Как же от ее пахло!
Он ее сейчас всю обнюхал бы. И облизал.
Даша застыла под его рукой, как таракан под прицельным тапком. И немного отодвинулась, пытаясь создать дистанцию.
Кощей выдохнул.
Мелочи.
Если бы она действительно имела что-то против, она бы возразила, когда он условия выставлял. Не дура же. Поняла, что по умолчанию они едут к нему. Значит, согласна. Просто ерепенится. Но ему так даже больше нравится.
У тебя белые, произнес Паша ей почти в ухо.
Дарья вздрогнула, удивленно расширила глаза и растерянно спросила:
А ты откуда знаешь?
Поляков рассмеялся, потирая лицо свободной ладонью, другой обнимая девчонку за плечо. Сколько плюсов сразу: и вопрос выиграл по дешевке, и цвет белья узнал, и еще это «ты», которое согрела сердце, как ее бедроего тело.
Я имел в виду, что ты делаешь первый ход. И думал, что твой вопрос будет сложнее. Но правилаесть правила. Теперь моя очередь.
Уголки губ соседки по креслу опустились, но она быстро взяла себя в руки.
Почему на самом деле ты уехала из родного города?
Этот вопрос не давал Паше покоя.
Я хотела свободы, глядя ему прямо в глаза, ответила Даша.
Свободы от кого? Или чего?
Это уже второй и третий вопрос. Я обязательно отвечу на них, когда будет ваша очередь, помпезно заявила она. Почему вы не женаты?
Паша хмыкнул. Пока всё предсказуемо.
Я не «голубой», если вдруг ты об этом. Не женат, потому что еще не нашел свою единственную и неповторимую, выдал он несвежую домашнюю заготовку. Возможно, это ты.
Дарья скривила губы в усмешке:
Так что, в ответ можно любую ерунду втюхивать?
Нет, конечно, опомнился Паша. Правда, и только правду, и ничего, кроме правды.
Тогда я жду честный ответ.
А ты сама? На первый вопрос.
Я ответила правду. Я хотела свободы, упрямо повторила Даша.
Кощей поднял свободную руку, в знак того, что сдается, и донес до рта ложечку десерта, благо обеими владел свободно. Что она ждет от него услышать?
Я очень много работаю. Практически не бываю дома. А жена, она, как и домашний питомец, требует времени и внимания. У меня их нет.
Вы опять говорите неправду, возразила Дарья. Может, и правду, но не всю. Большинство мужчин много работают. И многие из них жене уделяют внимания меньше, чем домашним питомцам. А вы вполне находите время, что приезжать ко мне или ходить в ночной клуб. Значит, это неправда.
Ты тоже сказала не всю правду.
Нет, я честно и четко ответила на заданный вопрос в том виде, в каком он был сформулирован. Если вы не готовы играть честно, то я поехала домой, она дернулась встать, но Паша ее удержал.
Я не женат, потому что не хочу, зло ответил он. Так достаточно честно?
На удивление, Дарья кивнула.
Теперь ваша очередь, она сделала широкий жест, и Паша понял, что выиграть будет совсем не так просто, как ему казалось вначале.
От кого ты сбежала в наш город?
От мужчины, который меня преследовал. Он был очень навязчив в своих ухаживаниях. И не понимал слова «нет».
То есть был похож на меня? вдруг осознал Поляков.
Но он же знает слово «нет»?
Теперь моя очередь. Какая женщина вас так обидела, что вы теперь не хотите жениться?
У нас что, сеанс психотерапии?! вспылил Паша.
Заметьте: не я предложила эту игру.
С чего ты взяла, что меня кто-то обидел?
Это вопрос, а не ответ.
Меня никто не обижал. Ты заблуждаешься.
Значит, вы соврали в первый раз, сказав, что не голубой.
А что, просто так мужчина не может не хотеть жениться?! Потому что хочет свободы от обязательств, устал от женских тупых истерик?! говорил Паша и чувствовал, как закапывает себя глубже с каждым новым словом.
Вообще-то, нет, хотя сейчас не моя очередь отвечать. Но ничего, я зачту в счет будущего, прижала его к виртуальной стене эта мелкая пичужка. Если вы хотите избавиться от обязательств и тупых истерик, значит вы где-то с ними уже встречались.
Она говорила спокойно и ровно, и Паша действительно чувствовал себя как на приеме у мозгоправа.
Все женщины начинают выносить мозг рано или поздно, взял он себя в руки. Да, он предложил правила. Но решение играть по ним приняла она. Если ей так хочется услышать правду, пусть слушает. Если не хочешь услышать то, что не хочешь знать, не задавать вопрос, на который тебе так могут ответить. Я расстаюсь с женщинами, как только они начинают качать права.
Угу, Дарья кивнула, будто получила подтверждение своей гипотезы. То есть как только она перестает послушно выполнять все ваши требования и хотелки и просит что-то для себя.
Поляков хотел возразить, но она продолжила:
И поскольку вы так любезно подарили мне право внеочередного вопроса, продолжила она, и Паше было нечего возразить. Ведь он точно так же украл у нее первый вопрос. Чего вы на самом деле хотите от меня?
Я хочу тебя, признание далось Паше легко и не встретило никаких внутренних возражений.
Хотел. Да. Сильно. Именно ее. Черт его знает, почему, и чем она его зацепила, но у Кощея с момента расставания с «Зайкой» ни разу не возникло желания набрать кого-то из «листа ожидания».
Дарья немного отодвинулась и повернулась к нему корпусом, удерживая перед собой креманку будто щит.
Не нужно мне рассказывать, что вам больше не с кем заняться сексом, усмехнулась она и медленно, с чувством, толком, расстановкой облизала ложку и снова погрузила ее в десерт. И красивее наверняка. Почему именно я?
Паша потер пальцем переносицу от скрипа шестеренок в мозгу.
С одной стороны, Полякова задевал тот факт, что его приравняли к махровому эгоисту. Всё же быть в глазах девушки Прекрасным Принцем приятнее, чем Махровым Эгоистом. Но, с другой стороны, в этом случае не нужно изображать из себя Прекрасного Принца, тратить на это силы и энергию. Нервы, опять же.
Если вдуматься, с «кисками» отношения строились по тому же принципу. Просто никто не говорил правду вслух. Все делали вид, что всё в шоколаде. Онив надежде, а вдруг повезет, и они его захомутают, не дурак же Поляков, чтобы верить в их любовь с первого тыка. Паша жев надежде, что они поймут безнадежность своих притязаний как можно позже. Всё заканчивалось тогда, когда кому-то надоедало играть.
А если не играть?
Дарья же не бежит от него такого, задрав юбку для скорости? Хотя изначально представляет, с кем имеет дело. Может, и не так всё плохо.
Интересно, как далеко простираются ее границы принятия правды?
Ты пробуждает во мне желание попробовать новое. То, что я никогда раньше не делал.
Дарья поставила мороженное на стол и сложили руки на колени.
Я не люблю боль. В любом виде. И в тройничках не участвую. Никаких.
На секунду у Паши мелькнула мысль, что сейчас их разговор похож на разговор с элитной проституткойу обычной кто будет слушать, чего она хочет? Но даже эта мысль почему-то подстегнула в нем Что-то не самое светлое, из того, что в нем было. Дарья вообще будила темное. То, что было затолкнуто в дальний-дальний пыльный угол, куда никто не заглядывает. А оно, оказывается, сидело там и ждало. Дашу.
Я не буду тебе делать больно. Я хочу тебя связать. Ты боишься наручников?
Она склонила голову на бок, будто задумалась.
Но Пашу несло. Будто кто-то открыл кран и выбросил барашек.
Обещаю, что не причиню тебе боли. Но я хочутак. С тобой, он взял Дашину маленькую ладошку и в свои грубые лапищи. Хочу завязать тебе глаза. Хочу пристегнуть наручниками к кровати. Хочу вылизать тебя всю. Чтобы ты стонала от удовольствия, но сопротивлялась. Я очень сильно этого хочу.
В голове звенело от эйфории. Он просто сказал это, а ему так захорошело, будто он уже дважды кончил.
Даша с непроницаемым лицом смотрела ему в глаза.
Ты довольна ответом? Я могу задать свой вопрос?
Она кивнула.
Ты не питаешь иллюзий на мой счет. Ты знаешь, что яизвращенец, раздолбай и прижимистый эгоист. И всё же готова разделить со мной постель. Почему?
Она улыбнулась и потянулась к его уху:
Паша, ты знаешь, произнесла она так интимно, что в штанах сразу потяжелело. Мне нравится твоя идея. Поехали?
Глава 30. Павел
В этот миг Поляков как никогда осознал: выигрышне главное. Вот именно теперь вопрос: «Почему я?» встал так остро, что было больно сидеть.
Может, вторая попытка? попытался предложить Кощей.
Проигрывать нужно уметь, глубоко вздохнув, заявила Дарья. Или мы сначала должны отыграть обязательную программу? она мотнула головой на танцполе.
Не в последний раз же. Он еще вернется к этому разговору.
Ну, если вы больше ничего не хотите
А мороженое у тебя есть?
Она смотрела таким взглядом, будто Паша был Дедом Морозом, а ее родители на подарок деньги не сдали.
И «ты» ей удавалось так естественно и органично, так правильно и комфортно, что Кощей решил пока забыть, что она не захотела отвечать на очень простой вопрос. Даже несмотря на то, что онответил.
Ладно. Может же, в конце концов, девушка в ее возрасте просто быть стеснительной? Даже если строит из себя крутую.
Не слишком богатый и еще менее приятный опыт общения Паши с женскими особями подсказывал, что обычно где остро, там и больно. В смысле, иглы отрастают не сами по себе. И не от большой любви к жизни и доверия к окружающим.
Наверное, на этой мысли Кощей должен был остановиться и отвезти Дарью домой. Но не остановился.
Черт!
Да у него руки тряслись от предвкушения! Какое «домой»?! Только вперед!
Таксист приехал быстро, едва они успели одеться.
Паша открыл заднюю дверь, усаживая спутницу, дернулся к передней Но мысль о том, что он не будет сидеть рядом с ней, вдруг стала невыносимой. Поляков быстро обошел машину и сел на заднее сидение с другой стороны.
И взял Дашу за руку.
Он поглаживал большим пальцем ее ладонь, убеждая себя, что успокаивает девушку. Чтобы она не нервничала. Но в глубине души нехотя признавался себе в том, что хочет ее касаться. Не потому что так принято, не потому что это нужно ей, а потому что это нужно ему.
По ночным пустынным улицам такси долетело мигом. Или для Паши время промелькнуло так, что он не заметил. Он никак не мог сосредоточиться на мыслях. Они разбегались, сосредотачивая всё вокруг в правой руке, там, где его ладонь соприкасалась с кожей Даши.
Спасибо, шеф! улыбнулся Поляков водителю в зеркало заднего вида, и пошел выпускать из машины свою жертву.
Добровольную жертву, напомнил он себе.
Чем ближе они подходили к двери, тем сильнее его колотило.
Лишь закрыв на замок входную дверь, Паша поверил, что девчонка не «соскочит».
С момента вопроса про мороженое они не обменялись ни единым словом. Даша молча потянула руку к замку куртки.
Подожди. Я хочу сам. Я хочу тебя раздеть сам. Полностью.
Она послушно опустила руку.
Поляков поспешно разулся, скинул свое пальто и потянул за язычок молнии. Дарья безвольно стояла перед ним, опустив руки. Не сопротивляясь, не помогая. Как кукла. Только живая.
Паша опустился перед ней на колено и снял один за другим ботинки. Потом поднял на руки и отнес в спальню.
Подожди, предупредил он и вынул из-под подушки светонепроницаемую повязку и вернулся. Ты не передумала?
Дарья на пару секунд застыла, а потом не очень уверенно, но помотала головой.
Поляков повторил снова, чтобы не допустить разночтений:
То есть мы согласна?
Она кивнула, уже не сомневаясь.
В любой момент ты можешь попросить меня остановиться. Просто назови меня по имени-отчеству. Хорошо?
Она снова кивнула.
Паша завязал ей глаза. Черт, как ей удается ничего не делать, и быть при этом такой возбуждающей? В джинсах ощущался заметный дискомфорт, но Кощей терпел. Это тоже было частью игры. Он провел руками по грудкам, сжав их на долю секунды. По бокам довел руки до бедер и притянул ее к ноющему члену за ягодицы.
То, что он может сам решить, когда остановить эту пытку, выносило его к небу.
Он потянул наверх Дашину футболку, открывая вид на скромный белый бюстгальтер. Спустил с плеч лямки. Над чашечками появились розовые колпачки сосков. Паша отступил на шаг, полюбоваться.
Руки Дарьи непроизвольно дернулись вверх, прикрыться.
Стой спокойно, велел он.
Он послюнявил большие пальцы рук и чуть заметным касанием провел по ареолам, наблюдая, как они сморщиваются в бусинки, а сама грудь поднимается.
Ее колени сжались и чуть перекрестились. Как ему нравились е реакции!
Поставь ноги шире.
Даша послушно расставил их на ширине плеч.
Кощей смочил пальцы правой руки слюной, чтобы перекатывать между ними сосок, припал ртом ко второму, а левой рукой проник между ног, поглаживая промежность через жесткий шов джинсов. Наблюдать за реакциями Дарьи в таком положении было неудобно, даже если выкрутить голову. Но она тихо выдохнула, и Пашу чуть не порвало от эмоций. Он расстегнул крючки и снял верхнюю часть белья. Ее кожа покрылась мурашками. В спальне было прохладно, и слюна на сосках холодила грудь. Так и было задумано.
Подожди, я сейчас, велел Паша и выскочил на кухню, где в морозилке лежала заначка шоколадного пломбира. Он положил несколько ложек в тарелочку, разламывая куски, чтобы быстрее растаяло.
Ледяную тарелку он нес двумя руками. Поставил ее рядом и холодными кончиками пальцев сжал теплые соски.
Дарья втянула воздух через сжатые зубы.
О-о-о-о!
Поляков позволил себе за это небольшую поблажку и снова потерся бугром в штанах о ее лобок, чудом сдержав стон.
Он довольно быстро справился с застежкой на ее джинсах, больше сил тратя на то, чтобы она не поняла, что у него трясутся руки, и стянул их вместе с трусиками. Простыми белыми трусиками. Почему-то именно это скромное белье окончательно добило Пашу. Так всё было в тему.
Он провел рукой по коротко подстриженному лобку, углубляясь и разводя пальцем складочки и убеждаясь в том, что там уже полно скользкой влаги. Дарья сжала колени, но Поляков шикнул, и она послушно расставила ноги еще чуть шире. Он смочил средний палец в смазке и почти неспешными скользящими движениями стал обводить затвердевший бугорок. Теперь он мог видеть, как Дарья пытается взять контроль над своим лицом, и каждое чуть заметное изменение в ее мимике, каждое движение будило в нем фейерверк. Ноющий член плющило плотными джинсами, и от этого ощущения Пашу тоже пёрло. Она всё заметнее двигала бедрами к его пальцам Так сладко, что Кощей не удержался и сжал свободной рукой ее сосок. Дарья вскрикнула с блаженством на лице.
Наверное, если бы не одежда, Павел не смог бы довести игру. Он бы погрузился в нее весь, до самого корня От мысли об этом перед глазами мелькали фейерверки.
Хочешь мороженого? спросил Поляков охрипшим голосом.
Даша кивнула.
Опускайся на колени.
Пока она на ощупь опускалась, Паша расстегнул ширинку, и стоящий колом член натянул боксеры. Кощей стянул брюки с трусами и носками и погрузил кончик в еще холодную, но уже жидкую массу. Словно ледяными иголками охватило член.
Дашенька, хорошая девочка, открой ротик, попросил он шепотом, потому что боялся, что «даст петуха».
Паша мог только догадываться, что при этом чувствовала Дарья, но чтобы не чувствовала, его штырило так, что вряд ли он был сейчас способен отступить из-за ее переживаний. Если бы была однозначно против, он бы сдержался. Но она открыла рот и задрала голову.
Пожалуйста, прошептал он, боясь, что она откажется.
Но она обсосала член, словно большой леденец. Удовольствие отстукивало дробь молоточками о внутренние стенки черепа. Паша вновь погрузил член в талую сладкую массу, еще более холодную после горячего рта, и снова ткнулся ей в рот. Видеть ее на коленях перед ним, с его членом во рту, было невыносимо.
Я сейчас быстро, предупредил он Дашу, а потом продолжим.
Взяв ее за голову, он стал быстро погружаться между напряженными горячими губами, все быстрее и быстрее, пока не излился.
Черт, он не спросил, как она к этому относится.
Но исходя из того, что не выплюнула, нормально относится.
Даша, ты золото. Ты такая такая сладкая, Паша опустился к ней, покрывая поцелуями лоб, щеки, губы, шею. Ты не представляешь, как мне хорошо. Не переживай, теперь мы займемся тобой.
Паша поднял ее на руки и уложил на кровать. Тарелка с мороженной жижей встала рядом.
Только чур не двигаться, предупредил Поляков.