Надеюсь, ты облажаешься, тихо бросает мне, откатываясь в сторону дома, нужно было утопить её в луже, как котёнка, зря ты не согласился, Богдан. Твоя мягкость делает тебя слабым и зависимым, и когда девчонка умрёт, тебе снова придётся переживать тот кошмар
Закрой свой рот, медленно говорю ей. Ася будет жить долго. Возможно, даже вполне счастливо. А я позабочусь об удовлетворении всех прихотей вашей паршивой семейки.
Коляска Гузели вязнет в земляной жиже, и мне бы просто оставить её, вернуться к берегу, к спиннингу, отключить все мысли, но я подхожу к бывшей жене, крепко обхватываю рукояти коляски и протаскиваю через грязь и траву до самого домика, завожу по пандусу на террасу и только там оставляю женщину в одиночестве.
2002 год.
Жена, навязанная мне против воли, раздражает до белого каления. Зудит и зудит над ухом, даром что воспитывали её в лучших традициях, чтобы была мне верной и послушной соратницей.
Богдан, пожалуйста, давай быстрее!
Гузель, ты не видишь, какой дождь лупит? Если нас занесёт, я могу не справиться с управлением на такой мокрой дороге.
Мне страшно, Богдан! Что, если я его потеряю?
Я закатываю глаза. Ну не идиотка? Она что же, реально думает, что залетела после первой брачной ночи и беременна прям вот так сразу, спустя почти три недели?! Невольно закрадывается в голову мысль, а не впарил ли мне Хасан бракованный товар? Восстановить девственностьдело плёвое. Пожалуй, лучше показать её своему специалисту. И если я узнаю, что срок беременности выше ожидаемого, то
Я не успеваю додумать эту мысль.
Богдан! верещит Гузель. Он едет прямо на нас!
Многотонная фура, потерявшая управление, несётся на всех парах по встречке, мне в лоб, и я резко выкручиваю руль в противоположную сторону, вдавливая педаль тормоза в пол. Но что-то идёт не так. Педаль мягко продавливается, не оказывая никакого сопротивления, и моя тачка на полном ходу летит в лесок. Первое время я ещё пытаюсь как-то контролировать этот процесс, но я бессилен как-либо исправить ситуациюнаткнувшись на непреодолимое препятствие на пути, машину швыряет на крышу, а потом дважды перекатывает на бок.
Через кровавую пелену я отыскиваю взглядом Гузель и пытаюсь выбраться. На удивление, я не чувствую боли, скорее всего, действую чисто на адреналине.
Меня подгоняет запах тлеющего пластикавъедливый, химический, удушливый. А стоит мне только выбраться на сырую траву, как из-под крышки капота начинает валить густой чёрный дым. Языки пламени, что вырываются наружу из-за покорёженного металла, не останавливают моих попыток освободить из железного плена Гузель.
Даже её ужасный вид, залитые кровью лицо и грудь не в силах меня остановить. Я не хочу сдаваться, просто не могу. Голыми руками раздираю стёкла, металл и пластик, но всё равно оказываюсь медленнее огня.
Чувствую, что времени мало. Гузель приходит в себя от чувства от жара, касающегося её тела, и истошно орёт.
За несколько секунд до взрыва я, наплевав на осторожность и все её повреждения, тяну женщину через раскуроченное своими силами отверстие, подальше от объятого пламенем автомобиля.
Я уверен, ничего непоправимого, кроме смерти, не может случиться с человеком. Главное, что она жива!
Наши дни.
Когда с рыбалкой на сегодня покончено, мы с Русланом запекаем богатый улов на гриле и ведём неспешную болтовню ни о чём. Мне даже удаётся немного расслабиться и забыть о чёртовой Асе, которая полностью завладела моим разумом.
Но её имя то и дело всплывает в разговорах за ужином. Сам Хасан проявляет чрезвычайный интерес к девчонке, что никоим образом не устраивает меня. Но предел наступает на конкретной фразе:
Во времена нашей с твоим дедом молодости, Богдан, в спорных ситуациях всегда пользовались правом первой ночи.
Старик смотрит на меня свысока. Что, мол, на это скажешь, приятель?
Я уверен, что наш случай и близко не подходит под вышеупомянутую характеристику как спорный. заявляю я ни секунды немедля. И чёрта с два я позволю кому-то прикоснуться к своей жене.
Фиктивной жене, напоминает Хасан.
После того, как я консумирую брак сразу после официальной части, Ася станет моей женой и только моей проблемой, твёрдо заявляю им. Ни до, ни после этого момента я не позволю никому и пальцем коснуться девушки.
Это если я сочту, что ты сдержал слово. говорит тихо Хасан.
Я принесу чёртову простынь и заключение гинеколога.
Хасан смеётся, закидывая голову назад.
Мальчик мой, я тебе прямо сейчас могу нашлёпать сотню заключений, что Гузель чиста как дева Мария! А поставить на простыни пару пятен крови и вовсе труда не составит.
И что вы предлагаете? Снять на камеру хоумвидео и выслать вам почтовым голубем? цежу сквозь зубы.
Боюсь, что Руслану придётся приглядеть за тобой, Богдан.
Приглядеть? переспрашиваю в полном неверии. Свечку держать будет? и тут же поворачиваюсь к самому Руслану. Племянницу свою разглядывать собрался?
Вскакиваю из-за стола, не в силах больше выдержать всё это. С меня довольно! Старый маразматик уже не знает, куда направить свою энергию.
Сядь, Богдан. говорит Хасан холодно и резко. Ты сам знаешь, что мы не можем рисковать всем из-за твоей слабости к этой девке.
Нет никакой слабости, стискиваю челюсть.
Тогда и вовсе не проблема, довольно кивает мужчина. Никто в твою спальню заходить не будет, просто со стороны послушает, чтобы всё прошло, как надо.
Ещё несколько дней я провожу здесь, пытаясь убедить Хасана, что всё и так пройдёт, как надо. Или же убедить Руслана, что я сижу на слишком плотном крючке и собираюсь сдержать слово.
Но Руслан слишком трусоват, чтобы воспротивиться воле Габбаса. Есть у меня нехорошее предположение, что это проделки Гузели. Иначе откуда вдруг у её отца зародились сомнения относительно моих планов?
Я чувствую себя связанным по рукам и ногам. Хлопнуть бы Хасановых, да Руса заодно. Вот прямо сейчас, притопив тела в болотах. Какова вероятность, что кто-то обнаружит их на закрытой частной территории, пока вода, рыбы и бактерии не сделают своё?
Я уверен, что нет ничего невозможного. Но за Хасаном большая семья, которая непременно отомстит, а за моей спинойАся, мать, сестра. И я не могу рисковать ими. Должен быть другой выход. Я уверен, что рано или поздно его отыщу.
Перед самым отъездом я обнаруживаю Гузель на террасе.
Торопишься к принцесске? не глядя бросает она.
С какой стати? усмехаюсь в ответ.
Самому себе никогда не признаюсь, что скучаю. Кроме нескольких сдержанных разговоров по телефону и одного сообщения от Аси за эти дни не было больше ничего.
Скажи, что ты чувствуешь, Богдан, когда целуешь жалкое подобие своей любимой женщины?
Чувствую, что ты лезешь со своим бредом не в своё дело.
Ты представляешь на месте девчонки её мать? не унимается та.
Я представлял её мать на твоём месте, огрызаюсь в ответ.
Она хмурится и переводит тему:
Отец сказал тебе, что мы приедем на свадьбу? Все мы.
Да. До свадьбы останетесь здесь или тоже вернётесь в Москву?
Нет, мы будем в новом доме, она показывает рукой направление. Отец всё-таки выкупил ту усадьбу, о которой грезил. Почти закончен ремонт первого этажа. На втором пока ведутся восстановительные работы
Отличная новость, сухо киваю ей.
Надеюсь, Хасан отвлечётся на новую игрушку и забудет обо мне. Забудет об Асе. А большего мне не надо.
Поздним вечером я возвращаюсь домой и первым делом просматриваю документы, что скопились за время моего отсутствия. Хочется разгрести все дела до выходных, потому что у меня имеются некоторые опасения насчёт честности Хасанова. Мне нужно будет неусыпно приглядывать за Асей в день свадьбы. Если он не сдержит слово Он разрушит всё. И эту нежную, хрупкую девушку в первую очередь.
Оставшиеся дни я погружён в работу. Уезжаю рано, возвращаюсь поздно. На периферии сознания знаю, что Ася ездит на учёбу и в больницу к Агриппине, но мы редко пересекаемся, даром что живём в одном доме.
Поэтому я рад наступлению утра субботы. Ещё до завтрака врываюсь в спальню Аси, где над ней колдуют парикмахер и визажист, и прошу оставить нас.
Ася поднимается мне навстречу.
На ней красивое бельё, чулки на кружевной резинке, фата.
Богдан, это плохая приметавидеть невесту перед свадьбой, тихо говорит мне.
К чёрту! Я хотел увидеться до выезда.
Так хотел, что пару дней игнорировал моё существование? в её голосе звучит обида.
Я занятой человек, Ася. Я не могу просто сидеть возле тебя.
Ты мог просто прийти и поспать со мной, и я бы знала, что тебе не всё равно
Ася выдыхаю я, разом теряя волю и жалея, что пришёл.
Она пересекает расстояние между нами и прижимается ко мне изо всех сил.
Неужели я прошу так много, Богдан? тихо шепчет она.
Для менянесоизмеримо.
Когда мы вдвоём, Богдан Ты ведь можешь быть мягче, нежнее. Когда ты ласкаешь меня, Богдан, ты именно такой. Я знаю, я чувствую это. Ты можешь, Богдан
Я не могу, куколка, встряхиваю её, отстраняя от своего тела. Я не знаю нежности. Я привык брать, а не давать.
Но со мной ты другой, смело возражает чертовка. Ты даёшь мне так много, Богдан! И тебе нравится это? Нравится?
Ася снова льнёт ко мне, скользит сухими губами по лицу, отыскивает мои губы. Я живой. Ямужик. Как это может не нравиться здоровому организму?
Я не прошу твоей любви, тихо говорит Ася, когда я уже совсем не настроен на разговоры. Просто будь со мной нежнее и уделяй мне чуточку своего времени. Пожалуйста.
Она прикусывает нижнюю губу и смотрит на меня шоколадом глаз. В них и мольба, и невысказанное обещание быть покорной.
Сегодня будет трудный день, ухожу я от ответа. Собирайся.
Сегодня будет лучший день, летит мне в спину, когда я закрываю дверь её спальни.
Надеюсь, ты не разочаруешься, куколка.
К отелю, где пройдёт торжество, мы приезжаем в разных автомобилях. Все гости и регистратор уже на месте. Ася сразу бросается к бабушке и практически не отходит от неё до начала церемонии.
Я стараюсь не смотреть в её сторону. Чувства, которые наполняют меня, я хочу попросту игнорировать. Не желаю их испытывать. Не могу допустить, чтобы кто-то прочитал их в моём взгляде, направленном на девушку. Потому что я знаю, что все явились сюда с одной цельюуличить меня во лжи и снова разрушить мою жизнь.
В своём белом платье Ася похожа на огромную и вкусную зефирину, которую я отчаянно хочу сожрать. Голод, порождаемый этой чёртовой девкой, разъедает внутренности. Я пуст, всего лишь оболочка человека, который пытается найти баланс между всеми гранями своего существования.
Я напряжён. Весь долбанный праздничный вечер, когда на моём пальце тяжелеет увесистое колечко, такое же, как поблёскивает на пальце у Аси, я могу думать только об одном. О предстоящей ночи.
И чем ближе этот час, тем мрачнее я сам. Ася, ничего не знающая о нависшей угрозе, даже умудряется веселиться. Это её день. Это всё ей к лицу.
Она подбегает ко мне и крутит бёдрами, двигаясь в ритм играющей музыки.
Потанцуй со мной, Богдан!
Я не танцую, куколка, отмахиваюсь от неё.
Ну, раз ты не танцуешь, я потанцую с твоей женой, возникает поблизости Руслан.
Ася замирает. Смотрит на меня нерешительно, а Руслан тянет к ней свои руки.
Неужели не уступишь один танец с родственницей? поддевает меня.
Я медленно поднимаюсь.
Не раньше, чем заберу её первый танец в статусе моей жены.
Подхватываю Асю и увожу в центр зала. Мгновенно все взгляды направлены на нас. Ася прячет своё смущённое лицо у меня на груди, и я обхватываю её руками. Хотел бы я оградить девочку от хищных взглядов нежеланных гостей, для которых и устроено это шоу, но нужно перетерпеть ещё недолго, и всё закончится.
В конце нашего ритмичного покачивания на месте, Ася поднимает на меня взгляд. В её глазах застыли слёзы, и она тянется ко мне губами. А я перехватываю внимательный взгляд Хасана.
Не сейчас, Ася, грубо говорю девушке, и ухожу, оставляя её одну.
Мне нужна короткая передышка. Я выхожу на свежий воздух, расслабляю узел галстука. Вижу Гузель и направляюсь к ней.
Ты думаешь, хоть для кого-то в этом ресторане остались в тайне твои чувства к ней, Богдан? громко говорит она.
Нет никаких чувств, ты сбрендила, я подхожу ближе. Точнее, есть только одномоя ненависть, которая с годами лишь усилилась.
Утешай себя и дальше, смеётся она. Когда ты поймёшь, что уже слишком поздно
Угомонись, башка уже трещит.
Ты просто волнуешься, улыбается понимающе Гузель. Это нормально. Уверена, ты прав и девочка возненавидит тебя. Достойное искупление, на мой взгляд.
Иди к чёрту, бросаю глухо и удаляюсь сам.
Возвращаюсь в зал и вижу, как Самойлов отплясывает с моей маленькой женой. Чёртовы руки Руслана лежат непозволительно низко для хренпоймикакого дяди и совершенно непотребнодля абсолютно левого мужика, танцующего с чужой женой.
Танцующего с моей женой!
Размашистыми шагами я пересекаю зал и выхватываю руку Аси, грубо перетягивая её на себя.
Довольно танцев, кукла. Попрощайся с бабушкой, нам пора.
Ася сжимается от резкого тона моего голоса, но не перечит. Я почти благодарен ей за это.
Когда она скрывается с глаз, Руслан, криво усмехаясь, протягивает мне ключ от номера.
Это люкс, само собой. Я буду в соседней комнате. Не волнуйся, заглядывать не собираюсь, только послушаю, чтобы ничего наигранного не произошло. Хасан так решил.
Больные ублюдки, я сплёвываю ему под ноги и отыскиваю в толпе новоиспечённую супругу.
Нужно просто покончить с этим побыстрее и постараться не слететь с катушек окончательно.
20. Ася
От того, как Богдан громко хлопает дверью за моей спиной, я вздрагиваю. То ли дело в самом торжестве, то ливо всех этих незнакомых людях, а может и вовсе дело в том, что Богдану пришёлся не по нраву мой выбор, ведь он становился мрачнее с каждым мгновением праздника.
Я не решаюсь заговорить. Молчаливо взираю, как мужчина, скидывая пиджак и развязывая узел галстука, запахивает плотные шторы, рыскает по номеру, разглядывая внимательно каждую щель, зачем-то включает и выключает огромный телевизор Закончив со своим хаотичным досмотром, он наполняет до половины бокал с толстыми стенками коричневатой жидкостью из бутылки, которую прихватил со стола ресторана, и жадно хлебает, словно компот.
Ты злишься на меня? решаюсь заговорить и даже делаю шаг к мужу навстречу.
С ума сойти! Я стала женой! Прямо сейчас, в этом белом платье, в этой фате, с золотым колечком на пальце, я его жена.
Давай ты просто помолчишь, куколка? глухо отзывается Богдан.
Значит, злишься, скорее для себя, чем для него киваю я.
Чёрт возьми, Ася! Ты можешь хоть раз сделать то, что я прошу?!
От его крика я сжимаюсь, а когда он резко поворачивается, я вижу его решительный взгляд, тёмный, мрачный и пугающий, и жалею, что вообще раскрыла рот.
Твёрдой поступью Богдан подходит ко мне и хватает за плечи, грубо разворачивая к себе спиной, буквально срывает шнуровку корсета, и платье падает к моим ногам.
Мужчина проводит подушечками пальцев по моей спине, целует шею. В этом поцелуе нет ни страсти, ни ласки, ни нежности. Даже похоти нет. Какое-то равнодушие и холодность.
Так же грубо Богдан разворачивает меня лицом к себе. Как куклу. Меня трясёт от страха. Я не понимаю, что он делает. Почему именно сегодня, именно сейчас всё иначе? Почему я не чувствую этой безумной искры страсти между нами? Почему он не зажигает меня, а просто монотонно тянет вниз резинку белья, избегая прямого взгляда в мои глаза?
Следом за трусиками он щёлкает замочком бюстгальтера, и тот падает на пол. Шершавые ладони коротко очерчивают окружность груди, поигрывая с твердеющими от прохладного воздуха сосками, и я не выдерживаю:
Поцелуй меня, Богдан.
Он вздрагивает, как от удара. Я вижу, сколько сил у него занимает, что он пытается не смотреть мне в глаза, и не понимаю почему. Разве нам было плохо вместе те пару-тройку раз? Разве сейчас что-то изменилось? Ну кроме самого очевидного
Ты жалеешь, что женился на мне, Богдан? Из-за этого ты больше не хочешь я не успеваю произнести до конца фразу, как мужчина затыкает мне рот поцелуем, грубым, необузданным, на грани какого-то непостижимого отчаяния, безграничной безысходности и злости.