Ты спишь с моим мужем и ещё смеешь мне улыбаться?
Смею. Почему нет? Света остановилась, спокойно глянула на Татьяну.
В этом взглядевызов. Он словно говорил обо всёмо прошлом, об измене самой Татьяны. Подруга знала всё и это молчаливое послание, будто угроза. Татьяна затихла, но спустя мгновение сказала:
Ты разбила мою семью. Какое право ты имеешь лезть в чужую семью?
Полное право. Так же как ты когда-то. Ты сама всё сделала. Сама разбила. Ты считаешьтебе можно, а другим нельзя? Ошибаешься. Мы тоже люди. Я и Ванятоже люди.
Я расскажу Тимуру, что ты делаешь с моим мужем.
Давай, рассказывай. Вали, круши. Тебе же можно. Всё только по-твоему. Но учти, разрушишь мою жизнь ещё раз, это будет твоим последним делом. Я сделаю все, чтобы уничтожить тебя. Раз ты поступаешь так, значит и я буду.
Света повернулась и пошла вверх по лестнице.
Глава 8
Вот теперь Виктория вполне осознала действительность. Ничто не смогло заставить мужа её полюбить.
Она почему-то была уверена, всё то, что у неё есть должно дать ей счастливую жизнь. Решила, если папа и мама носились с ней, исполняли желания, так будет всегда. Что захочешь, чего пожелаешь или потребуешь. Всё тебе. В этой уверенности она росла. Словно в непробиваемом панцире, существовала до того дня, когда поняла, не всё так просто как кажется на первый взгляд. Не всё легко как ей доставалось. Не все люди добры и исполнительны как родители.
Когда она увидела это, поняла, что совершенно неготова принять действительность, какой она предстала. Она не знала, что делать в том случае, когда на её каприз нет никакой реакции, ни кто не бросается исполнять её желания и просьбы. Не привыкла, не хотела, так ей совсем не нравилось.
И её собственная замужняя жизнь показалась большим, сплошным обманом.
Желание Виктории самое простоечтобы муж её любил. Этого она так и не получила. Сначала вроде бы получила, но потом поняла его любовь совсем не та, какой хотелось. Пока взгляд был замыленный, ослеплённый, совсем не ощущала неискренности. А теперь ощущала её во всем. Когда он говорит, она верит, только он выйдет, она понимаетвсё обман.
С трудом заставила себя понять, что Фомин крепко держится не за отношения, а за благополучие. Она видела это своими собственными глазами, как загорался его взгляд, когда отец перечислял большие суммы на бизнес, на квартиру. Помнит она, как возбуждённо муж сжимал её в объятьях от радости. Много говорил, мечтал, рассказывал, как заживут они на деньги её отца. А когда она сама в порыве нежности хотела притулиться, он будто даже неосознанно отстранялся.
А потом она узнала, что детей у неё уже не будет, а ему было всё равно. Когда стала толстеть не по дням, а по часамему всё равно. Когда наплевав на гордость, она следила за ним. Собственными глазами видела, как встречался он другими девушками. Страстно целовал одну из них в машине, а она Виктория стояла и смотрела. Даже сняла это на телефон. Потом сидела в спальне и раз за разом просматривала это видео.
Эта девушка, чем она лучше Виктории? Какая грязная продавщица с непонятными волосами. Почему она? Почему такая облезлая дряньнравится ему, а Виктория в великолепных, дорогих нарядах, с прекрасным лицом, ухоженными волосамине нравится?
Почему так несправедлива жизнь? Ведь было же хорошо. А теперь, нет ничего. Он украл у неё веру, уверенность в себе, он украл её жизнь. Дажизнь тоже.
Вика открутила крышку бутылочки, высыпала её содержимое на ладонь и одним махом закинула в рот. Вода в стакане расплескивалась на блузку, когда большими глотками Виктория пыталась её пить. Какая теперь разница.
Пусть он страдает, как страдала она. Пусть поймет, как тяжело ей знать это. Пусть плачет, клянёт себя за то, что не рассмотрел её любви, не сумел полюбить. Пусть
Она почувствовала, как тяжелеют веки, закрываются глаза.
А если он ничего не поймёт? А вдруг всё зря и никто не будет плакать? А как же папа и мама, они ведь не виноваты ни в чём?
С усилием она повернулась и поискала взглядом телефон. Встала, пошатнулась, почувствовала, как повело куда-то в сторону. Отчаянное желание сказать хоть что-то двигало и не давало сомкнуть веки. Рывком схватила телефон и нажала на кнопку. Она уже не видела, кому звонила, только повторяла:
Я умираю, умираю.
Глава 9
Всякий раз, когда он приходил сюда, старался отрешиться от всего. От работы, от поставщиков, от внешней суеты, от требований Виктории, что всё больше наседала на его личное пространство. От всего того, что мешало сосредоточиться на удовольствии, которое он получал от встреч с Татьяной.
Телефон оставлял в машине. Пусть себе звонит, кому нужно не поленится набрать ещё раз. Один час не такой уж большой промежуток времени, чтобы начинать тревожиться. Вика звонила всегда и бесконечно, но сегодня на удивление молчала, телефон не разрывался от её звонков. Поэтому оставлять его в машине было ещё приятнее, не мучила совесть.
После встречи с Татьяной, Фомин спокойно вышел из подъезда, как всегда, первым. В самом прекрасном расположении души и тела, получившего массу разнообразных удовольствий, он направился к машине. Ни сырая погода, ни коричневые лужи, что устилали двор глянцевым ковром, ничто не могло испортить настроения.
Фомин сел в машину с минуту сидел в усталой прострации, какая наступает после того как потратил много сил, но при этом понимаешь, что с большой пользой для себя. Да, сегодня всё было как-то особенно хорошо. Татьяна в немыслимом любовном угаре не отпускала ни на минуту. Фомин улыбнулся и вздохнул.
Звук виброзвонка заставил вздрогнуть. Ну, всё начинается. Фомин потянулся к бардачку. На экране телефона страшное словоТесть.
Этому ещё что нужно? нехорошее предчувствие пробежало по мыслям, засосало где-то в животе.
Тесть звонил редко, но всегда по серьёзному делу.
Да, Данила Борисович, слушаю вас, постарался как можно спокойнее произнести Фомин, но голос всё равно дрогнул.
Тымаленький ублюдок, послышалось на том конце, где ты лазаешь?! Я доверил тебе самое дорогое, что у меня естьсвою дочь! А ты, что сделал с ней? Довёл до края! Если я узнаю, что это из-за тебя она сделала, клянусь, разорву тебя на тысячу мелких кусочков! Я устрою тебе такую жизнь, какая даже во сне не приснится!
Слова и выражения, которые выкрикивал в трубку тесть, было не просто страшно, а ужасно слышать. Фомин не мог понять, в чём дело он стал заикаться и бормотать:
Да в чём дело объясните?
Вика в больнице! Сейчас мне врач позвонил. Она наглоталась таблеток, чуть не умерла! Это из-за тебя?! Паршивец! Я знаю это из-за тебя!
Мурашки пробежали по телу, малодушный страх сковал движения.
Каких ещё таблеток, кто наглотался? Вика. Как она могла это сделать? Из-за него. Конечно, а из-за кого ещё? Теперь её отец сделает все, чтобы втоптать его в грязь, отберёт бизнес, заставит развестись.
Фомин вставил ключ в зажигание, повернул. Мотор тихо взревел и Фомин нажал педаль газа.
Пока разобрался в какую больницу отвезли Викторию, пока нашел нужное отделение, прошло почти полтора часа. А то и два, судя по тому, что за окнами больницы небо резко стало серым, то ли к дождю, то ли уже собиралось вечереть, сложно понять.
Врач, которого позвали к Фомину сказалопасность миновала.
Скажите спасибо, что она не тех таблеток наглоталась, усмехнулся молодой, похожий на студента мужчина, а то бы неизвестно как случилось. Мы только промыли. Сейчас она спит, пусть поспит.
Фомин хотел спросить что-то ещё, но доктор заметил кого-то в конце коридора и резко прокричал:
Артур Вартанович, минуточку! и уже обращаясь к Фомину, сказал, Не волнуйтесь, теперь всё будет хорошо. Только окружите её вниманием, она кажется обижена на кого-то.
И доктор, словно степной заяц, высокими, но мягкими скачками побежал по коридору навстречу Артуру Вартановичу, тоже вполне молодому доктору. Как показалось Фомину, позвал он его только чтобы отделаться от самого Фомина, и дел у него собственно никаких нет, но сходить на перекур просто необходимо. А тут, видишь ли, посетители со своими дурацкими расспросами.
Оставалось ждать пока хоть кто-то придёт и скажет, что Вика проснулась. Тогда он всё выяснит. Почему она сделала это. Зачем? Чего ей не хватало?
Если по-честному, он сам всё хорошо знал, но хотел потребовать ответа от неё. Видимо для того чтобы поскорее, постараться очистить свою совесть. Ещё до того как встретится с глазу на глаз с отцом Виктории. И чтоб когда тот поставит Фомина пред вопросом, ему было чем ответить.
Нужно непременно убедить Викторию в том, что она не права и ошибалась, он любит её как прежде и ничего в отношениях не поменялось. Главное было сделать это до того как она поговорит со своим отцом. Иначе проблем не оберёшься.
Ждать пришлось долго, около двух часов, на неудобных стульях вестибюля. Наконец-то пришла медсестра, позвала в палату к Виктории. Фомин присел на стул у кровати, робко глянул на бледное лицо жены. Что там в этом лице? Какое выражение? Уловить её настроение вот что важно, но оно сразу стало ясно. Только сел, Вика повернула голову, взгляд её упёрся в стену. Всем своим видом она показывала, что не желает на него смотреть и тем более разговаривать.
Вика, позвал он, она не повернулась, не отозвалась, Вика, зачем ты сделала это? Ты очень меня напугала.
А ты как будто испугался? сказала она резко, но негромко.
Конечно.
Ты испугался, потому что отец позвонил, вот почему ты здесь, неприятным резким голосом говорила Вика.
Нет, это не так. Почему ты так говоришь. Это совсем неправда. Не справедливо.
Ах, вот как? Теперь я всё понимаю. Несправедливо уже то, что я вышла за тебя замуж. Столько лет думала, что ты хоть немного любишь меня, теперь я знаювсё не так.
Зачем ты это говоришь? Я люблю тебя. Правда люблю.
Ты любишь только себя, деньги моего отца, и девок, она помолчала немного, а потом посмотрела ему в глаза, теперь будешь без меня. Я не хочу в этом участвовать. Мне мерзко от того, чем ты занимаешься, я просто не хочу этого всего терпеть. Я хочу жить нормальной, спокойной жизнью. Чтобы мой муж любил меня и уважал. Чтобы мои потребности и желания были на первом месте, чтобы я была главной женщиной, для своего мужа, любимой женщиной. И чтобы мой муж не шлялся по-за углами и по съёмным квартирам.
О чём ты?
Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. Не нужно хотя бы сейчас кривляться как клоун, в её взгляде уверенность.
Последняя попытка его была настолько слабой, что он сам себе уже не верил.
Вика клянусь тебе
Не надо клясться, ты всё равно не исполнишь эту клятву.
Но я хочу, чтобы ты знала, я ни на минуту
Да хватит уже! выкрикнула она и приподнялась. Мне неприятно это всё слушать я не заслуживаю ежедневную ложь. Это всё уже достало. Представляю, как весело тебе осознавать, что жена у тебя глупая дура верит всем твоим сказочкам. Может быть, так и есть я действительно глупая, но это, оттого что я люблю тебя, слеза покатилась у неё по щеке. Она отвела взгляд, потянулась ладонью, смахнула слезу, а теперь даже и не знаю. Я хочу домой к родителям. Здесь я одна, совсем одна, в четырёх стенах хожу туда-сюда, туда-сюда. Я хочу к маме и папе. Только они любили меня по-настоящему. Я жалею, что уехала с тобой. Но теперь всё. Не хочу больше, не хочу.
Вика я прошу тебя, выслушай, я всё скажу.
Да что ты можешь мне сказать? Лучше уходи прямо сейчас. Я больше не хочу тебя видеть. Уходи. Папа приедет за мной.
С минуту он сидел рядом с ней не решался заговорить. Она закрыла глаза, погрузилась в состояние, которое он уже не решался нарушить. Словно тело её было здесь на кровати, а сама она ушла. Он тихо встал, вышел в вестибюль, прошел из одного конца в другой, потом вернулся, сел на стул у палаты Виктории.
Находиться здесь не хотелось, но уйти он тоже не решался. Фомин задумался, провалился в глубину своих размышлений.
Значит, она знает. На кону стоит очень многое. Именно сейчас он должен сделать тот один единственный выбор, который будет его выбором на долгие годы. Он должен решить, что и кто для него главнее.
Глава 10
Сколько дней это продлится и когда закончится, Иван не знал. Сложно принять то, что теперь всё не так, как он привык. Тяжело неправильно. Без семьи плохо, он совсем не ожидал, что будет так плохо. Сожаление всё чаще охватывало сознание. Зачем поступил так импульсивно? Зачем ушел?
В порыве злости попытался разорвать прошлое, но как не тянул, как ни старался ничего не разорвалось. А боль от разлуки с любимыми людьми была уже просто невыносимой. От неё, ни минуты покоя. Кто знал, что так будет? Стараться покинуть то, что всеми жилами и сосудами приросло к нему, чтобы это оторвать нужно столько сил, сколько у него нет. Татьяна и дочь, для них он живёт. Они связывают его с этим миром, без них он не мыслит существования.
Страшно смотреть в будущее. Что там? Он один, они без него. Дочь без отца, он без жены и дочери. Страшно. Разве нужен ему кто-то другой. Никто не нужен, только они.
Эти приключения со Светкой, глупые, пошлые. Кажущаяся лёгкость этой связи превратилась в непомерный груз. Смешная, ненужная игра. В неё можно было не играть, но он поддался этому обманчивому азарту. Ради чего? Ради доказательства своей состоятельности?
А что делать теперь, когда самое главное вот-вот разрушиться, оторвётся навсегда и больше не будет связывать.
Каждый день Иван думалкак вернуть всё назад? Перечеркнуть события последних дней, забыть их словно страшный сон. Как сделать так, чтобы он и Татьяна снова были счастливы? Пусть она любит не так, как он хочет, но ведь любит. По-другому, по-своемуно любит. Сейчас, он отдал бы всё ради этойдругой любви.
Пусть всё будет по-старому. Пусть зачеркнёт невидимая кисть эти неудачные дни. Будто не было их, просто показалось. Пусть вернётся время спокойное, беспечное. Когда они не думали ни о чём кроме друг друга, ни о чём не заботились, не боялись.
Каждый день Иван ходил на работу. Возвращался в квартиру товарища, чувствовал какое всё чужое. В одиночестве съедал яичницу, выпивал чашку чая, а потом сидел в интернете и понимал как всё глупо.
Иван обдумывал, что делать. Как поступить, чтобы в душе снова настало спокойствие. И чувствовал, совсем скоро он не выдержит, пойдёт туда, к Татьяне будет просить её принять его обратно, потому что нет больше сил.
Он хотел домой.
Глава 11
Утром пиликнул телефон. Татьяна потянулась, а потом резко открыла глаза. Ваня?! Схватила с тумбочки трубку. Сообщение от ФоминаЖду тебя в час на нашем месте. Татьяна отбросила телефон, он скользнул по кровати и упал на ковер. Снова пиликнул.
Да что ж такое? она нагнулась, подняла телефон.
Приходи обязательно. Это важно.
Важно, так важно. Приду, сказала она сама себе и снова растянулась на кровати.
Вот уже несколько дней она не в состоянии ни о чём думать. Просто мысленно перемещается от одного места в другое. Делает машинально, выстраивает план своих действий, одно дело за другим. Чтобы не думать. Лишь бы не занимать мысли тем, что происходит.
А что происходит?
Тревога. Без конца. Непонятное чувство, будто всё правильно, но вроде нет. Надежда. Да нет. Или она? Разве это она? Из глубин сознания, крошечный кончик надежды. На что? Нет, Татьяна не могла признаться себе в том, в чем состоит эта её надежда.
Плохо конечноИван ушел. Без него стало совсем плохо. День не день. Ночь не ночь. Эта странная, совсем чужая, новая надежда, она борется со страхом остаться без Ивана навсегда. Если он уйдёт, то может быть есть надежда на нет, лучше не произносить это вслух. Чтобы не спугнуть этот маленький, призрачный кончик надежды.
Татьяна села в машину потянулась губами к щеке водителя, но Фомин отстранился. Он смотрел прямо перед собой на дорожку тротуара на прохожих. Будто ждал. А может решался, на какой-то поступок или слова. Возможно даже признание. Ждал момента, чтобы достать из кармана сюрприз или подарок. Да он ждёт, держит паузу. Накаляет любопытство.
Нам нужно расстаться, резко произнёс он.
Что? Как, почему?
Такого поворота она совсем не ждала.
Просто нужно расстаться. Без объяснений.
Но почему? Я не могу вот так, без объяснений. Я не могу уйти или прийти только потому, что тебе так захотелось.
Ты просто должна меня сейчас услышать. Больше мы встречаться не будем.
Почему, что случилось, объясни толком.