Сами для себя,пояснил министр особо тонких дел.
И мы тоже для себя,заключил министр трудных ситуаций.
Не проведете, разлюбезные мои министры... Не выйдет... В приподнятом настроении король погрозил им пальцем. Потом неожиданно взгрустнул. Потом ему показалось, что он сам перед собой фальшивит и разыгрывает грусть. Впрочем, он и в этом не был уверен.Но если задуматься, какая страшная, чудовищная штука... челрвек неожиданно узнает, что незаслуженно провел пятьдесят лет,пятьдесят, слышите, в одиночестве, не видя человеческого лица, в то время как могло быть иначе. Я бы, например, не вынес такого известия...
Потом он достал из нагрудного кармана какое-то фото и долго с грустью разглядывал его. И ему показалось, что на этот раз грусть его неподдельна. Впрочем, только показалось, уверенности особой не было.
Глава десятая
Камера Страуда превратилась в опрятную комнатку с телевизором, с телефоном, с горячей водой, которой он так никогда и не пользовался. Камеру обставили современной мебелью. На стенах, вперемежку с клетками, висели полотна известных художников. Оригиналы, как и было сказано. Страуд только раз включил телевизор и с большим удовольствием посмотрел всю передачу от начала до конца. Именно поэтому он больше к нему не прикасался. Только раз поговорил по телефону: он набрал первый попавшийся номер, услышал совершенно незнакомый голос и сказал с волнением: «Сегодня вечером не садитесь пить чай без меня». Это могло стать прекрасным времяпрепровождением. Именно поэтому он больше не звонил по телефону. Соседние камеры освободили, перегородки между ними снесли, и вскоре Страуд получил лабораторию, оборудованную по последнему слову науки и техники. Он покрутился в этой необъятной лаборатории, поразился, восхитился и убедился, что это и было предметом его мечты. Он был уверен, что будет творить здесь чудеса. С воодушевлением приступил к работе. Но ничего не вышло. Мозг его словно отключился. Несколько дней он предавался безделью. С раннего утра до позднего вечера, заложив руки за спину, он вышагивал по громадной лаборатории. Самое ужасное было то, что вышагивал он не медленными, а быстрыми шагами. Он понял, что его притягивает прежняя маленькая камера-одиночка, пятидесятилетняя его обитель. Именно здесь он снова сел за работу. Он продолжил опыты над своими птицами, а к тем, что специально были привезены и помещены в лаборатории, даже не приблизился. Да и результат этих опытов вновь заслуживал внимания. Но именно эти успешные опыты его и опечалили. Он инстинктивно почувствовал, что силы его иссякли. Хотя работы было непочатый край. Несколько дней он не прикасался к еде. В полосатой своей одежде он часами неподвижно сидел в центре комнаты. И он понял, что это и есть конец. И поскольку это был конец, он встал, собрал все свои вещи, всю мебель, все, что было в комнате, и беспорядочно свалил все возле стены. Потом снова сел посреди комнаты и стал ждать. Наконец юный Страуд явился. Они не обнялись, не подали друг другу руки, не поздоровались. Они молчали и, казалось, ждали чего-то теперь уже вдвоем. Старый Страуд с презрением усмехнулся, потому что в комнату вошли одетые в смокинги двенадцать мужчин, у каждого в руках по стулу. Они расселись вдоль стен, образовав некий квадрат вокруг двух Страудов. Старый Страуд вспомнил, что они так и останутся в комнате до самого конца. Молча будут сидеть и мешать им не станут. Корректные и безучастные друг к другу. Иногда только после каждого поворотного слова старого или юного Страудов они будут сдвигать стулья, квадрат будет уменьшаться.
Что пришел?спросил старый Страуд.Я хочу остаться один.
А я вот захотел попрощаться с тобой.
Ты надеешься, что будешь жить после меня?
У меня давно уже нет ничего общего с тобой. Не объединяй нас.
Ты меня ненавидишь больше, чем я тебя. Хотя должно быть наоборот.
Мы, кажется, впервые встречаемся. Мне казалось, ты будешь любезнее. Не скрывай... ты многие годы подряд хотел видеть меня. Ведь у тебя не было даже моей фотокарточки.
Двенадцать мужчин пошевелили стульями и устремились к центру комнаты. Квадрат вокруг Страудов стал чуть-чуть меньше.
Я вынужден был забыть тебя,спокойно проговорил старый Страуд. Ты слабый человек, Страуд. И полюбил ты тоже из слабости. Гея была сильной женщиной. Ты инстинктивно искал у нее защиты. При ней ты сам себе казался сильным. И человека убил ты опять-таки из слабости. А меня заставил искупать вину. Я вынужден был с трехклассным образованием стать ученым.
Это я положил всему начало,возразил юный Страуд. Ты продолжил.
Не порть мой последний день,бесстрастно сказал старый Страуд.Не торгуйся.
Двенадцать мужчин снова пошевелили стульями. Квадрат еще немного уменьшился. Смокинги? Что за вульгарность.
Я пришел сказать, чтоб ты выкинул это из головы... вспылил вдруг юный Страуд.Ты не можешь увести меня с собой... Я сам по себе... Ты сам по себе...
Я сделал все, чтобы отделиться от тебя.
Тебя в ловушку заманили, Страуд. Совершенная пятьдесят лет назад несправедливость подкосила тебя, сразила...
Они оказались искуснее меня,невозмутимо подтвердил старый Страуд,иначе и не могло быть. Я был один. Против меня действовала целая машина.
Но если ты все понял, если ты знаешь правила игры, отчего же ты умираешь?удивился юный Страуд. Ему показалось, что он нашел самый верный довод, чтобы убедить старика еще немного продержаться.
Но это истина, Страуд,то, что решение было несправедливым. Какое имеет значение, что об этом сказали пятьдесят лет спустя. И неважно, с какой целью сказали. Истина от этого не меняется.
Ответ был настолько исчерпывающим, что мужчины снова сдвинули стулья. Квадрат стал уже. И зачем только он привел с собой этих мужчин? Ведь Страуд давным-давно отказался от болезненного воображения этого юноши.
Ты победил меня, Страуд,энергично заговорил юный Страуд.Я принимаю свое поражение. Хочешь, скажу тебе, в чем наша с тобой разница? Я был свободен. А ты свою свободу завоевал. Я готов всюду засвидетельствовать это.Он смотрел на старика с мольбой и сам вместо него кивал себе.Я думал, ты ни о чем не подозреваешь. Я хотел внушить тебе, сказать, что ты много выше меня. Я рад, что ты сам все знаешь. Пусть это станет твоим последним утешением.
Не делай свою слабость знаменем,усмехнулся старый Страуд.Не делай это своим преимуществом.И решительно отрезал :Не волнуйся, Страуд, мы с тобой ничем не связаны.
Скажи, что ты не помнишь Гею,потребовал юный Страуд.
Не помню.
Говори об этом убежденно!с ненавистью потребовал юный Страуд.
Не надо меня уговаривать, Страуд. Я в самом деле забыл.
Не забыл ты!крикнул юный Страуд. Не ври...
Пусть так. Не забыл. Просто меня это больше не касается.
Гею любил я,победно сказал юный Страуд.Это я из-за нее убил человека, не ты. Ты страдал по моей вине. Я виноват перед тремя людьми. Тыни перед кем. Ты даже перед собой не виноват.
Расскажи мне,вдруг мягко попросил старый Страуд.Расскажи мне лучше о себе. Что ты делал .эти годы ?
Мужчины пошевелили стульями, квадрат стал уже. Но почему? Ведь он задал такой невинный вопрос. В комнате ощущался недостаток воздуха. Столько народу и столько вещей, еще бы.
Я сделался жокеем,стал рассказывать юный
Страуд.Я всегда приходил первым на скачках. Одна девушка влюбилась в меня и писала мне письма. Сейчас она моя жена. Однажды я упал с лошади и сломал ногу. После этого мы с женой каждое воскресенье идем на ипподром и смотрим скачки. Й хотя я давно уже не садился на лошадь, жена любит в разговоре ввернуть, что от ее мужа пахнет конюшней...
Продолжай, Страуд.В голосе старика впервые за все время послышалась страсть.
Мужчины во время рассказа юноши то и дело сдвигали стулья, и квадрат вокруг Страудов все более суживался. Воздуха становилось все меньше, дышать делалось трудней.
Мои ребятишкидругих таких не найтисущие разбойники, чего только не вытворяют, соседи каждый день приходят жаловаться. Жена считает, что я должен пороть их, но у меня рука не поднимается. Я думаю, мы с ней должны сообразить и как-то направить их энергию. Может, ты мне что-нибудь посоветуешь. Что бы ты сделал на моем месте, подскажи что-нибудь... Это самая моя большая забота сейчас... На что направить их энергию?
Расскажи еще,попросил старый Страуд. Что-то блеснуло в глазах старика и погасло.Что-нибудь совсем обычное...
Мы с женой мирно живем. Да и с чего нам ссориться? А если все же поссорились, значит, с финансами худо или же кредитор явился и долг с нас требует. Ну мы стараемся, конечно, жить экономнода это уже по женской части. Вот, например...
А наука, Страуд?заволновался вдруг старик.Про науку забыл...
Наука? Но я и без того был счастлив,равнодушно сказал юноша.Да и таланта у меня к науке никогда не было,и он снова стал наседать и подлизываться.Я знаю, ты великодушен... Ты очистился от моих пороков, ты само совершенство...
Не наговаривай на себя,с симпатией упрекнул его старый Страуд.И успокойся, у нас с тобой ничего общего.
И мы никогда не примиримся, верно?по-детски доверчиво спросил юноша.
Зачем нам примиряться?незаметно улыбнулся старый Страуд.Мы должны хоть немножко не любить друг друга...
И ты не уведешь меня с собой?
Нет, ты должен еще жить и страдать,по-прежнему с симпатией продолжал старый Страуд.Ты еще не знаешь, что такое настоящее страдание.
Чем бы ты, Страуд, занялся, если б жизнь повторилась?..
Я должен оставить после себя хоть какую-то частицу, какое-то воспоминание обо мне должно остаться здесь. И я избираю для этого тебя. Значит, тебе и решать, чем бы я занялся, если бы жизнь повторилась... *
Я буду как ты, искренне сказал юный Страуд. Обещаю тебе, я сделаюсь тобой, и тебя не забудут...
А сейчас уходи. Я должен остаться один.
И юный Страуд шепотом, с ужасом и восхищением задал свой последний вопрос:
Но ты Страуд... Как ты выдержал?
Человексущество смертное,спокойно ответил Страуд.Но никакая сила не может сделать его рабом, ни в прямом, ни в переносном смысле этого слова. Если только он сам добровольно не примет рабство. Ступай, Страуд.
Юный Страуд подчинился и молча вышел.
Одиночная камера на секунду наполнилась птичьими голосами, потом вдруг сразу стало тихо.
Двенадцать мужчин, которые забыли уйти с юношей, снова пошевелили стульями. Страуд в последнюю минуту догадался, что это была западня, что они с тем и пришли, чтоб остаться до конца. Квадрат резко сузился, стал быстро уменьшаться...
1973 г.
Перевод А. Баяндур
1 Документальные главы здесь и далее взяты из документальной работы Т. Джаддиса «Узник Алькатраза». (Примеч. автора.)