Савелий внимательно разглядывал меня, но на его лице я не могла прочесть никаких эмоций. Просто доброжелательность, как и всегда.
- Удиви меня еще чем-нибудь, - попросил он.
- О, и не проси. Это не ко мне, - я сразу сникла.
Сдулась. Ну как и чем я могу удивить, заинтересовать, привлечь к себе его внимание?
- Вот уж нет, в тебе столько загадок, таинственности и необычности, что я уверен, ты можешь удивлять каждый день.
Вот после этих слов мне захотелось убежать. Вот так всегда. Когда на меня возлагают тяжкий крест чужих надежд и ожиданий, для меня это становится невыносимо. Я не могу выдавать себя за того, кем меня видят другие. Я не такая! Я такая, какая есть, а меня пытаются приукрасить, немного подретушировать и чуть-чуть превознести. Но это уже буду не я. Выходит, именно я - не нужна? И тогда я убегаю.
Однажды я попала в интересную тусовку театралов. Ну вот серьезно, самых настоящих студентов, болеющих театром. Они собирались по вечерам за чаем (ни капли спиртного), травили байки, говорили голосами известных актеров, и с ними было так весело! Я забывала про свою неуверенность, поддаваясь общему настроению, и веселилась от души. Мы могли собраться у кого-нибудь на квартире и смотреть какой-нибудь классический фильм, а потом его обсуждать, и не только с театральной точки зрения, но и с психологической, ища смысл, мораль, разбирая сюжет и замысел создателей. У меня дух захватывало в такие моменты.
Но однажды одна девушка передала мне диалог двух ребят из этой компании, когда они обсуждали один вопрос, и не могли найти ответ. И вот один другому говорит: 'Надо будет в следующий раз спросить у Веры. Она что-то говорила об этом. Наверное, она знает. Она много чего знает. С ней интересно'. Мне этот диалог был передан доброжелателем с единственной целью - поддержать меня и ободрить. Но все получилось с точностью до наоборот. Я вдруг испугалась. Испугалась, не понятно чего и почему. Что не найду ответа, что разочарую, что не оправдаю их надежд, что потеряю их интерес, не удержу их внимание.
Не знаю, но с того дня я стала избегать своих новых друзей, особенно тех двоих. При встрече делала вид, что не замечаю, один раз не ответила на приветствие, второй, и они, как люди понимающие, перестали мне 'досаждать'. И я снова вернулась в свое одиночество, без риска, без каверз, без волнений. В пустоту. И разговоры с Александром не помогли мне набраться мужества и возобновить те отношения.
И вот опять от меня чего-то ждут, в чем-то уверены лучше меня. Боже, меня вообще кто-то видит такой, какая я есть на самом деле?
- Я не буду тебя удивлять, - сказала я тихо и серьезно. - Это не входит в мои планы.
- А что в них входит? Можно узнать?
- Натрескаться как можно больше пирожных и сбежать не заплатив, - буркнула я. Настроения уже не было.
- Тебе и так не надо платить, - засмеялся он. - За все платит мужчина.
Он не понял, что платить придется мне, причем очень высокую цену. За то, что я сижу здесь с ним, за то, что я его люблю.
А он как-то вдруг посмотрел на меня по-особенному, его серые глаза вспыхнули каким-то светом, словно озарив все вокруг. У меня прямо сердце заболело. Это, конечно, образно, слава Богу, я даже не знаю, где точно оно находится, но мне все равно стало больно. Где-то внутри, какой-то метафизической болью. Оттого, что нельзя прикоснуться к этой красоте, насладиться этой нежностью, что все это не мое.
- Мне хочется о тебе заботиться, - сказал Сэв тихо.
Я чуть со стула не вскочила, чтобы убежать не оглядываясь. Вместо этого сидела и молчала.
- Ты скажешь мне что-нибудь? - позвал меня Сэв.
Я подняла на него грустные глаза и заставила себя улыбнуться. Вот так всегда. Все не успев начаться, уже заканчивается.
- Понимаешь, - проговорила я тихо, - это очень приятно слышать... и мне, поверь, очень лестно, но....
- Но? Появилось 'но', и я хочу услышать и понять, каким оно будет, - поторопил меня Сэв.
- Меня легко приручить, - сказала я, не поднимая глаз от чашки с остывшим чаем. - Для этого не надо быть каким-то особенным, а уж ты, поверь моему мнению, действительно необыкновенный, ты... да ладно, ты и сам знаешь, какой ты.
- Какой? Я хочу услышать это от тебя. Такого я точно не смогу услышать больше нигде и ни от кого, - заявил он порывисто, глядя мне в глаза.
- Не перебивай, дело не в этом. Уверена, дифирамбы тебе поют довольно часто. Просто, я быстро привыкаю, легко привязываюсь, охотно всему верю, но вот потом... что будет потом? Ты знаешь это? - и я с надеждой посмотрела на него.
Он опустил глаза. Да, мальчики умеют влюбляться, но не умеют любить. Зачем ему 'потом', зачем ему задумываться о таком? Есть 'сейчас', и этого достаточно.
- Ну, мне пора, - я стала вставать из-за стола. - Спасибо, все было очень вкусно, и очень мило, но работа зовет. Она не волк, в лес не убежит, поджидает меня на том же месте, где я ее и оставила.
- Да, я провожу тебя, довезу до офиса, - Савелий словно очнулся и быстро поднялся. - Подожди, пожалуйста, минуту, я только расплачусь.
Мое сердце плакало, я уже прощалась с моим прекрасным принцем. Он не мог предложить мне то, что так нужно мне - вечную любовь. А временное... а это у меня уже есть...
Он посадил меня в машину, снова придержав все двери, но его галантность теперь больно ранила меня. Зачем он так хорош и прекрасен. Мысль о том, что будь на моем месте другая девушка, она не отказалась бы ни от чего, услышав такое заявление Сэва, и уже, возможно, сегодня вечером могла бы наслаждаться тем счастьем, которое намеревался ей выделить Лановой, рвала мою душу в клочья. Ну а я этим вечером буду танцевать и плакать... И реветь всю ночь.
- Понимаешь, я не готов сейчас ответить тебе на твой вопрос, - проговорил неожиданно Савелий, когда мы въехали во двор и затормозили у крыльца моего офиса. - Но если ты дашь мне время, то я...
Я порывалась что-то ответить, что-то отрицательное и лаконичное, но он не дал мне это сделать. Он крепко взял меня за предплечье и приблизил ко мне.
- Определенно, в тебе что-то есть. Вера. Я намерен это выяснить. Я намерен открыть тебя как Америку, и ты можешь сопротивляться, но я, как и пионеры-первопроходцы, буду упорно идти вперед.
- А что же будет со мной?
- Я не обижу тебя. Честно. Что угодно, только не это. Кого угодно, только не тебя... Что же в тебе такого, если даже ... - внезапно он осекся и замолчал. Было ясно, что продолжать он не намерен.
- Хорошо, я поверю тебе, - сказала я и выскочила из машины. Мужество оставляло меня, и было необходимо укрыться в офисе, за моей стойкой ресепшена.
Поздно вечером я опять стучалась в дверь квартиры Александра. Было немного неловко, что я без звонка. Почему-то, преследовало подозрение, что он может оказаться не один, но мои страхи развеялись, когда он открыл мне дверь в старом теплом джемпере на молнии, в котором я так любила греться, сидя в кресле, а он подавал мне чашку горячего чая и присаживался рядом.
- Боже, Вера, я так рад, - воскликнул мой любовник, затягивая меня в прихожую. - Но почему так поздно и одна?
- А с кем же мне надо было к тебе заявиться?
- Ни с кем, но опасно ходить так поздно по улицам одной.
- Ой, ну вот в этом-то плане мне не угрожает никакая опасность, - кисло усмехнулась я. - И я вообще-то, уже большая девочка.
- Детка, опять ты за свое, - он щелкнул меня по носу, стягивая мое пальто. - Пойдем, я напою тебя горячим чаем. Могу предложить что-то более существенное, но ты ведь откажешься? - он улыбнулся.
- Да, и так уже юбки по швам трещат, - я скривилась, невольно бросив взгляд на себя в зеркало, когда мы проходили на кухню.
- Послушай, опять ты об этом! - Александр притянул меня к себе и обнял за талию. - Ты прекрасна, и должна это знать.
- Разве лишний вес и жир могут быть прекрасными? - буркнула я, вырываясь и направляясь в ванную мыть руки.
Вообще-то по поводу того, что ко мне никто не подойдет на улице, это правда. У меня всегда такое выражение лица, когда я одна, что я выгляжу или уныло, или мрачно. А это точно не может привлечь ничье внимание. Нет, ну всегда бывают отклонения от нормы, случайности. Но на то они и случайности.
Еще в бытность знакомства с сумасшедшим футбольным фанатом Олегом, который выдавал меня за свою любовницу, я однажды предупредила его, чтобы вечером он ко мне не приходил.
- Я сегодня встречаюсь с подружкой, мы пойдем прогуляемся по набережной, поболтаем обо всем.
Он замер на минутку, задумался, а потом повернулся ко мне и выдал:
- Ну хорошо. Я все равно не боюсь тебя отпускать одну. Ты всегда с таким лицом ходишь, что к тебе никто и не подойдет.
Это он вроде как объяснил мне, что не станет ревновать... Смешной. Забавный. Трезвый не мог ко мне на шаг подойти, а выпивший не имел ни одного шанса произвести на меня серьезное впечатление. А однажды заявил: 'Мы с тобой если бы поженились, то я бы спился. Потому что ты все время бы ругала меня, выговаривая буквально за все, ведь ты же такая правильная. А я бы с горя стал тихо пить'. А когда при прощании однажды я сказала ему: 'Ну, пока, давай, не забывай меня', он сказал: 'Тебя разве забудешь'... Я долго не могла распрощаться с ним, такой прилипчивый оказался.
Когда я вошла на кухню, передо мной уже стоял большой бокал с душистым чаем. Александр нарезал бутерброды.
- Говорю же, я не буду есть, - решила я остановить его.
- Но у меня нет ничего сладкого. Так уж оказалось, не знал о твоем приходе и ничего не купил.
- О, нет, спасибо. Сладкого мне сегодня хватило. Вообще недели на две вперед наелась, - вздохнула я. - Я бы вот от маринованного огурца не отказалась бы, а то мой организм просто весь насквозь пропирожился и проэклерился. У тебя случайно нет? - и с робкой надеждой посмотрела на него.
- Это где это ты так оторвалась? День рождения очередной отмечали?
- Нет, один молодой человек угостил, - сказала и на него посмотрела.
Я решила, что сегодня все ему расскажу. Про то, что моя мечта давно уже благополучно существует в этом подлунном мире среди живых, и мне от этого только хуже.
- Я могу сбегать в супермаркет, - решил вдруг Александр. - Куплю тебе огурцов. И еще чего-нибудь, чего пожелает твоя душа.
- Ну уж нет, я тебя не отпущу, - я возмутилась. - Спасибо, но я обойдусь. Честно!
Мне точно будет неуютно и тревожно, если он в одиннадцать вечера пойдет куда-то в темноту. Мало ли, что может случиться. Сейчас время такое... Не отпущу.
- Ну так что там за молодой человек угощал тебя сегодня? - Александр присел рядом и с улыбкой воззрился на меня.
Делать нечего, мне пришлось протянуть руку за бутербродом с колбасой и сыром. Не с сахаром же пить крепкий чай!
- Понимаешь, Александр... не знаю, как и сказать. Вернее, знаю, только трудно, - в горле сразу образовался ком, и стало невозможно прожевать откусанный бутерброд.
- Давай сделаем так, - сказал мой друг и положил мне руку на плечо. - Ты спокойно допивай чай, а потом мы с тобой обо всем поговорим. Я буду слушать тебя столько, сколько пожелаешь.
- Вот хороший ты, - сказала я, улыбнувшись сквозь слезы. А они потекли, не собираясь останавливаться. Так мне себя жалко было в этот момент. - Я правда тебя не помешала? А то ворвалась без приглашения. Я понимаю, что ты, вероятно, уже никого не ждал в такое время. Но, может быть, ты просто планировал побыть один?
- Нет, если я бываю один, это вовсе не от того, что у меня таковые планы. Напротив, твой приход всегда привносит радость в мое размеренное существование старого холостяка. И тебе не нужно особое приглашение. Я ... всегда тебя жду, - он чмокнул меня в висок и вышел из-за стола. Ушел на балкон покурить и прикрыл за собой дверь.
Я вздохнула, и принялась поглощать бутерброды. Самое сложное пройдено - начало важного разговора положено, и теперь мне придется все ему выложить, а уж он мне поможет.
Мы сидели на диване, горела только настольная лампа, было тихо и уютно. Я прижалась к его груди, поджав ноги, он обнимал меня за плечи, чтобы я чувствовала себя в полной безопасности.
- Ты влюблена? - спросил он меня.
- Да, - ответила я, закрыв глаза. - И разумеется, безответно.
- Ну, если он приглашает тебя куда-то, это значит, что интерес к тебе у него явно присутствует.
- Ну, есть, наверное, только... ты же знаешь, мне не нужен секс, я если только под венец.
Александр грустно улыбнулся и погладил меня по голове.
- Я украл у тебя самое ценное, - проговорил он тихо.
- Не думаю. Во-первых, я сама это тебе отдала, добровольно. А потом, кто это оценил бы? Сейчас это так незаметно теряется, что никто и не вспоминает об этом. Возможно, он не отказался бы от интрижки, но на большее рассчитывать мне не приходится. Он сам это сказал.
- Вот как? Ты честно с ним обо всем поговорила?
- Нет, конечно, все же мы не так близко знакомы. И конкретного приглашения от него не было, так, одни намеки, тени и размытые полутона...
- Расскажи мне о нем. Составь его портрет. Только не в розовых тонах. Постарайся быть объективной.
- Ну, про внешность его говорить не стоит, ты и так ее знаешь.
- Откуда?
- Да в том-то и дело, что это ожившая мечта, понимаешь? Вот я его придумала, нарисовала в своем воображение, а потом встретила на улице, воочию, так близко, как тебя. Просто один в один. Я сначала мучилась, а потом... кажется, потом все стало только хуже.
Александр не мигая смотрел на меня.
- Понимаешь, ты еще смеялся, что таких лиц не бывает, что это не красиво - женственные нежные черты, и идеальный характер. А вот он существует такой, и довольно успешно. Он банкир. Да, он богат и ни в чем не нуждается. Может жить так, как ему хочется. При этом он умный, порядочный, воспитанный и галантный, - проговорила я мечтательно, и вздохнула.
- А где ты с ним познакомилась? При каких обстоятельствах?
И я рассказала ему всю историю моего короткого знакомства с самым лучшим мужчиной на свете.
- Представляешь, он очень странно отнесся к твоему подарку, - вспомнила я вдруг. - Долго рассматривал твой кулон, а потом пристал, пытаясь выяснить, откуда он у меня взялся. Назвал меня, почему-то, странной штучкой. Ах, Савелий Лановой...
Александр как-то слишком крепко обнял меня и вдруг заговорил о другом.
- Вера, ты помнишь наш сегодняшний разговор? Мое предложение остается в силе. Мы поедем куда-нибудь?
Я замерла. Если честно, в эту минуту я подумала, что спать с одним мужчиной, когда мне нравится другой - аморально. Конечно, может, ему и нет до этого дела, но внутри самой себя я хочу быть спокойна, что никто ни в чем меня не укорит. Мне бы было больно знать, что он обнимает другую женщину. Вот только подумала, и уже больно. Он, конечно, не испытывает таких чувств, но, он как хочет, а я не желаю спорить со своей совестью...
С другой стороны, сегодня Александр сделал несколько намеков на то, что чувствует себя одиноким. Может, ему нужен товарищ, друг, близкий человек, который мог бы быть с ним какое-то время, пока он в этом нуждается? Но если я поеду с ним, а об этом узнает Савелий? Я не думаю, что он расстроится, и станет жутко ревновать. Нет, конечно, я понимаю, что ему нет особого дела до этого, но то, что мне будет неудобно и неловко, это факт.
- Александр..., - начала, было, я, когда он остановил меня.
- Тсс, ничего не отвечай сейчас, - почти прошептал он.
И вдруг обнял как-то по-особенному. Он вообще не часто это делает, и в его прикосновениях я никогда не чувствовала интимности, но может быть, это от того, что я и не искала ее, и не желала замечать? Что же происходит сейчас? Почему непонятный водоворот неизвестных мне чувств захватывает меня и начинает кружить? Почему сердце вдруг забилось в бешеном ритме? Что происходит? Что случилось-то? Какой сигнал или знак я пропустила?
- Понимаешь, любовь молодого человека - это всегда боль для девушки, особенно для такой чувствительной как ты, - вдруг стал объяснять Александр, не выпуская меня из странных объятий. - У тебя нет иммунитета против этого мира, жестокого, беспощадного, циничного. Современные богатые мужчины сейчас не умеют любить. Им все досталось в этой жизни легко и просто. Они не платили цену, какую в свое время заплатил мы, мое поколение. И им не понять ценность того, что попадает им в руки. И бриллиант и бижутерия для них ничего не стоят, потому что достаются легко. Они и теряют все просто и без сожаления. Разве может твой банкир оценить твой ум, твою душу? Полет твоей фантазии? - он нежно погладил меня по лицу. - Разве он умеет просто слушать? Слушать и понимать, читая между строк? Откуда ему это уметь? Где бы он мог этому научиться? Бегая из постели в постель? В перерывах между сделками? - Александр взволнованно поднялся с дивана и заходил по комнате. Таким я его еще никогда не видела. Мое сердце сжималось, я все больше скукоживалась от его правильных и верных слов. Это факт, с ним не поспоришь. - Вера, пойми, это акулы, они безжалостны, и им нельзя раскрываться, а то проглотят и не заметят, и не подавятся.