-Торговок телом?-Шарлотта Де Сов приподнялась с места, и стул сзади ее со скрипом отодвинулась по полу.-так вот, как Вы, король Наваррский теперь говорите.
-Вас я вышвырнул в первую же попутку эскадрона меня подставить!-гасконец опустошил чашу.-или нужно напомнить это?
-Ах, жена Ваша, королева Наваррская святая из святых, и не кружится с неизвестными мужчинам, раз Вы так рассуждаете. Впрочем, горите Вы синим пламенем после этого.-Шарлотта виляя бедрами направилась к выходу из замка, и за ней быстро покинул зал герцог Де Гиз.
Я не сразу пришла в себя от столь яркого столкновения Екатерины Медичи и гасконца, что и не заметила, когда Марго вышла из-за стола и удалилась в свои покои. Бегом направившись в спальню королевы, я открыла двери, и застала ее в упадке душевных сил. Она уже сняла платье, и надела халат, когда я ее ворвалась в комнату, Марго вынимала из своих волос серебряные цветы, распуская крепко стянутые волосы так, что через секунду они рассыпались по ее спине.
-Вот так и рушатся все мечты, моя дорогая.-прошептала Марго.-одно слово и тебя уже нет.
-Это пьяный угар, что заставляет их языки говорить всякую чушь.-прошипела я.-утром они уже все забудут.
-Да только мне будет все равно
Я бессильна. Я ничем не могу ей помочь.
Глава 13
***
В угоду королевской чести
Восходишь ты на эшафот
***
Королева Маргарита собирала гроздья слез так, как в ее фантазия Генрих собирает крепкими ладонями гроздья терпкого винограда, что после крепкого сжатия сочится по ее обнаженному телу, и не упуская возможно собрать капли с королевского тела, игривый гасконец склонится к ее шее, груди и будет следовать языком до изящного пупка, но только сейчас кроме слез ей ничего более не осталось, кроме, как собирать только соленые капли, что так предательски продолжают капать и капать. Король Наваррский вернулся в супружеское ложе уже заметно хмельным, и не обращая никакого внимание на тяжелые вздохи супруги, он разделся и укутавшись в одеяло захрапел в сладком сне снова оставив женщину, что любила ей всем сердцем на растерзание мыслям.
И закрывая глаза, она вспоминала тот день
***
-Мама, пожалуйста, милая моя, прошу Вас,-Марго упала на колени, и крепко сжимая подол материнского платья начала реветь не сдерживая стонов, всхлипов, и голос ее постепенно напоминал истошный крик.-прошу Вас, мама, не отдавайте меня замуж за гасконца. Разве моя честь стоит тех политических игр, что Вы так хотите устроить?
-Какие игры?-опешила Екатерина Медичи.-понимаешь, здесь все намного сложнее, чем ты можешь себе представить.-женщина погладила мокрую щеку дочери.-Вы, радость моя, исполняете великий долг перед Францией и французским народом. Просто представьте, родная, именно Вы будете нашей освободительницей, и именно Вашим именем будут называть своих дочерей крестьянские семьи.-ее ладони размазали скатившиеся слезы.-к тому же, Генрих Наваррский это еще не самый худший вариант мужа, в кои объятья я могла Вас толкнуть.
-Мама, но ведь он меня даже не любит.-прошептала Марго крепче сжимая платья матери.-как я могу делить ложе с мужчиной, который не чувствует ко мне любви?
-Так же, как Вы, делили ложе со своими братьями. Или же там была любовь?-Екатерина надменно посмотрела на дочь сверху вниз, и дернув платье, направилась в церемониальный зал, где все уже давно собрались и ждали прихода Маргариты. На пороге Медичи столкнулась с сыном Генрихом, резко сжав его локоть, она прошипела.-утешь сестру, а я погашу пожар Наваррской семейки, что за еще одну минуту опоздания, захочет вцепиться мне в глотку. Будь хорошим мальчиком,-ее тонкая кисть обвила мужской затылок.-объясни сестре, как беарнец хочет стать ее мужем.
Королева-мать покинула покои дочери, оставив ее наедине с Генрихом, что сжимая кулаки от ревности, хотел нарушить этикет всего: дуэли, родственных связей, и главное семьи. Он хотел сорваться и ударить ухмыляющееся лицо будущего супруга сестры, хотел стать ее единственным мужчиной, что сможет дотронуться ее тела, коснуться ее лица, и губ. Генрих сел на скамью, и приподымая за дрожащие ладони сестру, начал отряхивать ее роскошное, бархатное платья сдувая нежно пылинки. Марго чувствовала, как ей не хватает воздуха сделать очередной всхлип, и не хватает слез, чтобы снова намочить пышные ресница. Брат обвил ее ладони своими руками, и коснулся губами тыльной стороны.
-Сестра моя, Маргарита, Вы прекрасная невеста.-улыбнулся своей грустной улыбкой мужчина.-и я был бы счастлив, стать тем к кому ведут такую женщину, как Вы, под венец.-Генрих отвел взгляд и набрав полную грудь воздуха продолжил.-да только я всего-то брат для Вас, а Вы моя сестра. Моя нежная Маргарита,-мужчина нежно приобнял дрожащее тело сестры.-Вам выпала такая возможность стать той, кто так круто изменит жизнь Франции, и
-Генрих, я не хочу замуж за этого мужчину. Я говорила об этом матери, но только она не меня не слышит.-прошептала Маргарита хриплым голосом.-как можно делить ложе с тем, к кому сердце совсем не лежит, да и кто будет давать клятву верности и любви, но только любить не будет?
-Дайте ему шанс, родная моя.-подув теплым воздухом в ладони сестры, Генрих улыбнулся.-Вы умница, и в этом Ваша сила. Будьте же и сейчас моей умницей.
-Увы, не Вашей, Генрих.-прошептала Маргарита.
Придворные склонили головы, как только будущая королева Наваррская переступила порог зала. Плавным, медленным шагом, держа под руку брата, она прошла в церемониальный зал, где беарнец онемев от удивления при первой встречи с королевой Маргаритой, не сводил своего хищного взгляда с той, кто должна будет делить с ним ложе. Конечно, мать рассказывала ему о ней, но только она ничего не говорила о ее красоте, о ее нежном взгляде и чувственных губах. Нежно передав сестру в руку супруга Генриха III сдерживал оскал, сдерживал эмоции и свои низменные желания. Только брат знал, что этот бедный гугенот не достоин его сестры.
-Вы так прекрасны, Маргарита-поцеловав ладонь супруги прошептал наваррец.-и как только мне не рассказали об этом?
-ВыВы-девушка сглотнула ком пытаясь подобрать хоть что-то подходящее к этому мужчине.-Вы такой же славный, как мне и рассказывали.-ее щеки загорелись огнем смущения.-но только в одном мне врали-она приблизилась к нему чуть ближе.-Вы больше напоминаете мне самый настоящий грех, чем райское спасение.
Клятвы верности, что дали супруги на церковном алтаре оказались пустыми, как и временная вспышка любви Генриха Наваррского к королеве Марго. Провести брачную ночь им удалось только через несколько недель, ибо очарованный одной из фрейлин супруги король просто не смог совладать с резкой страстью. И только когда фрейлина решила упорхнуть из рук беарнца, тогда-то он и вспомнил о своей супруге, что тосковала ночами ложась в пустое ложе в полнейшем одиночестве. Вспомнил о той, чье сердце загорелось любовью к нему, и щемило от боли только от одного факта, что ее супругневерный мужчина.
***
На следующее утро, когда король Наваррский приступил к решению государственных дел, выслушиванию крестьян, и к своим обычным обязанностям, королева Марго неторопливо, меланхолично прогуливалась по садам близ своего замка, и вдыхая запах весенних цветов, она продолжала блуждать в лабиринтах высоких деревьев, кустарников за которыми любопытные взоры следовали за ней от самого замка, и хотя женщина не обращала внимание на это, ей все равно хотелось почувствовать родное прикосновение к плечу. Маргарита любила весенние цветы за их чарующий, свежий запах. Она любила их за робость, и ту скромность с которой они пробуждаются от зимнего сна. Узкие улочки завлекающе заставляли юную красавицу двора следовать за цветами вперед. Марго не сопротивлялась, и только следуя за дуновением прохладного ветра, она и не заметила, как пришла в небольшой двор, где кроме каменной беседки были высокие плодовые деревья, и кустарники дикой розы. Витая в своих мыслях, королева и не заметила, как обошла вокруг выложенный камнем, мрамором круг, ведущий к скамье.
Резкий порыв ветра развеял ее рыжие, непокорные локоны, и на секунду она остановилась, чтобы просто собрать их в хвост. Вдруг, она услышала за спиной хруст сухих веток. Обернувшись, королева увидела своего короля, своего мужа, своего гасконца. Сделав шаг ему на встречу, женщина протянула ладони, и обвив кисти мужчины, тягостно вздохнула, понимая, что ничего не чувствует в его прикосновениях. Это заставляло ее сердце обливаться кровью.
-Мой король, Вы уже закончили свои государственные дела?-пытаясь улыбнуться спросила Марго.-выглядите взволнованным, что-то случилось?
-Государственные дела-облизнулся Генрих.-да, мы с полководцами уже обсудили некоторые нюансы, но Вас это мало касается, да и мало интересует, так что не буду рассказывать о скучных переговорах, что часами ведутся над картой. А Вы, моя королева, решили прогуляться? Так если да, то почему Вы одна? Где Ваша фрейлина?
-Виктория-прошептала Маргарита.-природа к ней жестока, и ночью ее жизнь начинается так же, как и для нас она начинается утром.
-Жалеете Вы ее, моя милая.-Генрих облизнулся.-в конце концов, разве это нормально, что Вам приходится гулять одной?
-Так теперь я не одна, а с Вами.-девушка крепче сжала ладони супруга.-разве этого мало для моего счастья?
-Маргарита-гасконец разжал пальцы.-не могу я так больше. Не могу.
-О чем Вы говорите, Генрих?-королева попыталась снова сжать ладони мужа, но она одернул их.-в чем дело?
-Вижу Вас, и сердце радуется от того, что Вы есть, но что-то большее
-Я понимаю.-на выдохе ответила Марго.
-Простите, но не могу обманывать Вас.-беарнец нежно поцеловал холодную щеку жены.-не могу обманываться сам.
Отношения в замке складывались таким образом, что все придворные дамы были не против вильнуть бедром ее мужчине, королева-мать уже и забыла, как выглядят ее дети, погрязнув с головой в грязи собственной корысти, а ее единственная фрейлинаах, если бы она могла объяснить, то волнение, что испытывает королевское сердце если коснуться нежной кожи женской кисти. Как объяснить то, что мысли хаотично перебирают друг друга, чтобы просто не быть дурочкой на ее фоне. Как объяснить то желание, что заставляет губы гореть огнем в недостижимом желании почувствовать поцелуй этой женщины.
Королева Марго вернулась в замок, где в обеденном зале застала фрейлину, королеву-мать. Женщины мирно завтракали, когда королева вошла в зал. Виктория поклонилась своей королеве.
-Доброе утро, моя королева.-улыбнулась поэтесса отодвинув стул для Марго.-как Вам сегодня погода?
-Спасибо.-королева Наваррская аккуратно села за стол.-погода? Виктория, Вы знаете, прохладно, но кажется, что именно Вам она понравится больше всех. Нынче в замке душно.
-Как же прохлада может нравится?-пробурчала королева-мать, а через секунду резко закашляла.-простудишься с таким сквозняком.
-Мама, ты уверена, что это просто сквозняк? Ты как-то сильно кашляешь.-нахмурилась Марго.-может быть, стоит позвать лекаря?
-Да, Екатерина, не стоит геройствовать.-поддержала Маргариту поэтесса.-давайте я позову лекаря, и он-девушка хотела было встать.
-Сядьте на место!-грозно прохрипела Медичи.-я пока еще в состоянии сама решать, когда и как мне обращаться к лекарю.-она снова закашляла.-разве это утро не прекрасно? К чему портить его врачеванием?
Но только это привычное утро было нарушено резким ухудшением здоровья Екатерины Медичи. Удушающий кашель заставлял глаза практически выкатываться. Она хваталась за горло, кашляла до срыва голоса, и практически задыхалась. От каждого нового приступа становилось только хуже. За несколько часов до смерти великой королевы Екатерины Медичи, она покаялась во всем содеянном. Маргарита сидела у изголовья кровати матери и крепко держала ее за руку, пока душа постепенно покидала тело великой Екатерины Медичи, что славилась не только заговорами и материнской хваткой.
-Мама, пожалуйста, не умирай.-шептала сквозь слезы Маргарита крепко сжимая чуть теплые ладони королевы-матери.
-Единственно за что прошу прощения,-королева-мать закашляла пытаясь сквозь хрипы схватить глоток воздуха.-прошу перед Вами прощения за то венчание с беарнцем. Я так виновата. Боже мой, я так виновата перед Вами, дочь моя, за все слезы, за всю боль, что причинил он Вам. Если бы не я, то Вы не познали бы этой горечи от мужчины, что никогда не любил Вас, как женщину.
-Мама, да плевать на Генриха. Прошу тебя, не умирай.-девушка склонила голову так, что холодная ладонь матери коснулась ее мокрой от слез щеки.
-Моя девочка, и снова ты плачешь в моих руках из-за моих же поступков.-Екатерина Медичи не сдержалась. Тонкая струйка слез скатилась с уголков ее чуть прищуренных глаз.-прошу Вас, моя Вы родная, пожалуйста, когда я умру, не плачьте хотя бы тогда.
Екатерина Медичи просила прощением перед женщинами эскадрона, королем Наваррским, Маргаритой своей дочери за то, что никогда не думала о ней так, как она того заслуживала. Будучи одной ногой в царстве загробном Екатерина Медичи сжала ладонь дочери, и в последний раз издала тихий хрип после чего отдала Богу душу.
-Нет!!!-кричала Маргарита срывая голос.-мама, пожалуйста, не умирай!!!Пожалуйста, сделайте же что-нибудь!
Было поздно. Было невозможно вернуть то, что забрала смерть. Крепко обнимая дрожащую королеву, поэтесса морально опустила руки, и, хотя понимала, что сейчас Марго нужна поддержка, нужно крепкое плечоона не могла дать его. Королева била в женские плечи от бессилия, то и дело повторяя свое «нет», но с каждым разом все тише и тише, пока губы просто беззвучно не начали проговаривать буквы. Поглаживая мягкие волосы Марго, Виктория наблюдала, как с Екатериной Медичи прощается летучий эскадрон.
К несчастью королевы Марго, тем же вечером пришло письмо от слуги ее брата Генриха III с известием о его кончине. Погибнув от рук герцога Де Гиза, он унес с собой и его жизнь. Вдруг, привычный мир королевы Марго пошатнулся. Больше не осталось никого из тех, кого она считала своими родственниками, не осталось никого из тех, кто держал бы за руку, как семья, которую она все же любила. К ее разочарованию, муж ее Генрих Наваррский не стал устраивать панихиду, и тем же вечером решил устроить коронацию себя на престол Франции. Это ухудшало политическое положение страны, и провоцировало войну между знатью, церковью и простым людом, кои не терпел во главе мерзавца-гугенота.
Глава 14
***
Поникла преданная шпага,
Смолк очарованный поэт.
*Виктория.
После столь неожиданной кончины королевы-матери Екатерины Медичи, во французском дворе воцарился хаос, неразбериха и самое главное, что было так же весьма удивительнымта скорбь среди многих придворных, что при жизни королевы хаяли ее начинания, падкость перед дворцовыми интригами, и желание политического вмешательства женщин во всю исторически сложенную французскую культуру, политику, историю, жизнь. Все это время я старалась быть рядом с Марго, ибо она единственная кто сейчас не могла связать и двух слов, чтобы выразить то, что она чувствует своей нежной душой, да только мне слова не нужны. Я чувствую все от одного прикосновения. Чувствую, как вздрагивает ее сердце, когда нежные пальцы перебирают так по-детски мои кольца на пальцах, чувствую, как она хочет кричать от сковывающей нутро боли, но вместо этого сглатывает нарастающий ком, подавляет истерику. Маргомоя малышка Марго, моя нежная Марго
Это был очередной вечер, когда перед нарастающим пиршеством новоиспечённого короля была приглашена в его покои я. Конечно, моя интуиция немного меня подвела, но во всей суматохе дня, я погружена мыслями в одну единственную одержимость, что носит имя своей дочери Марго, и что заставляет цокать язык ровно два раза. Остановившись у дверей в покои короля, я поправила рукава своего платья, и подтянувшись, трижды постучала в дверь, но она с легкостью открылась, заставляя холодное дуновение ветра ударить мне в лицо. Я прошла внутрь холодной комнаты, где не застала Генриха, но вдруг, резкий звук захлопнутой двери заставил меня обернуться. Мерзавец стоял за ней, и ждал, когда усмирит мою бдительность. Что-то мне не нравится, как все это пахнет. Грязно как-то, и явно не розами.
-Здравствуйте, здравствуйте, моя Вы прелестная малютка.-улыбнулся своим хищным оскалом Генрих.-неожиданно, но Вы все же пришли. Я был уверен, что такая строптивая натура, как Вы, просто проигнорирует мой этакий первый приказ.-он скрестил руки за спиной и подтянул живот.-считать ли это победой?
-Скорее моей оплошностью.-ухмыльнулась я.-зачем же Вы меня позвали? По какому-то делу, ил просто почесать языком? Если для второго, то для этого есть Ваши придворные, а я как-то стараюсь держаться подальше от этого бездарного театра со скверными актерами.