Отпустить свою сестру,выдыхает она.Тристан Моргансон, как ты смеешь. Не говори так. Не смей.
Я останавливаюсь перед дверью и нажимаю кончиками пальцев на переносицу. Нет смысла в этом разговоре. У нас он один и тот же в течение многих лет, и это становится заезженной пластинкой.
Слушай, мам, мне нужно идти. Мы собираемся отпраздновать, что я освободился от болезни,говорю я, зная, что она не признает этогоничего, что связано с временем, когда я принимал наркотики, потому что ей стыдно за меня. Я открываю дверь.Позвони мне завтра, если хочешь.
Ты ужасный сын,это ее последняя попытка заставить меня чувствовать себя виноватым и вернуть домой.
Я знаю,говорю я, надевая один ботинок.Мне жаль. Передавай папе привет.
Скажи ему сам,огрызается она.Я не твой посыльный.
Пока, мама,сбрасываю разговор и кладу телефон в задний карман джинсов, прежде чем надеть другой ботинок и выйти. По-прежнему жарко и душно, таков июнь в Северной Каролине.
Куинтон курит на улице, сидит на бордюре прямо перед дверью. Я удивлен, увидев Нову, сидящую рядом с ним, так как мы должны были ее забрать. Она о чем-то говорит Куинтону, ее голубые глаза светятся, и она чем-то взволнована. Она все еще в своей рабочей одежде, джинсах и черной майке, ее каштановые волосы заплетены в косу. Ее лицо словно поцеловано солнцем, и она выглядит великолепно, но она не моя, и я не должен думать о ней таким образом.
Когда она наклоняется и целует Куинтона, я почти отступаю, чтобы прокрасться в свою комнату, и притвориться, что я болен, просто чтобы мне не пришлось это видеть, но в середине поцелуя она должно быть чувствует, что я здесь, потому что открывает глаза и улыбается мне.
Привет тебе,ее улыбка сияет, когда она встает и подходит ко мне. Поздравляю, кстати. Я хотела сказать тебе это весь день.
Оставь себе, Нова, свои поздравления с тем, что я свободен от болезни. Что, просто поздравляю?шучу я. Даже без открытки?
Она издает чрезмерно громкий вздох, ее губы изгибаются в лукавой улыбке.
Извини, но я не смогла найти ни одной для твоей ситуации. Я думаю, что позвоню производителям и предложу, чтобы они выпустили серию «Свободен от гепатита С». Она усмехается.
О, я уверен, что все пройдет хорошо,говорю я, когда Куинтон присоединяется к нам, вручая мне сигарету, и подкуривая еще одну.Я даже могу их представить. Игла спереди и внутри и надпись «Поздравляю, ты больше не отвратительный пользователь».
Даже разговор об игле заставляет мои вены пульсировать от нужды.
Лицо Новы мгновенно меняется, и Куинтон бросает на меня предупреждающий взгляд.
Что происходит?спрашивает Нова. Ты должен быть счастлив, но это не так.
Она права. Это не так. И не думаю, что когда-либо действительно был. Я даже не уверен почему, но сегодня я знаю. Моя мать заставляет меня чувствовать себя виноватым из-за Райдер и ее дня рождения. Я завидовал состоянию эйфории, которое слышал в ее голосе, не только потому, что оно забирает всю эмоциональную боль, но и потому, что со всем легче справиться. Но я умею притворяться счастливым, и на лице у меня улыбка.
Извини. Я просто плохо спал прошлой ночью... У меня было много мыслей в голове.
Нова наклоняется ближе.
Ты хочешь поговорить об этом?
Качаю головой, сунув сигарету в рот, а затем лезу в карман, чтобы достать зажигалку.
Нет, я в порядке, но спасибо,я отступаю от нее и поджигаю сигарету.Но я чертовски голоден. Так как насчет того, чтобы пойти поесть?
Я говорю это, потому что это то, что она хочет услышать, и это заставит ее оставить меня в покое, так чтобы я мог сколько угодно дуться в собственной голове, потому что то, что я действительно хочу делать, это нюхать порошок. Я знаю, что это неправильно. Знаю, что облажался, когда не смог остановиться. Но я согласен, что всегда был таким. Наркоманом, и я снова облажаюсь, ведь я неудачник. Но я говорю себе, что мне это нужно, что я не могу жить без этого, потому что от этого легче.
Глава 3
Нове нужно время, чтобы собраться, и Куинтон возвращается с ней в номер. Для меня это прекрасная возможность позаботиться о своей жажде. Поэтому я притворяюсь, что возвращаюсь в свой номер, а затем незаметно выхожу наружу и иду к последней двери мотеля. Там есть парень, который называет себя Ди-мэн. Я столкнулся с ним однажды, когда бродил по улице. Он типичный наркоман: тонкие, редеющие волосы, бледная кожа, выступающие кости, гнилые зубы, язвы на коже. Я словно заглянул в зеркало прошлого и, поболтав немного, все закончилось тем, что мы разделили с ним дорожку, отсюда и мой провал несколько недель назад. Куинтон был единственным, кто узнал. У бывших наркоманов есть радар на людей, которые с ума сошли. Он оставался со мной до тех пор, пока моя система не стала чистой, пока не закончились сбои, и с тех пор он следит за мной, как ястреб. Он не рассказал об этом Нове, за что я благодарен. Последнее, что я хочу сделать,это увидеть разочарование в ее глазах, которое я видел много раз прежде, в том числе, когда целовала ее. Это больно.
Я стучу в дверь, и он открывает, его глаза затуманены, и я вижу в них отражение своей жажды. Мне нужно сделать это быстро, прежде чем меня арестуют, поэтому я говорю, что мне нужно купить дозу, или две, или три, или четыре.
Конечно,говорит он, его голос в том же эйфорическом состоянии, что и у моей матери. Он возвращается в комнату, а я жду снаружи, потому что вижу шприц и ложку на его тумбочке, и я знаю, что, если я перешагну порог, я захочу это сделать, но не могу. Отворачиваюсь, пока я не потерял сознание. Причина в том, что мы собираемся отпраздновать свободу от болезни. Тем не менее, я жажду этого и думаю почти все время, пока Ди-мэн не возвращается с небольшим пакетом и щепоткой белых кристаллов в нем. Я даю ему деньги, пряча его в карман, и спешу обратно в свой номер, чтобы у меня было время сделать это, прежде чем мы уйдем.
Но мой план идет к чертям, потому что Куинтон ждет снаружи, когда я прихожу, курит, и когда он видит, что я иду, то бросает на меня странный взгляд, как будто его радар на наркомана включен.
Где ты был?спрашивает он, задыхаясь от дыма сигареты, глядя в мои глаза, вероятно, проверяя не расширены ли зрачки.
Мое сердце замирает, но я справляюсь.
Я ходил посмотреть, есть ли у них жвачка в торговых автоматах,говорю я, указывая через плечо. Если мы пойдем в ресторан, я не смогу курить, когда захочу, и мне нужно что-то, чтобы это пережить.
Он не верит мне, но и не настаивает.
Нова выйдет через секунду,говорит он и плюхается на бордюр, вытягивая ноги. Он не приглашает меня сесть, и я легко могу проскользнуть обратно в свой номер и успеть принять дозу. Сегодняшний вечер стал бы намного легче. Но я знаю, что, если я это сделаю, он может почувствовать, и, честно говоря, я не хочу, чтобы он знал, что я все еще тот человек, который бегает к наркотикам каждый раз, когда на пути возникают неприятности. Или, может быть, я просто уже решил, какой дорогой мне идти.
Глава 4
Мы с Куинтоном сидим на обочине, пока ждем Нову. Курим, наблюдая, как голубое небо становится серым. Здесь довольно тихо, и мы перекинулись всего лишь парой слов за эти несколько минут. Это напоминает мне о времени, когда мы оба принимали наркотики, и просто сидели и наблюдали, как тает время. И мне довольно трудно не вытащить свою заначку и не сказать: «Может, примем по дозе», и я чувствую, словно пакет прожигает дыру в моем кармане. Мне нужно найти способ остаться одному, чтобы я смог это сделать.
Примерно через пятнадцать минут Нова выходит из своего номера в шортах и чистой майке, ее волосы распущены и волнами струятся по спине.
Хорошо, Эйвери будет здесь в любую секунду.
Кто, черт возьми, такая Эйвери?спрашиваю я.
А Куинтон говорит:
Звучит неплохо.
Нова закрывает дверь, перебрасывая сумочку через плечо.
О, это девушка, чей дом мы строим. Она заходила сегодня, мы разговорились, и я сказала, что мы собираемся праздновать. Она упомянула, что знает несколько хороших мест с отличной музыкой и предложила подбросить нас в качестве благодарности,она присаживается на бордюр между Куинтоном и мной.Она очень милая. Думаю, она тебе понравится.
Провожу рукой по волосам. Отлично. Еще один человек, от которого я собираюсь сбежать сегодня вечером.
Что именно ты ей сказала, мы празднуем?
Жизнь,просто говорит Нова. Я сдерживаю улыбку. В этом вся она.
Мгновение спустя раздается звуковой сигнал, и Нова, оглядывая парковку, машет рукой довольно старому красному джипу, припарковавшемуся чуть в стороне.
Вот она.
Она встает, направляясь к нему, и мы с Куинтоном плетемся за ней.
С тобой все в порядке?тихо спрашивает Куинтон, пересекая парковку.
Почему нет?спрашиваю я, похлопывая по карману, чтобы убедиться, что у меня есть сигареты и зажигалка.
С нами будет незнакомый человек в твою ночь?
Мою ночь?говорю я с саркастическим тоном.Ты говоришь так, будто я шестнадцатилетняя девица, идущая на выпускной.
Он фыркает.
Ты знаешь, что я имею в виду.
Я пожимаю плечами.
Да, я в порядке. Все как обычно.
Он кивает и затем замедляется, когда мы достигаем джипа. Он открывает дверь, и девушка, Эйвери или как там ее, говорит ему:
Привет.
Он откидывает спинку сидения и забирается внутрь. Я следующий, уступая Нове место впереди. Оказываясь на заднем сиденье, мне удается разглядеть водителя. Когда Нова сказала, что с нами идет девушка, для которой мы строим дом, я ожидал кого-то постарше. У Эйвери длинные каштановые волосы с фиолетовой прядью, карие глаза, подведенные черным карандашом и пухлые губы с пирсингом чуть выше. Ей должно быть около двадцати, плюс-минус несколько лет, что меня смущает, потому что именно ей мы строим дом. Похоже, она должна учиться в колледже. Обычно, когда мы строим дома, они предназначаются для семей.
Я Эйвери,говорит она, поворачиваясь в кресле и протягивая мне руку. Я замечаю на ее предплечье татуировку креста с надписью «Выжившая». Интересно, что она означает?
Тристан,представляюсь я, пожимая ее руку. Между нами двумя возникает странный момент, когда я чувствую, что она проверяет меня так же, как я проверяю ее. Она довольно хороша на первый взгляд. Чертовски сексуальная. Похоже, она прошла через многое, судя по ее глазам, которые таят секреты. Интересно, что это за секреты? Интересно, такие же они дерьмовые, как и мои?
Приятно познакомиться, Тристан,говорит она, долго не отводя взгляд.
Она бросает на меня еще один взгляд, а затем поворачивается к Куинтону, улыбаясь, но эта улыбка не затрагивает ее глаз. Рада снова тебя видеть, Куинтон.
Взаимно,отвечает ей Куинтон, когда Нова запрыгивает на переднее сиденье и закрывает за собой дверь.Так куда ты нас повезешь?
Эйвери включает фары.
Я думала о «The Vibe». У них хорошая еда и музыка, и там не так шумно, как в других местных заведениях.Она едет по дороге, ветер продувает сквозь открытые окна.Вам, ребята, всем есть двадцать один, верно?Она специально смотрит на меня через плечо, и я сдерживаю смех. Обычно люди думают, что я старше.
Мне двадцать три,говорю я ей, только потому, что хочу узнать ее ответ.А вот ты выглядишь недостаточно взрослой.
Двадцать два,она подмигивает.Но я приму это за комплимент.
Это и был комплимент.А теперь я заигрываю.
Куинтон смотрит на меня, изогнув бровь, словно спрашивая Ты это серьезно? Эйвери, кажется, наслаждается этим, все еще улыбаясь, когда поворачивается на своем месте.
Что?спрашиваю я его, притворяясь непонимающим.
Ничего.Он качает головой, потом наклоняется ко мнеБудь осторожен, мужик. Помни, что мы строим ей дом, и это не закончится ничем хорошим, если ты переспишь с ней и свалишь на следующее утро.
Я смотрю вперед, чтобы увидеть, обращают ли внимание на нас Нова и Эйвери, но они болтают о музыкальных группах. Нова играет на барабанах, а Эйверина гитаре, и они обе кажутся взволнованы этим.
Кто сказал, что я собираюсь переспать с ней, а потом бросить?тихо спрашиваю я.
У тебя такое выражение глаз.
Какой взгляд?
Он смотрит на меня с укоризной.
Тот, который у тебя появляется, прежде чем подцепить, а потом бросить девушку через две секунды. Я знаю взгляд охотника. Я тоже так делал, помнится.
Эй, может быть, в моих планах подцепить ее и немного погулять,говорю я.
За четыре года, что мы были рядом,говорит он.Я никогда не видел, чтобы ты с кем-то встречался.
Я хочу сказать ему, что это неправда. Что я запал на Нову, даже когда мы не переспали. Я почти готов это сделать, чтобы он разозлился, и тогда я смог бы принять наркотик, не беспокоясь о том, что он следит за мной. Но Нова и Эйвери тоже в машине, и я думаю, что они уже видели достаточно уродства во мне. Так что я держу рот на замке, и отключаюсь на оставшуюся часть дороги, думая о Райдер. Мне плохо из-за того, что я не поехал домой, но совсем не из-за матери. Райдер была хорошей сестрой. Все было проще, когда она была жива. Когда я был моложе, она видела меня, хоть я был и невидим для всех остальных в моей семье. Я должен был поехать домой, хотя бы ради нее.
Во мне нарастает чувство вины, и я не хочу ничего больше, кроме как успокоить его, и мне известен способ. Я кладу руку в карман и чувствую пластиковый пакет в ладони. Боже, я бы все отдал, чтобы вытащить его прямо сейчас.
Небо темнеет, когда мы оказываемся в самом сердце маленького города, здания вдоль дороги освещают ночь витринами и мигающими огнями. Я начинаю беспокойно щелкать зажигалкой, остро нуждаясь в никотине, но я не собираюсь делать это в чужой машине. Так что я жду, пока мы не припаркуемся, затем выпрыгиваю и быстро подкуриваю, чувствуя, как мое сердце и мысли успокаиваются. Куинтон тоже закуривает, и затем Эйвери удивляет меня, когда просит одолжить зажигалку.
Ух ты, так и мне придется скоро закурить,шутит Нова, когда мы идем к входной двери в облаке дыма вокруг нас.
Хочешь, я перестану?спрашивает Эйвери, наклоняясь, словно собирается положить сигарету на землю. У нее красивое тело, длинные ноги, упругая попа. Она одета в обтягивающее черное платье с сапогами, сзади вырез платья довольно низкий и открывает татуировку дерева, наполовину мертвого, наполовину цветущего. С цветущей половины ветер сдувает листья, а под ней слова «Увези меня туда, где я смогу дышать, туда, где моя душа снова воскреснет, туда, где я смогу быть свободной, туда, где я смогу снова жить». И это еще не все, остальное закрывает платье. Мне любопытно, что там еще. У меня тоже есть татуировки со своими собственными значениями, и такая татуировка должна иметь смысл. Может быть, это история ее жизни. Это заставляет меня задуматься, смогу ли я забраться ей под платье, чтобы увидеть, сможет ли она снова жить и почему она думала, что умирает.
Так что, у тебя есть какие-нибудь свои?
Я резко дергаюсь от своих мыслей и понимаю, что Эйвери стоит рядом со мной, а Нова и Куинтон идут чуть впереди.
Что какие-нибудь свои?переспрашиваю я, отвлеченный тем, какие глубокие глаза у Эйвериэта девушка определенно прошла через многое.
Она сгибает руку и касается своей спины.
Тату.Ее рука падает обратно.Я видела, как ты смотришь на меня.
О,вытаскиваю сигарету, вспоминая, что сказал Куинтон о том, чтобы держаться подальше от нее, и о том, как я хочу совсем противоположное.Есть несколько.
Ее взгляд скользит по моему телу, и она улыбается, но это призрачная улыбка, маскирующая огромное количество боли, которое затаилось в ее глазах.
Оставляешь это моему воображению, да?
Я не уверен, говорит это она просто по-дружески или флиртует, но я склоняюсь к последнему, ведь это дает мне хороший повод к тому, что я делаю дальше.
Одна у меня на ребрах. Одна на руке. Третьясекрет,я подмигиваю ей.Может быть, я покажу ее тебе позже.
Выражение ее лица не меняется, осложняя ее разгадку. И флирт. Она стряхивает пепел с сигареты, прежде чем вновь затянуться.
Какая-нибудь из них что-то значит?
Да, все.Я вопросительно поднимаю бровь.А твои?
Она кивает, прикусывая губу.
Все пять.
Я хочу спросить ее о той, что на спине, но мы приближаемся ко входу в заведение, где стоит очередь, и голоса толпы заставляют меня замолчать.
Вы, ребята, подождите здесь, . говорит Эйвери, направляясь к началу очереди.Я сейчас вернусь.