Я покачал головой, видя ее энтузиазм. Я уже был в спортивной одежде, так что у меня было время подготовить боксерские перчатки. Обычно я предпочитал драться с забинтованными руками, потому что так удары были тяжелее. И все же, имея дело с девушкой, я должен быть уверен, что не причиню ей вреда. Я все равно забинтовал кулаки для нашей тренировки на боксерском ринге, когда Джемма вышла из раздевалки.
Я сделал паузу. Джемма была одета не так, как обычноне слишком широкие спортивные штаны и мешковатая футболка. На этот раз она надела один из тех тренировочных костюмов, от которых сходили с ума все фитнес-клубы. Обтягивающая фиолетовая майка и обтягивающие леггинсы того же цвета. Только девушки из фицпо надевали эту одежду. Джемме удалось лишь подчеркнуть свои несуществующие изгибы.
Блядь. Я знал, почему она выбрала этот наряд, и знал, что ни Диего, ни ее отец не одобрили бы его.
Она остановилась прямо передо мной, ее щеки уже были ярко-красными. Было очевидно, почему. Конечно, я и раньше видел, как она смотрит на меня, но это всегда казалось забавным. Теперь, оставшись с ней наедине и зная, как безумно Диего относится к своей сестре, это превратилось в катастрофу.
Сокрушение девичьих сердец было практически моим особым навыком, но знание того, что я должен был разбить невинное детское сердечко Китти, на самом деле, вызвало у меня мимолетные сомнения.
Она смотрела на меня снизу вверх, как влюбленный щенок. Мне было интересно, как она представляла себе этот день в своих фантазиях «девочки из хора». Если судить по сказанным словам Диего, Джемма еще даже не была погружена в это, и ее вопросы в машине подтвердили это. Наверное, она думала, что все девочки и мальчики, оставаясь наедине, просто гуляют по нарциссовым лугам.
Слава богу, сегодня я решил надеть футболку.
Давай начнем с разминки, сказал я.
Она сбросила свои розовые боксерские перчатки, выжидая.
Двойные прыжки. Когда-нибудь делала их?
Я не могу сделать больше одного или двух, призналась она.
Мы это изменим, я протянул ей скакалку, а потом взял одну для себя. Смотри, как я делаю.
Я сделал несколько шагов назад и начал прыгать. Сначала я просто прыгал на скакалке, пока не ускорился и не переключился на двойные прыжки. Просто для развлечения я сделал пару тройных, но их было трудно поддерживать, поэтому снова переключился на двойные. Джемма смотрела на меня с отвисшей челюстью.
Я остановился.
Твоя очередь.
Она выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок от волнения, так что не было ничего удивительного в том, что она запуталась в скакалке всего после двух прыжков. Покраснев, она быстро попыталась снова, но ее ноги снова запутались.
Мне очень жаль!
Тебе не нужно извиняться.
Она собиралась попробовать еще раз, но, судя по тому, как тряслись ее руки, все должно было закончиться точно так же. Я легонько коснулся ее руки, останавливая. Она ошеломленно подняла на меня глаза. Я видел, как по ее коже расползаются мурашки.
Я отдернул руку.
Не смотри в пол, когда прыгаешь. Смотри прямо перед собой и отталкивайся от пола только ногами, а не икрами, это отнимает слишком много энергии.
Х-хорошо, пробормотала она.
Джемма никогда так не нервничала рядом со мной. То, что она осталась со мной наедине, действительно выбило ее из колеи. Это почти заставило меня пожалеть ее, но больше мне пришлось сдерживаться, чтобы не рассмеяться.
Попробуй и сосредоточься.
Она кивнула, и на ее лице появилась решимость. На этот раз ей удалось установить хороший ритм.
А теперь попробуй сделать двойной прыжок.
Она сделала это, но не прыгнула достаточно высоко и не закрутила скакалку достаточно быстро. Я объяснил ей, что она должна изменить, и в конце концов ей удалось сделать три двойных раза подряд.
Это то, что тебе нужно практиковать снова и снова. Это не дается легко.
Она послушно кивнула.
Теперь мы можем биться?
Я усмехнулся.
Конечно.
Я махнул рукой в сторону боксерского ринга и повел ее туда. Схватив боксерские перчатки, она перелезла через веревки, которые я раздвинул для нее. Я перелез через них и с глухим стуком приземлился внутри ринга.
И снова восхищение. Мне действительно нужно было успокоить это вокруг Китти.
Я помог ей надеть перчатки, не обращая внимания на то, как она покраснела от нашей близости. Затем надел свои собственные перчатки и повернулся к ней лицом. Я позволил ей совершать высокие удары по моим ладоням некоторое время, прежде чем начать спарринговаться, но довольно быстро стало очевидно, что Джемма не была сосредоточена на борьбе, слишком отвлеченная моей близостью. Я отступил назад, покачав головой.
Это не работает.
Она застыла на месте.
Вот и приехали. Мне нужно было установить основные правила, если это должно было сработать в ближайшие несколько месяцев. Я дал Диего и его отцу слово защищать Джемму, даже если для этого придется разбить ей сердце.
Послушай, Джемма, я согласился тренироваться с тобой, но сейчас ты не занимаешься, а мечтаешь.
Янет, неуверенно прошептала она.
Так и есть, твердо сказал я. Знаю, ты влюблена в меня, но если хочешь продолжать тренироваться со мной, тебе придется прекратить это. Либо ты сосредоточишься на борьбе, либо мы больше не будем работать вместе.
Ее лицо стало ярко-красным, и черт, ее глаза заблестели от непролитых слез. Если бы я привел ее в дом Баззоли с красными глазами, было бы чертовски хорошо. И все же, мне нужно было вбить это послание ей в голову.
Но ты обещал
Да, я обещал тренироваться с тобой. Прямо сейчас это не похоже на тренировку. Тебе необходимо взять себя в руки. Ты еще совсем ребенок, не говоря уже о сестре Диего. Мне нравятся взрослые девушки, а не маленькие девочки.
Последнее, возможно, было немного жестким, но, может, это наконец заставит ее перестать испытывать симпатию.
Она резко развернулась и выбралась с боксерского ринга, а затем попыталась броситься в раздевалку. К несчастью, в спешке она споткнулась и упала на колени, но не двинулась с места.
Дерьмо. Я спрыгнул с ринга и направился к ней, затем присел перед ней на корточки.
Ты не ушиблась?
Она резко тряхнула головой, ее лицо опустилось, а крошечные плечи затряслись.
Плачущие девушки обычно заставляли меня взлетать так быстро, как могли, но это была младшая сестра Диего.
Только не плачь.
Чувствую себя так глупо, сказала она заплетающимся языком. Я знаю, что у тебя есть все эти красивые девушки
Ты тоже красивая, но слишком юна, Джемма. Твой отец и брат убьют меня, как и должны. Как насчет того, чтобы забыть сегодняшний день, и я обещаю продолжать тренироваться с тобой, если поклянешься забыть о своей влюбленности в меня, пока не станешь старше.
Она вытерла глаза тыльной стороной ладони и с надеждой посмотрела вверх.
Так мы договорились?
Она молча кивнула.
Договорились, затем она задумчиво склонила голову набок. Насколько старше?
Я усмехнулся и покачал головой.
Более старше.
Например, четырнадцать?
Я снова покачал головой.
Старше.
Пятнадцать?
Определенно старше.
Она поджала губы.
Шестнадцать?
Я выпрямился и протянул ей руку. Она взяла ее, чтобы я мог поднять ее на ноги.
Еще старше.
Но к тому времени ты уже женишься на другой девушке!
Я разразился смехом. Ох, Китти была слишком веселой.
Не переживай, я никогда не женюсь.
Никогда? прошептала она.
Никогда.
Ох.
***
Нино снова покачал головой.
Ты уверен в этом?
Его рука с иглой от тату-машинки зависла, примерно, в сантиметре над моим тазом.
Я закатил глаза и посмотрел на брата.
Если ты еще раз спросишь, я отправлюсь в один из тату-салонов на Стрип и набью ее там.
На лице Нино промелькнуло неодобрениепо его мнению, салоны работали недостаточно хорошо. Именно поэтому он сам набивал большинство своих татуировок, и мой выбор татуировки.
Голова быка или, скорее, минотавра прямо над моим членом. Это была скорее шутка, чем провокация. Моя репутация парня-шлюхи уже была неоспорима, так что можно было и повеселиться.
Игла пронзила мою кожу, и Нино наконец приступил к своей работе.
Надеюсь, ты не пожалеешь об этом.
Судя по тому, что мы делаем каждый день: пытки, убийства, проституция, смертельные бои, ты действительно думаешь, что я пожалею о татуировке быка? я одарил его улыбкой и заработал непонимающий взгляд.
Из всех моих братьев я действительно был самым здравомыслящим, что мало о чем говорило.
Я не вижу, какое отношение одно имеет к другому, протянул Нино, продолжая набивать быка. И ты можешь прекратить любое из упомянутых действий. Эта татуировка будет постоянной, если ты не сведёшь ее, что будет довольно трудно, учитывая глубину чернил, чтобы обеспечить глубокий чёрный цвет, и сам размер татуировки.
Если я перестану делать все это, как я смогу быть полезен Каморре? Адамо уже довольно бесполезен. Вы с Римо не можете допустить, чтобы еще один из нас страдал от чрезмерных угрызений совести.
Нино быстро поднял голову.
Возможно, ты предпочитаешь не вмешиваться в неприятную часть нашего бизнеса? До сих пор ты не подавал никаких признаков того, что тебя беспокоят пытки или убийства.
Это беспокоило меня с самого начала. В отличие от Римо и Нино, я с самого начала был способен к сочувствию и жалости, и должен был учиться смягчать их. Это не заняло много времени. Наша борьба за власть в Лас-Вегасе быстро стерла большую часть моей невинности. Мне нравилось многое из того, что мы делали, но я никогда не был так хорош в пытках, как Нино и Римо.
Это не так, просто ответил я.
Нино смотрел на меня еще мгновение, но со временем я научился скрывать свои эмоции и мысли, даже если редко утруждал себя этим.
Нино почти закончил с татуировкой, когда дверь открылась и вошел Римо.
Если не хочешь увидеть член Савио, то тебе лучше остаться в коридоре, сказал он.
Сколько времени это займет? Ужин почти готов, крикнула Киара издалека.
Я ухмыльнулся.
Твой муж наслаждается видом моих коронных драгоценностей. Он просто не торопится.
Нино вздохнул, но Римо слегка улыбнулся, рассматривая мою татуировку. Никого из нас не беспокоила нагота друг друга. Мы трахались рядом друг с другом в течение многих лет, прежде чем присутствие Киары привело к запрету секса в общих помещениях дома.
Хорошо. Я возвращаюсь обратно на кухню, крикнула Киара.
Не показывай свой член моей жене, предупредил Нино.
Я усмехнулся.
Только если она сама не попросит посмотреть.
Ты действительно думаешь, что это произведет впечатление на женщин? спросил Римо, резко кивнув в сторону моей татуировки.
Это не для того, чтобы произвести впечатление. Это предупреждение, сказал я. Реакция моих братьев сделала эту татуировку уже хорошим выбором. И с каких это пор ты знаешь, как произвести впечатление на женщин?
Это пустая трата времени.
Я пожал плечами.
Я не трачу свое время на женщин. Либо девушка легка, либо я не запариваюсь.
Глава 4
Савио
Джемме 15, Савио 19
В голове у меня пульсировало, а перед глазами все чернело, но я боролся с бессознательностью. Мне нужно быть готовым к бою. Фабиано бросил на меня испытующий взгляд.
Я слегка кивнул, хотя это и пронзило мой мозг насквозь. Я видел, что Фабиано пытается ослабить веревку, привязывающую его руки к спине. Взглянул на дверь, когда Римо и Нино вошли в комнату, ведомые предателями, которых моя мать наняла для выполнения своей грязной работы.
Мать подошла к Киаре и Алессио, жене Нино и приемному сыну, угрожая им зажигалкой. На меня напало сразу несколько придурков, и я не смог остановить ее, чтобы она не облила их бензином.
Вы должны сложить все свое оружие или они оба сгорят.
Мы забрали их оружие, сказал Кармайн.
Если бы у меня была такая возможность, я бы всадил свой нож в его предательское горло.
Нет-нет, я знаю сыновей Бенедетто, сказала мама с улыбкой, от которой у меня на затылке зашевелились волоски.
Трудно было поверить, что его сумасшедшая женанаша собственная плоть и кровь, если не считать ужасного напоминания о том, что у нее такие же серые глаза, как у Нино.
Мы тоже твои сыновья, сказал я, потому что она, казалось, забыла об этом маленьком факте.
Возможно, мы и облажались, но в значительной степени это было из-за нее. Протянув руку, я легонько коснулся своей головы. Мои пальцы стали красными. Дерьмо. Эти придурки здорово ударили меня.
Мама даже не взглянула на меня. Она смотрела только на Римо и Нино.
Выстрел тоже может поджечь Киару и ее мальчика. Немного искры и все вспыхнет пламенем, вы действительно хотите рискнуть? Слышать их мучительные крики?
Кармайн забрал оружие у моих братьев, и впервые меня охватило беспокойство. Я верил, что Римо и Нино найдут выход из этой передряги. Они всегда находили. Они вырвали Лас-Вегас из рук недостойных людей. Сражались за наше первородство, за нашу территорию, наследие, когда никто не верил в фамилию Фальконе. Какое-то время я был уверен, что они непобедимы. Многие члены Каморры до сих пор так думали. Но была одна вещь, которая обладала силой уничтожить их, и она стояла посреди комнаты, как мученица.
Что ты обещала им, когда они исполнят твой приказ? спросил Нино.
Мать улыбнулась:
Деньги. Власть. Месть.
Власть, усмехнулся Римо. Вы действительно думаете, что мои люди последуют за вами? Нет. Они будут смеяться в ваши жалкие лица, а затем разобьют их. И даже если вам удастся захватить власть по какому-то счастливому стечению обстоятельствэто не продлится долго. Лука будет вытирать пол такими придурками, как вы, и просто заберет Каморру себе.
Посмотрим, сказал Кармайн.
Помоги ему встать, сказала мама, кивая мне, но все еще не встречаясь со мной взглядом.
В основном это касалось ее и Римо. Мы все это знали. Римо был сыном нашего отца больше, чем каждый из нас. Мать была слишком слаба, чтобы убить нашего отца, человека мучившего ее, и поэтому она попыталась убить еще одну лучшую вещь: его сыновей.
Один из предателей схватил меня за руку и попытался поднять на ноги. Я ударил его головой, несмотря на последующую агонию, и был вознагражден удовлетворительным звуком его сломанного носа.
Иди нахуй, ублюдок, я ухмыльнулся, когда этот чертов мудак направил на меня свой пистолет.
Наша мать помахала зажигалкой.
Я же вам говорила. Они сгорят.
Я встал. Киара и Алессио. Я не хотел быть ответственным за их смерть. Боль пронзила мою лодыжку, когда я перенес на нее свой вес. Должно быть, в какой-то момент я ее подвернул.
Где Адамо? спросила мать, щелчком открывая зажигалку, отчего Киара вздрогнула.
Мать маниакально улыбнулась.
Он исчез после того, как ты обманом заставила его помочь вам, сказал Нино.
Адамо мог быть таким гребаным дураком. Я несколько раз говорил ему, чтобы он держался подальше от нашей матери, но он не слушал. Он верил в хорошее в людях. Может, теперь он наконец поймет, что большинство людей придурки. Римо и Нино всегда оправдывали его глупость тем, что он молод, но, когда мне было шестнадцать, я не был таким уж наивным.
Бедный мальчик, сказала мама, будто ей действительно было не все равно, словно она была способна на сочувствие. Он слаб, потерянОн не такой, как вы или Бенедетто! она посмотрела на Римо. Что насчет твоих детей и жены, Римо? Где они?
Ноздри Римо раздулись.
Все знают о похищенной девушки и о близнецах, которые похожи на тебя, продолжала она. Особенно мальчик. Вылитый ты. Испорченный твоей кровью.
Все знали о Невио. Он был точной копией Римо, и на этом их сходство не заканчивалось. Мать не знала этого, но мальчик, который, скорее всего, продолжит наследие нашего отцабыл Невио. Если она хочет, чтобы наша испорченная кровь закончилась, ей придется убить его.
Римо одарил ее широкой улыбкой, полной маниакальной темноты.
Ты ведь меня знаешь, не так ли? Ты действительно думаешь, что у меня могла бы быть девушка, и я бы не убил ее?
Мать наклонила голову и закрыла крышку зажигалки.
Ты убил ее?
Ее и этих бесполезных детей.
Мама никого из нас не знала. Она жила только ради себя. Мы жили друг для друга. Каждый из нас готов умереть за другого. Римо скорее разрежет себя на мелкие кусочки, чем причинит вред Серафине или своим близнецам.