Оказалось, что я немного преувеличивал, Петя, когда говорил о значении твоей Чародейки, начал он осторожно. Видишь ли, учёные относятся к твоему феномену не очень, я бы сказал, оптимистически. Агроном нарочно говорил туманными фразами, чтобы не слишком огорчать Петю. Они пишут, что надо несколько лет приучать семена к раннему созреванию. Оказывается, не у одного тебяи у других вырастала такая пшеница. А на следующий год ничего не получалось. Только ты на огорчайся
Ну и что же, сказал Петя. У них не получалось, а у нас в «Зелёном долу» получится. У нас, глядите, какая земля. Правда, дядя Вася?
Правда.
Лет через десять либо через двадцать, а получится. Верно, дядя Вася?
Верно. Только известь с фермы воровать больше у тебя не получится.
Чародейка росла теперь за кустами, которые ровной полосой тянулись вдоль выгона.
Дядя Вася вспомнил, что недалеко от этого места он весной беседовал с ребятами.
На новой полянке в полном составе сидела встревоженная пятая полеводческая бригада. Дуся внимательно осматривала крепкие, тяжёлые колосья Чародейки.
Вот она где пропадает, сказал дядя Вася, увидев Дусю. Это не ты ли вместе с ними пересаживала?
Куда там! Они меня только на прошлой неделе первый раз пустили сюда, отвечала Дуся. У них тут строгости. Посмотрите, Александр Александрович, какая красота!
Чудесная пшеница! воскликнул агроном. Богатырская пшеница! Да, Лёля, у нас новость. Скоро к нам мама приезжает.
Насовсем?
Кажется, насовсем.
Значит, всё в порядке? спросил Петя.
Да, теперь заживём веселее, ответил агроном, улыбаясь.
Я не про это. С Чародейкой-то всё в порядке?
И с Чародейкой хорошо. Ее, по-моему, и убирать можно.
Я им тоже советовала убирать, подтвердила Дуся.
А они?
А они говорят: жалко. Руки, говорят, не поднимаются. Вот только Димофей свой колосок Мильтурумки сорвал.
Мильтурумку-то поспешили, заметил агроном, осмотрев колосок. Что же ты, малыш, наделал? Она ведь ещё не дозрела.
Димофейпотупился.
Мы ему не велели трогать, а он всё равна сорвал, объяснял Петя.
Да, сорва-а-ал! заплакал вдруг Димофей. Сказали, что жуки погрызут, вот я и сорвал.
Он щелкунов побоялся, объяснил Петя.
Щелкунов побоя-ялся-я, плакал Димофей.
А с чего плакать, презрительно сказал Коська. Все равно у тебя в колоске сорок зёрнышек.
Нет, шестьдеся-я-ят
А тут на каждом стеблепо сто сорок
Начнём уборку, товарищи, торжественно проговорил Александр Александрович и подошел к высокому, сильному стеблю Чародейки.
Нет, мы сами! крикнула Лёля.
Ну что же, сами, так сами, согласился Александр Александрович. Пойдёмте, Вася, пойдёмте, Евдокия Захаровна, Они прекрасно справятся и без нас.
Взрослые ушли.
Пятая полеводческая, становись! сказал Петя.
Ребята построились в ряд.
А мне можно? спросил Димофей.
Ладно. Становись и ты, разрешил бригадир. Вот что, ребята. Хотя у нас одно зёрнышко и склевал воробей, а мы всё-таки вырастили от девятнадцати зёрен сколько, Федя?
Две тысячи шестьсот шестьдесят.
Вот. Две тысячи шестьсот шестьдесят зёрнышек.
И Димофейсорок зёрнышек Мильтурумки, усмехнулся Коська. Значит, всего две тысячи семьсот.
Ладно тебе смеяться. Какой тут может быть смех! оборвал его Петя. У нашей пшеницы получился короткий веге вегец вегетационный период. Ей положено поспевать в сентябре, а у нас она поспела сейчас. Значит, ваши зёрнышки имеют государственное значение. Теперь надо несколько лет сеять Чародейку, чтобы она привыкла к нашей земле. Будем сеять каждый год наши зёрнышки?
Будем, сказал Димофей.
Будем работать все вместе?
Будем, ответил Толя.
И ты с нами будешь, Лёля?
Значит, постановили: работать и не отступаться до тех пор, пока у нас не получится скороспелая Чародейка. И тогда все наши поля засеем Чародейкой Хлеба тогда будетзавались А теперь собирайте колоскикаждый свои.
В полном молчании ребята принялись за дело.
А издали доносился шум тракторов, грохотподвод и едва слышные гудки поезда, на котором, должно быть, ехала Лёлина мама.
КОНЕЦ
Примечания
1
Пьеса в 3-х действиях для детей «Снежок» (1948) Вал. Любимовой рассказывает о негритёнке Дике по прозвищу Снежок, которого травят и выгоняют из школы по настоянию приехавшей из южных штатов одноклассницы-расистки Анжелы. В 1949 г. пьеса была удостоена Сталинской премии второй степени и стала весьма популярна. Прим. книгодела.