткие
И общественной работой сразу нагрузите?
А ты как думал! Вот потолкуем вечером по-дружески и найдем тебе работку. Раскачиваться особенно некогда, дело наше не терпит.
Деловитый ты, главстаршина. Я покачал головой, разглядывая Чикина.
Коренастый, подобранный весь, он стоял в нескольких шагах от меня и смотрел уже без тени улыбки. На обветренном скуластом лице его выделялись темные и цепкие, глубоко запавшие прищуренные глазаказалось, он схватывает ими сразу все, что попадает в поле его зрения, сразу же отсеивая все то, что не стоит внимания, потому только у него такой жесткий взгляд.
Ты про это словечко забудь, парнишка, посоветовал он, и на скулах его дрогнули желваки. Не люблю я это словечко. Душок от него неприятный. Деловещь серьезная, и ты категории не путай. Не дрова на лодке возим. На нее вся база оглядывается, и на улицах ребята с других кораблей глазами нас сверлят: что они за герои такие, почему им, а не нам честь выпала Ты в самом деле подумай, почему? А уж коли доверили намзначит, работать надо на всю железку, как говорят.
Чего ты заводишься, главстаршина, примирительно сказал я. Чего ты меня не на моих грехах поймать пробуешь? Я никогда против дела не был, если только его по-хорошему правили
Значит, в этом мы с тобой сойдемся. Чикин улыбнулся, смягчился, глаза его потеплели. Ну, а дальше каквремя покажет Ты мне только честно скажив учебном отряде ваньку валял или занимался?
Занимался. Безо всяких.
Я к тому, что если плохо что-нибудь знаешьребят подзову. Займутся с тобой, быстро подучат. Сам знаешьв море ходить нам не раз, а там учиться некогда По специальности трюмных я сам берусь. По электрикеЛеня Шинкарев поможет. Сердечком нашей лодки заинтересуешьсяк «атомному богу» нашему сходи. К капитан-лейтенанту Коломийченко. Или к Васе Дичкоон у нас по этому делу профессор, хоть всего-навсего старшина. Так что пока время естьне стесняйся.
Да не надо, мне стало неловко. Я и в самом деле не валял дурака в отряде, и мне не хотелось, чтобы ребята принимали меня за салажонка, который ничего не умеет. Если запутаюсь в чемтогда, конечно, спрошу, само собой Спасибо
А за деловитость я, знаешь, почему обиделся?
Чикин стоял теперь совсем рядом; я различал даже редкие синеватые крапины на его жестких щекахкак будто горящим порохом хлестнуло его когда-то по щекам. Только то не порох, а уголь навсегда въелся под кожу, оставил вечные метины. Чикин до службы на шахте работал, говорили ребята.
Есть еще чудаки, считают: комсорг всегда человек деловитый, потому что для послужного списка стараетсяа иначе, мол, зачем ему? А мне, если так, плевать на послужной список. Я, знаешь, за что это дело люблю? За то, что всегда с ребятами рядом. Интересно мне с ними. Сам по себе не проживешь, это как дважды два. Когда живые люди рядом, жить веселей, и ничего не страшно. Оступишьсяподдержат, сам кому добрым словом или плечом подсобишьтоже, значит, не зря день прожил, и тебя при случае выручат, люди добро помнят Вот почему. А ты«деловитый»!
Прости, старшина. Я не то сказал, не подумал
«Когда ребята рядомничего не страшно» Он прав, главстаршина. Я по себе знаюздорово, когда есть кому верить, к кому за помощью прийти. Если мне помощь будет нужна, Чикин первый поможеттак мне о нем сразу думать хочется. Глаза у него не врут.
Хорошо, радостнее как-то стало, и кубрик уже не казался мне незнакомым.
Где-то пробили склянки. День кончался. Дневной шум стихал, и в густеющей тишине тонкий голос колокола был отчетлив и чист.
Здешние вечера, знаешь, люблю, неожиданно сказал Чикин, и я почувствовал, что он стесняется этой внезапной своей откровенности, но уже не может молчать, потому что и в самом деле, наверное, любит здешние вечера. Некрасивые они какие-то, не то что у нас дома, в степи. А все равно люблю. Есть в них что-то такое застенчивое, что ли Пойдем посидим на берегу, полюбуешься. Время у нас еще есть, ребята часа через полтора соберутся.
Долго сидели мы в тот вечер на скамейке у крутого обрыва, что отвесной стеной спадает к воде.
Вечер был неважный. По небу ползли налитые дождем тяжелые, цвета чугуна, тучи, и только в редких разрывах между ними вдруг вспыхивал на мгновение слабый и действительно какой-то застенчивый серебряный свет. Каждую минуту мог начаться дождь. Но он не начинался. Неспокойный ветер лениво разгонял мелкую волну. Кричали чайки: они готовились к ночи.
Завтра, если минута найдется, в сопки сходим.
Посмотришь, какая там красота, говорил Чикин, и глаза его светились мечтательно. А вечером кино будет. Люблю я кино, особенно про путешествия. Самому-то весь мир объехатьжизни не хватит. А знать хочется. Кино только и помогает жажду эту глушить.
Дождь все-таки началсяхолодный и спорый. Мы заторопились в кубрик.
Вдогонку нам, тихие, как шелест дождя, долетели знакомые слова:
Прощай, любимый город
Это, должно быть, кто-то на ночь глядя в море уходил
Глава 3Ночная тревога. КурсСеверный полюс. «Заяц» на атомоходе
Сходить в кино в ту субботу так и не удалось.
Ночью сыграли боевую тревогу.
Пронзительный вопль сирен разрезал сумрачную тишину.
Было светло, хотя часы показывали полночь. Солнце огромным тусклым фонарем зацепилось за вершины темных скал. Свет его скользил по синеватой поверхности дремлющих прибрежных вод и тонул у камней.