Чунсу смутился моей откровенности, не зная, что ответить толкового такой вот прямолинейной жене лучшего друга. Мой мобильный зазвонил, спасая его.
Выходи к главному входу гостиницы, Сон Сора. Мы подъезжаем. велел мне заученный мною и ненавистный голос похитителя. Ну вот, переодеваться и некогда. Скорее за Донуном, скорее!
Ещё пообщаемся, до встречи! махнула я рукой мужчине и, утягивая за собой под его непонимающим взглядом чемодан, выбежала в коридор, из которого так внезапно появилась.
Заявление
Едва покинув кондиционированное фойе гостиницы и пройдя через раздвигающиеся стеклянные двери, я вновь очутилась на жарко-влажном воздухе полуденного Сингапура, и мой хлопковый костюм облепил меня по спине и ногам, как снаряжение аквалангиста, настолько в любой одежде становилось липко в этом тепличном климате. Сжимая крепче ручку чемодана, я внимательно вглядывалась в толчею вокруг, кружившую стадом возле центрального входа. Разобрать что-либо в ней и без того было сложно, да ещё в моём сумбурном состоянии истерии смешанной с готовностью спасать мир и вынужденным в связи с этим хладнокровием. Но на моё счастье меня обнаружили самостоятельно, и ко мне подступил низкорослый коренастый мужчина.
Иди за мной.
В других обстоятельствах я бы никогда не послушалась. Даже в двенадцать лет и меньше я не была столь наивна, чтобы ступать за незнакомцами, хоть они мне конфетку обещай, хоть что угодно иное. Но здесь мне обещали Сон Донуна, и Химчан гарантировал, что всё будет в порядке, если я спокойно выполню указания. Так тому и быть.
Нас ждала машина чуть в стороне от людской толпы. Чемодан не положили в багажник, и он третьим уселся между мной и неизвестным мужчиной на сиденье. За рулем сидел другой, и наше трио тронулось с места, я понятия не имела куда, лишь бы там, в конце дороги, был мой муж. Я не представляла собой опасности, поэтому сопровождения из одного уголовника было достаточно. Они, видимо, не рассматривали версии, что я вдруг захочу сбежать или звать на помощь. Я и сама о подобном не думала. Пусть хоть грозят меня убитьобратного пути без Донуна для меня не существовало. Всё равно пока он не спасен жизни для меня нет, онамуки совести, страдание и горечь.
С Донуном всё в порядке? не выдержала я. Мужчина смотрел вперед, между водительским и пассажирскими сиденьями, в лобовое стекло.
Приедешьувидишь. задрожав, я приготовилась выбить более конкретный ответ, но бандит сам мельком на меня покосился. Пока что в порядке.
Покинув шоссе, мы перешли на узкие улицы и вскоре заехали в те районы, что есть в любом крупном городе; о них можно не подозревать, но именно их существование движет большинством дел. Они резко отличаются от центра и тех проспектов, где можно безопасно гулять хоть в час ночи. Здесь лучше не гулять и в восемь утра, идя на работу, и в обед, при свете дня. Этнические индийские и китайские кварталы перемешивались между собой, составляя пеструю смесь языков и религий, внешнего вида и поведения. Несмотря на кажущуюся однородность современного мира, объединенного коммуникациями и всевозможными средствами связи, вот в таких местах начинаешь понимать, что традиции и разницы менталитетов никуда не деваются. Ведь похищение человека и насильное удержание его в заложникахэто варварство! Но нет же, подобное существует и, кто знает, возможно, это не самое страшное из зол, способное твориться вот в таких переулках, пропахших соседними каналами и речушками, торговлей специями, благовониями, жизнью нищих стариков и детей, увяданием бесперспективной молодёжи и тех людей, которым не хватило немножко удачи, чтобы родиться в другом месте.
Автомобиль, на котором мы ехали, не будучи шикарным транспортным средством, и то выглядел ювелирным изделием по сравнению с той лачугой, у которой мы остановились. Но присмотревшись, я разглядела за грязным и покосившимся крыльцом сносный оштукатуренный домик, уходящий вглубь от дороги.
Пошли, позвал меня мой сопровождающий, выйдя из машины. Не расцепляя пальцев, в которых хранился чемодан, я выбралась и осмотрелась. Где-то вдалеке прыгали полуголые ребятишки, почти черные от загара. По другую сторону улицы, метрах в пятидесяти, под радиолой сидела какая-то бабушка, ни на что не обращая внимание. Отлично, никаких свидетелей, хоть убей меня прямо здесь! Но почему я не нервничала?
Пока мы ехали, в голове постоянно всплывали мои былые подвиги. Как я пыталась разоблачить племянника премьер-министра, и чуть не была им избита. Спасибо Химчану, что спас, хоть сам и заварил всю эту кашу. Как я пыталась потягаться с криминальным авторитетом и наркобароном, и чуть не была им избита. Спасибо Химчану, что спас ну, пластинка бесконечная, в общем. Я пережила многое, доходившее до куда более серьёзных накалов, так что трепетать от общения с преступниками уже не комильфо. Ведь и на этот раз, если что, Химчан придет мне на помощь если вообще, снова, не организовал сам весь этот безумный инцидент. Я споткнулась на пороге, наклонившись под потемневшей от времени занавеской, прикрывавшей вход в дом. Почему я сразу об этом не подумала? Утешила себя, что он меня забыл и разлюбил окончательно, ссылаясь на интонацию его голоса, но ведь это Красная маскаон выше опознавательных признаков. Неужели он мог украсть Донуна?..
Дальше. подтолкнул меня немногословный страж. Я пересекла нечто похожее на кухню, заваленное дешевой посудой, медными тазами, и хламом из устаревших газет, заношенного тряпья и полиэтиленовых пакетов, и ступила в почти пустой зал с обшарпанными стенами, лет десять назад крашенными в синий цвет. Из него, помимо той двери, в которую я вошла, две вели ещё куда-то.
В углу у окна стоял стол со стульями, два из которых были заняты типами ещё непригляднее, чем мой спутник. Вернее, они были массивнее и менее ухоженными, вот в чем состоял весь ужас. Один из них поднялся.
Деньги? я завела ношу за свою спину, сев на неё.
Где мой муж?
Сейчас он достал из кармана мобильный, принявшись искать там нужный ему номер, но этого не понадобилось, поскольку оттуда же, откуда и я, вошел ещё один гость. Я впилась в него глазами, ожидая от кого угодно здесь подвоха и, конечно же, возвращения мне Донуна. Но все, как и я, сама того не зная, видимо ждали именно этого человека, отличавшегося от присутствующих, как небо от земли.
Потирая сонные веки, он шагнул слишком далеко, и уже пройдя на метр дальше меня, заметил краем глаза постороннюю, остановившись и обернувшись. С его появлением затхлый воздух, ароматизируемый исключительно моими духами, освежился ещё одной туалетной водой. Черная футболка и кепка, перевернутая назад козырьком, создавали ощущение не преступника, а какого-то рэпера. Татуировки на руках и перстни на них тоже не поддерживали криминального имиджа, поскольку изображали не грозные картинки, а нейтральные надписи на латыни. Я молчу про красное сердце под одной из них. Трущобный гламур, надо же!
Сон Сора? нет, это не его голос запугивал меня по телефону. Я предполагала, что кого-то из пешек, сидевших тут. Я кивнула, встав с чемодана. Он заспано улыбнулся и протянул мне руку. Охренел, предлагать мне то, что мучает моего Донуна?! Я не решилась протянуть свою в ответ. Я не сделаю тебе больно, я хотел представиться.
Обойдемся без сантиментов. на моём лице застыла маска непроницаемости. Думаю, дорогой похититель, твоё имя и так уже известно Химчану, а я не хочу знать, кого я заказала грохнуть. Я привезла деньги, где мой супруг?
Какая дерзкая. Куда-то торопишься? он вытянул стул для себя и подтащил его ко мне, плюхнувшись на него и кивком головы указав остальным на выход. Все спешно покинули комнату, и мы остались вдвоем. Главарь с авторитетом, ни больше, ни меньше. Я молча вернулась на исходную позицию. Гудение лопастей лампы-вентилятора над головой, жужжание мухи возле окна. Очень не хватало тиканья часов для колоритности. Деньгиэто хорошо. Но что насчет извинений?
Разве Донун не извинился? напряжение усилилось и я нешуточно запереживала, что что-то прошло не так. Почему подобные претензии предъявляются мне?
Трудно извиняться с заклеенным ртом. засмеялся незнакомец. Я сжала кулаки и поднялась. Он выставил ладонь вперед. Странно, но я не вижу при нем оружия. Он что, действительно не ждет от меня никаких подковырок? Тише, тише. В этом же нет ничего страшного, правда? Можешь на досуге заклеить себе рот сама и убедишься, что это не больно. я прищурилась, опустившись на чемодан. Впрочем, смотрю ты и так не говорунья. Пожалуйста, расслабься.
Верни мне мужа и мы разойдемся, зачем весь этот треп? скрестив руки на груди, я тут же расцепила их и развела. Это агрессивная поза, ещё поймут не так. Но этот негодяй напротив мы говорили с ним на корейском! Как я не заметила, когда перешла на родной язык? Да он же, в самом деле, наш земляк. Каких извинений тебе ещё надо? Я понятия не имею, что конкретно тут произошло.
Да это не важно, махнул он рукой и, осмотрев меня, как кобылу перед скачками, наклонился вперед. Что на счет уладить конфликт через постель?
Что?! поднялась я, как иудейка, которой предложили съесть свинины.
Релакс, релакс! откинулся на спинку мужчина, продолжая балдеть от наблюдения за мной. Мне хотелось ему врезать, но я не рискнула бы из-за Донуна. Почему тебя так оскорбляет тот факт, что я оценил тебя на двадцать миллионов долларов, которые готов списать за пару часов удовольствия?
Во-первых, потому что я не оценяюсь в деньгах, зажала я механически мизинец. Потом подумала и зажала безымянный, продолжив:А во-вторых, потому что я ни за какие деньги не изменю своему мужу.
Какие принципиальные пошли бабы прошептал он себе под нос, качая головой. Будто не в тот мир попал. Где добрый старый разврат нашего поколения? я фыркнула, отведя лицо в бок. Да ладно тебе, представь, как хорошо мы могли бы провести время и мужу ничего не скажем. И деньги при тебе. А хочешь, я тебе даже доплачу?
Замолчи немедленно! окончательно встала я. Не зли меня подобными словами, не вынуждай творить какие-нибудь глупости, вроде съездить тебе по морде или попытаться задушить. Подавись ты деньгами! Мне их хватает, и если ставить их на весы с кем-то дорогим, то веса они вообще не имеют!
А-а то есть, тебя надо пошантажировать чем-то другим? предводитель местного «дворянства» хмыкнул, коварно сузив глаза. Я замерла в нехорошем предчувствии. А если поставить вопрос так: не переспишь со мной, и я вышибу мозги Донуну. Что тогда?
Ноги задрожали, но я выстояла. Переспать с каким-то мужиком, чтобы спасти жизнь любимого человека? Да это даже раздумий не стоит, естественно, я пойду на что угодно.
Ты серьёзно поставишь такое условие? слезы начали сдавливать моё горло. Я боялась даже представить, что придется делать и с кем. Нет, не хочу! Не хочу, но буду, если потребуется.
Да, поставлю. он поднялся и поманил меня рукой к задней двери, белой и тонкой, как фанера. Идем, спальня тут. видя моё смятение и дрожь, он уточнил. Других вариантов уже не будет. Либо ты мне сейчас дашь, либо я пристрелю Донуна.
Боже, хотя бы дай мне убедиться, что он жив и с ним всё хорошо! заплакав, поднеслась я к нему и сжала его руку, ту, которую он мне предлагал, и которой я не захотела коснуться.
Может, ты ещё и у него на глазах это всё сделать хочешь? мужчина оскалился. А что, миленько
Я почувствовала, как вернулась тошнота, и живот скрутили спазмы. Я сейчас уделаю им тут весь зал. Пришлось прижать ладонь ко рту. Другую я положила на грудь, душа рвотные позывы и трясясь. Мой собеседник насторожено согнулся и внимательно воззрился на меня, перейдя на шепот:
С тобой всё нормально?
Я я икая каждый раз, когда пыталась договорить, я затаила дыхание и, переждав, убедилась, что не сблюю прямо на оппонента. Побледнев и прислонившись к стене от головокружения, я вытерла пот со лба, шепча так же тихо, как ко мне и обратились. Я просто немножко беременна
Округливший глаза похититель закусил губу и посерьёзнел. Похоть сошла с его лица, и оно утеряло выражение какой-либо скабрезности. Взявшись за ручку двери, он повернул её, приоткрыв.
Входи. разочаровавшись, что его не остановило даже моё положение и чувство жалости ему неведомо, опустив ресницы, я обреченно вошла туда, куда меня пропускали. Ощущая чьё-то присутствие, я подняла глаза и увидела Донуна, сидящего на стуле с завязанными за спиной руками и залепленным алюминиевой изолентой ртом. Позади него стоял амбал, угрожающий одним своим присутствием жизни того, кто находился под его присмотром.
Донун! крикнула я и рванула вперед, падая на колени на пол рядом с ним и обнимая его. Зарыдав в голос, я закрыла глаза, прижавшись к его пиджаку и трясясь. Он что-то промычал, и мне пришлось вернуться в то полуобморочное сознание, в котором я ещё пребывала. Когда мои веки открылись, то охранника уже не было, и в пустой комнате находились только я и Донун. Пользуясь счастливой возможностью, я поспешила сорвать с него изоленту и, до того, как он произнес хоть слово, я приподнялась и впилась губами в его губы. Он тоже передумал говорить что-либо и алчно ответил мне на поцелуй, проникнув языком в мой рот и требовательно завладев им полностью. Вцепившись пальцами в его пиджак, я перешла к шее, потом к волосам и вонзилась в них с прытью, которой не знала и в медовый месяц. Или мне так казалось сейчас, потому что свежие впечатления всегда ярче старых.
Разве что не покусывая его губы, я силилась от них оторваться. Пользуясь промежутками между касаниями, Донун загомозился на стуле и пробормотал:
Развяжи мне руки, пожалуйста.
Да, да уже ведь можно, да? оглядевшись ещё раз, я убедилась, что никого нет, никто за нами не следит и возвращаться пока не собирается. Я зашла сзади и принялась распутывать сложные узлы на веревке, сковавшей запястья мужа. Он нетерпеливо стал притоптывать ногой. Как тебя угораздило вляпаться в такое?
Я понятия не имею, что происходит! немного испугано, но больше злясь, воскликнул Донун. Мы поехали с Йесоном на встречу, выпили по бокалу и потом я провалился в небытие. Потом я очнулся тут, в окружении незнакомых людей, заявивших мне, что я останусь у них в заложниках, пока ты не приедешь и не привезешь деньги, чтобы меня выкупить, и никто ничего толком не объяснил!
Как, разве ты не понял, что разозлил какого-то бандюгана своими оскорблениями? удивилась я.
Что?! узлы были преодолены, и Донун с блаженным стоном вывел руки из-за спины, потирая их. Какими оскорблениями? Я и словом-то обмолвиться вчера ни с кем не успел, только присоединился к тосту за знакомство! И где Йесон, черт бы его побрал? Ведь мы приехали к его чуть ли не лучшему другу
Подожди-подожди, так один из бандитовего товарищ? в голове завертелись недобрые мысли, собирая общую картину довольно вредоносного характера.
Не один из, а самый главный, практически! Тот козел, что разводил тебя сейчас за дверью! гаркнул Донун.
Тише! взяла я его за руку, помогая подняться на онемевших ногах. Так это друг Йесона?
Именно! возмутился муж, и я была с ним согласна. Ничего он не смог сделать, видите ли, этот Ким! Минутку, но если и оскорбления не было кто же это всё устроил и зачем? Идем отсюда.
Взявшись за руки, мы вышли из комнаты, готовясь предстать перед мерзавцами и разобраться с ними, выяснить, что же всё-таки приключилось. Но к нашему великому изумлению нас встретили пустота и тишина. Никого не было. Кроме чемодана с деньгами, стоявшего нетронутым там, где я его и поставила.
Джиён! крикнул Донун, озираясь. Ответа не было, как и малейших признаков обитаемости этого дома, в миг ставшего ещё более дряхлым и покинутым, чем показался мне на первый взгляд. Куда все запропастились, мать их?!
Ха! почти поняла всё я, не осознавая лишь причин данных фактов. Я достала телефон. Это не Джиён. Это Йесон, будь он неладен!
Набрав его, я приложила трубку к уху, но услышала «абонент отключен или находится вне зоны действия». Специально прячется? Ото всех отключился или меня в черный список кинул? Ну, погоди же мне! Донун следил за напряженной работой мозга отражавшейся на моём лице. Его рука на моём плече сжимала его и поглаживала, будто убеждаясь, что я рядом. Потом перекочевала на талию, и он прижал меня к себе, крепко обняв и целуя в макушку. Я готова была растаять и отложить последний звонок на потом, но успела нажать «вызвать» и отступать не хотелось.
Спасла Донуна? сразу ответил мне Химчан.
Да! Это ведь Йесон всё организовал, так? яростно вопросила я.
Как раз хотел уточнить по этому поводу: узнав имя заказчика, ты всё ещё желаешь, чтобы его застрелили? он издевается? Первым позывом было дать согласие, чтобы этого садиста, эту скотину Ким Йесона стерли с лица земли и он не трепал бы больше мне нервы, но я вовремя опомнилась, понимая, что с киллерами назад слов не берут.