Ника я я я не хочу, чтобы ты грустила. Я надеюсь, что через два дня мы встретимся и пообщаемся.
Олеся я не хочу, чтобы ты у уу умирала
Я тоже этого не хочу. Но у тебя же есть Машка!
Ника закричала. Крик её раздался в моих ушах и я почувствовала, что сказала какую- то откровенную чушь, и мне стало так тяжело на душе, так плохо, что я поспешила извиниться перед Николь:
Извини. Я не хотела.
ДА КАК ТЫ НЕ ПОЙМЁШЬ ТОГО, ЧТО МАША ДЛЯ МЕНЯ- НИКТО И ЗВАТЬ ЕЁ НИКАК А ТЫ ТЫ СО МНОЙ МЫ Я В ОБЩЕМ Я МЫ ОБЩАЕМСЯ ДОЛЬШЕ!
Прости больше не буду говорить подобного.
Повисло молчание. Казалось, что стоит уже прекращать разговор, как вдруг Ника нарушила эту мёртвую тишину словами:
Стой. Ты обрадуешься этому.
Чему?!
Тому, что произойдёт через несколько минут.
Ника положила трубку. В недоумении и раздумьях я положила телефон на стол. Мне нужно было убрать жижу с пола, ибо она меня напрягала до безумия. Но стоило мне залезть в шкаф, я забыла, чего я хочу. Вместо этого я достала кружку и заварила себе кофе. Постепенно размышления на тему внезапного завершения разговора с Николь стала постепенно мною забываться, и вместо того я наслаждалась вкусом кофе- и забыла бы совсем, если бы не стук в окно. Моё сердце в тот момент ушло в пятки, и испуганно я подлетела к окну. То, что я там увидела, не поддавалось никаким объяснениям: на улице стояла Ника. И я замерла. Казалось, время попросту остановилось. Был только миг, когда наши взгляды встретились но это время прошло быстрее, чем хотелось бы. Николь вновь забарабанила в окно, и это вновь привело меня в чувства.
Надо было сделать так, чтобы Ника ушла. Нельзя подвергать её опасности. Эти мысли не давали мне спокойно пустить Николь в дом через окно. И я показала жестом Нике, чтобы та отошла, и лишь после этого открыла окно, выкрикнула:
Николь, я заразна!
А вот и нет! сказала Ника, словно дразня меня.
ХИМИЧКА ТАК СКАЗАЛА! НЕ Я, НИКА! КАК ТЫ НЕ МОЖЕШЬ ЭТОГО ПОНЯТЬ? Я БЫ С РАДОСТЬЮ ПООБЩАЛАСЬ БЫ С ТОБОЙ НО НЕЛЬЗЯ, ПОНИМАЕШЬ, ЧУДАЧКА?! НЕЛЬЗЯ, СЛЫШИШЬ?! УХОДИ, ПОКА НЕ ПОЗДНО!
Химичка?! Она сказала, что ты можешь накинуть на рот какую- то повязку, и мы сможем видится! Я слышала!
Только час.
Не важно хоть пять минут, и я буду счастлива, Олеся
Чудачка я не могу подвергать тебя опасности.
Я захлопнула окно. От этих звуков моё сердце вздрогнуло, и будто бы остановилось. Неистово сильная боль пронзила всё моё тело. Электрические разряды пробежали по телу. Плевать- пусть Николь обижается. Мне всё равно. Я переживу эту боль, но я никогда не прощу себе того, что Ника заболеет. Я не хочу этого. Но я так люблю свою чудачку, так хочу, чтобы она была рядом со мной но я не хочу, чтобы она умерла. Всё- таки, моя любовь должна проявляться не в желании пообщаться с Никой, а в том, чтобы сделать её жизнь лучше. Если Николь заболеет- я не переживу этого.
Я села на пол и заплакала под звуки ударов в окно. Мне казалось, что через секунду последнее разлетится на мелкие кусочки, и каждый раз, когда Николь стучала в окно, я чувствовала, как моё тело охватывает мучительная, адская боль. Я зажмурилась и зажала руками уши. Голова страшно пульсировала. Мне было больно очень больно.
Я потеряла счёт времени, пока слышала стуки в окно. Время словно замерло, остановилось. Была лишь боль и невыносимая, гнетущая печаль, которая заставляла моё сердце сжиматься. Даже через закрытое окно и уши я слышала крики. Это кричала моя чудачка она точно обидится на меня. Но я люблю её. Не могу впустить но я умирала от боли, такой ужасной и страшной, что по моим щекам катился водопад слёз. Эта боль убивала меня, в живот словно ударялась стая бешеной саранчи, бьющейся в агонии. Если бы Ника только знала, какую ужасную, адскую боль мне причиняло то, что я не впускаю её но я должна была. Именно в этом должна проявляться моя любовь. И я не сдамся.
Глава 14 Цветок и доктор
Не знаю, сколько времени прошло с того момента, как я потеряла сознание. Был уже вечер, и я помнила лишь стуки, отдающиеся эхом в моих ушах. Ника она больше не стучала в моё окно. Видимо, поняла, что это бесполезно
Растерянная, я решила пойти на кухню. Накинув на себя шарф, я медленно направилась в кухонную комнату. Каждый шаг причинял мне ужасную, сильную боль. Я не чувствовала своих конечностей. Я не понимала, является ли это симптомом, или же нет- и это было не так уж и важно. Я не могла прийти в себя после того, что случилось. Любое воспоминание о Нике ударяло в мою голову с такой бешеной силой, что, казалось, она начинала разламываться. Но эти воспоминания приходили сами, и они щипали мои глаза.
Олеся, милая моя, что произошло?!
Моя мама подбежала ко мне, как только я вошла в кухню. Как зомби я прошла к холодильнику, пытаясь отогнать от себя давящие на грудь мысли о Нике. Но мама не думала отпускать меня. Она крепко сжала мою руку, а затем произнесла:
Объясни мне, что произошло. Почему она снова была здесь?! Почему ты ей звонила? Мы же договаривались, понимаешь?
Мам не сейчас у меня всего час и я могу заразить тебя.
НЕТ, ОБЪЯСНИ!
Мне больно, мама я хочу спать.
Больно! Да ты понимаешь, что что моя мама, кажется, сгорала от ярости. Что вся твоя болезнь из- за того, что ты лесбиянка! Если ты этого не поймёшь, я запру тебя на чердаке! Без телефона и прочих развлечений, слышишь?!
Мам я клянусь, что забуду её.
Слёзы наворачивались на глаза. Где- то в груди появился ком из всех самых неприятных чувств, которые вообще существовали когда- либо.
Я попыталась вырваться, но мама, казалось, приклеила к себе мою руку. Она впивалась своими ногтями прямо мне в кожу. От боли кружилась и болела голова, но я была полностью беззащитна перед своей мамой, и единственное, что мне оставалось, это
ПУСТИ! закричала я и вновь попыталась вырваться.
Мама меня не слышала. Нет, она не хотела делать мне больно. По её пустому взгляду было видно, что она находится в трансе и совсем не слышит того, что говорю ей я. Очевидно, она также, как и я, начала медленно сходить с ума. Я её понимала. Нельзя было винить мою маму за то, что было и у меня- это являлось как минимум глупым, даже можно сказать, чрезмерно противным и ужасным поведением. Однако боль от всех моих философствований не проходила, и с каждой секундой лишь усиливалась. Как только я заболела, моя кожа стала нежнее раза в два, и каждое прикосновение к ней отдавалось жуткой, убивающей меня болью, а то, что в меня впились ногтямитем более. Голова страшно пульсировала и кружилась от всего происходящего. Теперь по моим рукам струйкой стекала красная жидкость.
Увидев свои кровоточащие руки, я вновь попыталась вырваться, но знала, что из этой западни нет выхода. И оставалось лишь одно и я решилась на этот отчаянный поступок: я оттолкнула маму от себя. Я ненавидела себя и ощущала сильную вину. Меня тошнило от собственного вида я не могла теперь считать себя адекватной. Я сходила с ума. Это точно. Казалось, я совсем не понимала того, что делаю и видеть того, как мама падает на пол, роняя при этом несколько тарелок, я больше не могла
С секунду пустым взглядом посмотрев на то, ка происходит то, чего раньше я никогда бы не позволила себе сделать со своей матерью, я ринулась в свою комнату и заперлась на щеколду. Закрыв лицо руками, я сползла по стене на пол. Меня охватывала жуткая печаль, и я не знала, куда скрыться от неё безысходность убивала, ранила меня, и от этого я заплакала. Нельзя было отталкивать самого близкого мне человека я любила свою маму, и этот факт оставался неизменным даже после всех наших стычек я всё равно считала её самым близким ей человеком, и моё поведение казалось мне ужасным. Я ненавидела себя за это ненавидела больше всех на свете я сгорала от стыда и будто бы всё больше и больше погружалась в безумное отчаяние, из бездны которого не было выхода. Я его даже не искала мне хотелось чувствовать эту боль. Казалось, я заслуживала этого как никто другой.
ОТКРОЙ ДВЕРЬ!!!!! СВОЛОЧЬ, ОТКРОЙ!!!!
Мне было боязно. Я хотела извиниться перед мамой, но мне было до безумия страшно, и пока дверь содрогалась от ударов в неё, я тихо плакала. От безысходности кружилась голова, а страх парализовал всё моё тело.
Открой, солнышко моё. мама вмиг изменила свой тон. Мы просто поговорим. Обещаю. Я тебя не обижу.
Слёзы исчезли сами собой. Адский, безумный, животный ужас постепенно покидал меня. Растворялся, словно его и не было. Но я полностью не доверяла маме сомневалась, думая, что в состоянии злости она способна на всё. Я была уверена, что мама больше не считает меня своей дочерью. А я бы считала мою дочь своей после такого? Я не заслуживала того, чтобы ко мне относились хорошо и понимала, что я должна быть готова к наказанию, но меня словно парализовало какое- то ощущение волнения- или, скорее, недоверия к словам мамы. И я понимала, что мне бы стоило открыть дверь, но я не могла
Я не обижу тебя. слышалось за дверью.
Я я тебе не верю выдавила я.
Милая, я когда- либо делала тебе что- то с плохими намерениями?!
На моём лице появилась горькая улыбка, но почему- то я, как загипнотизированная, подошла к двери и открыла её. Я знала, что этого делать было нельзя, но я ничего не могла сделать. Меня словно дёргали за нитки, как марионетку, и я делала то, что мне приказали. Я сама удивилась этому и я была уже готова получить шквал негатива в свою сторону, но как только я отворила дверь, передо мной оказалась улыбающаяся мама. С души будто бы свалился камень. Огромный булыжник, не дававший мне открыть дверь собственной матери.
Я удивлённо посмотрела на маму. Я была более чем уверена в том, что после того, что я сделала, невозможно было простить меня. И в который раз я удивлялась своей маме. В нужные секунды она может и поддержать, и поругать сегодня мне повезло, хоть я надеялась на самое худшее из этих двух вариантов.
Мама произнесла я, не в силах пошевелиться. Ты на меня не обижаешься, мам?! Ты же ты же не поругаешь меня?!
Не поругаю, милая ты же поклялась забыть её!
Я тяжело вздохнула.
Ты в порядке, Олеся?!
Мне просто тяжело дышать очень тяжело кажется, сейчас начну кашлять ты же знаешь, что случилось, верно?
Да извини.
Дверь захлопнулась, и я вновь осталась одна. В отчаянии я пнула стену и плюхнулась на кровать. Я впервые в своей жизни натолкнулась сегодня на ужасное сознание, приходящее рано или поздно в голову каждого, кто когда- либо любилна сознание той неумолимой, непроницаемой преграды, которая вечно стоит между двумя близкими людьми. Между мной и Николь стояла эта невидимая стена, заставляющая моё сердце сжиматься и я не знала, что мне делать. И эта безысходность поедала меня изнутри.
Я не хочу этого почему я обязана? Если бы не болезнь, я бы давно сбежала отсюда шептала я, схватившись за голову. Я бы забрала с собой Нику она бы точно согласилась но я сейчас одна. Одна я ненавижу это одиночество. Ненавижу всё я не хочу больше ощущать эту боль. Мне так больно от того, что я обязана чувствовать всё это! Так больно и до ужаса обидно! А что я знаю о Николь?! Ничего. Ничего не знаю. Но я уже люблю её но не должна. Почему это происходит в моей жизни?!
Глаза защипало, и я громко зарыдала в подушку. Казалось, что через недолгое время я выплачу все свои слёзы. Болезнь не была для меня такой сильной проблемой, как любовь к Николь. Я пыталась забыть её. Пыталась сделать всё, чтобы полюбить кого- то другого. Но Ника была той, кто занял место в моём сердце. Единственной и именно поэтому отчаяние пробивало моё сердце, как несколько тысяч ножей.
Что- то выпало из моего кармана. Фотография. Мы стояли рядом с Никой почему именно сегодня я увидела её?
«Мне просто не хватает той, кто сделал мою жизнь замечательной» подумала я и сжала в потных ладонях дорогое мне фото.
Эта фотография была мне слишком дорога. Я вновь посмотрела на неё: вот Николь, Сима я мы всё улыбаемся. Сима даже смеётся. Как же мне не хватало этого я же обожала Николь, и Симу, и Надю и остальных одноклассников! Я их любила но больше всего любила Николь, такую замечательную девушку
Нет, мне нужно забыть её.
Решительно я поднимаюсь со стула. Я была словно под гипнозом, но это не меняло факта того, что я поклялась забыть. Крепко сжимая в руках фотографию, я подошла к столу и нацарапала на нём одну лишь только фразу: «забыть» и ринулась к окну. Теперь, открыв его, я почувствовала, как холодный зимний воздух ударяет по лицу. В него же летят и снежинки. Отмахиваясь, я кидаю фото куда-то на землю я не думала, что забуду так свою чудачку, но попытаться мне бы стоило. На душу сразу пришло облегчение, будто бы я избавилась от того, что так яростно давило на моё сердце я знала, что так оно и было и надеялась, что это навсегда.
***
Сон
Или реальность?
Я ничего не понимаю. Какой-то голос зовёт меня, какой-то странный, но чересчур знакомый я ничего не понимаю. Он эхом отдаётся у меня в ушах что-то невидимое звало меня к себе что- то пугающее, но прекрасное я схожу с ума ?
Но я иду туда, куда мне говорят, и оказываюсь на пустой поляне. Ни деревьев, ни людей, ни каких то зверушек просто поляна. И я вижу холм холм, тот самый
тут познакомились твои родители?!
Да.
Смех.
Ника и я стоим на холме в парке. И я чувствую, как по моим щекам текут слёзы. Перед глазами всё наши встречи и вдруг Ника машет мне рукой. Я ощущаю, как тепло проходит от затылка, вдоль всего позвоночника Николь улыбается. Она крепко сжимает мою руку и и целует в губы. Этот поцелуй продолжался не очень долго. Всего миг но потом произошло то, чего я никак, никак не ожидала
Олесь ?
Я показываю, что слушаю Николь.
Я тебя люблю.
Я понимаю, что это всё не может быть реальностью. Дурацкий фантом! Но почему я чувствую всё по- настоящему? Эти слёзы, текущие по моим щекам, дрожащие колени но самые приятные ощущения, которые я когда-либо испытывала словно всё, чего я хотела, произошло прямо сейчас
Не плачь, Олеся!
Ника подошла ко мне и крепко обняла.
Я не плачу, нетпроизнесла я. Просто я прекрасно понимаю, что всё это- сон
***
Я проснулась, вся в слезах.
ОЛЕСЯ, ОЛЕСЯ, ДОЧЕНЬКА МОЯ!!! ТЫ В ПОРЯДКЕ? КАК ТЫ СЕБЯ ЧУВСТВУЕШЬ? ПОЧЕМУ ТЫ ПЛАЧЕШЬ, МИЛАЯ?
Я ещё была слишком сонная и слабая для того, чтобы что-то говорить. Единственное, что я ощущала- это безумное ощущение счастья. Такое прекрасное и приятное, что я улыбалась если бы мама узнала, что мне снилось, она бы не обрадовалась но мне было хорошо. Так, как никогда. Я чувствовала всё, как в реальности будто Николь прямо сейчас призналась мне в любви, в реальном мире
Но когда я полностью проснулась, счастье вмиг улетучилось. Я помнила сон, однако уже полностью осознавала всю ситуацию.
Мам, что случилось? спросила я в недоумении.
Мама лишь прижала меня к себе.
Ты громко рыдала, Олеся и я не могу понять причины
Сон. Просто плохой сон.
Про Николь? продолжала допытывать меня мама.
Я покачала головой. Не хотелось бы, чтобы моя мать, так яростно защищающая меня от «грязной любви», узнала бы, что её дочь окончательно слетела с катушек и теперь её возлюбленная приходит к ней во снах. Но мама видела, в каком потерянном состоянии я нахожусь, и я знала, что она всё понимает. Но она этого не признавала, наоборот, начала трясти меня за плечи, дабы я наконец окончательно проснулась, хотя я и не спала. Нет, скрывать уже явно ничего нельзя было надо бы признаться.
Мамчуть слышно позвала я свою мать.
Олеся, милая! Я за тебя очень испугалась, моя дорогая! Очень, очень испугалась!!! мама прижала меня к себе.
Ты не обрадуешься
Всё будет хорошо.
Ко мне во сне пришла Ника она поцеловала меня и сказала, что любит. Но я знала, что сплю и поэтому заплакала вот так.
Тебе так трудно?!
Я ничего не ответила, а мама неожиданно для меня обнялась со мной. Впервые за долгое время я ощутила настоящую поддержку. И почему-то на душе мне сразу стало так хорошо, что я ощутила, будто бы на моей спине выросли крылья. Крылья счастья.
Мам а ты меня осудишь, если я, вылечившись, продолжу общаться с Николь?! мой голос звучал с каждой секундой всё увереннее и увереннее.
ЧТО?! МЫ ЖЕ ДОГОВОРИЛИСЬ, НЕТ?
Повисло секундное молчание. Всё ещё слабая и наполовину сонная, я не могла возразить своей маме. Я лишь чувствовала, как моё сердце ёкает от внезапной боли. Скорее, от зверского, нахлынувшего меня отчаяния, раздирающего горло. Безысходность медленно убивала меня. Ведь то ощущение радости пропало очень быстро, и от этого становилось не по себе. Глаза щипало, а в груди образовался комок. Мне столько всего хотелось в этот момент сказать своей маме, но я знала, что не могла этого сделать. И я хотела остаться одна.