Когда на горизонте замаячили отношения с противоположным полом, Алия поняла, что главное в человекеэто его поступки, а вовсе не антураж. Это наглядно продемонстрировал трусливый Фредерик и с тех пор Алия старалась обращать внимание на внутренний мир человека и его суть.
Собственно говоря, именно поэтому она никогда и не интересовалась вопросами свадеб и их проведения. Пока подруги создавали настоящие талмуды, в которых были расклеены вырезки из журналов с идеальными платьями, она корпела над учебниками, делая все, чтобы семья могла ею гордиться.
Эдвардс было непривычно листать каталоги, пестрящие дорогущими платьями, в которых невесты казались нелепыми и едва не сюрреалистичными. Алия совершенно не горела желанием общаться с кучей незнакомых людей, которые должны были организовывать торжество. У нее без конца выспрашивали о том, какие цветы она предпочитает, какими должны будут быть скатерти на столах, как эти самые столы лучше всего расставить и с кем должны сидеть ее родственники.
Алия дважды пыталась откреститься от ненавистной суматохи, но Цимерманн твердо дал понять, что это бремя ляжет на ее плечи, хочет она того или нет. Эдвардс едва справлялась со всем, что навалилось на нее в последнее время, и уж точно не могла сосредоточиться на закусках, которые должны будут подавать на чертовой свадьбе.
Неделя кошмара, которую Цимерманн милосердно предоставил ей, прошла для Алии, как в аду. О том, что она не сможет ему отказать, она поняла сразу. Алан дал понять все очень четко. Цимерманн был не просто опасным человеком, он был опасным человеком со связями, деньгами, полным отсутствием тормозов и Эдвардс считала, что должна все исправить сама. За ее ошибку не должны были расплачиваться ее родители и, тем более, ее младший брат.
Алия не знала, что именно собирался делать Халиф в случае отказа, но ее ужасала мысль о том, что жизнь Алекса может оказаться разрушенной. У него впереди было столько всегоон должен был закончить колледж, вдоволь насладившись этой порой, перевстречаться с кучей девушек, жениться, завести детей, защищать закон Эдвардс не могла рисковать ни его жизнью, ни безопасностью его будущего. В том, что Цимерманн остановится лишь на бизнесе отца, Алия не верила. Дядя Алан показал малую часть его «дела», но и этого было достаточно, чтобы понять, с каким монстром она когда-то очень неудачно «поссорилась».
Если бы Алия только знала, чем все это обернется, она бы все свела на нет гораздо красивее и мягче, но в те времена она была слишком эгоистичной и зацикленной на себе, а Халиф был слишком навязчивым и чересчур сильно контрастировал на фоне того, к чему Эдвардс привыкла с самого детства. Алан вкратце рассказал племяннице о том, что Цимерманн большую часть жизни провел за гранью бедности и, видимо, выбравшись из нее, решил вдоволь наиграться, балуясь деньгами и властью, словно ребенок, дорвавшийся до желанных игрушек.
В какой-то момент Эдвардс набралась отваги и понадеявшись на милосердие Цимерманна, попросила прощения. Алия понимала, что это призрачный шанс на исправление ситуации, но под конец подготовки всей этой нелепой и абсурдной свадьбы, у нее уже не было никаких сил. Она надеялась, что Халиф ждет этого, но он лишь рассмеялся ей в лицо. Цимерманн не согласился даже на тихую церемонию, о которой Эдвардс практически умоляла. Наверное, это был его способ унизить ее еще сильнее.
***
Может быть, взгляните на лилии? Мне кажется, что они смотрятся лучше роз, это как-то банально иЭдвардс подняла руку в протестующем жесте, тем самым, прерывая быструю речь своей помощницы. Кто бы мог подумать, что для этого дела придется брать помощницу, но по-другому просто было нельзя. У Алии не было сил, не было желания, не было времени организовывать эту чепуху. А после последнего разговора, в котором Цимерманн в очередной раз унизил ее, она хотела только одногогруппы SWAT в качестве гостей для ее дражайшего жениха на их свадьбе.
Последние два месяца были прожиты, словно в аду. Алие стоило неимоверных усилий убедить отца в том, что все хорошо и это ее выбор. Дэвид не верил, пока дочь не призналась в том, что встречалась с Цимерманном за спиной своего жениха. Алие пришлось врать, ей пришлось увидеть осуждающий взгляд любимого родителя, когда он, наконец, поверил, что его дочь способна на ложь, предательство и измену.
По-другому было нельзя и Алия это понимала. И разочарование в глазах любимого отца было наименьшим из двух зол. Мать поверила в историю дочери быстрее, ведь Цимерманн не заваливался к ней с угрозами и требованиями ее руки. Алисия не понимала ее, но не решалась на чем-то настаивать, искренне полагая, что потеряла это право в далеком прошлом, делая выбор в сторону карьеры и работы, а не детей.
Единственными, кто знали правду, были дядя и брат. Алекс поддерживал сестру, как мог, но это были лишь слова, на деле он не мог ничего изменить. Конечно, ему пару раз приходила в голову мысль о том, что оружие в участке дяди Алана можно раздобыть довольно просто, а пуля в голове с*киного сына избавила бы их от кучи проблем, но рассматривать ее всерьез он не мог.
Дэби, мы можем обсудить все это позже? сегодня вместо работы Алие пришлось съездить в дурацкий ресторан и «отсмотреть его вживую». После этого Дебора прожужжала ей все уши о том, что часть ее родственников не сможет приехать из Чехии и Финляндии, поэтому придется планировать рассадку гостей по новой. Затем Эдвардс пришлось тащиться к портному на другой конец города, чтобы идиотское, никому ненужное платье подогнали под ее фигуру, сделав идеальным, а под конец дня помощница снова завела пластинку про цветы.
Мы и так ничего не успеваем, попробовала поспорить девушка, но Эдвардс только покачала головой, бесстыже кивнув помощнице в сторону входной двери. Ей было нужно немного тишины и покоя. Хотя бы пару часов. Хотя бы у себя дома. И тогда она снова смогла бы надеть маску приветливости и весь вечер морочить голову отцу с матерью, расхваливая Цимерманна так, словно он принц Чарминг из сказки.
На счастье, Дебора кивнула и, подхватив сумку, брошенную на диване, скрылась из особняка Эдвардсов. Алекс пришел спустя десять минут и принес с собой долгожданную едулюбимую ими обоими с детства пиццу с ананасами. В спешке, Алия не завтракала и даже не обедала, поэтому буквально проглотила два куска на ходу.
Они расположились в гостиной, и брат время от времени начал бросать на старшую Эдвардс тревожные взгляды.
Может быть, все же расскажешь отцу? Он может помочь, снова начал Алекс. Он говорил сестре об этом ни раз, но Алия строго-настрого велела не впутывать Дэвида в это дело. У папы большие связи, он не последний человек
Он не сможет помочь, и мы оба это знаем, Алия, наконец, насытившись, отложила недоеденный кусок пиццы в картонную коробку и удобнее устроилась на диване, поджимая под себя ноги. Наш отецчестный человек и его денег не хватит на то, чтобы угомонить психопата, который заправляет всем городом и на руках которого столько крови, что за век не отмыться, отрезала Эдвардс. Алекс притих и помотал головой. В творящийся кошмар не верилось. Еще недавно они обсуждали учебу, работу, его неудачные отношения с Пейтон и куда лететь отдыхать этим летом, а теперь
А еще Дерекначала Алия. Я просто не знаю, что ему сказатьона тяжело вздохнула. Эдвардс выдала ему ту же самую историю, что и родителям. Она в красках расписала ему о том, что всю жизнь сожалела о давнем отказе, и что недавно они с Халифом снова сошлись и что Цимерманнмужчина ее мечты. Вуд долго не верил, затем послал Алию, но после начал постоянно звонить и искать с ней встреч. Рассказать ему правду Эдвардс не могла, она понимала, что это только все усложнит, поэтому надеялась, что ненависти Дерека хватит на то, чтобы пережить такое неприятное и низкое расставание. Цимерманн в красках расписал мне, что сделает с ним, если тот не угомонитсяона нервно потерла ладонью лоб и позволила брату обнять себя.
Вуд был прекрасным юношей из замечательной семьи. Ему, как и Алексу, светило яркое будущее, он учился на финансиста и подавал большие надежды. Выходец из семьи английских лордов, он был наследником огромного состояния, которое, тем не менее, не пытался проиграть или пропить как большая часть их общих знакомых. Алие всегда нравилась его рассудительность, выдержка и аристократические манеры.
Он был полной противоположностью Цимерманна и это бросалось в глаза. Его единственным минусом была только слишком сильная привязанность к Эдвардс. Чувства Вуда были столь сильны, что он сделал предложение Алие после полугода отношений и даже немного торопил ее со свадьбой. Иногда он отшучивался тем, что попросту боится, что Эдвардс передумает или найдет ему замену. Выходило, что боялся он не зря.
Послушай, Алия если ты даже сейчас его не выносишь, как же ты собираешься с ним жить? Алекс мягко погладил сестру по голове, стараясь успокоить, но серьезный тон говорил о том, что он ждет честного и развернутого ответа. Этой темы нельзя было избегать вечно.
Я не знаю, выдохнула Эдвардс. Вся надежда на дядю Алана, он обещал сделать все возможное, ему просто нужно немного времени
Ну да, вот именно, ему нужно время, а ты в это самое время должна будешь жить с незнакомым мужчиной, у которого в голове могут быть самые разные мысли, отрезал Алекс. Как ты думаешь, захочет ли он вести целомудренный, монашеский образ жизни? А что, если он вообще собирается тебе мстить тебе за твой отказ самыми изощренными способами?
Черт, Алия тихо застонала и закрыла лицо руками.
Просто расскажи обо всем отцу, вместе мы что-нибудь придумаем, его бизнес того не стоитАлекс переживал за сестру, ему было страшно думать о том, что задумал психопат, который через две недели должен был стать ее законным супругом.
Ты не понимаешь, Алия покачала головой. Наживать себе такого врага, как Цимерманн, было себе дороже. Черт знает, что могло прийти в голову Халифа. Ей не хотелось представлять себе всех возможных ужасов, но те время от времени лезли в голову, иногда даже снились. Алия точно знала, что не смогла бы пережить такое. Проще было положиться на Алана и плыть по течению. А пока ей нужно было только играть свою роль в игре, которую затеял противник.
***
Детка, тебе нужно немного расслабиться, в конце концов, у нас медовый месяц, Халиф широко улыбнулся, поймав разъяренный взгляд Эдвардс. Все, что происходиловыводило ее из себя. Ее злило то, что Цимерманн до последнего скрывал поездку на Багамы, ее раздражало кольцо на безымянном пальце, которое хотелось утопить в волнах океана, бесили знакомые, которые до сих пор звонили и поздравляли ее с замужеством, но хуже всего было то, что они застряли на этом проклятом острове на целых две недели.
Цимерманн буквально сгреб ее в охапку и увез в другую страну, стоило им только принести ненастоящие клятвы на ненастоящей свадьбе, подготовка к которой чуть не свела ее с ума. И что бы Халиф не говорил, в голове Эдвардс это бракосочетание было неправильным, сюрреалистичным и не имело никакой силы.
Алия не могла видеться со своей семьей, не могла заниматься своей работой, не могла поговорить с Аланом или братом о том, что ее по-настоящему беспокоило. Она была оторвана от родных мест и всего привычного, это выбивало из колеи и чертовски пугало. Она осталась один на один с психопатом, от которого нельзя было знать наверняка, чего ждать. И это был первый день. Всего лишь один день из двух бесконечных недель.
Арендованный дом отделял ее с новоиспеченным мужем от всех остальных обитателей острова, и, завидев его в самом начале, Алия испугалась, но благо, Цимерманн ни на чем не настаивал. Пока. Он был взрослым мужчиной, и Алия понимала, что так продолжаться так долго не будет. Эта мысль практически подводила ее к панической атаке.
Утро они провели в раскладывании вещей, а к обеду Цимерманн куда-то исчез, но к вечеру вернулсясчастливый и полный сил, в отличие от Алии, которая обдумывала разные планы, начиная от заявления в полицию, которую вряд ли бы нашла и заканчивая звонком отцу, в котором собиралась умолять его как можно скорее прилететь за ней.
Мне тут пришло в голову, что мы можем прогуляться, что скажешь? Ты весь день провела дома, Халиф широко улыбнулся и внимательно взглянул на свою юную супругу. Алия не горела желанием куда-либо идти, она собиралась запивать свое горе найденной в холодильнике бутылкой шампанского, которую успела опустошить уже наполовину. Она заставила себя отрицательно покачать головой и быстрыми шагами направилась на террасу.
По правде говоря, вид оттуда открывался не просто потрясающий, он был захватывающе красив, особенно сейчас, вечером, когда закат набирал свою силу, переливаясь всеми оттенками розового, красного и бордового. Алия даже на секунду забыла, где и с кем находится, промелькнула мысль о том, что такое было бы здорово зарисовать, но тут же покинула ее голову. Сразу, как только позади послышались чужие шаги.
Эдвардс пыталась подготовить себя к тому, что будет происходить ночью, она понимала, что оттягивать этот момент долго не получится, поэтому алкоголь показался лучшей идеей. Алия не имела никакого представления, сколько ей предстоит состоять в этом браке, ненавистное кольцо жгло безымянный палец, а страх первой брачной ночи не отступал. Конечно, к двадцати пяти годам у нее уже были сексуальные партнеры, но все до единого нравились ей, никто из них не принуждал ее к браку под угрозой расправы. Всех своих любовников Алия узнавала, как людей прежде, чем ложилась с ними в одну постель. О Халифе же она знала только то, что он опасен и жесток.
АлияЦимерманн присел рядом с супругой на деревянную скамью и отобрал бокал с шампанским.
Ну что ты от меня хочешь? устало выдохнула Эдвардс. Впрочем, Эдвардс она уже не была, Цимерманн настоял на том, чтобы она взяла его фамилию, и теперь ей нужно было переоформлять уйму документов. Дай мне выпить, она покачала головой и взглянула перед собой, поняв, что Халиф не намерен удовлетворять ее просьбу. Перед ними раскинулся океан, буквально в нескольких десятках метров и сейчас Алия могла слышать, как волны тихо рокочут, словно пытаясь ее успокоить и внушить ей надежду на лучшее.
На аренду дома Халиф не поскупился, стоило признать, что вид и впрямь был потрясающий. Как и сам дом. Пять спален, три ванных, кухня, столовая, огромная гостиная, даже бассейн имелся во дворе. Алия такой пустой траты финансов не понимала, но Халиф-то их и не зарабатывал, черт знает, чем он занимался, чтобы заполучить такую уйму денег, а позерство было лишь попыткой замаскировать свои старые комплексы. Алия прекрасно помнила, что еще пять лет тому назад у него не было денег даже на приличную пару джинс.
Я не понимаю, чего ты от меня хочешьв отчаянии произнесла Эдвардс, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать.
Прогуляться, я уже говорил, нужно внимательнее меня слушать, Халиф по-хозяйски обнял ее за плечи, игнорируя нотки истерики в голосе. Мы можем где-нибудь поужинать, а потом сходить на местные-шоу, говорят, они весьма недурны.
Я не
Детка, ты ведь понимаешь, что я делаю все, чтобы тебе было комфортно, странным тоном начал Халиф. Ты должна пойти мне навстречу, чтобы у нас все получилось, Алия прикрыла глаза и сосчитала до пяти, чтобы сдержаться и не ударить новоиспеченного муженька. У них могло что-то получиться? Единственное, что у них могло получиться хорошоэто развод. Конечно, злить его было глупо, но и сдерживаться, играя во влюбленную пару, у нее совершенно не было сил.
Я не хочу никуда идти, резко отрезала Эдвардс. Если тебе нужноиди, пожалуйста, я не против. Можешь даже поразвлечься, как следует, непрозрачно намекнула девушка. Она не видела, потому как сидела боком, но лицо Цимерманна резко изменилось, легкая тень пробежалась по смуглой коже, губы сжались в тонкую полосу. Алия поднялась и собиралась было покинуть террасу, но ее неожиданно сильно схватили за локоть и заставили приземлиться обратно.
Кажется, ты не совсем поняла, что происходит, детка, теперь речь мужчины напоминала шипение, и это заставило стайку предательских мурашек пробежаться по коже спины. Мы женаты, и теперь развлекаться я намерен только с одним человекомсо своей законной женой, Алия сглотнула и с силой зажмурила глаза. Сердце начало биться у самого горла, а ладони резко вспотели.
Такая реакция не могла укрыться от Халифа, поэтому он поспешно выпустил чужую руку из своей железной хватки. Я не собираюсь тебя насиловать, если ты этого так боишься, как ни в чем ни бывало, заявил Цимерманн, но и оттягивать этот момент вечность у тебя не получится. И еще, предупреждаю сразу, даже не думай мне изменять, иначе я