Вы что-то путаете, это не может быть моя жена.
Конечно, тут перепутаешь. Твою жену сложно с кем-то спутать. Таких ужасных волос по городу толпы не ходят.
Иван застыл у стены. Как же так? В то время когда он изменяет ей со Светой, она изменяет ему с мужем этой полной девушки.
Ну, хорошо, я вас услышал, буду принимать меры. Вы довольны? Теперь идите, я должен подумать.
Давай, думай, только учти, если я их поймаю, ей несдобровать. Так и передай. Муженёк.
Девушка хлопнула дверью. Иван остался один.
Глава 3
Возможно в другое время, чуть раньше, до встречи с Фоминым, когда он ещё не появился в дверях магазина, увиденное повергло бы Татьяну в одно из тех состояний, какие предшествуют или даже отмечают начало затяжной депрессии. Может быть раньше, но не теперь.
То, что она увидела, конечно шокировало. Но теперь, в свете собственных поступков, обстоятельство это лишь огорчило её, заставило задуматься тщательно и надолго. Так скоро научившись хитрить и обманывать во благо себе, она уже немного легче восприняла ложь близкого человека. Даже поняла эту ложь, этот вынужденный обман. Ведь, по сути, виновна она сама. Недодала, недолюбила.
Сказать, что это совсем уж не больно она не могла. Конечно, больно, но не так сильно. И самое удивительное для неё самой, она совершенно не ощутила потери. Будто ничего не теряла. Не почувствовала никаких помех, от которых дальнейшая жизнь с Иваном была бы невозможна. Это даже не равнодушие, а скорее спокойствие, облегчение.
Отчего так, Татьяна не знала, только стало понятно, назад дороги нет, нужно двигаться вперёд, но куда? Надо что-то менять, но перемены должны быть такими, от которых не станешь испытывать чувство сожаления. Возможно, лишь облегчение.
В чём состояло это облегчение? В том, что много лет она несла осознание его жертвы. Чувствовала эту жертву Ивана, но ничего не хотела менять. Теперь она могла освободить его от этого состояния и от обязанности, какую он на себя взвалил. Да, он идеальный отец прекрасный муж. Но любовь, которую они вроде бы испытывают, не любовь вовсе, такудобная позиция. С каждым годом всё яснее, насколько они разные. Иванполучил ее, потому что был беззаветно влюблён, Татьянаполучила верного человека, которого любила по-своему, по-особому.
Что же дальше? Теперь нужно всё это разбирать. Собирали долго, по кирпичику, разрушать быстрее будут.
Саш, а ты хотел бы, чтобы мы всегда были вместе? она лежала на его плече и разглядывала пальцы.
Он затянулся, глянул на кончик сигареты, струсил пепел в пепельницу-дракона.
Что ты имеешь в виду? отозвался он почти через минуту.
Вместе жили бы ты и я, она смотрела в потолок и словно бы с безразличием ждала такого важного ответа.
Зачем нам это? лениво спросил он. Нам и так хорошо, зачем что-то менять?
Я не говорю, что мы должны что-то менять, просто спрашиваю. Значит, ты не хочешь, чтобы мы были вместе?
Такая постановка вопроса мне не нравится. Я бы сказал немного по-другому.
Как?
Я бы сказал, что хочу быть с тобой, но для этого необязательно быть вместе постоянно. Так ведь можно надоесть друг другу, даже возненавидеть. Ты думаешь, отчего люди разводятся, да потому что заели друг друга уже. Всё вместе да вместе. Уже видеть не хотят друг друга.
Ты думаешь и у нас так будет?
Нет, у нас не будет. Потому что мы не будем без конца вместе, а только иногда когда будем этого хотеть. Вот, как сейчас. Захотеливстретились, не захотелине встретились.
Но это совсем другое, неожиданно рассердилась она, ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю.
Да понимаю, в его голосе появились жесткие ноты, поэтому отвечаю так, как действительно должно быть, а не как хочешь ты.
Она села на край кровати некоторое время смотрела в зеркало на отражение Фомина, на его ленивые движения и вдруг поняла, всё не так как она вообразила. Совсем не так.
Саша?
Что?
Зачем я тебе?
Он глянул на неё взглядом упрямым, своенравным.
Давай не будем начинать, зачем да почему, это всё лишнее. Нам хорошо и это главное.
И она не стала начинать, но очень хотелось узнать, на что он готов ради её любви.
Глава 4
Действительно, зачем что-то менять, если и так всё хорошо. Какой стороной не поверни с каждой всё отлично.
Александр Николаевич, можно? просунулся в дверь Егор, управляющий магазином, представительной внешности парень.
Круглая голова, очки тоже круглые, оттого прозвали его в магазине Колобок. Работу свою он знал на отлично и довольно часто справлялся с ситуациями, с какими сам Фомин даже не имел представления, как справиться. Если взялся торговать стройматериалами, то без должного понимания предмета тут никак. Впрочем, опыт придёт со временем, всё ещё впереди. Главное чтобы рядом были знающие предмет люди.
Входи, кивнул Фомин, что там?
У нас проблема вот какого характера, начал Егор, поправил очки и уставился на Фомина большими от сильно увеличивающих линз глазами, гипсокартонпартия сырая, а мы уже продали четверть.
И что? не понял Фомин.
Будет сохнуть, проблемы начнутся у людей.
Да нам то, что за дело? Мало ли, где он намок. Это уже не наши проблемы.
Смотря, кто на что взял, а если на перегородки или потолок, начнёт изгибаться люди придут жаловаться.
Да кто там придёт, пусть докажут сначала.
Так что продавать?
Конечно продавать, цену немного снизьте быстрее разберут, кому на перегородки, а впрочем, всё равно, продавайте. Ничего не будет. Я уверен.
Хорошо, как скажете, вздохнул Егор и вышел из кабинета.
Но уже через несколько дней прозвенел первый тревожный звонок. Хозяин строительной бригады, что делал большие закупки в магазине Фомина, привёз обратно всю партию гипсокартона и потребовал назад свои деньги. Пригрозил, что подаст в суд. За ним ещё через день приехали мужики из другой бригады. В общем, Фомину то и дело приходилось уходить с работы окольными путями, чтобы не встретиться с разъяренными клиентами.
Каждый раз он прятался в объятьях Татьяны.
Квартира в которой они встречались, стала для Фомина чуть не самым спокойным местом. Даже к жене он не хотел идти по вечерам. Вика становилась день ото дня всё невыносимей. Вечно припухшие, то ли от слёз, то ли от чего ещё глаза, с бесконечной грустью смотрели на него и ему хотелось бежать куда-нибудь лишь бы не видеть их никогда. Жена опостылела со своими капризами, а Татьяна всегда ласковая, терпеливая любящая. Конечно, он выбирал её, по понятным причинам хотел быть с ней. Но на её вопросы он всегда отвечал сдержанно, старался не давать надежду. Ведь это не нужно никому. Ему так точно не нужно.
И хоть он, даже уже не представлял себя без этих встреч с Татьяной, изменить всё ради неё, был не готов. Может потом, но не сейчас. А она словно чувствовала его нежелание, и тоже грустила. Он видел эту её грусть, но не стремился её утешить.
Утешить значит согласиться, а он не собирался соглашаться.
Глава 5
В квартире тихо. Таня разулась, хотела пройти к себе в комнату, когда на кухне что-то звякнуло. Она вошла в кухню, Ваня у раковины чистит картошку. Он обернулся, глянул исподлобья. Этот взгляд из прошлого, напряженный, давящий.
Привет, Таня попыталась улыбнуться.
Он положил картофелину в раковину, сполоснул руки и вытер.
Где ты была? в его тоне всёзнание, обвинение.
В городе, проговорила она уверено.
Ты была с ним?
С кем? уже не слишком уверено произнесла Татьяна.
Со своим любовником.
Не говори ерунду, с каким ещё любовником?
Фоминего фамилия. Александр Фомин.
Ясно, отпираться бессмысленно, значит нужно идти в атаку.
А ты? Где был ты, вчера в обед?
На лице его смятение.
Так, сказал он и положил обе ладони на стол, я понял. Я всё понял, мне не нужно говорить два раза. Я сам уйду.
Несколько секунд он будто решался, потом оттолкнулся от стола и ринулся в комнату.
Нет, она вцепилась в его футболку обеими руками, ты не уйдёшь! Ты не можешь!
Ещё как могу! Надоело это враньё! Надоело быть твоей собачкой. Я человек, а не животное. Я хочу, чтобы меня любили. Не так как ты любишь, всех подряд, по очереди, а по-настоящемутолько меня.
Я люблю тебя по-настоящему!
Не смеши. Ты любишь, но не меня, а его. Вот и иди к нему, я как-нибудь переживу, он оттолкнул её и она отпряла к стене.
Она слышала, он открыл шкаф, стал выбрасывать вещи. Чувствовала, как рушится вся её жизнь. Как уходит мгновение за мгновением то маленькое, тихое счастье которое он дал. Вспомнились слова Фомина, о том, что ничего не нужно менять и так всё хорошо. А где хорошо? Где угодно только не здесь. Она ринулась в комнату, схватилась за свитер, который Иван старался запихнуть в сумку.
Ты сам изменяешь мне и с кем, с моей собственной подругой!
Он молча дёрнул свитер, запихнул его и обернулся к Татьяне:
А почему я это делаю?! Почему, ты знаешь?! Да потому что ты ни дня не любила меня. Только пользовалась мной. Как вещью, как чайником или холодильником. Удобно, чего же, раз лезет помогать, пусть помогает. Не выгонять же. Да и одной, не с руки. Любимый женат и как я понимаю, разводиться не торопится. Я всё понял. Иди. Ты свободна, живи, встречайся. Я тебе не помеха. Ребёнку буду платить алименты, как положено. Не волнуйся.
Когда Татьяна услышала словоребёнок, она словно окаменела. Представила, что сейчас Ваня уйдёт, а она каждый день будет объяснять дочери почему папа не приходит. Почти увидела наяву, как он женится на какой-нибудь девице, которая будет любить его больше, чем любила она. В эти самые мгновения почувствовала, если он уйдёт, она потеряет навсегда человека, который любит её совсем не так как Фомин. Только сейчас на пороге полного разрыва, она словно увидела всю их прежнюю жизнь в мельчайших деталях. Вспомнила ленивые рассуждения Фомина, такого страстного в постели, но совершенно нежелающего ради этой страсти что-то менять. Она увидела всё как на ладони и стало страшно.
Ваня, Ванечка, прошу тебя, остановись! она цеплялась за его руку, но он непреклонно шел к выходу.
Тогда она с силой дернула сумку, та упала, а он повернулся и прокричал:
Да не любит он тебя, понимаешь, не любит! Пользуется тобой! Если бы любил, был бы рядом с тобой. А где он? Когда ты уже поймёшь, что не нужна ты ему! Не нужна! он подхватил сумку, открыл дверь, обернулся и сказал, У Мишки пока поживу.
Глава 6
То очевидное, что всё время лежало на поверхности, но Татьяна упорно не хотела замечать, кажется стало теперь таким огромным, что она наконец начала присматриваться. Горько, плохо, но кристально ясно. Больно осознавать, чувствовать. Как заставить себя понять то, что известно всем и каждому и только тебе кажется совсем другим. Как выйти из этого отравляющего убеждения заставить себя двигаться в ином направлении?
Трудно было Татьяне заставить себя переосмыслить. Столько времени любила, столько душевных сил потратила. Что теперь? Когда каждый проходящий говоритлюбви нет. А Татьянаотказывается верить, упорно старается не слушать. Только после ухода Ивана, она заглянула в ту трещину, в которую давным-давно нужно было просто заглянуть и вся правда, какая есть, сама собой выйдет на поверхность.
Набираю, пятый раз, Ваня не отвечает. Я ему звоню, чтобы вышел сумки забрать, а он не отвечает, мама запыхалась, выглянула из прихожей. Таня иди, возьми сумки.
Таня вышла в прихожую, глянула на мать и то, что держала целый день, прорвалось, слёзы хлынули самой настоящёй рекой.
Это ещё что? А ну тихо! мама схватила за руку, быстро втолкнула Татьяну в кухню. Потом заглянула в зал, где болтала с куклами Дианка.
В кухне сразу приступила:
В чём дело выкладывай?
Из горла Татьяны только всхлипы. Мама схватила полотенце, прижала к лицу дочери:
Тихо ты! Дитё услышит, начнёт вопросы задавать.
Татьяна взяла полотенце, прижала к лицу, потом убрала и не глядя на мать, а куда-то в сторону, в пол, сказала:
Ваня ушел.
Что?! Как это ушел, почему? В чём причина? Хотя, я кажется, догадываюсь. В тебе. Ведь так?
Татьяна хотела возразить, но мать перебила её:
Не надо. Я ведь тоже не слепая, всё вижу, что у вас тут происходит. Думаешь, ты умнее всех, любовника завела, а этот терпеть будет?
Но, он тоже, хотела возразить Татьяна.
Тоже? Да, по нему не скажешь. Вот ведь и думай, мама удивлённо глянула на дочь. А ты что же сама значит, мотаешься по мужикам, а он дома с дитём тебя ждать должен? Я ведь его больше понимаю. Не тебяего. Потому что он от тебя больше страдает. Я вообще удивляюсь, почему он тебя так долго терпит. Но понимаю. Потому что любит тебя дуру. Любит. А ты? Посмотри на себя, что это посмотри, к чему это всё, она указала на волосы, на серьги, но потом словно поняла, что разговоры об этом уже давно бесполезны. Вот теперь получай.
Мать горестно смотрела на Татьяну, а та, склонив голову над столом, утирала всё новые и новые слёзы. Только сегодня в этот первый вечер без него она почувствовала, что потеряла что-то важное. Того человека, без которого она просто не сможет существовать.
Прошло несколько дней и новые ещё более важные обстоятельства накрыли своей жестокой неизбежностьюТатьяна почувствовала, что беременна, но совершенно не представляла себеот кого.
Глава 7
В среду позвонила Настя:
Привет Танюха, что делаешь?
Работаю. Надоело уже, думаю менять работу нужно. А то чувствуюдеградирую.
Это ты только сейчас почувствовала? усмехнулась в трубку подруга.
Да нет, давно чувствую.
В чём тогда дело? Если хочешь менятьменяй. Или так и проработаешь всю молодость в магазине.
Да, ты права, протянула Татьяна, а в голове крутилось беременна-беременна, ещё чуть-чуть она сказала бы Насте то, чего никто ещё не знал.
А я в больнице, на сохранении.
Да ты что?! воскликнула Татьяна.
Позавчера ночью плохо стало, пришлось скорую вызывать. Забрали в больницу. Вот теперь лежу, уже все бока отлежала. Домой хочу, но сказали минимум неделю лежать, понаблюдать нужно. Вдруг опять плохо станет.
Ну, мать, ты даёшь. Я в понедельник только к тебе смогу приехать. Когда смену сдам. Или вечером после работы, около девяти.
Да не нужно после работы ехать, делать нечего. Вот в понедельник и заглянешь. Не будут же они меня тут долго держать. Кирюха с мамой каждый день ходят, так что не волнуйся, я тут не одинокая. Девчонка соседка меня веселит. Ржем с ней целый день, чуть не рожаем. Врач ругает, что мы так громко ржем, а если смешно рот ведь не закроешь.
Хорошо приду в понедельник. Давай там не болей, выздоравливай.
В магазин вошли покупатели, и Татьяна попрощалась с Настей.
В понедельник взяла яблоки, сок, печенье и поехала в больницу. На этаже медсестра спросила Татьяну к кому она пришла и вызвала Настю.
Подругу совсем не узнать. Она сильно располнела, двигалась с трудом. Издалека махнула рукой, круглое лицо озарилось радостью.
Привет подруга!
Настюха! Татьяна кинулась обнимать Настю. Ты настоящая красавица!
И действительно, беременность и полнота очень шли Насте, она стала гораздо более привлекательной, чем была. Она как будто вот только теперь расцвела, словно красота её спала до этого времени. И вот, в одночасье, превратила её из худой неказистой девушки в розовощёкую молодуху.
Мне уже на самом деле тяжело, жаловалась Настя, поскорее бы родить.
А сказали, кто будет?
Вроде мальчик, но я думаю это не точно. У нас одной вон сказалимальчик, а родилась девочка, так та возмущалась на всё отделение.
Они полчаса болтали о том, о сём и когда Татьяна уже почувствовала, что Настя устала, поднялась и стала прощаться:
Ты давай этодержись. Если чего нужнозвони.
Да что мне тут нужно? Кирюха всё притащит, что надо и не надо.
Когда распрощались, Таня вышла из отделения и стала спускаться по лестнице. Прошла два пролёта и увидела Свету, которая не торопясь поднималась. Неожиданность встречи застала врасплох, Татьяна даже остановилась. Она ещё не успела подумать, как поступит, что будет говорить, если встретит подругу или та позвонит. А тут, они лицо к лицу.
О, привет, улыбнулась Света, будто всё в полном порядке и нет между ними никаких тайн и секретов.
Это ещё больше ввело Татьяну в состояние возмущённого удивления. Она не сразу поняла, что делать, как быть и молча смотрела на подругу. Но вдруг, слова сами стали вылетать из горла, она не хотела, а они вылетали: