Мой папа,внезапно сказал Джим.Его звали Донован.
Я вспомнила, как раньше Джим говорил о нем.
Тебе не обязательно...
Парень оглянулся на меня.
Родди полностью избегает этой темы. Мама начинает плакать, если я упоминаю его. Разговоры об отце причиняют боль людям, которые его знали.
Сострадание к этому парню охватило меня, и я плюнула на свою обычную закрытость, и в знак сочувствия положила руку ему на колено. Джим посмотрел на меня, казалось, удивленно и немного потерянно.
Иногда...Я вздохнула, заметив, что задержала дыхание,про такое легче говорить с кем-то, кто его не знал или не любил. Тебе не нужно будет беспокоиться или переживать горе вместе, потому что оно только твое. Ты можешь говорить о нем, не задумываясь о том, как это повлияет на человека, с которым разговариваешь.Я убрала руку с его ноги, но развернулась к нему лицом, почти касаясь своим левым коленом его бедра.Ты можешь поговорить со мной о нем. Если хочешь...
Джим выглядел немного неуверенным и удивленным.
Для первого свидания как-то грустно.
Это свидание?
Да, свидание.
Я рассмеялась над его настойчивым тоном.
Тогда, полагаю, мы должны решить, в каком русле будет протекать наше свидание. Я действительно хороший слушатель, Джим. Но нам не обязательно разговаривать.
Джим приподнял бровь, ухмылка скривила уголки его губ и я предположила, какие неприличные появились у него мысли.
Ты знаешь, что я имела в виду. Боже,вздохнула я, закатывая глаза.Мужчины.
Он прекратил смеяться и поближе пододвинулся ко мне на скамейке. Теперь мое колено соприкасалось с его бедром. Пока Джим внимательно вглядывался в мое лицо, подобно театральному занавесу в его взгляде медленно и уверенно появилась серьезность. Прежде чем он перевел взгляд на мои волосы, я поняла, что у нас одинаковый цвет глаз. Почти черные при слабом освещении, но когда на них попадало солнце, они приобретали более теплый оттенок, цвета красного дерева.
Джим накрутил мой хвост себе на палец и стал с ним играть, и сказал:
Моя бабушка была ирландкой, дедшотландцем, и, как говорил отец, они оба гордились своим наследием. Они скончались, когда мне было четыре года. Автомобильная авария.На секунду Джим бросил на меня взгляд, как бы проверяя мою реакцию, прежде чем вновь вернуться к наблюдению за своими пальцами, играющими с моими волосами.Когда мой отец родился, дедушка предложил бабушке назвать его Донован МакАлистер. Донован было девичьей фамилией бабушки. И вот, мы с Родди ехали по трассе I-70, направляясь к шоссе-66 в Иллинойс. Мы остановились на заправке, и я увидел на рекламной доске объявление о поиске работников в супермаркет в Доноване.Глядя на озеро, Джим слегка улыбнулся.Черт, глупо, я знаю... Это... Я почувствовал, что нам нужно туда.
Это не глупо,успокоила я его.
Джим повернулся, чтобы одарить меня еще одним своим пытливым взглядом.
Да... Я начинаю думать, что это правильно.
Не в силах выдержать его напряженный взгляд, я смущенно отвернулась,он выбивал меня из колеи. Как ни крути неважно, как сильно мне нравился его акцент и насколько парень был мне симпатичен, я не была готова к Джиму МакАлистеру и тому, как он смотрел на меня, будто его ударило молнией.
Каким был твой отец?
Он был самым смешным парнем, которого я знал,голос Джима был переполнен долей юмора и горя, из-за чего у меня сжалась грудь.И у него почти для всех находилось время. Если кому-то нужна была помощь,нет проблем. Он был моим лучшим другом.
У Джима дрогнула улыбка, а в глазах появился яркий блеск набежавших слез. Я потянулась к его руке и обхватила своими ладонями, отчего блеск в его глазах исчез, и улыбка стала расслабленной.
Он учил меня, что семья всегда на первом месте. Что семья важнее того, сколько у меня денег, славы или прочего подобного дерьма. Он привил мне понятие, что не надо быть амбициозным в карьере, но надо быть амбициозным по отношению к жизни. Найти правильную девушку и завести семью.
Я никогда не слышала раньше, чтобы о таких вещах говорил парень, ну, по крайней мере, уделял им приоритетное внимание. Также я заметила, что при воспоминании об отце акцент Джима становился сильнее. Казалось, со мной он расслаблялся.
Он был хорошим человеком.
Да.Джим кивнул, но на лицо лег холод.Но отец не был идеален, и все, похоже, пытались это скрыть.
Что ты имеешь в виду?
В частности маму. Не пойми меня неправильно. Отец любил ее, но был немного эгоистичным ублюдком. Он никогда не брал ее отдыхать и проводил с ней мало времени. Он всегда ходил в паб со своими приятелями и оставлял маму дома. А если она выходила куда-нибудь без него, начинал злиться. Как будто у нее не было права жить без него.Джим бросил на меня молчаливый взгляд.И однажды отец изменил ей, и из того, что я слышал, это был не просто секс. Он влюбился в другую. Мои родители стояли на грани развода. В конце концов, он выбрал маму, но не думаю, что она полностью его простила.
О
Но теперь же мама говорит о нем так, будто он был святым,сказал Джим гневно.Я... просто... Я любил своего отца, и прощаю его за то, что он несовершенен, потому что никто из нас не... Но я хочу помнить своего отца, не в каком-то идеально вылощенном варианте, понимаешь?
Я кивнула, сжимая его руку.
Это делает меня плохим человеком?
Боже, нет.
Джим медленно вздохнул и посмотрел на воду. Я внимательно рассматривала его профиль, отметив, что с его лица и плеч спало напряжение. Наблюдая за птицами, которые покружившись над водой, полетели вглубь леса, он сказал:
Я рад, что встретил тебя, Нора О'Брайен.
Да?
Джим снова посмотрел на меня, а затем осторожно высвободил руку из моей ладони, и провел по моему плечу.
Я бы хотел побыть еще немного вместе, если не возражаешь.
Конечно, у меня еще есть несколько свободных часов, перед работой.
Нет,тихо рассмеялся он, покачав головой.Нет, я имел в виду... Я бы хотел задержаться в Доноване. Чуть больше, чем до сегодня.
Внезапно я поняла, о чем он говорит и, несмотря на то, что желание в глазах Джима меня пугало, я также была заинтригована тем, что он чужестранец. Он приехал из места, так отличающегося от Донована. Я видела Шотландию по телевизору и в кино, но представить какой была жизнь в городе, где он вырос, у меня не получалось. Какую-то часть меня это не волновало. Меня заботило то, что все это находилось настолько далеко от Индианы, насколько таинственно и маняще; словно приключение, которое должно случиться, отделенное от моей простой маленькой жизни океаном. И Джим был частью этого.
Я кивнула, также не совсем готовая отпустить его.
Глава 3
С двенадцати лет я ненавидела антисептический запах больниц.
Он завязывал мой желудок в морские узлы.
Но несмотря ни на что, каждый месяц, я прыгала в автобус и отправлялась в девяностоминутное путешествие в Индианаполис в детскую больницу. Я делала так в течение последних пяти лет, не считая этого года, когда мама позволяла посещать больницу чаще.
Мама редко давала мне отдохнуть от обыденности, но в год, когда мне исполнилось двенадцать, она это сделала. Теперь мне кажется, она считала меня безумной. Мы спорили об этих ежемесячных визитах, но я не отказалась и не откажусь. В итоге мама перестала меня переубеждать.
Эй, Нора,окликнула Энн-Мари, когда я шла по коридору в комнату отдыха на третьем этаже.Ты становишься красивее день ото дня, дорогая,она подошла и обняла меня.
Я с любовью улыбнулась медсестре, с которой знакома с детства.
Как и вы.
Энн-Мари закатила глаза, не отпуская из объятий.
Что ты сегодня принесла?
Я подняла руку, в которой держала книгу:
«Ведьмы» Роальда Даля. Не слишком страшно, надеюсь.
Нет,заверила меня она.
Освободившись, я улыбнулась. Единственное, что позволяло мне забывать об узлах в желудке, это знание того, что благодаря мне, собравшиеся в комнате отдыха дети, на несколько часов забудут про вставленные в них трубки, респираторы, баллоны с кислородом, и полное отсутствие сил.
Книги и пьесы я выбирала не слишком взрослыедля детей помладше,но и достаточно забавные и интересные для более взрослых пациентов.
Энн-Мари открыла дверь в комнату отдыха.
Эй, ребята, смотрите сюда!
Я вошла в комнату и была встречена улыбками и выкриками«Нора, привет!»в какой-то степени и бурными и вялыми, но приветливыми. На меня смотрели дети всех возрастов и с различными заболеваниями. Некоторые сидели в колясках, некоторые отдыхали на стульях; одни играли в компьютерные игры, другие в настольные; одни лысые, другие с темными кругами под глазами и болезненным оттенком на юной коже; были и те, что выглядели чуть здоровее, чем при нашей последней встрече, и я была счастлива за них.
Вы готовы испугаться?спросила я, широко улыбаясь, после того как Энн-Мари подбодрила меня и вышла.
В этих детях нравилось то, что в отличие от их сверстников, они перестали играть в игры в телефонах и планшетах, оставили компьютерную консоль в углу, и отдали все свое внимание мне. Все потому, что я пришла не для того чтобы спросить их, как они себя сегодня чувствуютлучше, или еще больше устали. Я была там, чтобы отвести их в другое место.
Все расселись, а я, стоя перед ними, готовилась разыграть всю книгу, если хватит времени. Прежде чем приехать в больницу, я несколько раз перечитала ее, и решила, как будет звучать каждый персонаж: и маленький и большой. Перед детьми я превращалась в характерного актера из сдержанной измученной Норы. Я не знала, хорошо ли, ужасно ли у меня получалось. Все, что понималаэтим детям нравилось. И это радовало.
Самое главное, что вы должны знать о настоящих ведьмахначала я с наигранным английский акцентом, который вызвал у детей улыбки и заставил наклониться ближе.Слушайте очень внимательно...
Глядя на часы, я поняла, что закончила, как раз вовремя. Наконец, продекламировав последнее предложение, я закрыла книгу.
Тишина.
Затем Джейла, восьмилетняя девочка с лейкемией, начала хлопать. Другие присоединились к ней, хотя Майки, четырнадцатилетний мальчик с заболеванием почек, закатил глаза.
Это должно было быть страшно.
Это и было страшно,настаивала Джейла, хмурясь.
Да, для детей как ты.Мики скривил губы, оглядывая меня.Ты слишком горячая, чтобы быть ведьмой.
Ведьма была красивой,сказала Энни, тринадцатилетняя девочка из Грира, города в нескольких милях от Донована.
Да, пока она не оказалась колдуньей. И было нереально, когда она показывала эту сцену,Майки указал на меня.
Не называй меня горячей, Майки. Это странно.
Он ухмыльнулся мне.
Тогда перестань горячо выглядеть.
Она не может перестать быть горячей, глупый,вздохнула Джейла и посмотрела на меня, фыркая:Мальчики.
Я рассмеялась и пересекла комнату, чтобы поцеловать ее в лоб.
Я рада, что тебе понравилось, милая.
Она засияла, а затем «убила» Майки самодовольным взглядом, отчего я рассмеялась сильнее.
Майки проигнорировал ее, даря мне то, что, как я думаю, должно быть горячим взглядом.
Почему Джейла получает поцелуй на прощанье, а я нет?
Не изображай плохиша, Майки.Я направилась к двери.
Что? Значит, если нахожусь в списке ожидания трансплантатов, я даже недостоин симпатии?
Не от меня,фыркнула я.
Это удар!На мгновение он задумался, повернулся и посмотрел на Энни, сидящую рядом с ним.Как насчет тебя?
Она скривилась.
Я не запасной вариант, Майкл Фуллер.
Какими бы интересными они ни были, как бы ни хотела проводить каждый день с ними, но не могу.
Мне нужно успеть на автобус, ребята. Спасибо, что потусили со мной.
Мы увидим вас в следующем месяце?спросила Джейла, ее большие голубые глаза засияли надеждой.
Если вы не выпишитесь и не вернетесь домой, я надеюсь, что да, вернусь в следующем месяце.
Я снова уловила противный антисептический запах, когда попрощалась и закрыла за собой дверь.
Где Энн-Мари?спросила я, подходя к стойке. Незнакомая мне медсестра, пожала плечами.Передайте ей до свидания от Норы, мы увидится с ней в следующем месяце, в это же время.
Конечно.
Как по волшебству, стоило выйти наружу и вдохнуть горячий густой городской воздух, достаточно насыщенный, чтобы стереть больничный запах, узлы в животе исчезли. Я успела на автобус в Донован и провела замечательные девяносто минут за чтением. Я ощущала себя в раю, несмотря на то, что кондиционер надо мной, скорее всего, был сломан, и пот стекал по моей спине.
Знакомой угрюмости, которую обычно ощущала по возвращении в Донован, я не испытывала, и знала, это потому, что жизнь уже не была такой, как в прошлом месяце. Листы сценария моей жизни, лежавшие на пыльном затертом кофейном столике, перемешались, после того как в комнате появился Джим МакАлистер и сбросил бумаги. Все перевернулось.
И думаю в нем, это мне понравилось больше всего.
Выходя из автобуса, я размышляла о Джиме: как всю прошлую неделю, линяла из дома и находила время побыть с ним. Тут мне показалось, что кто-то зовет меня его голосом. Обернулась, и действительно, Джим стоял у кофейни «Мей» со стаканом навынос в руке. Взглянув на небольшую стоянку, увидела сидящего на капоте «Мустанга» Родди. Мы с Джимом пошли друг к другу, парень выглядел обеспокоенным.
Вина охватила меня, вызвав румянец.
Я думал, ты работаешь,сказал он, кивнув в сторону автобуса, из которого вышла.
Я не знала, что сказать. Я не собиралась рассказывать Джиму о моей волонтерской работе в больнице, потому что это... ну, это слишком личное. Как же объяснить? Я этого не хотела и по правде, не была готова говорить.
Тем не менее, я заметила растущее в его глазах раздражение и поняла, что нужно хоть частично объяснить происходящее, иначе разрушу нашу дружбу.
Я была. Ну... Это не работа, это добровольно. В детской больнице в Индианаполисе.
Почему ты не рассказала об этом?
Я пнула камень, пряча глаза и, следовательно, правду, от него.
Это как... «Девочка-скаут»проворчала я.
Смеясь, Джим мягко взял мой подбородок, вынудив посмотреть ему в глаза.
Это восхитительно. Ты чертовски, очаровательна.
Прекрати называть меня очаровательной,я взяла его за руку.Что вы с Родди задумали?
Ну, я собираюсь бросить его задницу, чтобы провести время с тобой.
Я хихикнула.
Ты такой хороший друг.
Скорее худший. Но прямо сейчас наплевать, потому что я здесь уже неделю, и до сих пор не поцеловал тебя... Мне нужно что-то с этим сделать.
Я перестала дышать.
Ой.
Джим медленно улыбнулся.
Принимаю это как «да». Давай бросим Родди.
Я пожала плечами, притворяясь беззаботной.
Почему бы и нет?
Смеясь, Джим обнял меня за плечи, и мы направились к Родди и «Мустангу».
Родди, я высажу тебя у мотеля, приятель.
На лице Родди появилось раздражение, и он плюхнулся на капот машины.
Черт бы вас побрал!
Если этот ребенок не перестанет бросать на тебя грязные взгляды, я «случайно» уроню мороженое ей на лицо,вздохнула Молли, когда подошла ко мне, чтобы налить диетическую колу для своих клиентов.
Я вздохнула. Ребенком Молли назвала Стейси. Она приходила сюда с друзьями почти каждую мою смену.
Не надо.
В чем ее проблема?
Это Стейси Дьюитт,сказала я очень тихо и сама удивилась, что Молли услышала меня.
Черт. Это младшая сестра Мелани? Я даже не узнала ее.
Молли взглянула через плечо, по-видимому, на Стейси.
Почему она тебя ненавидит? Я думала, вы с Мелани были близки.
Она меня не ненавидит. Я думаю, она просто... разочарована.
В чем? Ты не должна мириться с этим,Молли закрыла стаканчик крышкой.Ты не О, пришел твой парень.
Я последовала за ее взглядом. Джим и Родди зашли в ресторан. Улыбаясь, я закончила упаковывать заказ для клиента, и передала его на кассу.
Приятного дня,сказала я.
Молли отошла, а ее место у стойки занял Джим. Он мрачно посмотрел на меня, и я насторожилась. Уже как две недели, как он и Родди застряли в Доноване, отправляясь в короткие поездки, когда я работала или была занята, но всегда возвращались назад в город.
Ради меня.
Всякий раз, когда Родди был с Джимом, он постоянно жаловался, что все еще торчит здесь, но Джим был настроен проводить со мной время, а я продолжала наслаждаться его компанией и перерывом в монотонности жизни.