А вот Чащин матерится так, что стены дрожат. Умница, интеллигент, красивый мужчина с умопомрачительным баритональным дискантом, с субподрядчиками по телефону он ругается так, что ошметки и невидимые перья летят в разные стороны. В такие моменты я предпочитаю куда-нибудь деться с каким-нибудь делом. Например, уйти в бухгалтерию для какой-нибудь сверки, а попросту почесать языком.
Короче, послали меня к нотариусу. Ясное дело, что я выберу того, который ближе к площади Кирова. Чтобы мне мимо Линбанка пройти. Это же ясно. И тут мне очень кстати вспомнилось, что у меня есть неоплаченные платежки за свет и коммунальные услуги. Очень удачно, что по пути я забегу в банк, чтобы не делать долгов и избежать пени.
С готовым планом и продуманным маршрутом я быстро собралась и поехала в центр. У нотариуса просидела всего минут сорок. Это ерунда по сравнению с тем, сколько часов и дней в общей сложности я провела в подобных очередях.
И вот с замирающим сердцем я распахнула двери заветного дворца. Это легко сказать, а дверь оказалась такой тяжелой, будто каждому предлагалось хорошенько подумать, а стоит ли сюда заходить, в смысле, достойны ли они? Мне было не важно, я знала, что не достойна. Я осознавала, что выгляжу слишком дешево для того, чтобы даже начинающий и неопытный работник банка принял меня за потенциального клиента, но какое-то количество копеечек, я все же собиралась у них оставить. И поэтому наигранно уверенно процокала к терминалу.
В сумке пришлось копаться долго, чтобы отыскать на дне смятые квитанции. Интересно, Лановой уже вернулся в город? В нашей организации она пока так и не появился.
- Я могу Вам помочь? - услышала я за спиной вежливый голос клерка.
- Ах, нет, спасибо, в моей сумочке никто не разберется кроме меня, да и я с трудом это делаю.
Девушка в униформе улыбнулась. Красивая, стройная. И операционисты за стеклом все такие же, ухоженные, нарядные, как на подбор. Да у Савелия здесь рассадник красоты! Видно, что любит окружать себя чем-то идеальным и эстетически приятным. Я вздохнула. Стоило сюда переться, чтобы лишний раз вспомнить, что ко мне это не относится и на меня не распространяется.
- Может, чем-то еще? - снова улыбнулась мне прекрасная брюнетка, миниатюрная и лакированная.
- А пожалуй, что и да, - я повернулась к ней, уже держа в руках заветные бумажки. - Заплатите за меня мой долг?
И замерла, потому что в конце просторного холла заметила его, моего красивого, подтянутого, собранного и по-деловому замкнутого любимого. Значит, он вернулся! И скоро окажется в моем офисе. Опять пройдет мимо не взглянув? Или поговорит, как со старой знакомой? Все-таки между нами уже есть что-то. Например... мои сапоги. Скажешь кому, засмеют. Нас объединяют сапоги, и еще - моя наглость. Потому что я напросилась к нему в гости. Правда, он очень изысканно и галантно меня развел в конце, но сделал это так идеально... А почему развел? Он был вынужден отказать, потому что изменились обстоятельства. Этот звонок не был запланирован и подстроен. Да, но вот и особого желания провести время со мной он не испытывал.
Ладно, о чем это я? Если я от него без ума, на него это не распространяется автоматически... А жаль...
Вдруг я резко отвернулась. Блин, зачем я пришла! Он увидит меня, и все поймет, обо всем догадается. И посмеется, хотя бы и про себя. Он не так воспитан, чтобы высказать явно свое презрение или насмешку, но меня может убить и то, что он просто обо мне подумает.
Я решительно набросилась на терминал, желая все по-быстрому оплатить и незамеченной улизнуть. И не получилось!
- Привет! - услышала я приятный глубокий голос. Спиной ощущала, что он улыбается.
Я резко обернулась и обворожительно улыбнулась. Ну, это мне так казалось, что обворожительно. Наверняка идиотская ухмылка получилась.
- Привет! - говорю. - Уже в городе?
- Да, только ночью приехал.
- И с утра уже в работу впрягся?
- Дела не терпят отлагательств. Время - деньги, и приходится крутиться, - он улыбнулся. - Как сапоги? Все в порядке?
- Да, еще раз спасибо, - сказала я с чувством.
Ходить с профилактикой стало намного легче. Он поморщился, как от зубной боли.
- Если бы мне нужна была Ваша благодарность, Вера, я бы снова заслужил ее, но придумал что-то новое, а не намекал бы на старые заслуги.
- А Вам не нужна моя благодарность? - я округлила глаза.
- А пожалуй, что нужна, - проговорил он и протянул мне руку. - Я угощу Вас чаем, и Вы меня поблагодарите. Идет?
Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Проблем у меня будет... неогребная. Или я везунчик и любимица богов, или я самое несчастное создание во Вселенной. Оживший идеал, воплощенная мечта, только недавно увиденная и обнаруженная мной, уже разговаривает со мной, сам подходит первым поздороваться (ничего, что я в его банк приперлась), вот чаем хочет напоить (опять!!!). Ой, это мне выйдет боком, и еще каким! В смысле, нечего мне на что-то надеться, а мысли мои - мои скакуны. Олег Газманов меня бы понял. Сейчас раскатаю губу, а потом слезами умываться буду.
Но я смотрела на его руку, изящную, с длинными тонкими пальцами, с узкой кистью, с легкими волосками, с браслетом часов, и просто глотала слюну - как красиво! Кажется, я понимаю девушек, которые без ума от мужских рук. Ой, в моем банкире нет ничего, что может оставлять равнодушным. НИЧЕГО???!!! Сердце бешено заколотилось, ну я и развратница! Меня всего лишь на чай позвали!
В общем, протянула я робко свою потную ладошку, моя-то навряд ли вызовет подобные чувства, хоть у него, хоть у кого. Самое ужасное, что у меня пальцы, как у ведьмы из диснеевской 'Белоснежки' - крючковатые, с широкими косточками. Я как-то однажды подумала, что в ЗАГСе мне будет сложно надеть кольцо на палец, и так расстроилась, что в тот же день после просмотра мультика возненавидела свои пальцы. Даже кольца не ношу принципиально, чтобы лишний раз внимание к рукам не привлекать, ведь украшать надо только то, что уже и так красиво. Ногти не ровные, круглые, в общем, все не айс, как говорит Чащин. Но это он не про мои руки говорит, а любит такое выражение. Хотя я прекрасно училась в музыкальной школе с такими-то пальцами, и меня даже хвалили, да. Подавала надежды.
А вот Александр, когда я ему со слезами показала свои ужасные 'ведьминские' руки, растопырив пальцы, чтобы он лучше рассмотрел это природное безобразие, почему-то их поцеловал. Ну, психолог же одним словом, его задача - успокоить и утихомирить пациента.
В общем, смяла я свои жалкие рубли и квитанции, хотела убрать в сумку, а Савелий это заметил. И главное, держит мою руку, а сам распоряжение отдает девочке, которая попалась мне для оттачивания остроумия:
- Настя, можешь оформить оплату? - и предлагает мне отдать ей документы.
Настя с готовностью кивнула, забрала у меня бумажки, и Савелий повел меня к мраморной лестнице. Прямо как Золушку на бал. Но я-то понимаю, что не Золушка! Я та самая тыква, которая ей каретой служила. И вместо мозгов у меня тыквенная мякоть! Куда иду, зачем? Пить чай. Разбивать свое сердце. Раздирать свою душу.
А что, если я не удержусь, и выдам себя, свои чувства? У меня было что-то подобное однажды.
Мне нравился один мальчик. Ну как мальчик, нам уже по двадцать с хвостиком было. И не просто нравился, а я его уважала, восхищалась им. Он читал мне свои стихи, играл на гитаре, слушал мою белиберду и абракадабру. И как-то мы общались с ним, разговаривали о всякой всячине, я сидела на его диване, он на стуле, слушали музыку, делились впечатлениями, и я ловила себя на мысли, что испытываю почти эйфорию от происходящего. Я больше не была одинока в тот момент, я находилась в компании прекрасного человека, красивого, умного, доброго, порядочного. И тогда я испугалась, что сейчас проговорюсь, или выдам себя чем-то, что он поймет по выражению моего лица, о чем я думаю и что испытываю. Потому что в голове крутились слова 'милый, какой ты милый, как ты мне нравишься, я без ума от тебя, ты такой красивый'. Кстати, он однажды все-таки меня разгадал. Но там я сама была виновата. Подставилась классически глупо и красиво.
Тогда близился день святого Валентина. И я поняла, что мне просто необходимо сообщить ему о своем чувстве, но так, безадресно, инкогнито, не раскрывая себя. Вроде бы и сказала, чтоб легче стало, а кто, этого он не узнает. И я стала думать, что я ему напишу. Это должно быть емко, глубоко, содержательно и ... коротко, что для меня вещь невыполнимая, так как глубина и та самая краткость в моем случае практически не совместимы. А он к тому времени уже сближался со мной, провожал меня до дома, выслушал однажды какую-то мою невольную жалобу на тоску и непонимание окружающих, и даже предложил никогда не грустить и не страдать в одиночку, а сразу бежать к нему, и за руку так взял трогательно и нежно. Мы вроде еще не были очень близки, но он как бы показал мне, как он ко мне относится. И вот я загорелась этой идеей - послать ему валентинку.
Чтобы дело сделать серьезно и основательно, я решила прибегнуть к помощи старой знакомой - одной милой женщины, которая была воспитательницей в детском саду в группе, в которой я работала нянечкой, когда училась заочно. Она помогала мне писать работы для сессии, делать контрольные, снабжала учебниками по педагогике. И вот в тот вечер Наталья Константиновна достала все свои тетрадки, блокноты и записные книжки, мы обложились ими, сидя прямо на полу, и стали выбирать стихи, надписи и посвящения, которые стали бы достойны того, чтобы донести мои чувства и эмоции до милого человека. Мне ничего не нравилось, я раскритиковала все. Мы часа два провели за чтением и перелистыванием, но, в конце концов, я решила написать просто: 'Ты самый лучший. Спасибо, что ты есть'. Больше ничего на ум не пришло, а это приглянулось. Так и сделала.
Оставить валентинку решила просто в его почтовом ящике, в тот вечер, когда обещала забежать и принести ему книгу 'Доктор Живаго'. Был вечер, и он и его родители встретили меня приветливо, и Саня стал зазывать меня на чай.
- Да ты что, в такое время! Половина десятого, - отнекивалась я.
- Самое время пить чай, ты что, не знала? - улыбался он мне, но я осталась непоколебима, и даже не позволила ему проводить меня, так была взволнована только что сделанным.
В общем, на следующий день я летала в облаках, представляя, как он обрадуется, обнаружив послание в почтовом ящике, а вот ближе к обеду я испугалась. Мне вдруг, почему-то, не знаю, почему, представилось, что он идет по проходу моего мебельного салона, мимо фирменных диванов и журнальных столиков, с недовольным лицом и останавливается напротив меня. Сует мне под нос мою открытку, и гневно спрашивает: 'Это ты написала?' Его раздражает мой положительный ответ, и он швыряет эту валентинку мне под ноги, гордо удаляясь.
Меня даже пот холодный прошиб, когда я все это в лицах и деталях представила и увидела. Мой коллега, красивый молодой парень Демьян заметил перемены, и даже спросил: 'Верк, что с тобой? Ты в лице переменилась. Что тебя так напугало?' Я неопределенно пожала плечами, мол, так, ерунда, но настроение было испорчено моим больным воображением. Только к следующему дню пришла спасительная мысль, что у Сани нет никаких причин сердиться и злиться на меня за такое признание, даже если я ему совершенно не нравлюсь и он не имеет на меня никаких видов. Он слишком воспитан, чтобы поступить так, как в моем воспаленном воображариуме. Еще через несколько дней я была совершенно спокойна. В общем, удачно пережила 14 февраля и даже стала забывать о том, что сделала, когда в один из вечеров он мне выдал кое-что, что я едва не упала с дивана.
Я как раз делилась впечатлениями от прочитанного романа Жорж Санд 'Консуэло', рассказывая про восторженных юношей, коленопреклоненно целующих руки прекрасным дамам, про высокие чувства и все такое. Саня внимательно слушал, немного отстраненно, как бы глядя внутрь себя, в общем, сидел с загадочным видом. И выдает вдруг такой:
- Вера, а это не ты мне письмо написала?
Я даже глазом не моргнула:
- Какое письмо? - а у самой все внутренности прямо кипятком ошпарило. И главное, внутри буря кипит, ураган чувств, смесь страха и ужаса, а внешне я такая же, как и была, ни бровью не повела, ни одним мускулом не дрогнула.
- Ну, мне письмо такое кто-то в ящик бросил...
- Ну-ка, какое? Интересно, расскажи, - типа я не в курсе, что такое произошло?
- Ну, там про то, что я самый лучший, в общем, - и как-то мило и смущенно улыбнулся.
- Оу, - говорю, - как здорово! Нет, это не я, Саш, но хорошо, что кто-то его написал. Теперь ты знаешь, что кто-то считает тебя самым лучшим. Поздравляю.
Он усмехнулся, глядя на меня.
- Саня, а почему ты меня о нем спросил?
Короче, в этот вечер я за одно мгновение научилась вести себя так, как будто ни при чем. Мгновенно скрывать свои истинные чувства и переживания за маской доброжелательного спокойствия и невозмутимости.
- Ну, не знаю, просто ты так говоришь... Из всех моих знакомых только у тебя такой богатый словарный запас. Больше никто так не выражает свои мысли.
Короче, любовь к классическим историческим любовным романам меня чуть не выдала. Но я так повела себя, что он усомнился в своем мнении, и я выиграла. Хотя, я так и не поняла, удалось ли мне убедить его в моей непричастности, или он просто сделал вид, что поверил мне... Больше к этому вопросу мы с ним не возвращались, а вскоре наши пути разошлись. Спустя много лет я узнала, что он погиб.
И вот я иду, моя рука в руке самого красивого молодого человека, которого я только смогла выдумать, и только одна мысль: ты дура, он герой, ты смешная, он красавец. Не вздумай подумать, что ты его любишь, а то он мигом прочитает это на твоем глупом лице.
- Как красиво, говорю, у Вас. Роскошный дворец, а не здание банка.
- Это мой друг, - улыбнулся Савелий. - Мой компаньон помешан на готике, на вычурности и помпезности. Это его решение отделать холл и лестницу в стиле средневеково замка. А вот мой кабинет - самый обычный, среднестатистический, так что, боюсь, что Вы разочаруетесь, когда в него войдете.
Милый, да я бы и про шалаш стихи писала, в который ты бы меня втолкнул, согнувшись в три погибели.
Короче, он наврал, цену, наверное, набивал, или просто кривлялся. Его кабинет - это и есть самая главная комната замка. Библиотека, кабинет, комната отдыха в одном флаконе. С камином, с огромными книжными шкафами, с мягкой кожаной мебелью, с огромным столом темного цвета из благородных пород дерева.
- Да, действительно, простенько и скромненько, - пробормотала я, оглядываясь, и делая вид, что не замечаю насмешливый взгляд директора банка. - Вы здесь живете?
- Располагайтесь, и чувствуйте себя, как дома, - предложил он и направился к столу, к телефону, чтобы по внутренней связи попросить своего секретаря принести один чай, зеленый с клубникой, и один кофе. - Нет, конечно, но провожу здесь очень много времени, так что сделал все, чтобы было уютно и удобно.
Я села в глубокое мягкое кресло и расслабилась. Находиться в кабинете директора банка и ждать чай, просто так, не имея к нему никаких дел и поручений от начальства было... кайфово!!! Вовремя пришла спасительная и убийственная одновременно мысль, что сюда наверняка часто заходит его подружка или невеста, так что, нечего расслабляться. И возможно, если сейчас вдруг она решит так и сделать - забежать, чтобы поцеловать своего милого котика, и если вдруг увидит меня, она, я уверена, даже не заревнует. Меня-то? Зачем? Это шутка, да?
Вот такого я о себе мнения. Зато, челюсть не отвисла, слюна не потекла, и глаза не загорелись. В общем, я как кремень, ничем себя не выдала.
Секретарша оказалась девицей, явно приглашенной из модельного агентства. Ее рост, внешность и самомнение говорили о том, что она знает, что она красавица. Да, такой девушке можно простить то, что она не умеет готовить кофе. С улыбкой она вошла в кабинет и поставила на журнальный столик поднос с сервизом. Собралась было расставить чашки, когда Савелий поднялся и дал знак ей уйти. Он сам подал мне чашку с чаем, подвинул вазочку с конфетами и тарелку с пирожными. Вот видно, что парень может все. Совершенно самостоятельный. И это мне так понравилось!
Сейчас обычно все по-другому: банкиры машут зелеными или красными бумажками, и для них все как по волшебству появляется на столе, или вырисовывается на постели, в зависимости от того, что им приспичит.
- Угощайся, - предложил Лановой, и я замерла. Что я слышу? Мы на 'ты'?
Он, кажется, уловил мое замешательство, взял свою чашку, и говорит:
- Можем же мы перейти на 'ты' после всего, что между нами было? - и улыбается хитро.
А что было-то? А, ну да, сапоги.
- Ну, Ваш статус, и мое положение... - начала я неуверенно, но он перебил.
- Твое положение? Ты беженка без гражданских прав? Ты потерянный для общества человек? Я вижу интересную молодую женщину приятной внешности, и хочу с ней общаться. И про мой статус. У меня что-то написано на лбу по поводу моего статуса? - и он убрал волосы со лба и дал мне насладиться красотой его чистого высокого лба, и лицом в такой близи от моего носа, что я чуть не задохнулась от восторга.
Одно дело все продумывать мысленно, в своей голове, все мельчайшие детали и черты лица, и другое дело - видеть это в реальности и так близко. Я демиург! Я его выдумала и создала! Нет, конечно, нет. Ведь он прожил самостоятельную жизнь, параллельно со мной, и у него есть родители, и своя судьба, и это не имеет ко мне никакого отношения. А он продолжил: