Дорогая, шепнул он, сегодня нам нельзя тут спать.
Спать? переспросила она. Зачем же спать, если можно
Ее рука, скользнувшая по его животу вниз, ощутила, как у него в теле растет напряжение.
Я хочу сказать, что скоро пойдет дождь, пробормотал он, зарываясь лицом в ее волосы. Она открыла глаза.
Правда? Ты не обманываешь? Который час?
Я потерял счет времени, дорогая. Она взглянула на свою руку.
А где мои часы?
Ты пришла без них.
В самом деле?
Странно. Она никогда не выходит без часов. Неужели она тоже начала терять счет времени?
Нам не нужны часы, чтобы понять: пора под крышу. С сожалением Мерфи свернул одеяло. Со вздохом Шаннон стала одеваться.
У тебя прекрасное белье, сказал он. Я не могу спокойно смотреть.
На белье?
На то, что под ним.
В Дублине постараюсь купить такое же.
Ты едешь в Дублин?
Да, во вторник. Она закончила одеваться, протянула руку, он помог ей встать. Сама не понимаю, как это вышло. Я еду с Роганом.
Значит, ты подписала контракт? Мерфи поднял и сложил второе одеяло.
Нет еще. Даже не прочитала его толком. Но на среду он пригласил какого-то знакомого фотографа, чтобы сделать мои снимки для рекламы. А я должна составить список картин и рисунков, которые остались в Нью-Йорке. Он хочет забрать их оттуда и устроить здесь мою выставку. К осени.
Вот здорово! Что ж ты не сказала раньше? Обрадовавшись за Шаннон, Мерфи приподнял ее и поцеловал. Поздравляю! Это нужно отметить!
Если мы снова будем отмечать, как только что, у нас не останется времени на разговоры. Он засмеялся и снова поцеловал ее.
Я буду скучать, когда ты уедешь в Дублин, Мерфи потерся щекой о ее волосы. Это надолго?
Роган сказал, мы вернемся в четверг или в пятницу. Мерфи, я действительно хочу серьезно поговорить с тобой. Я не забыла.
Они были уже недалеко от гостиницы Брианны, когда начал накрапывать дождь.
Нам необходимо поговорить, с нажимом повторила она.
Я помню об этом. Но сейчас уже поздно.
А тогда было рано? Мерфи, не хитри, пожалуйста! Давай зайдем к Брианне.
Там мы не сможем побыть одни, возразил он. Кроме того, меня ждут мои двадцать три родственника. Они сегодня уже не уедут.
Что-то вчера они тебя не очень ждали!
Вчера было сейли. Спокойной ночи, дорогая. И помни, я тебя очень люблю.
Спокойной ночи, Мистер Хитрец!
Во вторник утром Шаннон быстро уложилась и была готова к отъезду задолго до появления Рогана. Дожидаясь его, она не переставала думать о том, во что сама себя впутала. И не только с Роганом. Собственно, она поняла это уже вскоре после приезда в Ирландию. Новые родственники, Мерфи. Теперь еще отношения с Роганом, которые грозят превратиться в дело всей ее жизни, и что тогда? Прощай накатанная уже дорога рекламного бизнеса, где она имеет какое-то имя и определенный вес и ожидает большего.
Как бы то ни было, пришла она наконец к мудрому выводу, а провести несколько дней в Дублине не так уж плохо. Она уже несколько недель не видела нормального большого города.
Ты не забыла зонт? обеспокоенно спросила Брианна, увидев выставленную к дверям сумку Шаннон. А еще одну куртку? Если погода изменится.
Все в порядке, босс.
Брианна, смутившись, поудобней перехватила малютку Кейлу, которую держала на руках.
Мегги тоже не любит, когда я суечусь и беспокоюсь, все ли уложила. Но выражает это гораздо эмоциональнее, чем ты. Зато Грей без меня никуда. А, вот и Роган! Счастливого пути, Шаннон. У них прекрасный дом в Дублине, а поварпросто блеск!
То же самое он говорит о тебе, Брианна. Роган взял сумку Шаннон, стал укладывать в багажник. До свидания, дорогая, привет Грею, и ведите себя здесь хорошо.
Мегги, сидевшая в машине вместе с Лайамом, помахала сестре рукой.
Не забывай принимать витамины, напутствовала ее Брианна. Счастливого полета.
Путь до аэропорта под свинцовым небом и непрекращающимся дождем был недолгим. По дороге Шаннон вспоминала о своем недавнем прибытии в этот аэропорт. Тогда она была как сплошной комок нервов и наполнена уже заранее чувством неприятия, даже недоброжелательностью к своей предполагаемой родне, как если бы та была виновата в том, что ей открыла мать перед смертью. Сейчас о тех чувствах не могло быть и речиони напрочь исчезли, но напряжение осталось.
В аэропорту они избежали обычной сутолоки, потому что были препровождены к небольшому служебному самолету, принадлежавшему Галерейной Компании Рогана.
Лайам сразу потянулся к иллюминатору, Мегги откинулась на спинку сиденья, мечтая о чае и о том, чтобы скорее прошла навалившаяся на нее тошнота и слабость. Вторую свою беременность она переносила намного тяжелее, чем первую.
Вы говорили, что много путешествовали с родителями, заговорил Роган, обращаясь к Шаннон.
Да, отец почему-то очень любил частые переезды. Шаннон пожала плечами. Моим самым первым, хорошо запомнившимся впечатлением был аэропорт в Риме. Жуткий шум, толкотня и яркие краски. Мне было около пяти лет.
Самолет тронулся с места, Лайам завизжал от восторга.
Он больше всего любит, когда мы еще катим по земле, нежно глядя на сына, сказала Мегги. И когда взлетаем тоже. А потом ему делается скучно.
Господи, скорее бы уж взлететь, что ли! Может, тогда пройдет эта ужасная дурнота.
Я тоже люблю взлет. Шаннон прижалась лицом к щеке Лайама и вместе с ним следила за удаляющейся, рвущейся из-под самолета землей. Теперь мы уже как птицы. Смотри! Сейчас начнем чирикать!
Птички! Птички! радостно завопил Лайам. Чик-чирик! До свидания,
«Да, мысленно вздохнула Шаннон, до свидания, Мерфи. Ты остался там, где мы провели две ночи. Две такие ночи! Впрочем, вторая была, увы, короткой. Ужасно короткой».
А время наступает на пятки, продолжала она размышлять. Оно бежит, мчится и заставляет принимать решения. И скоро, очень скоро наступит час, когда она тоже будет сидеть в самолете, но в другомогромном, путь которого прямо в противоположную сторону: не на восток, а на запад. В Нью-Йорк.
Черт! услышала он возглас Мегги и увидела, как та, отшвырнув ремень безопасности, вскочила с места и опрометью ринулась по проходу. Дверь в туалет с силой захлопнулась за ней.
Черт! без усилия повторил Лайам.
Она плохо переносит полет? удивленно спросила Шаннон у Рогана.
Она плохо переносит эту беременность. Особенно по утрам. С Лайамом у нее было лучше. Роган озабоченно оглянулся на закрытую дверь.
Наверное, раз на раз не приходится.
Это мы и видим теперь, проворчал Роган. Приготовлю ей чай.
Сидите, я сама. Не беспокойтесь, Шаннон успокаивающе положила руку ему на плечо, отстегнула ремень и быстро встала.
Она любит очень крепкий! Чай и все остальное вон там, на полках.
Я справлюсь.
Шаннон выбрала из нескольких сортов чая ромашковый, считая, что он подойдет больше других при нынешнем состоянии Мегги, и, когда та появилась в проходе, поднесла ей чашку с горячим напитком.
Лучше?
Да, на сегодня, надеюсь, представление окончено, мрачно сказала Мегги. Она выглядела как воин, только что выигравший еще один кровавый поединок.
Какая ты бледная.
Это лучше, чем зеленая.
Как мне жаль тебя, Маргарет Мэри, пробормотал Роган, обнимая ее. Пей чай.
Ему жаль, проворчала Мегги. А кто виноват в моем состоянии, ты случайно не знаешь?
Кажется, я знаком с этим человеком. И лично мне он нравится.
Мне вообще-то тоже. Лайам! Мегги отобрала у него цветной мелок. Рисовать надо в альбоме, который тебе дали, а не на стенке самолета. И еще запомни: мел не для еды. Может, судьба наградит меня за то, что второй ребенок достается труднее, и он не будет такой бедокур, как этот?
В подтверждение ее слов Лайам кинул альбом на пол и издал крик, почти заглушивший гул самолета.
Хочешь, чтобы наш второй был совсем паинькой? Роган погладил сына по голове.
Ни за что на свете! решительно сказала Мегги.
Брианна оказалась права: дом Рогана в Дублине был великолепен. Во-первых, он весь утопал в зеленикустов, деревьев и травы. Во-вторых, прекрасно обставлен под старину и весь сверкалполы, светильники, стены и потолки. Так, во всяком случае, казалось Шаннон.
В ее комнате стояла огромная кровать с четырьмя столбиками по краям, но без балдахина, и столик, вышедший из-под рук самого Чиппендейла. (Томас Чиппендейлзнаменитый английский мебельный мастер XVIII века.)
Пока она находилась в ванной, служанка разобрала ее вещи и туалетные принадлежности. К этому Шаннон не была приучена.
Мегги она обнаружила, когда спустилась вниз, в главной гостиной.
Сейчас принесут поесть, сказала та. Я проголодалась после всего, что было со мной. А ты?
Немного. Рада, что тебе лучше. Боже мой!
Восклицание относилось к тому, что Шаннон увидела в одном из углов комнаты. Зачарованная, она подошла ближе, провела пальцами по стеклу. Произведение представляло собой нечто величественное, даже сверхъестественное, и в то же время вполне воспринимаемое разумом: непостижимое и понятное; непорочное и эротическое, состоящее как бы из человеческих жил и черт. Она могла почти различить мужчину и женщину, слившихся воедино в абсолютном удовлетворении своих желаний.
Шаннон так долго стояла возле этой композиции, что Мегги, не выдержав, подала голос:
Тебе нравится?
Невероятно! Удивительная вещь!
Я назвала ее «Капитуляция».
Да, пожалуй. Конечно. И ты сделала ее там, у себя, в деревне? Вдали от всего и всех?
Почему нет? Мне кажется, настоящему художнику не нужны толчки извне. Только изнутри.
Ты так думаешь?
Уверена. А, вот и хлеб насущный. Спасибо, Норин. Как только служанка вышла, Мегги добавила:Никак не могу привыкнуть, что в доме есть еще кто-то, кроме нас. Все время ощущаю неловкость, когда меня обслуживают. Хотя помощь сейчас, конечно, нужна. Иначе не смогу работать. Особенно когда появится второй ребенок.
Большинство людей, наверное, мечтает, чтобы их обслуживали.
Значит, я не принадлежу к большинству. В голосе Мегги послышался вызов. Но все же привыкаю. Не напрасно говорят, человек ко всему привыкает. Она откусила кусок сандвича, запила чаем. Роган уже сидит на телефоне. Не может без него жить. Ему надо сейчас по делам быть в Париже, но он не хочет оставлять меня, пока я в таком состоянии. И кричать на него бесполезно, если он что-то решил. Она искоса взглянула на Шаннон. Это касается и его дел с тобой.
У нас нет еще никаких дел.
То же самое было со мною. Я брыкалась, чуть ли не кусалась, только чтобы избавиться от его предложений. Я говорю о работе, не о замужестве. ХотяОна улыбнулась. С замужеством было почти то же самое.
Он припер меня к стенке, задумчиво сказала Шаннон. И я не знаю, что делать. С одной стороны, не верится, что это правда, а с другойбоюсь отрываться от привычного дела, сомневаюсь в себе во всем.
Роган не только делец. Он по-настоящему любит искусство и разбирается в нем. Так считают все, не я одна. В голосе Мегги появилась гордость за мужа.
Я знаю верю. Слышала о нем и до нашего знакомства.
Шаннон допила чай, вытерла руки.
Хватит о Рогане, сказала Мегги, тоже отставляя чашку. Лучше скажи, почему ты упрямишься?
Я? Упрямлюсь?
Конечно. Человек предлагает тебе луну с неба и еще несколько звезд в придачу, а ты
Я же, кажется, объяснила, холодно ответила Шаннон, задетая ее тоном.
Хочешь сказать, тебе гораздо больше нравится заниматься черт знает чем, а кисти и краски пусть валяются в стороне?
Еще больше разозлившись, Шаннон возмутилась:
Кто дал тебе право так говорить о моей работе в рекламе? Там тоже не дураки сидят. И не бездари. И мое положение в конторе у Тайлментона
Пошли его в задницу!
Да что она разошлась, эта Мегги! Почувствовала себя лучше и позволяет себе черт знает что.
Еще немного, процедила Шаннон сквозь стиснутые зубы, ты и меня пошлешь туда же.
И пошлю! Потому что ты самым возмутительным образом относишься к своим способностям таланту. К своему предназначению, в конце концов!
Мегги уже кричала. Бедный Роган, если она с ним так все время. С наигранным безразличием Шаннон отвернулась к окну.
Несколько понизив тон, Мегги заговорила вновь:
Я видела всего несколько твоих картин и рисунков, и, если что-то понимаю в этом, они говорят, что у тебя не просто зоркий глаз и мастерская рука. Еще у тебя есть сердце, способное уловить и понять. А ты собираешься всю жизнь рисовать бутылки с пробками!
Спасибо тебе за добрые слова, но, боюсь, ты сейчас выступаешь в пользу Рогана.
У меня всегда было собственное мнение, Шаннон! Как ты смеешь меня подозревать в чем-то? Роган лишь попросил составить тебе компанию, когда он будет занят делами, чтобы ты не скучала.
Извини, я что-то не так говорю, но для меня это очень серьезно, то, что предлагает мне Роган. И если он ошибается во мне, расплачиваться буду только я сама. Своей карьерой, всей своей жизнью, может быть.
Мегги поморщилась.
Ты рассуждаешь как типичный делец, не как творческая личность! Я от тебя не ожидала такого. Шаннон вскочила со стула.
Если ты думала, что оскорбишь меня, то тебе не удалось. Она вздернула подбородок. Спасибо за чай. А теперь, извини, я хочу выйти и подышать свежим воздухом.
Глава 19
Она дала себе слово, что не позволит Мегги, с ее привычкой высказывать все прямо в лоб, испортить ей настроение. Ни за что!
Остаток дня прошел спокойно. Роган был сама любезность, Мегги тоже не кидалась на нее, как тигрица, и вообще была больше занята ребенком.
На следующее утро, после совместного тихого и мирного завтрака, Роган пригласил Шаннон в библиотеку и, только они вошли туда, произвел «первый выстрел».
В одиннадцать у вас назначена встреча с фотографом. Они сами позаботятся о вашем лице и волосах, так что ничего делать не надо. У Джека, так зовут фотографа, свои взгляды и правила. Он немного капризен, однако превосходный мастер.
Но я
Мегги сейчас должна полежать, ей нездоровится, но она хочет обязательно пойти с вами. Лайам останется здесь, так что вы сможете вместе побродить по городу. Мегги покажет вам Дублин.
Как замечательно! с притворным воодушевлением воскликнула Шаннон.
Надеюсь, зайдете к нам в галерею. Вы говорили, что бывали в нашем филиале в Нью-Йорке?
Да, я
Думаю, вы обратите внимание, что в разных городах мы по-разному размещаем экспонаты. Пытаемся учитывать особенности настроений и вкусов посетителей. Он взглянул на часы. Должен ехать. Буду рад, если найдете возможность заглянуть ко мне в кабинет, когда закончите осмотр галереи. Лучше всего часа в три. Мегги проводит вас. Тогда мы окончательно решим насчет контракта.
Роган! Она просто не знала, плакать или смеяться. Вы ведете себя, как настоящий соблазнитель. Правда, очень воспитанный и элегантный. Ваш голос, улыбка могут стать смертельными для избранной вами жертвы.
Вы мне льстите, Шаннон. На его губах появилась та самая «смертельная» улыбка. И знаете, о чем я подумал? Вы очень похожи характером на Мегги. Очень.
Хотела бы я понять, хорошо это или плохо. Он стал серьезным.
Вот что я скажу вам, дорогая. Как ваш свояк и как человек, который, вы считаете, толкает вас на новое поприще. Вы и сами хотите этого. Да, хотите. Моя роль заключается лишь в том, что я подал вам идею.
Вы правы. Впрочем, не совсем. Я порою, конечно, думала о том, чтобы целиком заняться живописью. Но отбрасывала эту мысль как непрактичную.
В смысле заработка?
У меня есть деньги, даже больше, чем мне нужно. Отец умел их зарабатывать. Дело не в деньгах. Хотя для меня важно зарабатывать самой, чувствовать себя самостоятельной. То, что я говорю, звучит противоречиво?
Нисколько.
Она кивнула, удовлетворенная тем, что он понял ее и продолжала:
Время от времени я писала картины. Когда хотела, когда выпадал случай. Хозяйкой моей кисти была только я сама. И контракт заключала с самой собой.
Вы боитесь сосредоточиться исключительно на этом?
ДаОна задумалась на какое-то время. Здесь у меня работа пошла как никогда раньше. Не могу этого не признать. Это меня радует. Но что будет, когда вернусь домой? Я не знаю. Роган, если я подпишу ваши бумаги, тем самым я дам слово. Но откуда мне знать, смогу ли выполнить его?
Ваша добросовестность борется с вашим желанием, Шаннон, и пока что побеждает его. А почему бы не попытаться удовлетворить оба чувства?