И он снова повалился на спину, увлекая Дарью себе на грудь и зарываясь пальцами в ее шевелюру. Даша благодарно потерлась об него щекой и несколько раз муркнула. Поляков рассмеялся, прижимая ее к себе.
Не пытайся прикидываться кошкой, мышка Дашка, он потеребил ее за волосы, а потом выбрался из-под нее. Мне действительно пора идти. Завтра проверка, нужно выспаться. Тебе действительно была нужна эта карта?
Даша кивнула, пряча голую грудь под пледом.
Там же наверняка ничего не видно.
Неважно, прохрипела Дарья и кхекнула.
Хорошо. Но, чур, ничего не удалять. Договорились?
Да, конечно.
Ладно. Я пошел, снова повторил Поляков, словно уговаривая себя. Поваляйся пока.
Удивительно, но он действительно ушел после гигиенических процедур. Только чмокнул ее на прощание и велел не открывать кому попало.
Даша второй раз за вечер пялилась на дверь в полной растерянности.
Всё опять было не так, как обычно.
Поляков отказывался вести себя как все.
А возможно, просто не умел.
Она медленно выдохнула и несколько раз сжала-разжала кулаки, чтобы вывести себя из этого заторможенного состояния. Ей тоже требовался душ. Нужно было поесть. Даша не испытывала голода. Но в подобном напряжении она никогда не хотела есть. Так могло продолжаться несколько дней, и даже много. В седьмом классе, промучившись с сильнейшим гастритом, она научилась питаться регулярно, даже если не хочется.
Даша поела, вымыла посуду, запустила стирку. Других дел не нашлось, даже кота не было, чтобы тянуть дальше. Она взяла карту памяти, вставила ее в ноут и скопировала запись. Довела бегунок почти до конца, пролистала пару «эпизодов», пока в лифт не вошли они с Поляковым. Когда Даша находилась рядом с Поляковым, их разница в размерах не так бросалась в глаза, как на видео. Вот он прижимается к ней у стекла. Вот поворачивается лицом к камере, чтобы нажать на кнопку «Стоп». Свет тухнет. В вечерних сумерках изображение на камере стало темным и серо-черно-расплывчатым. Логично. Кто станет ставить в лифт камеру с УФ подсветкой? Сколько их таких, любителей потрахаться в темноте? Потому что какой смысл снимать в темной кабинке других, учитывая, что в норме там вообще никого быть не должно.
Большое серое пятно у окна двигало верхним отростком и немного колебалось в целом. Продолжалось копошение недолго, но Даша успела устать. Сексэто низко. Они совокуплялись, как животные. Фу. Ее снова накрыло сожаление и гадкое чувство, будто она вся испачкалась в грязи. У Дарьи возникло желание еще раз сходить в душ, чтобы отмыться от этого ощущения. Но она точно знала: не поможет. С этим нужно переспать. А утром вычеркнуть из жизни; оторвать, как листок календаря, которые когда-то давно любила мама. На обратной стороне таких листочков было что-то напечатано, и некоторые она сохраняла в отдельной тетрадочке, чтобы не забылось.
А Даша хотела забыть.
Она вырезала из видео кусок от входа в лифт до момента, когда Поляков поехал вниз, и отправила заказчику.
С одним неприятным делом покончено.
Дарья взяла в подрагивающие руки телефон, нажала кнопку вызова на номере мамы и включила громкую связь.
Гудок. Второй. Третий.
Отбой.
Неужели так сложно ответить? Но перезванивать Несветаева не стала.
Она открыла браузер, чтобы выбрать какой-нибудь сериальчик для поднятия настроения, когда телефон зазвонил.
Сердце подпрыгнуло и стукнулось в ребра. Ледяная волна омыла позвоночник.
Даша потянулась за телефоном.
И еще одна волна, теперь горького разочарования.
Звонил заказчик.
Это что, такое утонченное издевательство? он цедил слова в трубку, как монеты в кофейный автомат.
Прошу прощения, не поняла.
Ты должна была прислать видео секса.
Я прислала.
Но там же ничего не разобрать!
Извините, но мы не оговаривали, что вам нужно непременно гениталии рассмотреть, возразила Дарья ровно.
Горечь еще каталась у нее на языке.
Это же очевидно!
Да? Ну простите. Понимаете, если бы Павел Константинович был романтичной барышней, я бы организовала для него постель со свечами, розовыми лепестками и прочей пошлостью. Но он, Даша хотела сказать «вонючий самец», но почему-то не смогла, Темпераментный мужчина. Ему нужна не романтика, а драйв и спонтанность. Куда я должна была поставить камеру, прошу прощения за мой французский?
Меня так не устраивает. Я хочу полноценное видео.
Извините. В качестве цены за услугу оговаривалась запись первого кх соития. Я его предоставила.
Будем считать новое видео расплатой за мой сегодняшний подарок, ухмыльнулся мужчина. Даша кожей это ощутила.
Вы про визит Джабира?
Терлоев сегодня приходил? А зачем?
Мне тоже интересно, зачем. Может, вы ему рассказали, ради чего он ввязался в потасовку, и он приходил меня сдать?
Глупости не говори, возмутился заказчик. Просто сказал ему, что знаю, где можно приватно пообщаться с Кощеем. Сказал, что он будет с девушкой.
И описали меня?
Зачем я буду тебя описывать? Поляков что, с двумя чиксами должен был быть?
Тогда я вообще ничего не понимаю, пробормотала Даша. Выходит, Терлоев на нее просто так повелся? Решил скрасить время в ожидании «приятеля»? Ладно, если боецне ваш подарок, тогда что?
Завтра начнется прокурорская проверка.
Да? Дарья всё же решила, что пока деньги ей платит Поляков, значит, его интересы в приоритете, и промолчала, что уже в курсе. И как это должно мне помочь?
Суета будет, поделился заказчик.
Это понятно. Мне непонятно, почему я должна доплачивать за вашу инициативу, которая спутала мне все карты?
Если ты не можешь справиться, я вынужден принимать меры! начал заводиться собеседник.
Подождите, возразила Даша. Я сразу предупредила о сроках. Вас всё устроило. Теперь вы хотите в одностороннем порядке изменить условия в худшую сторону, причем за мой счет. Я правда произвожу впечатление клинической дуры?
Ты забываешься!
Наверное, она должна была испугаться. Но события двух последних дней исчерпали запасы адреналина в крови.
Даша молчала. Когда не знаешь, что сказать, лучше промолчать.
У тебя чуть больше месяца! рыкнул в трубку заказчик и отключился.
М-да.
Что-то не очень у нее с дружбой на этой неделе. И родственные связи не радуют. Не иначе, среди звезд кто-то ретроградный.
Полчаса бездумно попялившись на забугорный детективчик, Несветаева собралась спать. Дремота накатывала душной волной. Даша провела рукой по бедру.
Нет. У него почему-то получалось совершенно по-другому.
Глава 25. Павел
Паша вел машину по пустынным улицам. На душе было странно. Вроде, он получил всё, что хотел. Даже дважды. Натрахался до отвала. С огоньком.
Но чего-то не хватило.
Когда они лежали на стареньком диване в съемной квартире девчонки, казалось, вот-воти наконец будет всё. Оно подкатывало, подкатывало изнутри. Где-то в солнечном сплетении.
Но не срослось.
И эта неясная неудовлетворенность так же смутно раздражала. Как желудок, когда переешь.
А Паша не любил неясность. И неудовлетворенность он не любил. Ему нравилось, когда всё просто и понятно. Вошел, кончил, вышел. Сел за руль, поехал домой. А все эти «чувства», «ощущения»они для баб.
Но это самое что-то, что не срослось, продолжало саднить за грудиной. И Поляков испытывал от него какой-то противоестественный мазохистский кайф.
Всё дело было в девчонке. Паша понимал.
Если вдуматься, с этой девчонкой всё было не так с их самой первой встречи. С чего его так повело на такую «болячку»? Посмотреть-то особо не на что. Не говоря уже о том, чтобы подержаться. А вот гляди-ка ты, продрала до печени.
Её выходки. Игры в догонялки. Ледяная, маньячная отстраненность во взгляде. Тягучее сопротивление в сексе, которое в один момент сменялось пожаром.
Всё это хотелось повторить.
Чертовщина какая-то выходила с этой Дашей. А завтра еще проверка нагрянет. Нужно решить, куда посадить проверяющего, чтобы ухо не грел, чем не надо, и нос не совал, куда не следует. За суетой и беготней Поляков этот вопрос выпустил из-под контроля.
И черт с ним.
Завтра.
Все знают: к хорошему быстро привыкаешь. Паша к завтракам на работе тоже быстро привык.
Только по субботам на работе завтраками не кормят.
А ехать туда было нужно. Вчера из-за внезапного бегства Дарьи Владиславовны, чтоб ей икалось, ему пришлось всё бросить.
И ведь он даже не спросил, с чего она сбежала-то. Не до того было. Точнее, Паша сначала собирался. Ему даже стало интересно, куда, к кому и с чего она помчалась. Он по камерам просмотрел, как она носилась по коридорам, с телефона, пока ждал ее в подъезде.
А когда увидел ее одну, еле волокущую ноги по лестнице, да еще и перепуганную насмертьпочему-то забыл.
То есть желание выпороть ее как сидорову козу, чтобы, дура, не рисковала, не пропало. Но только потому что Поляков сам страху натерпелся, придумывая, что с нею могло случиться. А дальше слово за слово
Уже не до того стало. Сытый мужик голодного не разумеет. Сытый мужик просто не имеет мотивации что-нибудь разуметь. А вот теперь, без ставшего привычным завтрака, Паша снова задумался.
Какой черт ее дернул? Почему она его не дождалась?
У Кощея было усвоенное с детства правило отца: бабы в голове свою вату катают. И самое главноене нужно вмешиваться в этот процесс. В тот процесс, который у бабы в голове, вмешиваться не нужно. Потому что там, как в женской сумочке. Хозяйка-то всё найдет. Спустя полчаса поисков. А кто-то чужой не найдет никогда и еще огребет за нарушенную гармонию.
Паша так и жил. Не трогая ватное содержимое черепных коробок.
А здесь интересно стало.
В смысле, она же отвечает адекватно. Даже мысли в ответах проскакивают. Не только слова. Почти как у нормального человека. А ведет себя при этом странно.
Не как нормальный человек.
Время было одиннадцать часов, Паша сидел в своем кабинете, лениво перекладывал бумаги, а думал о том, что заставило его помощницу ускакать после охренительного секса. После его самого охренительного секса за последние года два. Или три. А может и больше, просто всё слилось в одну сплошную однотонную массу.
Может?..
Паша наступил мысли на хвост и погрузился в регламенты кадровиков.
А чего он один сидит вообще?
Поляков вытащил из кармана телефон и набрал помощницу.
Дарья Владиславовна, доброе утро! официозно начал он.
Здравствуйте, Павел Константинович.
Мы вчера не закончили с документами, я сейчас на работе. Вы можете подъехать? Приказ на сверхурочные Елена Викторовна в понедельник оформит, получите по двойному тарифу.
Если нужно, конечно могу, Павел Константинович. По дороге что-нибудь купить к кофе?
Да, было бы неплохо перекусить. Я здесь с утра без завтрака.
Целых полчаса. Он целых полчаса здесь без завтрака. А что поделаешь, если по выходным у него так поздно начинается утро?
Хорошо. Буду примерно минут через сорокчас.
У тебя карта к телефону привязана? Я сейчас деньги переведу на покупки, Поляков непроизвольно соскользнул на «ты».
Да, Павел Константинович, тоном «слушаюсь, мой падишах», произнесла Дарья, теребя рабовладельческие инстинкты.
Жду.
Он перекинул пару тысяч на карту помощнице и вот теперь погрузился в работу с бумагами. Пусть теперь у нее болит голова на тему, как она будет объяснять вчерашнее бегство и чем его кормить.
Паша даже не заметил, как пролетел час. Именно столько времени прошло со звонка Даше. Он проверил по вызовам.
Поляков планировал и дальше играть в рабовладельца. Но девчонка вошла и поздоровалась с таким выражением, что кондукторши заплакали бы от зависти. Кощею очень хотелось сказать: сделай лицо попроще. Мы с тобой уже трахнулись. И даже не один раз. Нельзя сказать, что везде. Но диван и лифт можно вычеркивать. Это немалый прогресс. Дальше по плану у Паши стоял письменный стол. Он любил использовать письменный стол по прямому назначению первого слога. И презервативов в ящике всегда была полная обойма. Мало ли, как масть ляжет. Но интуиция подсказывала, что сегодня они будут играть в босса и секретаршу. Без сексуального подтекста.
Я вся измучилась, выбирая между вкусной и здоровой пищей, рассказывала, выкладывая на стол хлеб, овощи, сыр и мясо, всё, что нужно для бутербродов, и решила, что имею право на небольшую моральную компенсацию.
Моральной компенсацией оказалась пара пирожных.
Дарья Владиславовна, а почему вы вчера так поспешно убежали с работы? тоном «кстати, вспомнилось» поинтересовался Паша, когда овощи были отмыты, всё нарезано и разложено.
Очень хотела найти салат, продолжила девчонка, откусывая бутерброд. Но был весь несвежий, закончила он, прожевав.
Салата не хватает, согласился Поляков. Но меня больше интересует, почему вы вчера сбежали? Мы могли бы доделать всё вчера, а не тащиться сюда в субботу, попенял он, пытаясь вернуть взаимодействие на правильные рельсы рабовладения.
Дарья жевала, глядя на весеннее солнце за окном.
Вы заметили, как потеплело за последнюю неделю? оторвалась она от созерцания и повернулась к Паше.
Вы упорно уходите от ответа.
Вам не приходило в голову, что это связано с тем, что я не хочу отвечать? лучезарно и обезоруживающе улыбнулась она.
Паша даже растерялся. А что, так можно было?
Значит, не ответите? строго спросил Кощей.
Нет, улыбнулась Дарья.
Жаль.
Да убоится секретарша начальника своего, и да будет отвечать на вопросы коротко и по сути.
А эта совсем страх потеряла.
Возможно, и не находила.
Поляков пересел к себе и с высоты своего начальственного кресла наблюдал, как помощница приводит в порядок стол. За этот короткий период времени, заглянув в перечень документов, которые могут затребовать от фирмы, он уже придумал месть.
Но вот в том, что касалось работы, Даша вновь превратилась в покорную подчиненную и слова не пискнула против навалившейся на нее работы.
Паша проверял документы. И самым большим для него потрясением стал подход девчонки к бумагам. Они были безупречны. Изложены лаконично, логично, в соответствии с требованиями. Может, для проверки даже слишком логично и понятно. Но скрывать фирме было нечего, так что они могли себе позволить.
Ближе к четырем солнце сбежало из окна на другую стену.
Дарья Владиславовна, я хочу есть. Нормальную горячую еду, констатировал Паша, поднимаясь.
Хорошо, я вас дождусь.
Нет, вы едете со мной в ресторан и там едите.
У Полякова мелькнуло в голове, что недостаток опыта в содержании секретарш сказалось на качестве договора. У него уже появилось несколько замечательных идей, как его расширить и углубить.
Павел Константинович, честное слово, я бы с удовольствием. Но не одета.
Не одеты, Дарья Владиславовна, вы были вчера ночью, не удержался Паша, ожидая цунами
Моя одежда не соответствует признанному дресс-коду.
Да, пожалуй, джинсы с футболкой были не совсем подходящим вариантом для приличного варианта.
Давай заедем купим. Не разорится Поляков от одного платьишка.
Спасибо, не нужно. У меня всё есть, просто я не ожидала, что еще может потребоваться.
Значит, заедем переодеться, щедро предложил Паша.
Кощей припарковал автомобиль возле Дашиного подъезда и стал отстегиваться.
Вы можете подождать меня здесь, разрешила ему девчонка.
Он чуть не поперхнулся от неожиданности.
Но это необязательно, продолжила она.
Паша выдохнул и отпустил ремень, который тут же притянулся на место.
В смысле, я понимаю, вы очень заняты. Спасибо, что подвезли, Павел Константинович.
Его руки застыли в воздухе, не успев дотянуться ручки дверцы. И даже дар речи на какое-то время отказал. На недолгое.
Знаете, Дарья Владиславовна, мне, конечно, льстит ваша забота о моем времени и обо мне. Но я вполне в состоянии подняться. Еще. И подождать в квартире.
Тогда ждать придется дольше.
Ха. Ха. Если женщину не подгонять, она будет собираться два часа. А если подгонять, то всего час сорок, поделился Паша своим жизненным опытом.
Я собираюсь за пятнадцать. Если погонщики не мешают, заявил Дарья.
Я не буду мешать. Просто тихонечко посижу. И даже трогать не буду, на этих словах Поляков всё же перекрестил пальцы на всякий случай. Мало ли.