Ой, нет.Я покачала головой.Прости, милый. Мне нужно на работу.
Ничего страшного. Может, придешь в другой раз посмотреть мои комиксы?
С удовольствием.
Он оглянулся и улыбнулся.
Мне пора.
Мы быстро обнялись, и когда он ушел, я не сводила глаз с ямы в земле. Уоррен обнял меня и снова притянул к себе.
Тебе действительно нужно идти на работу?спросил он.
Я просто хотела зайти... мой отец пришел отдать дань уважения, и я подумала...я остановилась, чтобы перевести дух, и закрыла глаза.Я просто...
Ш-ш-ш,протянул он, целуя меня в щеки, в подбородок. Каждый раз, когда его губы касались моей кожи, я вздрагивала.
Уоррен,прошептала я.
Детка, посмотри на меня.
Все внутри меня сжалось.
Пожалуйста, не надо. Я только начала приходить в себя...
Он приобнял мое лицо и повернул к себе. Я открыла глаза и посмотрела на него.
Ты пришла ради меня, несмотря на ненависть к моему отцу, несмотря на плохие воспоминания, которые вызывает моя фамилия... Ты здесь, и это еще одна причина, по которой я люблю тебя.
Уоррен, не надо,взмолилась я.
Надо. Если я не скажу это сейчас, у меня никогда не будет шанса. С моей стороны было неправильным лгать тебе. Если бы я мог вернуться и сделать это снова, я бы сказал тебе кто я. Прости. Пожалуйста, прости меня. Пожалуйста, вернись ко мне.
Я медленно покачала головой, закрыв глаза, но прижимаясь к нему, наслаждаясь его теплым прикосновением. Когда я снова разомкнула веки, по его щеке катилась слеза. От этого мне снова стало больно.
Мне жаль твоего отца. Правда, но мне нужно время,прошептала я.
Как мне все исправить, Камила? Как я могу заставить снова полюбить меня?
Я улыбнулась, хотя улыбка была грустной, и подняла ладонь к его лицу, чтобы смахнуть слезу.
Я никогда не переставала любить тебя, Уоррен. Как я могла? Пламя любви легко разжечь, но потеряв доверие... трудно вернуться к тому, что было раньше.
Он сглотнул и кивнул.
Понимаю.
Мне нужно идти.
Мы встали одновременно. Я направилась к отцу, но замерла, увидев, что он разговаривал с Томасом и его мамой. Уоррен остановился рядом со мной. Какое-то мгновение я просто стояла, желая, чтобы мои ноги сами двигались вперед. Надо было засвидетельствовать свое почтение. Но потом я вспомнила явное неодобрение на лице Томаса тогда, на вечеринке.
Уоррен взял меня за руку.
Я хочу познакомить тебя с моей мамой.
Мои глаза расширились.
Я не думаю, что это...
Он потянул меня, и не успела я опомниться, как мы оказались перед ними.
Сочувствую вашей утрате,промямлила я, прежде чем Уоррен успел открыть рот.
Его мама слегка улыбнулась.
Спасибо вам.
Томас сказал то же самое.
Это Камила,представил меня маме Уоррен.Женщина, на которой я собираюсь жениться.
Я ахнула, мои глаза расширились. Жар растекся по моему лицу, когда я посмотрела на него. Он слегка улыбнулся мне, и мои глаза расширились еще больше.
Приятно познакомиться, Камила,сказала его мама.
Хотела бы я, чтобы наше знакомство произошло при других обстоятельствах,ответила я, все еще желая, чтобы земля разверзлась и поглотила меня.
Кайден очень хорошо о тебе отзывается,добавил Томас.
Он отличный парень,искренне улыбнулась я, и он улыбнулся в ответ.
Спасибо тебе.
Камиламоя младшая дочь,вставил с удивлением папа.
Никто из них не удивился этой информации. Интересно, знали ли они об этом с самого начала? Интересно, знал ли Томас, кто я, осуждая меня? Возможно, именно поэтому он так поступил. Как бы то ни было, сейчас не время и не место задавать вопросы. Я попрощалась и покинула похороны на хорошей ноте.
Глава 41
Уоррен
К одиннадцати вечера я оказался у ее двери. Я пил, но не был пьян, а печаль, казалось, окутывала меня каждый раз, когда я закрывал глаза. Подростком, когда отец от меня отрекся, я бросил ему, что никогда не буду плакать на его похоронах. Потом мне как-то удалось убедить себя, что мне никто не нужен. Что я смогу выжить в безжалостном мире в одиночку. Но бабушка с дедушкой быстро показали, насколько я был не прав. Как и пресса, которая постоянно дышала мне в спину и следила за каждым моим шагом.
Мой племянник заставлял меня улыбаться сильнее, чем кто-либо из моих знакомых. А потом Камила научила меня, что в жизни есть гораздо больше, чем эстетика и материальные ценности.
Она открыла дверь после моего пятого стука; у нее были сонные глаза, спутанные волосы, а рот был приоткрыт от удивления.
Уже почти полночь,сказала она.
Я понимаю. Прости. Не хотел оставаться один.Я задержал дыхание и медленно выдохнул, с облегчением, когда она открыла дверь и закрыла ее за мной.
Когда ты возвращаешься домой?
Завтра утром,ответил, поворачиваясь к ней лицом.
Очень рано?
Мне нужно быть в аэропорту в семь утра.
Она молчала, пока я изучал квартиру.
Хочешь остаться на ночь?прошептала она.
Я перевел взгляд на нее.
Что?
Ты можешь... Я не предлагаю тебе заниматься сексом или что-то в этом роде.
Буду вести себя прилично.Я прочистил горло.Не то чтобы я не хотел, но... Никаких приставаний.
Она кивнула и, зевая, прошла мимо меня в спальню. Я потопал за ней. Она легла в постель и накрылась одеялом, а я подошел к другой стороне кровати, раздеваясь на ходу. Встав к ней спиной, стянул джинсы, думая, наблюдала ли она, как я раздеваюсь. Правда, она сказала никакого секса. И об этом следовало бы помнить. Еще она говорила, что мне нужно вернуть ее доверие, поэтому я не должен на чем-то настаивать. Когда я лег в постель и накрылся одеялом, она выключила лампу. Я сделал глубокий вдох, втягивая запах ее простынейее запах. Как же я хотел обнять ее, но боялся, что она оттолкнет. Я прочистил горло и придвинулся ближе, пока мы не оказались бок о бок.
Ты сказала, что мне нужно вернуть твое доверие. Как мне это сделать?
Она вздохнула.
Понятия не имею. Честно. Хотела бы я, чтобы у сердца была формула.
Я повернулся на бок. Она повернулась ко мне. Я не видел ее в темноте, но этого было достаточно.
Я официально сменил фамилию на Сильва, когда мне исполнилось восемнадцать. Мой отец отрекся от меня, и я подумал: какого черта? Я ведь тоже могу, правда? Поэтому и сменил фамилию.Я сглотнул.Он меня так и не простил за это. Смотрел на меня, как на незнакомца.
Он поговорил с тобой?неуверенным шепотом спросила она.
Да.Я почувствовал, что улыбался.Я рассказал ему о нас с тобой... когда вернулся. Не смог больше просто сидеть там и прокручивать ленту Instagram и Twitter. И я начал с ним разговаривать. Я рассказал ему, что сделал, кто ты и что познакомился с твоим отцом. Он позволил мне говорить несколько часов, не проронив ни слова. Когда я встал, чтобы уйти, и он, наконец, заговорил. Он сказал, что я буду круглым идиотом, если отпущу тебя.
Я услышал, как она резко втянула воздух.
И сказал, что я не заслуживаю тебя.Я сделал паузу.И я не заслуживаю. Я сам это понимаю. Прости, что не договаривал тебе. Это было неправильно, не стоило мне этого делать, но, узнав тебя, я слишком боялся тебя потерять. Я не встречал человека лучше, Камила, и пусть я не заслуживаю тебя, но ты нужна мне. Даже когда тебя нет, моя любовь к тебе растет с каждым днем.
Камила зашмыгала носом. Я поднес руку к ее лицу и провел большим пальцем по мокрой щеке.
Прими меня обратно, детка. Я тоскую без тебя.
Боже, Уоррен,прошептала она, хлюпая носом.Я ненавижу тебя, ты знаешь это?
Ты любишь меня. Вот почему это так больно.
Она покачала головой, и я притянул ее ближе, чтобы провести губами по ее мокрым щекам, носу, губам.
Скажи, что любишь меня,попросил я.
Любви недостаточно. Не для нас.Она снова шмыгнула носом, и на этот раз ее плечи затряслись от плача.Мне очень жаль.
Я притянул ее к своей груди и закрыл глаза.
А чего будет достаточно?спросил я, закрыв глаза.
Не думаю, что мы сможем что-то изменить,прошептала она.Твоя жизнь в другом месте. Мояздесь.
Ты бы переехала, если бы я попросил?я задал вопрос, слегка откинувшись назад, чтобы рассмотреть ее мягкие черты.
Я... Я не знаю.Она замолчала.Мой отец только что вернулся, Уор. Моя жизнь здесь. Я не знаю.
Понимаю.
Мне это не понравилось, но я понял. Было бы несправедливо просить ее изменить всю свою жизнь ради меня. Для начала мне следовало бы заработать право на это, но даже если бы я не потерял его, это было бы несправедливо по отношению к ней.
Я снова провел большим пальцем по ее щеке и приблизился к ней, пока кончики наших носов не соприкоснулись.
Я так чертовски скучаю по тебе,прошептал я.
Ты играешь нечестно.
Понимаю.Я улыбнулся ей в губы.Когда дело касается тебя, я не могу думать о честности.
Она не ответила, но ее дыхание участилось.
О чем ты сейчас думаешь?
Что ты прикасаешься ко мне,прошептала она.
У меня перехватило дыхание. Мое сердце заколотилось со скоростью, с которой обычно скакало на поле.
Как еще к тебе прикоснуться?
Ты сам знаешь.
Где?
Где угодно,сказала она, прижимаясь ко мне грудью.Везде.
Моя ладонь скользнула по ее лицу, мягкой шее, стройному плечу. Я накрыл ее грудь поверх рубашки и закрыл глаза, пытаясь сдержать стон.
Я должен спросить тебя кое о чем,произнёс я, не открывая глаз.
Спрашивай,прошептала она.
У тебя... Я видел тебя с Куинном.
Я почувствовал ее руку на своем лице и открыл глаза, чтобы встретиться с ней взглядом.
Никогда, Уоррен. Никогда.
Я облегченно вздохнул и прижался к ее губам. Принялся исследовать ее рот, пока мой язык не встретился с ее. Она застонала, углубляя поцелуй, и я прижался к ней, закинув ее ногу на свое бедро и прижавшись эрекцией к ее промежности.
Уоррен,она громче простонала, разорвав поцелуй.
Где я тебе нужен? Скажи.
Камила скинула ночную рубашку, следом через кровать полетело ее нижнее белье. Когда она потянулась к моим трусам, я усмехнулся.
Терпение, детка. У нас вся ночь впереди,промурлыкал я.
Сегодняэто все, что у нас есть,прошептала она, забираясь верхом на меня.
Она наклонилась, защекотав меня волосами, и прижалась ко мне губами. Одной рукой она стала меня ласкать, не прекращая целовать. Мои бедра дернулись вверх.
Ее слова крутились у меня в голове. Сегодняэто все, что у нас есть. Я отказывался в это верить. Я отказывался это принимать.
Мне пришлось бороться с желанием взять инициативу в свои руки, завалить Камилу на спину и жестко и быстро взять ее из-за того, что она усомнилась в том, что у нас есть. Я просунул руку между ее ног и погладил. Как только мои пальцы скользнули внутрь, она со стоном откинула голову назад.
Камила,простонал я.Ты такая мокрая.
Она раздвинула ноги еще шире и задержала дыхание, когда я, держа ее за бедра, начал в нее проникать. Мое дыхание стало прерывистым, пока я ждал, когда она привыкнет ко мне и начнет двигаться. Я сглотнул, пытаясь успокоиться, но когда она положила ладони мне на грудь и, наконец, начала раскачиваться, я почти потерял остатки самообладания. Каждый раз, когда она встречала мои толчки, всплеск адреналина врывался прямо в мое сердце. Каждый раз, когда она произносила мое имя, словно мольбу, какая-то часть меня ломалась.
Я приподнял ее, перевернул на спину и глубоко вошел в нее, отчего она громко ахнула.
Я хочу, чтобы ты чувствовала меня везде,прорычал я, снова проникая в ее рот.Я хочу, чтобы ты помнила, каково нам вместе.Она вцепилась в мои плечи, вонзившись ногтями в трицепсы.Я хочу, чтобы ты почувствовала, от чего отказываешься.
Нет,выдохнула она.Я не отпущу тебя.
Я остановился и посмотрел в ее широко распахнутые дикие глаза.
А ты не отпустишь?
Я просто не понимаю, как сделать, чтобы это сработало,всхлипнула она.Не понимаю, как я смогу работать здесь, а тыв Англии.
У нас все получится.
Я снова врезался в нее. Она охнула, выгнула спина и впилась глубже ногтями.
Как?
Мы что-нибудь придумаем.
Я обхватил ее грудь и ущипнул сосок, целуя губы, щеку, веки, подбородок, шею.
Футболэто твоя жизнь,прошептала она.
Я снова остановился и уставился на нее. На эту красивую, бескорыстную женщину, которая была готова на все ради кого угодно без вопросов. На эту красивую женщину, которая появилась на похоронах моего отца, хотя и ненавидела его, только чтобы поддержать меня.
Я наклонился и поцеловал ее снова, желая этим стереть все ее заботы. Мне хотелось показать ей, а не просто сказать, что моя жизньэто она. Вместо этого я занимался с ней любовью до тех пор, пока мы оба не насытились и не запыхались, а потом я держал ее в своих объятиях и целовал ее плечи, лицо, губы, пока мне не пришлось проснуться, чтобы совершить перелет.
Глава 42
Уоррен
Сезон начался две недели назад; я чувствовал себя Богом на поле каждый раз, когда толпа скандировала мое имя, но дома, находясь в одинокой постели, мои эмоции казались зоной боевых действий. Я чувствовал тягу к Камиле за три тысячи миль. Скучал по ее улыбке, безумно хотел увидеть ее и испытывал боль всякий раз, когда думал о том, как снова желал ее обнять.
Шоу продолжалось.
Жизнь не остановилась ни для нас, ни для наших обид. Камила отказалась бросить работу, потому что не хотела стать как ее матьженщиной, которой нужен мужчина, чтобы выжить в этом мире. Этого я не понимал, но уважал ее настолько, чтобы перестать настаивать на переезде. Я вроде привык к жизни без выходных, но по возвращению из Нью-Йорка скучал по этому городу. Что было странным. Скучал по городу, от которого старался держаться подальше большую часть жизни. Но теперь это во мне. Суета, громкая музыка, орущая по соседству с Камилой, смех людей, рассказывающих истории о своих родных странах. Подобного я нигде не испытывал и никогда не думал, что такие вещи способны заставить меня чувствовать себя как дома.
Теперь каждый раз, стоя на поле, я задавался вопросом, наблюдала ли она за мной. Каждое мое движение было обыденным. Каждая обводка, каждый пас, каждый удар и блок. Об этих вещах мне не приходилось даже задумываться, но когда я думал о Камиле, то вскоре обнаружил, что мой мозг работает усерднее, чтобы поспевать за моими движениями. Так парочку моих пасов заблокировала команда противника. Дриблинг обыграли. А то, что обсуждалось всего несколько месяцев назад, внезапно стало сомнительным. Неужели она настолько глубоко погрузилась в мои мысли, что я не мог сосредоточиться хотя бы на одной задаче, не думая о ней? После одной потрясающе ужасной игры тренер отвел меня в сторону и велел вытащить голову из задницы.
Я знаю, что ты только что потерял отца, но от тебя зависит целая команда.
Конечно, он был прав. И все же, его слова не зажгли во мне огонь, как было раньше.
Глава 43
Камила
Уоррен уехал неделю назад, и с каждым днем я скучала по нему все сильнее. Мы ежедневно созванивались, иногда по два раза в неудобные часы из-за разницы во времени, но каждый раз, когда я слышала его голос, я забывала о времени. В глубине души я понимала, что простила его еще до того, как увидела на похоронах его отца. Да, он скрывал от меня что-то, но зато заботился обо мне так, как я могла только мечтать. Однажды вечером, после тяжелого дня в «Уинзоре», он позвонил мне по FaceTime, когда я готовила себе ужин. Я поставила телефон на кулинарную книгу и повернулась к жаркому.
Жаль, что меня там нет,сказал он.
Я оглянулась через плечо и улыбнулась экрану.
Мне тоже.
Ты готовишь курицу или креветки?
Креветки.
Хотелось бы мне быть там.
Я накрыла сковородку и вернулась к телефону, облокотившись на стол и глядя на него.
Печально, что вы проиграли.
Ты смотрела?я кивнула.Тебе было скучно?
Я хихикнула.
Удивительно, но нет. Чарли мне все объяснял. И постоянно спрашивал, не знаю ли я, что ты решил с «Барселоной».
Что ты ему сказала?
Что не знаю.Я замолчала, всматриваясь в его глаза.Я не думаю, что даже ты знаешь.
Он ухмыльнулся, закинул руку за голову и откинулся на подушку, прижимая телефон к лицу. Я перевела взгляд на его обнаженную грудь. И вздохнула.
Жаль, что меня там нет.
Его глаза потемнели.
Ты не представляешь, как я хочу, чтобы ты была здесь.
Я оттолкнулась от стойки и повернулась к плите, выключила ее и открыла сковородку, чтобы наложить еду. Затем устроилась на барном стуле и стала ждать, пока все остынет. Это время я наблюдала, как его глаза закрывались, и сильнее возненавидела разницу во времени.