Тогда почему?
Что «почему?», очень хотелось спросить. Попробуй угадай, какая версия событий сейчас крутится у него в голове.
Потому что я не понимаю, что между нами происходит, отбила удар Дарья.
Кощей замялсяне ожидал такой прямолинейности.
Ну, ямужчина, тыженщина, что между нами может происходить? хмыкнул он, отступая в роль пустобреха с пулей в голове.
Вот поэтому, глубокомысленно ответила Даша и, надев через плечо сумку, развернулась к выходу.
Подожди, Поляков нагнал ее и взял за руку. Ты на выходные уезжаешь к матери?
Нет.
А почему?
А вы, Павел Константинович, праздники будете встречать с родителями? спросила она с ледяной злостью.
Нет, они в другом городе.
А почему вы не хотите их проведать, пользуясь случаем? расплылась Даша в улыбке, и сразу избавила его от мучений:Давайте договоримся, что я не буду отягощать вас своим анамнезом? У меня в планах на первомай работать, работать и еще раз работать, как завещал великий Ленин.
Ты знаешь, кто такой Ленин? сделал вид, что удивился, Кощей.
Я даже знаю, что такое «Мавзолей», контрольные по истории я тоже иногда делаю, поделилась по секрету Дарья и подмигнула.
Ничего себе! Да ты мега-мозг! «восхитился» шеф.
Цените, какой вам эрудированный сотрудник достался, «польщенно» улыбнулась она и попыталась освободить кисть, но хватка Полякова стала только крепче.
Даш, давай тогда отметим вместе? За город, например, съездим?
Внутри Даши в одно мгновенье всё закаменело.
Ты чего? испуганно спросил Кощей, вглядываясь в ее лицо. Видимо, реакция была слишком заметна. Не хочешьне нужно. Давай тогда в клуб ночной сходим. Ты как по клубам? дернул он бровью, но тут же сдулся и как-то неловко спросил:А ты там вообще была хоть раз?
Была, успокоила его Дарья. Хорошо, давайте в ночной клуб, смирилась она.
Зато целые сутки свободы!
Давай.
Она кивнула.
Я имею в виду не «давайте», а «давай». Мне кажется, нам уже пора перейти на «ты».
На брудершафт мы еще не пили, возразила Дарья.
Намек понят, сделал неправильные выводы шеф, но Несветаева с ним спорить не стала.
Буду вас завтра ждать, соврала она и наконец вырвалась на свободу.
Она была так довольна жизнью, что даже решила не звонить маме.
И, что удивительно, мама позвонила сама.
Здравствуй, дочь, раздался в трубке мамин голос. Как ты?
Привет, мама, от участливого голоса Даша растерялась. Что-то случилось?
А что-то должно было случиться? удивилась мама.
Нет, ну Ты звонишь.
Я что, родной дочери уже позвонить не могу?!
Липкий страх растекался по позвоночнику, пока Даша подбирала подходящий ответ. «Раньше же не звонила». «Ты меня в чем-то упрекаешь?» «Конечно можешь». «Спасибо, что разрешила». «Спасибо, мама». «Спасибо в карман не положишь».
Я просто беспокоюсь о твоем здоровье. У тебя всё хорошо?
Какое же хорошо, печально сказала мама. Тебя же рядом нет.
Даша не верила своим ушам.
Ты приедешь на праздники? Я блинов напеку. Помнишь, как раньше?
Конечно, она помнила, как было раньше. Иногда на выходных, когда у мамы было хорошее настроение, она пекла блины. Они садились с мамой за столик у телевизора и если блины, смазанные маслом и посыпанные сахаром. Смотрели фильмы и смеялись.
Да, мама.
Когда приходит твой поезд? Или ты самолетом?
Ладони Даши покрылись холодным потом.
Мама, я хотела сказать, что я помню. Но, к сожалению, приехать не смогу. Понимаешь, я только устроилась на работу секретарем, а тут проверка нагрянула. Я не могу уехать, меня могут в любой момент вызвать на работу, врала Дарья.
Что это за работа такая, где постоянно проверки? Куда ты вляпалась опять?!
Мама, там не постоянно проверки. Это хорошая фирма. Просто иногда бывают плановые проверки. А мне обещали сверхурочные. Ты же понимаешь, как нам сейчас нужны эти деньги?
Не понимаю, чем тебя не устраивала работа у Николая Владимировича. Прекрасный человек, и тебе никогда денег не жалел.
Мама, пожалуйста
Что «пожалуйста»? Ты совсем не хочешь меня видеть, да? в ее голосе послышались слезы.
Мама, я очень по тебе соскучилась.
Сейчас Даша чувствовала, что действительно соскучилась. Отсюда, издалека, мама казалась особенно любимой. И даже ее строгость не так пугала. Она же мама. А родители должны быть строгими с детьми. Зато Даша, в отличие от многих своих сверстниц (да и сверстников) выросла самостоятельная, умная и уверенная в себе. А если бы мама над ней сюсюкала, то сидела бы она, белоручка, дома, у мамы на шее. Всё, что она умеет, всё, чего она достиглавсё это у нее благодаря маме.
Так приезжай. Я тоже по тебе соскучилась.
Спасибо, мама, Даша почувствовала, как по ее щеке течет слеза.
Ты приедешь?
Я постараюсь на девятое приехать, если всё будет хорошо.
Хочешь, я к тебе приеду? вдруг предложила мама, и Дарья представила маму здесь, в еепусть не ее, а снятой, но уже обжитой, квартирке и кристально ясно поняла, что совершенно точно не хочет здесь ее видеть.
Мама, тебе нужно себя беречь. У тебя же давление.
Ты даже не говоришь, куда ты уехала!
Мама, ты, главное, не волнуйся. Я обязательно приеду. Я приеду на девятое. У меня уже первая зарплата на новом месте будет, посмотрим, где будет лучше заказать тебе новые окна. Ты уже определилась с фирмой?
Да еще не совсем, призналась мама. Поспрашивала у соседок.
Конечно. Я тоже посмотрю отзывы по фирмам в интернете. Ой, мама, мы же за твои деньги говорим? Наверное, уже много натикало. Спасибо большое, что позвонила. Давай завтра я, чтобы твои деньги не тратить.
Да, действительно. Хорошо. Ну, спокойной ночи.
Спокойной ночи, мама. Береги себя.
В трубке раздались короткие гудки.
Даша облегченно нажала на отбой.
Сколько еще ей удастся отбиваться от попыток мамы узнать, где она?
И к девятому, кровь из носу, ей нужно придумать стопроцентную отмазку, чтобы не появляться в родном городе. Хорошо, что мама больше на нее не обижается. Еще лучше, что их разделяет пара сотен километров. С теми, кто тебя любит, лучше всего держаться на расстоянии. Безопаснее.
Глава 29. Павел
Паша отметил Первомай здоровым сном почти до обеда. Он отсыпался за всю безумную неделю иавансомза грядущее ночное бодрствование. Поляков надеялся, да что надеялся, планировал, хорошенько зажечь нынешней ночью. Навел порядок дома, сгонял в супермаркет за свежими продуктами, замариновал мяско. Если не будет съедено на ужин, уйдет на поздний завтрак, который практически обед. Паша представил, как будет крутиться у плиты возле Даши. Его Снежная Королева будет недовольно морщить носик, а он будет ее целовать. И она будет ворчать, но иногда улыбаться. И может даже сама его поцелует.
Непонятно почему, но для Паши было важно, чтобы онасама. Обычно его раздражала излишняя самодеятельность со стороны дам-с. Подружек он выбирал приятных на вид и ощупь, но непременно послушных и старательных.
Даша совсем не вписывалась в его типаж. Ни по внешности, ни по характеру.
Но Кощея потряхивало от ее хрупкости. От ее острых граней. Торчащих во все стороны игл, которые хотелось пригладить. Зачем ей эти колючки, если у нее есть такой сильный он?..
Паша застыл у зеркала с бритвенным станком в руке.
С чего это его потянуло на подвиги?
Родительские инстинкты проснулись?
Вообще Кощея угнетали мысли о детях, жене и прочих кандалах. Мысли об обязательствах, необходимости подстраиваться под кого-то, ограничивать себя в желаниях и финансах, выносить нытье Паша с острой тоской вспоминал свое детство, семейные ужины, безразличное лицо матери, недовольное выражение отца и их вечные ссоры за закрытой дверью с ором до потолка. И нечаянно подсмотренную сцену у отца на работе, где он развлекался одновременно с двумя молоденькими медсестричками. Полякова передернуло. До сих пор эта сцена вызывала у него отвращение, а не возбуждение, как, возможно, должно было бы. Семьяэто было тягостно.
Но Дарья Владиславовна пробуждала в нем желание защищать и заботиться. А еще большепотребность раздразнить, раздраконить, вывести из себя. Заставить ревновать, быть может. Растопить ее холодность. Заставить стонать и извиваться под ним от страсти. Отличная цель.
Паша выдохнул и продолжил бриться.
Фу! Ложная тревога.
Это всего лишь охотничий инстинкт. Всего лишь ускользающая дичь. И сегодня Кощей ее обязательно настигнет. Желательно, раза три. Хотелось бы четыре, но он уже далеко не мальчик. С другой стороны, к завидущим глазам Паши прилагались загребущие руки. А это огромное подспорье на эротической ниве.
Закончив с бритьем, Поляков оделся, придирчиво оглядел себя в зеркало, еще раз проверил, что нигде ничего не валяется, и вызвал такси. Он был твердо намерен выпить с Дашей на брудершафт. И не только.
Поляков забронировал столик в Forte, относительно консервативном клубе, где можно было и подцепить на ночь малолетку (в пределах законного), и посидеть за бутылочкой с деловым партнером. И уже потом подцепить малолетку. Или пригласить девочек из местного эскорта, чтобы уж совсем не напрягаться.
Сегодня Паша вез с собою в Тулу самовар. Или пряник. На пряник было больше похоже.
Снежная Королева выглядела демократичненько: джинсы и футболка. По сравнению с поддатыми пилотками в ультрамини она смотрелась послушницей из монастыря. Вся такая правильная, вежливая и чистенькая. С острыми углами тонких плечиков, нереально прямой спиной, бесконечными ногами в сапожках на шпильках, идеально выровненным личиком и ярким макияжем она казалась фарфоровой куклой.
И двигалась она, как кукла. Зажато. Да, ровно и даже красиво, но будто андроид. Словно контролировала каждое свое движение. Каждый жест. Каждую улыбку взвешивала на весах и отмеряла линейкой.
Паша взял ее за руку и потащил к столику. Девчонка тормозила, пялилась по сторонам, но держалась крепко, видимо, боялась потеряться.
Столик располагался на втором этаже, где было и потише, и поспокойнее, и интереснее. Внизу, в свете скользящих лучей и звездочек, рябью колыхалось человеческое стадо. Снаружи оно казалось огромной амебой в припадке. А когда эта амеба поглощала жертву, там, в сутолоке тел, мозг начинал разжижаться, а кровь пузырилась адреналином с виагрой.
Паша не очень любил танцпол. Двигался он отлично. Не то что его деревянная спутница. Но ради того, чтобы протащить через это Дарью, был готов тряхнуть стариной.
Он поднял со стола папку с винной картой.
Что будешь пить? Кощей повысил голос, чтобы перекричать музыку.
Даша оторвала взгляд от танцующей массы:
Сок. Видимо, реакция Паши была слишком прозрачной, потому что она сразу поправилась:Если можно.
А выпивать?
Я не пью, упрямо как баран (но совсем не как овца), произнесла она.
Мы же договаривались на брудершафт, подмигнул Поляков.
Павел Константинович, она вся подобралась. Я не пью. Совсем. Нет, я не закодирована. Просто не пью. И очень не люблю пьяных.
Она говорила так, будто стояла у расстрельной стены и была готова принять порцию картечи на грудь.
Даш, да ты успокойся, отступил Поляков. Я тебя не заставляю. Я, кстати, нормальный абсолютно, когда пью. Чисто так, для настроения. Чтобы расслабиться. Точно не хочешь?
На непроницаемом лице Дарье бегущей строкой было написано, что она не верит ни единому слову. Кто ж ее так напугал?
Со дна души Кощея поднималась злость на этого кого-то, который так запугал хрупкую, как тростиночку, девчонку.
Ладно. Паша захлопнул папку, понимая, что сегодня не его день. А кушать что будешь?
Спасибо, я поужинала дома, ожидаемо отговорилась Дарья и снова опустила взгляд.
Хочешь, пойдем потанцуем.
А? перевела она рассеянный взгляд. Нет, спасибо, не хочу.
А что ты хочешь? начал злиться Павел.
Я? удивилась она. А что, это важно?
Очень такой наивной мордахой.
У Паши прямо рука зачесалась ее этой самой мордахой обо что-нибудь Будто на самом деле ему неважно.
Вообще-то, да, он сложил руки на груди.
А. И снова перевела взгляд на нижний этаж. Месседж был ясен даже слепому.
Почему ты думаешь, что мне всё равно?
Потому что вы не спросили, чего я хочу, мгновенно отреагировала она.
Я спросил. Вот. Только что, возмутился Поляков.
Нет, вы спросили у меня, что я хочу из того, что хотите вы. А не то, что хочу я, мило улыбаясь, совершенно ровно ответила Дарья.
Между строк было написано: «Если ты думаешь, что тут самый умный, то рекомендую подумать еще раз».
А чего ты хочешь? понесло Пашу. Его жутко раздражали эти крохи внимания, которые уделялись ему. Он ее для себя сюда привел, в конце концов, а не развлекать!
Я? она бросила на него расфокусированный взгляд. Ничего.
Что значит: «ничего»? Ты можешь смотреть на меня, когда с тобой разговаривают?!
Да, она тоже сложила руки на колени, как в детском саду, и изобразила внимание.
Как же она бесила!
Ты не любишь ночные клубы?
Нет.
А почему согласилась?
Потому что хотела домой.
Паша дернул бровью.
Я хотела домой и, соглашаясь на клуб, я получала возможность уйти.
Это было сказано без эмоций. Простая констатация факта. На языке у Полякова крутился вопрос: «Я тебе настолько противен, что ты готова согласиться на всё, лишь бы от меня сбежать?» Но он отдавал себе отчет, что не готов произнести его вслух. Потому что был не готов услышать на него утвердительный ответ.
Верить в то, что это всего лишь способ его выбесить, было полезнее для самолюбия.
Ведь ей же было хорошо с ним в постели. Он это чувствовал. Знал. Она не симулировала разрядку. Не может же она быть к нему настолько равнодушна? Она же еще девчонка совсем. Она должна влюбляться. Не может же она быть до такой степени циничной?
И тут она улыбнулась, будто пошутила.
Ладно, давайте поужинаем. Вы, наверное, голодны? спросила Даша участливо.
Но теперь паранойя вцепилась в Кощея мертвой хваткой. Теперь он не верил.
Паша сдвинул к Дарье меню.
Я тут не была ни разу, выберите, пожалуйста, сами что-нибудь легкое и не острое.
Закуски или десерт?
Она задумалась:
Лучше десерт.
Паша нажал на кнопку вызова и сделал заказ недовольному официанту. Без алкоголя разве же это заказ? И без горячего.
Но мнение Даши для Полякова было важнее, чем мнение незнакомого парня. Облезет. Все клиенты равны. Если у него есть на этот счет свое мнение, то у Паши имелся телефончик здешнего владельца.
Кощей выбрал навороченное мороженое с кучей всего, что только можно засунуть в большую порцию пломбира.
Пломбир для Снежной Королевы.
Символично.
Спасибо, поблагодарила Дарья. Ну вы-то себе могли бы и горячее заказать.
Спасибо, что разрешила. Слушай, ты можешь обращаться ко мне на «ты»?
Могу.
А почему не обращаешься?
Даша покатала во рту ложечку мороженого и ответила:
Не хочу. Понимаете, обращение на «вы» точно показывает, кто здесь кто. Вы говорите, я делаю. А когда на «ты», можно поверить, что всё взаправду. Забыться. Заиграться.
А между нами всё не «взаправду»? уточнила Павел, переступая через обиду.
Отношения между мужчиной и женщиной? Конечно, нет, уверила она и снова набрала в ложечку десерт, а Паша поймал себя на мысли, что не готов уточнять, что именно она имела в виду: «Нет, взаправду» или «Нет, не взаправду».
А давай играть, предложил Паша. В вопросы. Задаем по очереди. Условие: нужно отвечать честно. Кто первый отказывается отвечать, тот проиграл.
Он посмотрел на Дашу с вызовом.
Хорошо. Если проиграю я? спросила она.
Ты называешь меня на «ты» сегодняшний вечер.
А если проигрываете вы?
Я отвожу тебя домой.
Что, прямо тут и будем кричать об интимном? повысила она голос, чтобы преодолеть басы музыкальной программы.
Садись сюда, Паша похлопал рукой по сидению рядом. Диванчик был не слишком широким, но если плотненько, то влезут вдвоем.
Дарья поднялась, сжимая в руке мороженое. Будто если бы она передвинула креманку по столешнице и пошла в обход, злые монстры бы всё сожрали.
Поляков прижался к перилам, втайне радуясь, что теперь Даша не будет отвлекаться от него на нижние потанцульки. Он перехватил ложку в левую руку и поднял правую, приглашая сесть бедро к бедру. И придвинул девчонку ближе, когда она села. Какая она была горячая, хоть и холодная! Бедро обожгло, как от печки. Паша не удержался. Сунул нос ей за ухо и вдохнул.