Что именно?нахмурилась женщина и перестала застегивать рубашку.
Ты знаешь, что я к тебе испытываю. И знаешь, что я не могу противостоять этому. И что я буду безотказной. До самого конца. Пока ты окончательно не уничтожишь меня.
Я не
Я знаю,снова усмехнулась я.Ты не хочешь отношений. Я и не прошу. Я не собираюсь ничего требовать. Все будет так, как раньше. Я знаю. Я знаю, что ты не будешь меня любить, что у нас не будет отношений, что ты просто будешь меня трахать, когда тебе захочется. Я согласна.
Я не верила, что эти слова выходят из моего рта. Господи, что она со мной сделала? А самое страшное, что я была предельно искренна. Если сексэто все, что она может мне дать, я возьму эту малость. Хуже уже все равно не будет. Точнее, будет, но когда это «хуже» настанетвозможно, я смогу вычеркнуть ее из своей жизни.
Какого черта ты делаешь?прошептала Волжак, а я своим ушам не поверилаона тоже перешла на «ты»?
Ты же ЭТОГО хотела?я не понимала, почему она злится. Я готова дать ей то, что она хочет и взять то, что она может дать.
Что это за игра?челюсти Волжак дернулись, что говорило только об одномона была вне себя.
Это не игра,отрицательно покачала я головой.Я совершенно честно и трезво говорю о том, что я согласна просто на секс. Ничего более. Никаких обязательств, объяснений, ничего такого. Только одно требование. Ну, просьба.
Какое?прищурилась Волжак.
Когда мы вне стен офисамы общаемся на «ты». Мне неудобно выкать после того, как твоя голова только что была у меня между ног.
Волжак усмехнулась и ее губы изогнулись в кривой улыбке.
Идет.
Тогда Спокойно ночи. Дверь просто захлопни,проговорила я и укрылась легким одеялом, молясь про себя, чтобы она быстрее ушла. Ждать долго не пришлосьчерез несколько минут от Волжак уже и след простыл.
Когда я осталась одна, то смогла в полный голос зареветь в подушку, вдыхая с простыни запах духов и тела своей бывшей начальницы. Я понимала, что этим решением-предложением подписала себе практически смертный приговор. Точнее, своему душевному равновесию. Я знала, что Волжак распотрошит мою душу и разобьет мне сердце. Но мне казалось, что это был единственно верный вариант, единственно правильное решение, потому что просто «переболеть» у меня не получалось. Нужно было дойти до конца, опуститься на самое дно, чтобы понять, что будет дальше. И если мне нужно уничтожить себя, чтобы это «дальше» наступило, я согласна.
Глава 31
Странно, но казалось, что Волжак была счастлива такому повороту событий. По крайней мере, хоть кто-то из нас жил на полную катушку. Встречи стали регулярными. В основном у меня. Редков офисе. Она также не позволяла дотрагиваться до себя, но зато ее поцелуи стали постоянными спутниками наших связей. Не было поцелуев просто такдо или после секса, только во время, но сам факт того, что они былидавал мне какую-то радость мазохиста.
Она по-прежнему никогда не оставалась у меня. Всегда уезжала к себе. Будь то ранний вечер или под утров зависимости от того, сколько длились наши сексуальные игрища. Физически я была абсолютно удовлетворена, душевнопостепенно разрушалась. Я не рассказывала никому о нас. Ну, никомуэто Оксанке. Потому что не хотела, чтобы она знала, какая ее подруга непроходимая тупица. Достаточно было того, что я сама это понимала.
Но также я понимала, что долго это не продлится. Я чувствовала, что рано или поздно это все закончится. Я закончусь. Я просто ждала момента, когда буду окончательно опустошена, чтобы все это прекратить.
На мой день рождения, в начале августа, случилось странноеВолжак была в курсе этого события, что меня уже изрядно удивило. Начнем с того, что я решила не отмечатьк неудовольствию Оксанки. Сослалась на кучу работы и отсутствие настроения. Но Волжак в этот день написала мне уже привычное «Я заеду?», и я решила, что хороший секспрекрасный способ отметить праздник. Она приехала и подарила мне подарок. Ну, как подарила, сунула в руки подарочный пакет, пробурчав что-то типа «сднемржденя». После ее ухода я раскрыла подарокэто была игрушечная обезьяна. Смешно, не правда ли? Своеобразная отсылка к моей «любви» к приматам.
Но не это меня удивило больше, а то, что в эту ночь я впервые смогла прикоснуться к ее груди. Она позволила мне это. Не больше, но хотя бы это. Да, она просто сняла рубашку, но я смогла дотронуться до ее живота и груди. И это было лучшее, что случалось со мной за последнее время. Правда, потом Волжак почти неделю обходила меня стороной. Наверное, переживала, что подпустила меня ближе положенного. Но через неделю от нее пришло смс «Зайдешь?». И, конечно, я, как глупый мотылек, понеслась на ее такое манящее пламя.
Она всегда присылала мне либо «Я заеду?», что означало ее визит ко мне домой, либо «Зайдешь?», что говорило о том, что меня ждут в «царских покоях»в ее офисе.
Так мы сосуществовали до сентября. Кстати, у Волжак появилась новая ассистентка, точнее, это была уже третья. Но она задержалась дольше предыдущихженщина в возрасте, с хорошим опытом секретарской работы за плечами. Слава Богу, что не какая-нибудь сексапильная блондинка или брюнеткая бы уже свихнулась, гадая, не спит ли она с Волжак.
Все хорошо было только на работе. Но и она уже не доставляла мне прежнего удовольствия. Я умирала. Каждый раз, когда Волжак покидала мой дом, или когда я уходила из ее офиса, я умирала. Я так хотела ее тепла, так хотела просто немного любви, что каждый раз меня внутренне выворачивало, как какого-то наркомана в подворотне, когда я видела, как она одевается и уходит, не прося ее провожать.
***
К середине сентября я поняла, что, кажется, дошла до края. Что у меня больше просто не осталось сил, чтобы делать вид, что все хорошо. Я была вымучена. Физически и эмоционально. Я была опустошена. Чувствовала себя наркоманом, который с каждым разом все крепче подсаживается на свой личный опиум, и без него уже мир кажется не тем. До полного саморазрушения остались считанные сантиметры. Я почти пересекла эту грань, где я больше не я. И поняла, что это все. Что нужно заканчивать. Иначе потом будет поздно, и от меня не останется ничего. Поэтому я твердо решила, что поговорю с Волжак, и мы расставим все точки над «i».
Но как это сделать? Сказать, мол, простите-извините, спать больше не будем, явсе? Было непонятно, как прекратить все то, чего по сути-то и не существовало. Отношений не было, какой-то особой связитоже. Секс? Да бросьте, для нее это так же повседневно и обычно, как пить кофе из своей навороченной кофемашины.
Поэтому я просто решила, что никакого «следующего раза» не будет. Что просто прекратятся наши периодичные, пусть и систематические встречи.
И когда вечером мне пришло ее смс «Заеду?», я решила быть честной и сильной. Вздохнула, занеся палец над сенсорной клавиатурой, выждала с минуту, набираясь смелости, и напечатала:
«Нет».
Сообщение было доставлено и прочитано. Волжак не отвечала. Ответа я и не ждала, честно говоря. Еще пара отказов и она сама перестанет предлагать. Она же не будет за мной бегать. Екатерина Александровна Волжак никогда ни за кем не бегает.
Я отложила телефон, пытаясь вспомнить, над чем работала до ее сообщения, моля небеса о том, чтобы эти полчаса прошли как можно скорее, и я смогла уйти домой на выходные. Только я начала крутить колесико мыши, пересматривая открытый отчет, как экран телефона снова загорелся входящим смс.
Я взяла телефон и не поверила глазамсообщение снова было от Волжак. Странно. Она что, решила предложить прийти МНЕ к ней, раз она ко мне не придет? Я даже успела разозлиться, пока снимала блокировку, но увидев текст сообщения, честно говоря, была удивлена. Волжак написала лаконичный вопрос, вполне в своем стиле: «Планы?».
И что я должна на это ответить? Да? Да, у меня планы. Я запланировала выбросить тебя из своей жизни, потому что влюбилась, как дура, а тынесгибаемый кусок металла, который ничего не чувствует?
Я на пару минут задумалась. Что ей ответить, чтобы не выглядеть жалкой и несчастной? Хотя О чем я могу говорить, если сама предложиладавайте будем трахаться, и я не буду ничего от вас требовать? К чему весь этот спектакль? Я хреновая актриса, буду честной.
Вздохнув, я медленно напечатала ответ: «Я хочу все закончить.»
Ну вот. Вот я и поставила точку в наших недоотношениях. Лично сказала своему драг-дилеру, чтобы он больше не приносил мне дозу. Самовольно обрекла себя на ломку, на абстинентный синдром.
Волжак не ответила. Я не удивилась. Было обидно, но я не удивилась. Что бы она мне сказала? О нет, Ирина Николаевна, давайте не будем заканчивать, нам же так хорошо вместе? Не сказала бы. Потому что не было никогда никакого «вместе». Была я и Волжак, периодически занимающиеся сексом. На этом все.
Когда до конца рабочего дня оставалось десять минут, а я сосредоточенно пялилась в экран компьютера, пытаясь хоть что-то прочитать и понять, стало ясно, что это заведомо провальная идея. Ничего у меня не выйдет. В моей голове лишь одна мысль, и эта мысль никак не давала мне возможности сосредоточиться. Я думала, что хочу просто уехать куда-нибудь, где не будет ни Волжак, ни моей работы, ничего, что бы напоминало о ней. Место, где я могла бы зализать свои раны, вылечиться, собрать себя заново, чтобы жить дальше. Все те слезы, что я проливала ранее после неудачных романов, теперь казались детским бредом. Шуткой, над которой даже смеяться стыднонастолько она глупая. То, что творилось в моей душе сейчаспередать словами было сложно. Поэтому и слез не было. Лишь какая-то тянущая, гнетущая пустота. Ничего. Ни-че-го.
Поэтому, досидев положенное время, я собрала вещи и, выключив компьютер, вышла из приемной.
***
Дома меня ждала чистая квартираспасибо Волжак хоть за это, ведь с ее порой неожиданными визитами, я начала чаще убираться,и открытая бутылка вина. Я ее купила еще на день рождения. Отмечала сама с собой, пока моя бывшая начальница не скрасила мой вечер. Поэтому я решила, что пришла пора «прикончить» ее. Раздевшись и натянув длинную безразмерную футболку с Микки Маусом, которая едва прикрывала бедра, направилась прямо к холодильнику, достала бутылку, выудила из шкафчика бокал и наполнила его до краев. Первый глоток показался кислым, но второй, третий и следующий были уже более приятными. Когда бокал был пуст, я тут же наполнила его снова. И только я притронулась к нему, как в дверь позвонили.
Вспоминая, не договаривалась ли я с Оксанкой о встрече, направилась в коридор. Открыв дверь, моргнула несколько раз. Но видение не исчезло. Да и я вряд ли бы «наклюкалась» с одного бокала.
Передо мной стояла недовольная Волжак.
Глава 32
Я вопросительно смотрела на нее.
Что это значит?я слышала, как она явно пытается сдержать эмоции, потому что голос был слишком ровный. Даже для нее.
О чем вы?непонимающе спросила я. Я что-то пропустила? Зачем она тут?
Твое смс,пояснила Волжак, не спуская с меня глаз.
А,вот черт. Я даже не думала, что она придет ко мне домой, чтобы выяснять чтобы выяснять.А что непонятного в моем смс?главноедержаться. Не сдаваться под ее глазами-пулеметами, не сделать шаг назад, стоять на своем.
Во-первых, я зайду?спросила она, по всей видимости, саму себя, потому что, не дожидаясь моего ответа, сама прошла в квартиру.А во-вторых, тебе не кажется, что такие вещи нужно обсуждать лично, а не по смс-кам? Ты что, в десятом классе?Волжак сложила руки на груди и прищурилась.
Обсуждатьда. Но тут обсуждать нечего. Я так решила,держись, держись, держись. Не сдавайся. Не пускай ее дальше прихожей. Но куда там. Волжак уже сняла туфли и прошла в комнату. В мою маленькую уютную комнату, которая совершенно не предназначена для сложных разговоров.
С чего вдруг?она прошла к окну, повернулась ко мне лицом и наклонила голову, вглядываясь в меня, словно решая какую-то головоломку.
Мы договорились, что это длится ровно до тех пор, пока это устраивает нас обеих,я как могла старалась выглядеть спокойной.
И тебя, очевидно, что-то не устраивает?голос Волжак был непоколебим, так же, как и на ее лице не дрогнул ни один мускул. Она вообще хоть что-нибудь чувствует? Хоть иногда? Хоть капельку?
Да,собравшись с силами, ответила я, опустив взгляд.
Но я хотя бы могу узнатьчто именно?усмехнулась Волжак. Ей интересно, потому что она удивлена? Удивлена, что безотказная и вечно согласная яотказала ей?
Зачем?может, ей хоть чуточку не все равно? Может, думает, что дело в чем-то конкретном, о чем можно договориться?
Просто интересно,пожимает плечами, даже не пряча свою гребаную ухмылку.Всегда интересны мотивы.
Я грустно усмехнулась. Тихо, незаметно. Потому что эта реакция была, скорее, для меня самой.
Потому что я больше так не могу,тихо проговорила я, так же не в силах поднять на нее взгляд.
Кактак?ее голос стал более вкрадчивым. Я знала, что это значит. Она всегда добивалась моей капитуляции одним и тем же способомговорила, смотрела так, словно гипнотизировала. И когда я окончательно «выпадала из реальности», ее руки уже оказывались под моей юбкой.
Так,выдохнула я и посмотрела на нее.
К черту все эти театральные постановки. Хочет правды? Я дам ей правду. Я сама себе эту правду еще не произносила, так что для нас обеих это будет своеобразным сюрпризом.
Я не могу больше с тобой спать, делая вид, что не хочу большего. Потому чтона какую-то долю секунды я замялась, а потом, с новым глотком воздуха, нашла в себе силы продолжить,Потому что хочу. Я хочу большего. Я хочу отношений, я хочу нормального общения. Хочу разговаривать, слушать, рассказывать. Хочу узнавать тебя, удивляться, приятно и не очень, хочу радоваться и разочаровываться, хочу делать простые вещи, которые делают все люди. Но с тобой. Потому чтоя снова грустно усмехнулась,потому что люблю тебя. И как бы я не хотела это прекратитьу меня не получится. Не так просто и не так скоро. Я даже хотела бы тебя ненавидеть, и даже вполне могу найти за что, но я не могу. Яжалкая неудачница, которая так банально влюбилась в человека, которому ничего не нужно, кроме секса. Это достаточная причина?я смотрела на нее смело, прямо в глаза. И мне впервые было плевать, что она скажет в ответ. Потому что впервые это было неважно.
Волжак смотрела на меня очень странно. С какой-то тоской и болью во взгляде. Словно я своими словами изрикошетила-распотрошила ее и без того черную душу, добавляя ко всем известным грехам еще один. Мы стояли молча минут пять, не меньше. И я уже хотела было что-то сказать, как она меня опередила.
Мы же договаривались,тихо проговорила она, а голос был какой-то надломленный. Словно я только добавила ей усталости за прошедшую неделю. Впрочем, так и было, наверное.Ты обещала, что не будешь ничего требовать.
Я и не требую,запротестовала я.Я просто выхожу из игры. Я же говорила, что знаю, что ты не будешь меня любить, что не дашь мне желаемого. И я не обвиняю и не злюсь на тебя. На себяда. Потому что знала, на что иду. Знала, что эмоции и чувстваэто не твое, знала, что ты не хочешь всего этого Как ты однажды сказала? Эмоционального дерьма? Этого эмоционального дерьма. Поэтому я просто говорю, что все. Для меня игра закончилась. Ты не хочешь эмоций, яхочу. Я дошла до края. Как и говорила в самом начале,я теребила край длинной футболки, вытаскивая из нее ниточки. И ждала, когда Волжак скажет что-то грубое и резкое, и уйдет из моей комнаты, квартиры, жизни. Но вместо этого она развернулась к окну и посмотрела куда-то вдаль, на опускающиеся на город сумерки. А после произнесла, словно кому-то третьему:
Я не могу.
Я подождала, думая, что она продолжит. Но Волжак молчала. Поэтому я решила уточнить:
Что именно?
Не могу любить тебя. Не могу позволить тебе любить себя. Не могу дать тебе всего, что ты перечислила.
Япочему-то слезы именно в этот момент решили попроситься наружу, но я как могла пыталась их сдержать. Ни к чему.Я знаю. Ты не хочешь отношений, а я явно не та, кто тебе нужен, и
Не в этом дело,устало выдохнула Волжак, прервав меня и так же не поворачиваясь.Я просто не могу.
Какого черта? Если дело не в этом, тогда в чем?
Я просто не могу,еще тише повторила она, а мне пришлось сделать пару осторожных шагов, чтобы ее не спугнуть, но иметь возможность расслышать то, что она говорит.
Я молчала. Я чувствовала, интуитивно, что она продолжит. Чувствовала на каком-то ментальном уровне. Знала.