Пустите меня! воскликнула она, не делая, впрочем, серьезных попыток вырваться. Я так и не сумела найти ночлег! рыдая еще пуще, проговорила она. Тут, в Англии, все так дорого, и я не знаю, где Роберт, и мне придется звонить Элизабет, а она будет смеяться надо мной!
Он поудобнее устроил ее у себя на руках, когда перелезал через забор, и зашагал обратно. Она же продолжала плакать, хотя при этом обхватила его руками за шею.
И нигде-то мне нет места! всхлипывала она. Вся родня мояв полном порядке, а я вот нет! Все женщины моей семьи замужем за великолепными мужчинами, а я даже и встретить-то какого-нибудь великолепного мужчину никак не могу! Роберт был такой грандиозной зацепкой, но я и его не сумела удержать! Ой, Ник, ну что же мне теперь делать?!
Прежде всего, сударыня, я запрещаю вам называть меня «Ником»! Если уж хотите, можете звать меня «Колин», но никак не «Ник»! И если судьба предназначила нас друг для друга, скажите мне, как вас зовут!
Дуглесс, ответила она, прижимаясь к нему. Меня зовут Дуглесс Монтгомери.
Что ж, у вас хорошее, вполне подходящее имя.
Да, меня назвали так в честь Дуглесс Шэффилд, ну, той, которая родила незаконнорожденное дитя от графа лейсестерского.
Что-что она сделала? переспросил Николас, останавливаясь.
Родила ребеночка от графа лейсестерского, повторила Дуглесс.
Опустив ее на землю, он уставился на нее, а дождь между тем хлестал им обоим в лицо.
А кто он, этот граф лейсестерский? спросил Николас.
Так это жеРоберт Дадли! Ну, тот самый мужчина, что был влюблен в королеву Елизавету!
Лицо Николаса исказила гримаса гнева, он отвернулся от нее и зашагал прочь, восклицая:
Эти Дадлипредатели, и их казнили, всех до единого! А королеве Елизавете предстоит сочетаться браком с королем Испании!
Но ведь она с ним не сочеталась! выкрикнула Дуглесс, бросаясь за ним, а потом застонала от боли из-за того, что подвернула ногу, и тут же рухнула на землю, обдирая ладони И колени.
Подойдя к ней, Николас проговорил:
Вы, женщина, просто какое-то само несчастье во плоти, черт бы вас побрал! и вновь взял ее на руки.
Она попыталась было сказать что-то еще, но он велел ей умолкнуть, что она и сделала.
Он донес ее до гостиницы, а когда распахнул входную дверь, обнаружил, что хозяйка, сидя в кресле, поджидает его.
Наконец-то вы пришли! воскликнула она. Я слышала, как вы уходили, и сразу поняла, что что-то не так! Ой, бедняжки, вы оба вконец мокрые и грязные! Отнесите-ка ее наверх и пусть пока отмокает в славной горячей ванне!
Все так же неся Дуглесс на руках и ухитряясь при этом не обращать на нее никакого внимания, Николас вслед за хозяйкой Поднялся по лестнице и прошел со своей ношей в комнату, каких ему еще не доводилось видеть. В ней стояли какие-то странные керамические сосуды, и один из них был, похоже, лоханью для купания, но почему-то ведер с водой рядом с ней не стояло.
Николас чуть не уронил девушку на пол, когда хозяйка повернула какой-то шишковатый выступ и в лохань полилась вода. Подумать только: фонтан внутри дома!
Через минуту она станет горячей, сказала хозяйка. Заставьте ее раздеться и лечь в ванну. А я принесу чистые полотенца. Вы, впрочем, и сами выглядите так, как если б вам тоже была нужна отпарка! проговорила она и вышла.
Николас с любопытством поглядел на Дуглесс.
Пусть вам это даже и в голову не приходит! предупредила та. Ну-ка, выметайтесь отсюда, пока я буду принимать Ванну!
Он поставил ее на пол И огляделся.
А что это за комната?
Этованная.
Ага, лохань я вижу, а это что такое? А это? Дуглесс с трудом сдержалась, но не задала ему вопроса о том, чем же он, собственно, пользовался, если не знает даже, что такое туалет! Да, должно быть, он уж слишком усердно предавался наукам, если умудрился забыть даже о том, что насущно необходимо всем! Она продемонстрировала ему, как функционирует бачок для слива воды, затемкак работает унитаз, и при этом пылала от смущения, поднимая и опуская стульчак.
И вы никогда, втолковывала ему она, слышите: никогда! не должны после себя оставлять крышку поднятой! Разъясняя все это, она ощущала себя представительницей всего женского населения земного шара, осуществляющей положенную женщинам миссию, коль скоро ей приходится обучать этого единственного здесь мужчину таким простым вещам!
Тут вернулась хозяйка, держа в руках свежие полотенца, а поверх них лежал еще и хлопчатобумажный халатик в цветочек.
Насколько я успела заметить, у вас не очень-то большой багаж, проговорила она.
Да, он потерялся при перелете, поспешила объяснить Дуглесс.
Я что-то подобное и предположила! отозвалась хозяйка. Ну, ладно, спокойной ночи!
Благодарю вас, произнесла Дуглесс, оставшись наедине с этим типом. А вы тоже выходите! распорядилась она, я недолго! И, наконец-то оставшись одна, скользнула в наполненную горячей водой ванну и блаженно улеглась. Вода щипала ее ободранные локти и колени, но и согревала ее.
Интересно, как это ему удалось найти меня? подумала она. Расставшись с ним, она исходила вдоль и поперек всю деревушку, пытаясь найти хоть какой-нибудь ночлег за тридцать фунтов, но так ничего и не нашла. Потратив шесть фунтов на ужин в пабе, она отправилась дальше, надеясь засветло добраться до соседней деревни и там, возможно, найти какое-нибудь пристанище. Но тут стал накрапывать дождь, стемнело, и единственное, что она увидела неподалеку, был сарай для хранения инструментов. Дуглесс свернулась калачиком на куче соломы и заснула, но вскоре проснулась от того, что буквально исходила слезамипохоже, за последние сутки это стало для нее обычным состоянием!
Именно в этот момент, когда она заливалась слезами, появился Николаси она нисколечко не удивилась при виде его: ей почему-то показалось совершенно естественным, что он знал, где ее искать, и отправился за ней в дождь! Естественным ей показалось и то, что он подхватил ее своими сильными руками и понес!
Дуглесс вылезла из ванны, вытерлась и надела цветастый халатик. Посмотрев в зеркало, она обнаружила, что весь грим с лица смыт, а уж волосы ладно, чем меньше об этом думать, тем лучше!
Испытывая робость, она постучала в полуприкрытую дверь. Открыл ей Николас в одних трусах!
Ваннаяв вашем распоряжении! сообщила она. Выражение его лица при этом ни чуточки, однако, не смягчилось.
А вы, распорядился он, немедленно марш в постель и не вздумайте убегать! Я вовсе не намерен вторично изображать из себя этакого ночного птицелова!
Она согласно кивнула, и он прошел мимо нее, направляясь в ванную. Не снимая хлипкого халатика, она юркнула в постель и накрылась шерстяным пледом. Они с ним потом побеседуют, когда он вернется из ванной: тогда она и выяснит, как это он узнал, где она, и как разыскал ее в темноте и под дождем!
На том и порешив, она стала ожидать возвращения Николаса, чтобы поговорить с ним, и только на секундочку прикрыла глазабольше она, однако, ничего уже не воспринимала до самого утра. В лицо ей ударил солнечный луч, но она не сразу открыла глаза.
Около окна стоял в трусах какой-то мужчина, повернувшись к ней спиной. Спина эта смотрелась превосходно, мускулы так и играли на ней, живым клубком спускаясь к строй-пой и тонкой талии. Ноги же у мужчины были мощные и мускулистые, как если б он регулярно использовал их для какой-нибудь тяжелой работы.
Еще не вполне проснувшись, Дуглесс сперва не сразу поняла, кто этот мужчина, но потом вспомнила их первую встречу в церкви, когда он наставлял на нее шпагу, вспомнила и вчерашний вечер, когда он под дождем принес ее сюда, в гостиницу.
Она присела на постели, и, обернувшись, он уставился на нее.
А, так вы пробудились! равнодушным тоном произнес он, Ну, вставайте же, нам многое предстоит сделать!
Он стал одеваться, а она, отвернувшись, схватила свою совершенно мятую одежду и пошла в ванную. У нее даже не было расчески, чтобы хоть как-то причесать свои патлы! Глянув на себя в зеркало, она подумала, что, если б каждой из живущих на свете женщин пришлось довольствоваться лишь тем обликом, которым наградил их Господь при рождении, то это, несомненно, привело бы к значительному увеличению числа женских самоубийств!
Кое-как пригладив волосы, она вышла из комнаты. Николас поджидал ее на площадке лестницы.
Сперва, сударыня, мы с вами поедим, а потом уж поговорим! произнес он с вызовом.
Дуглесс только кивнула в ответ и стала спускаться по лестнице.
Пребывая в Англии, следует уделять внимание двум трапезам: завтраку и чаю. Они с Николасом уселись за маленький столик, и хозяйка подала им еду: тарелки с пухлой взбитой яичницей, хлеб трех сортов, ломтики бекона, напоминавшие по вкусу лучшие разновидности американской ветчины, запеченые помидоры, порезанную на дольки и обжаренную картошку, золотистого цвета копченую селедку, порезанную кусочками, сливки, масло и варенье! И ещебольшой красивый фарфоровый чайник со свежезаваренным чаем: англичане обожают чай и также обожают подавать его в изысканных фарфоровых чашечках!
Дуглесс ела и ела, пока не наелась до отвала, по ее аппетит не шел ни в какое сравнение с аппетитом Николаса! Тот съел чуть ли не всю поданную им еду! Покончив с трапезой, Дуглесс увидела, что хозяйка с любопытством глядит на Николаса: тот ел абсолютно все, пользуясь только ложкой или же пальцами. Бекон он резал своим ножом, придерживая его пальцами, но так ни разу и не прикоснулся к вилке!
Покончив наконец с едой, он рассыпался в комплиментах хозяйке, затем взял Дуглесс под руку и вывел ее на улицу.
И куда же мы направляемся? осведомилась Дуглесс, проводя языком по зубам: она уже сутки не чистила зубы, и они были шероховатыми. Да еще голова чесалась!
Мы идем в церковь, сообщил он. А там подумаем!
Они быстрым шагом двинулись к церкви, и по пути Николас остановился лишь разчтобы поглазеть на небольшой грузовичок «пикап». Дуглесс хотела было рассказать ему про грузовики сразу с восемнадцатью колесами и о машинах для перевозки скота, но подумала хорошенько И не стала.
Старинная церковь была открыта и пуста, и Николас провел ее к скамьям, что стояли под прямым углом к надгробию. Она притихла, когда он, еще раз посмотрев на мраморную скульптуру на надгробии, провел затем рукою по вырезанным в камне дате и собственной фамилии.
Наконец, отвернувшись от надгробия, он стал расхаживать взад и вперед, заведя руки за спину и сжав их.
Насколько я понимаю, госпожа Монтгомери, наконец произнес он, мы нуждаемся друг в друге: похоже. Господь знал, что делал, когда сводил нас вместе!
Да?! А я-то воображала, что это совершила я сама посредством чародейства! саркастически воскликнула она.
Сперва-то и я в это поверил, но с тех самых пор, как вы призвали меня к себе во время дождя, я не сомкнул глаз, и у меня было много времени, чтобы все хорошенько обдумать!
Что?! Я призвала вас?! Да я ни разу и не подумала о вас, не говоря уж о том, что, если б и вздумала вас звать, то телефона ведь там не было, а уж заорать так громко, чтобы вы оттуда меня услышали, я бы, конечно, никак не смогла!
И тем не менее вы взывали ко мне! И вы разбудили меня тем, что выказывали нужду во мне! сказал Николас.
А, теперь понятно! воскликнула Дуглесс, начиная сердиться. Мы, стало быть, вновь пришли к тому же: вы отчего-то вбили себе в голову, будто я каким-то непостижимым образом, за счет каких-то фокусов-покусов, извлекла вас из могилы и притащила сюда! Нет, я этого больше выносить не в состоянии и потому сейчас же ухожу!
Но не успела она двинуться с места, как он уже был рядом. Одна его рука так и осталась заложенной за спину, другой же он оперся о высокую спинку скамьи и, наклонившись над Дуглесс всем своим массивным туловищем, буквально пригвоздил ее к месту!
Для меня, начал он, не имеет никакого значения, верите вы моим словам или нет, но вчера утром, когда я проснулся, был год тысяча пятьсот шестьдесят четвертый от Рождества Христова, а стоило мне пробудиться сегодня поутру, и оказалось, что на дворе уже
Тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год! подсказала она.
Именно! согласился он. То есть прошло уже более четырехсот лет! И это вы, ведьма, причина того, что я оказался здесь, и вы жезалог моего возвращения обратно!
Но поверьте же, если б только я могла, тотчас отослала бы вас обратно! У меня и так предостаточно своих проблем, не хватало только забот о
Склонившись и пристально глядя на нее, он вскричал:
Но не осмелитесь же вы и в самом деле утверждать, что это вам пришлось заботиться обо мне! Это ведь я вынужден был посреди ночи тащить вас откуда-то с полей!
Да, но это случилось лишь раз! запротестовала было она, но потом затихла и спросила только:
Но как все-таки вы расслышали этот мой зов, как вы его называете?
Он постоял молча, затем вернулся к надгробию и, уставясь на него, ответил ей:
Между нами существуют какие-то узыпротивоестественные, греховные узы, но они существуют! Я слышал, как вы взываете ко мне! Слышал так отчетливо, как будто вы были рядом, вот, как сейчас, и я услыхал ваши слова! Это это ощущение зова и разбудило меня, и я последовал за ним, чтобы отыскать вас!
Дуглесс немного помолчала. Она понимала, что говорит он правду, потому что никаких иных объяснений тому, как он сумел отыскать ее, не было!
Так значит, по-вашему, между нами установилось что-то вроде телепатической связи, да? спросила она. И когда он недоуменно вытаращился на нее, пояснила:
Ну, я хотела сказать, что это произошло как бы путем перемещения мыслей в пространстве, мы оказались способны читать мысли друг друга!
Возможно, что так, отозвался Николас, продолжая взирать на надгробие. Мне представляется, что я услышал, как я необходим вам!
Я абсолютно ни в ком не нуждаюсь! гордо заявила Дуглесс.
Глядя теперь на нее, он сказал:
Не могу понять, почему вы все еще не в доме своего отца! Мне пришлось бы здорово потрудиться, чтобы встретить женщину, которая в большей степени, чем вы, нуждалась бы в опеке!
Дуглесс хотела было встать с места, но взгляд Николаса заставил ее снова сесть.
Ну, допустим, вы услышали этот мой, как вы выражаетесь, «зов»! И что же это должно значить?!
А то, что, по-видимому, я явился сюда, в это странное место, где все так несутся куда-то, с какой-то целью, и вы должны помочь мне найти причину этого! сказал он.
Но я не могу! мгновенно отреагировала Дуглесс. Мне нужно найти Роберта, получить свой паспорт и отправиться домой. С меня хватит этого отпуска, я больше не в состоянии это выдерживать! Еще одни такие сутки, и кому-нибудь придется гравировать эпитафию на моем собственном надгробии!
Разумеется, моя жизнь и смерть для васлишь объект для насмешек, но для меня-то самого это не так! сказал Николас.
Но ведь вы же не умерливы здесь и живы! воскликнула Дуглесс.
Нет, сударыня, откликнулся он, глядя на могилу, я там! Дуглесс раздраженно махнула рукой: ей бы следовало уйти или, быть может, закричать, позвать на помощь, но она почему-то не могла этого сделать! И потом, он ведь так добр к ней и всерьез верит в то, что явился из другого времени.
Ну, так что же вы надумали? мягко осведомилась она.
Я помогу отыскать вашего любовника, но взамен вы должны помочь мне уяснить причину, по которой я оказался здесь.
Но как же вы поможете мне найти Роберта?
Я могу вас кормить, одевать и предоставлять вам кров, пока он не отыщется.
Ага, понятно! А как насчет «теней» для глаз. ими тоже снабдите? Ладно, я просто шучу! Хорошо, предположим, «мы с вами» отыщем Роберта. А чего вы ожидаете от меня, чем я могу помочь в поисках этого вашего хм, пути назад?!
Прошлой ночью вы сообщили мне кое-что относительно Роберта Дадли и королевы Елизаветыпохоже, вам известно, с кем ей предстоит сочетаться браком?
Она ни с кем не сочеталась браком. В истории она известна как «королева-девственница». В Америке даже есть парочка штатов, названных соответственно в ее честьВирджиния и Западная Вирджиния.
Чепуха! Такого не может быть: ни одной из женщин никогда не позволялось править страной единолично!
Однако она не только управляет единолично, но и чертовски много делает для страны, точнееделала! И Англию она превратила в господствующую во всей Европе державу!
Неужто так?
Вам необязательно верить мне, это ведьистория! сказала Дуглесс.
Он призадумался, потом проговорил:
Да, конечно, история. Но ведь все, что происходило в истории, наверное, где-нибудь да записано, верно?