Жар снова накапливался, пока взрыв не стал казаться неизбежным. Ее словно ударило молнией, обжигая, и посылая по всему телу взрывную волну. Тут же раздался мощный раскат грома И наконец на нее обрушилось сокрушительное удовольствие, почти уничтожив ее. Она не могла остановить крик, который зародился глубоко внутрив самом сердцеи вырвался из ее губ.
Она выкрикивала имя Романа, в то время как билась, задыхалась и царапалась в приступе удовольствия.
Когда она смогла перевести дыхание, он в последний раз сладко лизнул ее, низко простонав, а затем поднялся на ноги. Когда его руки легли на ремень брюк, он взглянул на нее:
Скажи, что я могу взять тебя, Августина. Мне нужно снова это услышать, прежде чем я продолжу.
Он давал ей возможность разорвать сделку. Она могла послать его, положить конец их связи, как он невольно сделал прошлой ночью. Но, как и ранее, она не могла заставить себя ранить его. Фактически, теперь мысль о том, чтобы ранить его, расстраивала ее еще больше, особенно когда единственное, что она хотела сделать, это обнять его и с радостью принять в своем теле. Сейчас между ними не было стен. Не было границ или барьеров. Это было все, что она тогда хотела. Она знала, что должна защитить себя, но не могла сказать ничего, что нарушило бы этот драгоценный момент. Хотя однажды он уже разбил ей сердце, но вот она снова не может от него оторваться и надеется на большее, чем следовало бы.
Тем не менее, она протянула руку.
Не покидай меня, Роман. Сегодня вечером я не хочу быть одна. Ты нужен мне.
Его взгляд смягчился.
Я не хочу, чтобы ты оставалась одна. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Черт, я хочу сделать тебя счастливой. Но сначала, детка, я должен взять презерватив. Когда я сегодня уходил, то совершенно не планировал ничего подобного.
Он выглядел настолько искренним, что она поверила, что у него нет планов на Дарси. Что-то внутри нее растаяло.
Я принимаю противозачаточные. И хочешьверь, хочешьнет, у меня не было секса с моего последнего осмотра три месяца назад. Но ты должен
Черт возьми, Тина. Он спустил брюки, сразу вместе с боксерами. Его большой и толстый член гордо покачнулся у живота, почти касаясь пупка. У меня не было секса после проверки год назад. Я полностью чист. Скажи мне, что я могу сейчас же взять тебя.
Может, он и причинил ей боль в прошлом, но никогда не стал бы о таком лгать. Обычно она не занималась сексом без презерватива, потому что никогда не доверилась бы мужчине в отношение чего-то столь важного. Если только Роману. Он был единственным мужчиной, с которым она когда-либо зачала ребенка, пусть даже случайно. И где-то в глубине души возможно, она обдумывала мысль сделать это снова. Не для того, чтобы поймать его в ловушку, просто какая-то часть ее отчаянно хотела вернуть то, что потеряла.
Но она не могла позволить себе задумываться об этом. Вместо этого она потянулась к Роману, желая разделить с ним этот момент. Ей ничего не грозило. Она сделала противозачаточный укол. Не было никакой причины заставить его остановиться.
Да.
Это было все, что она могла вымолвить. Он скинул туфли, снял носки и откинул брюки, прежде чем повернуться к ней. Широкие плечи вздымались с каждым резким вздохом, пока он стоял между ее ног и приравнивался членом. Тина застыла в ожидании. Этот момент был реальностью. Он здесь. Они, наконец, собирались заняться любовью.
Роман вошел в нее одним долгим толчком, скользнув по чувствительной плоти и глубоко толкаясь, пока не наполнил ее до конца. Тина ахнула, когда ее переполнили ощущения. Она с криком сжалась вокруг него, чувствуя наполненность и отчаянно желая большего. Но она также чувствовала себя открытой и свободной от их прошлого. Ощущать его внутри себя казалось правильным.
Черт, мне так хорошо. Роман неподвижно стоял над ней, сжав челюсти, словно ему нужно было мгновение, чтобы восстановить самообладание. Я все еще помню это чувство, словно ты подросток, впервые трахающий богиню.
Он заставлял ее чувствовать себя богиней. По крайней мере, так было всегда, когда они в постели. Теперь он также заставлял ее чувствовать себя важной. Женщиной, которую он хотел больше любого трофея.
Она закинула ноги ему на талию, притягивая вниз, пока он не прижался к ней грудью. Она чувствовала жар, идущий от него.
Я тоже помню эту часть. Там, где ты сводишь меня с ума. Не сдерживайся Роман. Не смей.
Она хотела все, что он мог дать ей. Если у них было всего несколько недель, то она хотела использовать их на полную катушку. Теперь не было нужды скрывать от него свои чувства. По крайней мере, в постели она собиралась отдаваться ему со всей страстью. Да, когда он снова уйдет, она будет разбита, но, возможно, это лучше, чем оцепенение. Она ненавидела то, насколько серыми стали ее дни. Ей нужно было немного солнца, даже если это было только на короткое время.
Я не смог бы сдерживаться, даже если бы пытался. Не с тобой. Он схватил ее за талию и вытащил из нее член, прежде чем снова погрузиться.
Он установил безжалостный ритм, двигаясь под разными углами, пока не нашел темп, от которого она начала хватать ртом воздух, напряглась и ухватилась за него, пока он все ближе и ближе подводил ее к краю. Наслаждение нарастало горячей разрушительной волной, угрожающий в любой момент смести ееи сломать все стены, которые она воздвигла против него.
Снова и снова он врезался в нее, усиливая наслаждение. Каждый вздох вырывался со стоном. Кровать скрипела. Тина впилась пальцами в его плечи, вонзив ногти в кожу. Все мысли испарились, и она вцепилась ему в спину, отчего он со стоном запрокинул голову назад.
Я тоже это помню. Ох, блять. Детка, я не могу остановиться. Это слишком хорошо, выдохнул он, снова погрузившись в нее, словно еще глубже. Какого черта мы так долго ждали?
Она не знала, что на это ответить.
А потом уже была не в состоянии, потому что он положил большой палец на клитор и нажал, в то время как его член двигался вперед и назад, набирая скорость и снова и снова потираясь о нежную точку.
Напряжение нарастало, вздымалось, переполняло и разразилось взрывом. А затем она воспарила до небес.
Тина обхватила его, словно он единственный якорь, удерживающий ее в этом мире. Все остальное отступило под натиском чувств. Чистые эмоции и энергия пульсировали в ней, она задрожала, когда ее накрыло волной неистового наслаждения.
Роман запрокинул голову и потерял всякий контроль, последовав за ней в пучину оргазма. Он еще раз толкнулся в нее, прежде чем она почувствовала, как он горячо излился внутри нее.
Он замедлил удары, после чего полностью остановился. Но он остался внутри нее, все еще соединенный в одно целое. Грудь Романа вздымалась так, словно он пробежал марафон. Потом Тина поняла, что и сама тяжело дышит.
В прошлом Роман сразу бы откатился от нее и либо слез с кровати, либо заговорил о чем-то совершенно не романтичном. С высоты своего возраста Тина задумалась, намеренно ли он выстраивал между ними стены, потому что боялся близости. Взрослый Роман ласкал ее щеку, пристально вглядываясь в лицо. Сейчас ему не нужны были слова. Выражение его лица говорило ей, что он был так же, как и она, поражен охватившим их удовольствием и возникшей связью.
Ты в порядке? Пробормотал он, проводя пальцем по виску, как будто пока не хотел ее отпускать. Как будто хотел на мгновение дольше насладиться их воссоединением.
Да. Тина не знала, что еще сказать. Лишние слова могли подсказать ему, что, ощутив его глубоко внутри себя, она снова распахнула дверь в частичку своего сердца, которая была на замке более двенадцати лет, частичку, которая принадлежала только ему одному.
Он улыбнулся ей и застонал, когда вышел из нее и откатился, вытянувшись во весь рост. Тина пододвинулась ближе к спинке кровати, но не попыталась прикрыться. Ей было приятно находиться рядом с ним обнаженной. Ее тело все еще пульсировало от оргазма. Она старалась не задаваться вопросом, может ли их секс перерасти во что-то большее и способны ли они построить будущее теперь, когда стали гораздо более зрелыми. Вместо этого среди ее мыслей воцарился покой. Она подумает о последствиях сегодняшнего вечера позже. А пока она собиралась насладиться подаренным блаженством.
Вау. Мы должны быть благодарны, что ты принимаешь таблетки, потому что этот эпизод наверняка закончился бы нежелательной беременностью. Роман вздохнул. Я в жизни никогда не кончал так сильно.
Его слова были как ушат холодной воды. Она резко выпрямилась. Конечно же, он шутил. Он понятия не имел, что случилось той ужасной ночью, когда они расстались. Она никогда ему не говорила. Но это не имело значения. В ее голове снова и снова крутилось одно слово: «нежелательная». Это все, что она услышала.
Теперь она вспомнила, почему пообещала себе никак не спать с ним снова.
Выражение его лица в одно мгновение сменилось с удовлетворенного на обеспокоенное.
Августина? Детка, ты в порядке?
Она села, оглядывая комнату в поисках того, чем можно прикрыться. Она отказалась смотреть в его сторону.
У меня все в порядке. Нужно принять душ перед тем, как ложиться спать. Она скатилась с кровати, схватила халат, который, очевидно, оставил ему кто-то из персонала. Тот был слишком большим, но ей нужно было прикрыться. Ты уверен, что хочешь, чтобы я здесь ночевала? С тех пор, как я спала с кем-то прошла целая вечность. Если иметь в виду, буквально. Я могу храпеть.
Роман преградил ей путь в душ, взял ее лицо в руки и наклонил, чтобы она встретилась с ним взглядом.
Что я сказал не так? Это второй раз, когда я вижу, как ты бледнеешь и сбегаешь. Что я делаю не так, Августина? Поговори со мной.
Она не могла. Она была не готова. Ее начала охватывать паника. Боже, она чувствовала себя такой уязвимой. И теперь, когда действие оргазма прошло, и когда она узнала, как он по-прежнему относится к рождению детей, она не могла этого вынести. Если не считать ее наивных мечтаний о будущем, их с Романом объединял лишь секс. Она не могла допустить, чтобы он снова причинил ей боль.
Мне не нужно с тобой разговаривать. Это в нашу сделку не входило. Мне нужно только трахаться с тобой, что я и сделала.
Его лицо вспыхнуло, когда он опустил руки и отступил.
Ты шутишь? Это полная чушь, и ты это знаешь.
Она открыла рот, чтобы отбрить его, когда раздался стук в дверь и послышался мужской голос.
Извините, что прерываю, мистер Колдер, пробормотал один из агентов Секретной службы. Президент сейчас же требует вас в свой номер. Вас и мисс Спенсер. Он говорит, что это срочно.
Я понял. Сейчас будем, рявкнул Роман, оглянулся на нее и прищурился. Оденься. А если тебе интересно узнать ответ на свой последний вопрос, то да. Сегодня ночью ты останешься в этой постели со мной. И если ты думаешь, что этот разговор окончен, то ошибаешься. Я еще не закончил. Ни с разговором. Ни с сексом. Ни с тобой.
Он ушел в ванную. А она осталась, хватаясь за халат и задаваясь вопросом, как, черт возьми, ей спасти свое сердце от него в этот раз.
Глава 10
Роман пропустил Тину на входе в президентский номер, изучая ее напряженные плечи и надменно вздернутые брови. Вопросы вихрем крутились в голове. Что он, черт возьми, натворил, отчего она перешла в режим стервозной сучки? Она изменилась у него на глазах. В одну минуту она была счастливым маленьким сексуальным котенком, свернувшимся калачиком и просящим его погладить. А в следующе мгновение превратилась в глыбу льда.
Это потому, что он пошутил насчет беременности? Ее биологические часы уже тикали? Он задел за больное?
Он не собирался говорить, что, когда он вошел в нее без презерватива, его первой и чертовски возбуждающей мыслью было то, что она может забеременеть. Они уже не дети. Они смогли бы с этим справиться. Плюс, ребенок связал бы их вместе. Это будет означать, что они уже не расстанутся. Им придется работать в команде. В первую очередь им обоим придется заботиться об их общем ребенке.
В отличие от его родителей. Когда у них появился ребенок, они совсем не изменились. На самом деле, с его рождением все, вероятно, стало еще хуже. Вот почему он отпустил эту шутку. Он чертовски испугался своего желания завести ребенка, чью жизнь они, скорее всего, разрушат.
Но была ли его жизнь разрушена? Или он продолжал так думать, чтобы защититься от ужасающего варианта, что ему не безразлична женщина и что он хочет общего с ней будущего? Что он снова влюбился в Тину?
Он не мог любить ее.
Роман остановился при виде развернувшейся перед ним картины. Лиз сидела на диване, одетая лишь в одну пижаму. Поскольку это была Лиз, она выглядела элегантно, хотя была полураздетой и явно готовилась ко сну. Зак все еще был одет в брюки и рубашку от смокинга, хотя и без галстука и пиджака. Он безмолвно вышагивал туда-сюда позади Лиз и мрачно читал какие-то файлы в папке. Лара сидела рядом с Лиз, а Гейб и Эверли заняли стол в углу. Эва стучала по клавиатуре ноутбука. Все были напряжены.
Что-то пошло не так.
Вся банда в сборе. Сдержанно объявил он, потому что не все были в курсе заговора, строящегося вокруг Зака. Он кивнул в сторону Лары и Лиз, заметив, что Тина немедленно уселась рядом с подругой. Когда он подошел достаточно близко, чтобы быть уверенным, что женщины его не услышат, то наклонился к Заку. Это похоже на вечеринку, а не семейный сбор. Мне принести нам пива?
Зак вздохнул.
Сейчас я не могу оставить Лиз в стороне, и, поскольку я знал, что Тина была с тобой, то я также не видел причин не посвящать ее.
Роман не обрадовался:
И почему же мы не могли оставить их в стороне?
Зак поднял папку и резко прошептал:
Вот почему. Лиз?
Я нашла эту папку на кровати. Думаю, в мою комнату было легче всего попасть. Пресс-секретарь выглядела изысканно, но когда она сжала руки в кулаки, они дрожали. Мы с президентом долго обсуждали предстоящую встречу с премьер-министром и пресс-конференцию, которая состоится в конце недели. Затем я пошла готовиться ко сну. И когда вышла из душа, меня ждала эта папка.
Зак захлопнул папку, его лицо окаменело.
Она сразу же принесла ее мне. Я уже отправил Коннора выяснить, как ублюдок проник в комнату. Лиз запирала дверь.
Она уверена? Роман знал, что иногда забывает даже привычные вещи.
Зак слегка покраснел.
Я уверен. Поверь мне. Я слышал этот чертов замок.
Ах, она захлопнула дверь перед его лицом. Похоже, Заку этой ночью не повезло. В отличие от него. Если только не учитывать тот факт, что сейчас Тина отказывается даже смотреть в его сторону.
Что засняли камеры видеонаблюдения?
Возможно, в комнате Лиз их не было, но наверняка они были в коридоре.
Я проверяю их прямо сейчас, ответила Эверли. Зак не хочет, чтобы это вышло за пределы нашей компании. Секретная служба знает, что что-то происходит, но не знает, что именно. Они думают, что у нас личная проблема, небольшая ссора между друзьями и сотрудниками, в которую решил вмешаться Зак. И нас эта история устраивает.
Это было умно. Прямо сейчас между ними разыгрывалась настоящая драма, и внимательные, хорошо обученные агенты никак не могли этого не заметить. Подобные ночные сборы не покажутся необычными, особенно, если на следующее утро все будут спокойны и дружелюбны.
Почему мы не привлечем их? Лиз снова начала выкручивать руки. Я должна была сразу пойти к Томасу, но после того, как прочитала то, что внутри, подумала, что президент должен увидеть это первым.
Или, что более вероятно, она испугалась и захотела вернуться в комнату Зака, чтобы снова почувствовать себя в безопасности. Бедняжкаа. Он не мог обращаться с ней также, как Роман с Тиной, потому что жизнь Лиз зависела от того, поверят ли все, что она всего лишь сотрудница и ничего более.
Тина пронизывающе посмотрела на Романа.
Мне тоже хотелось бы знать, почему здесь еще нет агентов Секретной службы. Как будто вы, ребята, знаете что-то, чего не знаем мы.
Конечно, в том, чтобы держаться Тину поблизости, были свои недостатки. Он пробормотал ругательство.
Что в папке, Зак? Иногда лучше было игнорировать ее уколы. Если Зака устраивало, что Лиз и Тина узнают, что было в письме, то он тоже хотел это знать. Если его содержимое было таким серьезным, как казалось, у него не было другого выбора.
Дверь снова открылась, и вошел Коннор.
Ну, я выяснил, как они пронесли папку внутрь.
Гейб оторвал взгляд от экрана.
У кого-то был ключ от ее комнаты?
Коннор покачал головой.