- Что с коленом?
- Все нормально с коленом, - дежурно ответил Кузьменко.
- А хромаешь зачем?
- По привычке, - рискнул огрызнуться Степа.
- Ты привычки эти вредные бросай!на удивление добродушно отозвался Матуш.А то, может, пусть Артур тебя посмотрит? Чтобы не подвело колено завтра.
Что сможет сделать Артур Кароль, врач клуба, за сутки до игры, Степа не очень представлял. Да и тренеру почти не совралсобранное заново полгода назад в ЦИТО (2) колено не болело, а прихрамывал после тренировки больше по привычкеберег.
- Все в порядке, Юрий Михайлович, правда. А Король Артур после Амстердамского марафона вообще не авторитет.
Тренер и либеро дружно расхохотались. Артур Кароль, которого вся команда дружно именовала Король Артур - за аристократически надменный нос, тягу к широким жестам и истинно королевские врачебные знания и умения, ко всем прочим своим достоинствам являлся еще и страстным поклонником марафонов. И на последнем Амстердамском марафоне отличился особенно фееричнонесмотря на то, что на последней «пятерке» стал себя плохо чувствовать, упорно продолжал бежать. В итогеупал в трех метрах до финиша. Так и того малоеще метр пытался ползти, прежде чем потерять сознание окончательно. «Рожденный королем ползать не может» стало любимой фразой всего коллектива в течение целого месяца, несмотря на возмущенное фырканье врача.
Уже на выходе из спортивного комплекса Степу нагнал Данька.
- Кос, ты к метро? Я с тобой, переговорить еще хочу про завтра.
Эти двое заметно возвышались и выделялись над толпойвысоким ростом, яркими куртками, большими спортивными сумками через плечо. И уже потом обращали внимание на то, что оба парня были вполне симпатичной наружности. Да и разговор вели интересный, правда, на свои, узкоспециализированные темы. Это был диалог доигровщика (3) и либеро на тему рисунка завтрашней игры.
*
Здоровое ста девяносто трех сантиметровое тело надо хорошо кормить. Особенно после тренировки. Поэтому Степан усердно наворачивал полукилограммовую порцию творога с бананами. В потом еще чай с бутербродами. И на сегодня хватит.
Параллельно оглядывал комнату, прикидывая план по сбору вещей. А, вообще-то, и без плана можно обойтись. Вещей немного, соберет в день переезда. И шмотки заодно успеет постирать.
Спустя полчаса, со второй кружкой чаю, Степа устроился перед ноутбуком. Пришел час связи с ЦУПом. Ейск на проводе.
Появившаяся на экране после гудков физиономия была сонной и лохматой.
- Здарова, Лелище.
- И тебе не кашлять, брателло.
- Как оно?
- Если мытьне чешется.
Степан расхохотался. У Лелика рот от мозга независимо работаетиздержки профессии. И не до конца проснувшийся брат вполне способен говорить. А вот осмысленно лидругой вопрос.
- Ты с ночной, что ли?
- Да, только в пять домой приехал. Ты так смешно называешь - «с ночной».
- Ну не с дневной же?резонно возразил Степа. Так, кажется, Лелик проснулся, можно начать разговор нормально.Как дела дома?
- Нормально, - зевнул брат.Вон, батя мчится на твой голос. Уступаю место и пойду отлить.
- Так, Степка, слушай сюда, - Лелика сменил отец.Я запись смотрел. И скажу тебе такваш Матушевич ерунду творит! Ты ему вот что передай
Степан кивал и пил чай. Будто мало ему Матуша. А куда деваться, если отец родной тоже тренер. Пусть и в далеком отсюда Ейске и детский. Тренер - это навсегда. И, к тому же, именно отец взял его туда, где Степа нашел себя. Где была вся его жизнь. В волейбол.
- Степашка, ты меня понял?
- Понял, - со всем возможным смирением ответил старший сын.
- А что с коленом?перешел к следующему пункту своей программы отец.Видел, что повязка. Беспокоит?
- Нет, - привычно ответил Степан.Страховка просто.И решил сменить тему: - Как Василиса?
Аркадий Ефимович по ту сторону монитора воровато оглянулся.
- Нормально все. На рынок ушла. Что, Лелика тебе дать еще?
- Давай.
- Лев!гаркнул отец.Иди, Степка зовет.
Переговорив с младшим братом еще минут десять, Степан отключился. Чай допит. Можно в душ и спать. Обернулся и с тоской посмотрел на табуретку в изножье кровати. И на новой хате будет такая же ерунда. Если не короче там койка.
_______
Пряжка (здесь)обиходное название психиатрической больницы святого Николая Чудотворца, которая находится в Санкт-Петербурге, в месте, где из Мойки берёт своё начало река Пряжка.
ЦИТО - Центральный НИИ травматологии и ортопедии им. Н. Н. Приорова
Доигровщикодно из игровых амплуа в волейболе, универсальный игрок, участвующий в приёме, в атаке и в защите команды
Кадр третий. Куросава
Кадр третий. Картинка снова черно-белая. И в ней, как в шедевре Акутагавы и Куросавы - у каждого своя история и своя правда.
День задался с утра бодро. К семи вечера Тура не чувствовала ни рук, ни ног, ни спины. А самое главное - себя не чувствовала. Ей иногда казалось, что холеные дамы, клиентки элитных салонов красоты, все сплошь энергетические вампирши. И красоту себе не за счет дорогостоящих бьюти-процедур получают, а кровь сосут из работников этих заведений. И слова поперек не скажешь ведь.
Тура на работе на хорошем счету. К двадцати семи она поняла, что для всяческих манипуляцией с женским лицом и телом у нее руки вот прямо точно из того места, которое надо, растут. И любыми новыми техниками и аппаратурой она овладевала мгновенно и безошибочно. Только вот выливалось это в то, что работы становилось все больше. В деньгах это тоже, конечно, выражалась, хотя и не в той мере, в какой Туре считалось справедливым. Но тут уж если работаешь не на себя, а на дядюа в ее случае, на тетютерпи. Она мечтала о своем деле, набиралась опыта и знаний. Только вот мечты эти, скорее всего, так и останутся мечтами. Денег на свое дело такими темпами не заработаешь. Особенно если тебе приходится содержать еще и деда. Всю свою пенсию он тратил не пойми на что. По крайней мере, Тура никогда не спрашивала. И денег на ведение домашнего хозяйства не просила никогдатак повелось после смерти Клары Корнеевнык тому моменту Тура уже работала. И после ухода из жизни двоюродной бабушки как взвалила на себя всетак и тащила. Первое время дед давал деньги, а потом перестал. С памятью у него становилось с каждым годом все хуже.
До дома, с учетом очередной душеспасительной беседы с хозяйкой салона о необходимости усердного труда на ее, хозяйкино, благо, Тура добралась уже к восьми. Вот и парадная родная. С Турой поравнялся шедший навстречу упитанный молодой человек с уже тронувшими лоб залысинами. Вид он имел страшно довольный и даже, кажется, насвистывал. Было что-то в его внешности, показавшееся Туре смутно знакомым. Она даже остановилась, не дойдя метра три до парадной. А он прошел мимо. Почти. Но за спиной Тура услышала, как шаги замерли. И обернулась.
Они сообразили одновременно. И воскликнули тоже одновременно.
- Трубадура!
- Боцман!
Спустя секунду они уже обнимались. Потом, спустя еще секунд десять, смущенно отстранились и теперь смотрели друг на друга, устыдившись своего порыва.
- Ты похудел.
- И полысел, говори уж сразу, - хохотнул Яшка Больцман, ее одноклассник.А вот ты вообще не изменилась. Вообще. Странно, что я тебя сразу не узнал.
Они стояли у парадной Туры, смотрели друг на друга и вспоминали.
*
С первого и до последнего класса эти двое торжественно пронесли звание белых ворон всей школьной параллели.
Маленькая худенькая Тура стала объектом насмешек сразу же. Необычный цвет волос, еще более странная речьона к семи годами все еще говорила тихо, невнятно, неуверенно и с акцентом. Имя странное. Когда всех детей просили назвать имя, она встала, едва видная из-за парты и пробубнила себе под нос: «ТураДурова». Прозвище «Трубадура» тут же прилипло к ней. Иногда его сокращали до просто «Дуры».
Яшка Больцман, круглый отличник, игравший на фортепиано и домбре, которого до седьмого класса водила в школу бабушка, был тоже классическим кандидатом в парии. Подружились они только в четвертом классе, но сохранили свою дружбу до конца школы. А потом Яшка поступил в ИТМО (1), через два года по обмену уехал в Калифорнийский Университет, и пути их разошлись.
*
Сейчас перед Турой стоял совершенно другой человек. Не тот Яшка Больцман по прозвищу «Боцман», которого она знала в школе. Он больше не был круглымскорее, слегка перекачанным, а не упитанным, как ей показалось в начале. Высокий лоб, переходящий в начинающуюся раннюю лысину, его не портил. Живые глаза, улыбка и общий вид крайне уверенного в себе и довольного жизнью человека.
- Яша, ты какими судьбами тут?с чего-то надо было начинать разговор.
- Бабушка умерла. Приехал вопрос с квартирой решать.
- Мои соболезнования. А родители?
- Они давно в Израиле, - пожал плечами Больцман.Не, они на похороны приехали. Но уже обратно свалили. Бабку сколько раз с собой звали, - Яша вздохнул.Но она наотрез, в глухую несознанку. А теперь вот квартиру мне завещала, я и расхлебываю.
Тура внимательно разглядывала молодого мужчину напротив. Ну надо же. Яшка, Яшка, ты совсем другой.
- Ты там же на втором этаже?
- Да ну тебя!Яшка только что руками не замахал.Там ужас что творится! Там жить невозможно. Я на Английском квартиру снимаю. А эту, бабушкину, надо сначала в порядок привести, ремонт хотя бы косметический. А потом уж продавать. Да еще кошки эти, - закатил глаза.Слушай, Тура, тебе кошка не нужна? Рыжая есть, и полосатая, и какая-то белая, но она со сломанным хвостом
Тура рассмеялась.
- Нет, спасибо, мне и без кошки проблем хватает.
- Дед?понимающе кивнул Больцман.Жив еще, курилка?
- Жив, - кивнула девушка.И, надеюсь, еще поживет. Знаешь, не готова я морально к похоронам и Ой, извини!
- Да нормально все, - махнул рукой Яша.Дело житейское.
- Ты с родителями живешь?ей на самом деле было интересно. И усталость вдруг спряталась, и мелкий дождь вперемежку со снегом, сыплющийся сверху, не мешал.
- Я в Канаде сейчас живу, - с легким оттенком самодовольства сообщил Яков.А до этого в Штатах работал.
- Тебя так надолго отпустили с работы?Больцман говорил о каких-то свершено удивительных для нее вещах. И было правда любопытно ужасно.
- А я, знаешь, решил тут пожить, - усмехнулся Яша.Уже и работу нашел. И по деньгам нормально, без потерь. Одноклассников этих ваших буду админить. Потусуюсь тут полгода-годкак дела с наследством решу. А там видно будет.
Туре оставалось только уважительно кивнуть. Видели бы сейчас Яшу-Боцмана те, кто над ним смеялись в школе. Тура была уверена, что никто из них не добился того, что имел сейчас Яшавысокооплачиваемую работу, которая позволяла ему легко перемешаться между странами и жить там, где удобно.
- Ты с кем-то из наших общалась? - Яшка словно угадал ее мысли.
Тура отрицательно покачала головой.
- Как на личном фронте?вдруг спросил Больцман.
- Отступаю и несу потери, - сказалось неожиданно и грустно.
- Тура - а взгляд у него тот же. Жалостливый взгляд Яши Больцмана, который в школе гладил ее по голове и рассказывал, как побьет ее обидчиков.
- Ай, ерунда, - отмахнулась она.Знаешь любимую присказку лаборантов: «Все дерьмо кроме мочи. А у некоторых и мочадерьмо», - Яшка слегка смущенно хохотнул, а она продолжила: - А у тебя как на этом фронте?
Следующие пять минут Туре на экране навороченного смартфона демонстрировали фото подружек бывшего заучки и толстячка Яшки-Больцмана. Судя по фото, Яша питал страсть к брюнеткам с пышными формами и пухлыми губами. Девушек было примерно шесть или семь, и, судя по комментариям Яшки, они скрашивали его одиночество на протяжении последних лет пяти. Кажется, последовательно. А, может быть, и параллельно.
Экран телефона вдруг щедро присыпало каплями, и Тура поняла, что замерзла. Пальцыособенно.
- Сволочная тут погода, - буркнул Яков.
- В Канаде лучше?
- В Канаде примерно так же. А вот в Лос-Анджелесе куда как лучше. Слушай, Тура
- Да?
- Может, встретимся как-нибудь, посидим, поговорим в нормальной обстановке. Где-нибудь в кафе или ресторане.
- Давай, - легко согласилась она. - К себе не приглашаю, сам понимаешь, дед, а вот в кафес удовольствием.
Они обменялись номерами телефонов. И она еще какое-то время смотрела на Яшкин силуэт, который то и дело пересекали серые росчерки ветра с дождем.
Так, пора домой. Там еще дел по приготовлению к приему нового жильца - вагон и маленькая тележка.
*
Она стояла в темном проеме двери, сложив руки на груди.
- Это все твои вещи?
Степа поправил на плече лямку спортивной сумки и шевельнул ногой.
- Вот еще.
В проем выдвинулась огромная спортивная же «Атомик».
- Уже больше похоже на правду, - кивнула девушка. На ней снова были черная футболка и черные джинсы.Ну, заходи, коли пришел. Только паспорт сначала давай.
- Что, прямо тут, на пороге?
Она отошла вглубь квартиры и протянула руку.
Паспорт.
Требование было справедливым и ожидаемым. Степка пристроил сумку у дверей, вторую опустил на небольшой деревянный стульчиккажется, детский.
- А расписку в получении денег дашь?паспорт он пока не выпускал из рук.
- Обязательно!пообещала Тура и потянула на себя документ. Степка с неохотой, но выпустил из пальцев черный кожаный прямоугольник.
- Надо же - она листнула странички.И правда Кузьменко Степан Аркадьевич. По гороскопуОвен.
- Не знал, что гороскоп в паспорт вписывают.
- Ейск - хмыкнула девушка, дойдя до странички с регистрацией.Это где?
- У самого Черного моря. Там, где зреет золотой виноград, - и, поскольку его не поправили, исправился сам.На самом деле, на Азове это.
- Занесло тебя, Степан Аркадьевич, - усмехнулась она. - А ты у нас малыш, оказывается.
- Я-то малыш?он демонстративно поглядел на нее с высоты свои ста девяноста трех.
- Такой большой и - она тоже демонстративно запрокинула голову, глядя на него.И совсем маленький. Всего двадцать пять годков.
- Ты вообще выглядишь так, будто вчера школу окончила.
- Внешность обманчива. Неполных двадцать семь. Так что, как младший по званию, будешь слушаться всех остальных.
- Елену Пре ужасную тоже?
Ответом ему стал звонкий смех. Кажется, Степка выбрал правильные тон и реплику.
- От нее тебе лучше вообще держаться подальше!
- Понял, - он снова подхватил сумку.Пошли?
Пошли, - кивнула Тура.
Комната выглядела лучше, чем при первом знакомстве. Но не отель, конечно. Ну да ладноглавное, чисто и рядом со всеми нужными объектами. Помимо комнаты, Степке выделили стол на кухне, и две полочкиодну в холодильнике, другую в ванной. Щедрость неслыханная просто.
- Эту полку не трогай, - под «полкой» подразумевался, судя по жесту Туры, целый стеллаж, уставленный всевозможными банчками, бутылочками и еще всякой непонятной хренью.Это Елены Павловны.
- Даже смотреть не буду в ту сторону, - пообещал Степка.
- Молодец. А теперь пошли на кухню, покажу, как газом пользоваться.
- Я умею, - немного обиженно отозвался Степа.У нас дома в Ейске газовая плита.
- Отлично. Не жилец, а подарок просто.
- А я тебе сразу говорил! - не остался в долгу Степан. И тут их перепалку прервал звонок его мобильного. Степа принял вызов и выдернул разъем наушника. Своевольный смартфон принял этот знак по-своему и вывел звук на динамик.
- Кос, на треньку сегодня не опаздывай!раздался бодрый голос Дерягина.Матуш в ударе, все оглохли уже.
- Понял, - коротко ответил Степа. Переключать звук уже смысла не было.Сейчас вещи брошу и через полчаса буду на месте. Я сегодня переезжаю, забыл?
- Ну с новосельем, Кос!хохотнул Данька.Давай, дуй в темпе.
- Кос?Тура проявляла умеренное любопытство.Как это соотносится с Кузьменко Степаном Аркадьевичем? Что, у тебя два паспорта?
- Паспорт один, не переживай. Потом рассажу, я на тренировку опаздываю.
- Беги, деловой, - усмехнулась она.Держи, - на узкой белой ладони лежали ключи.Твой комплект.
- О, спасибо!
Ладонь убрали за спину.
- Деньги вперед.
Степка пару секунд выжидающе смотрел на девушку. Да ладно, все нормально, видно же, что люди порядочные.
В ее руки легли несколько купюр, в егоключи.
- А расписку?
- Ты же не тренировку торопишься, - сладко улыбнулась Тура.Вечером будет расписка. В обмен на рассказ, почему ты Кос. А не Кокос.
Степка чертыхнулся. Так его тоже иногда называли. Ладно, это все не срочно и можно отложить на потом.