Катя не шевелилась. Он бережно взял ее руку, прижал ее холодные пальцы к своей щеке и немного погодя отпустил.
С трудом разомкнул спекшиеся губы:
Кать, я знаю все. Мать сказала. Как же так, Кать? Максим боялся сделать что-то не то, очень боялся.
Он ощутил ее взгляд на своем лице:
Мне нечего тебе сказать, Максим! А за сочувствие спасибо.
Она положила сумку в семерку, оглянулась и добавила, глядя на его иномарку:
Я видела эту машину возле магазина в Порецком в позапрошлое воскресенье. Твоя, значит? Красивая!
Ему стало так хорошо от ее простых слов, от незамысловатой похвалы, что он ослабил над собой контроль и не нашел ничего умнее, как в каком-то глупом порыве предложить:
Давай сменим тебе машину! Я помогу, найдем хороший вариант. Ну что это за отстой у тебя, на самом деле?! Денег, если надо, я дами осекся.
Катя вдруг вся сникла. Потом подняла на него потускневшее лицо:
Мне реально плохо, Максим. Ты сейчас так смотрел на меня! Вдруг захотелось с тобой поговорить по душам. Мне и поговорить-то по душам не с кем, так получилось! А ты про машинуОна со всхлипом вздохнула, но глаза ее оставались сухими, только заблестели, как в лихорадке. Я подумала, что ты изменился! Катя замолчала.
Максим боялся поднять на нее глаза. Его зазнобило, хотя на улице стало почти жарко. «Испортил! Все испортил!» мыльными пузырями раздувались в голове и с легким треском лопались отчаяние и досада.
Мне пора, сухо кивнула ему Катя.
Через минуту ее семерка попылила к трассе на Порецкое.
Глава 11
Катя
11 августа 2020 года, вторник
Катя стояла, вжавшись в угол ангара из рифленого железа, где работала пилорама. Вокруг истошно визжало, грохотало и пылило.
Неделю Катя торчит на лесопилке свекра, или, как в Порецком называют, пилораме, будь она неладна!
Все это время она казнила себя за малодушиезачем, зачем поддалась на уговоры Сергея Андреевича?! Какое изучение, наблюдение или шпионаж за другими? Катя себя-то с трудом ощущала!
Но все-таки не зря она неделю здесь канителилась! До шпионажа дело не дошло, но с производством познакомилась и работников разглядела. Чего их разглядывать-товсего трое рабочих да бригадир Роман! Катя прикинула и решила, что еще недели ей хватит за глаза, чтобы понять, почему вдруг уменьшилась прибыль лесопилки и кто виноват. И она сможет заняться тем, ради чего оставила любимую работу. Ветлечебницей в Артемьевске займется, Диминой мечтой. Ну а теперь и ее, Кати, конечно, что уж говорить! Сергей Андреевич обещал профинансировать.
Да, развернулся свекор, по деревенским масштабам, не на шутку!
Смекнул в свое время, когда сельхозпредприятие развалилось, что выкупить на окраине села за бесценок часть производственной базы, где она почти вплотную подошла к лесу, сулит нехилую выгоду. Для лесопилки идеальное место! Электричество и вода, как положено, на бывшей базе хозяйства имеются. А защебененная накатанная грунтовая дорога до кромки леса проходит в аккурат возле заброшенных, никому уже ненужных складов-ангаров.
И пошло дело, завертелось! Закупил свекор недорого у развалившегося лесозавода почти новую пилораму, оборудовал пустующий ангар, соорудил эстакаду, навесы для готовой продукции сделал, чтоб под открытым небом не портилась.
Лесозаготовкой Сергей Андреевич не занималсяне выгодно. Покупал лес-кругляк у бригад-заготовителей, работавших по лицензии. С нелегальными рубщиками никогда не связывалсясебе дороже!
Катя вздрогнула от резкого утробно завывшего звука. Очередной груженый лесовоз заехал на эстакаду.
«Сейчас разгружаться начнет! вытерла потный лоб грязной рукой Катя. Не могу больше, пойду в бытовку посижу!»
От духоты прогретого солнцем ангара, смешанной с густым древесным духом и запахом отработанной солярки, у нее кружилась голова. Катя вышла из ангара, отдышалась и направилась к старому покрытому разводами ржавчины вагончику для отдыха.
В бытовке, как называли вагончик работяги, никого не было, обеденный перерыв закончился. Обычно в это время заготовители привозили кругляк.
Катя села на лавку, устало откинула к стене голову и прикрыла глаза. Спину под потной футболкой саднило от прилипшей к коже древесной пыли.
Через несколько минут она сделала над собой усилие, вытащила из кармана джинсов детский блокнотик величиной с пол-ладони, позаимствованный у дочки, и обломок карандаша.
Свекор перед высадкой на лесопилку провел с Катей ликбезнемного рассказал, как и что: кубатуру как рассчитать, навскидку выход деловой древесины определять и еще некоторые премудрости. А теперь она науку на практике познавала! Мать ее за ногу, эту практику!
Катя быстро застрочила в блокнот номера машин, приезжающих на базу. Она их запомнила наизусть.
«Зачем ему номера машин понадобились, непонятно. Запоминай и записывай украдкой! А ослушаться не смей», возмущалась про себя Катя.
Хлопнула дверь и в вагончик вошел бригадир, юркий чернявый мужчина с хитрыми бегающими глазами.
Катерина, ты здесь? Все пишешь! голос Романа как будто обмазал ее всю медом, но взгляд, колючий и недобрый, воровато скользнул по блокноту. Домой поезжай, хватит, наработалась на сегодня! Не бабское делона лесопилке ошиваться.
Больно ты заботлив. У тебя свое дело, у меня свое! отрезала Катя.
Бригадир не смутился, добавил во взгляд игривости и приглушил голос:
Плохо тебе, наверное, без мужика-то! Да и скучно! На лесопилке особо не развлечешься и возле больного свекра крутиться мало радости. Роман притворно вздохнул: Давай с тобой в Артемьевск прокатимся! Да хоть вечером сегодня или в любой день, как скажешь, а?! Обещаюне пожалеешь! и провел рукой по Катиной спине лениво и медленно.
Катю чуть не стошнило от омерзения. Она резко встала:
Не смей меня лапать, козел!
И что мне будет? глумливо оскалился бригадир.
Кастрирую! Не забывай, я ветеринар! выплюнула она ему в лицо.
Ладно ерепениться! Все знают, что Андреич тогосдулся! Бизнес продать придется! Роман сел на скамейку, расслаблено закинул руки за голову и потянулся. Ты уж словечко замолви перед ним. Чтоб, типа, мне продал! А я перед тобой в долгу не останусь. Порадую ласками по полной программе, да и деньжат подкину лишний раз!
Не боишься, что свекру наш разговор передам? Утром тебя отсюда выставит!
Не докажешь! Я скажу, что ты наговариваешь. Ко мне пристаешьтяжко тебе без мужика! бригадир сально ухмыльнулся.
Катя вдруг внезапно успокоилась. Ее охватила холодная ярость.
Что разболталсяуймись! Не забывайся! она кивнула куда-то в сторону. Вон сколько порядочных и честных людей без работы ходят. На твое место очередь выстроится!
Ах, тысжал кулаки бригадир, на его смуглом лице заходили желваки.
Он резко развернулся и выскочил из бытовки, саданув дверью.
Катю сотрясал озноб от пережитого унижения:
«Ну, сволочь, не пойду я у тебя на поводу, не мечтай! Чего придумалбизнес Озеровых к рукам прибрать! Не будет этого!» она гордо вскинула вверх руку со сжатым кулаком.
Запихала блокнот с обломком карандаша в карман и вышла из вагончика. Родная синяя семерка неприкаянно ждала ее возле навеса с пиленым лесом.
***
Вечером Катя, сердитая и насупленная, докладывала свекру о прошедшем дне.
Пап, не нравится мне Роман, хоть тресни, она нервно принялась кусать и без того неприглядный обломок карандаша. Он говорит, что бизнес твой выкупить хочет!
Тебе с ним в койку не прыгать: нравитсяне нравится, пробурчал Сергей Андреевич. Ты мне факты давай, чем прижать его! А что выкупить хочет, это не криминал. Хотеть не грех! А вдруг продам?!
Катя криво усмехнулась. О происшедшей стычке с бригадиром она благоразумно умолчала. Будоражить угнетенную болезнью нервную систему свекра не решилась. А вдруг ухудшение наступит от расстройства?!
Ты подумай, пап, какие факты я могу предоставить? Я же не ревизор! Все равно он сделает все так, что не подкопаешься! Катя задумчиво свела брови к переносице. Он тебе наличность сдает, с документами, которые приносит, все сходится?
Сходится! Но чувствуюхимичит он что-то! Чутье меня никогда не подводило!
А если взять и уволить? По недоверию!
Простоне могу! отрубил свекор и пристукнул с досады ладонью по тумбочке. Что я скажу? И заменю кем?!
Катя монотонно качала ногой и размышляла. Молчание затягивалось.
Нина Игнатьевна мне по секрету доложила, заговорила Катя, что через две недели тебе назначат усиленное лечение: прокапают и физиопроцедуры проведут. Ты уже сейчас почти без кислородной поддержки обходишься, по первому этажу свободно ходишь, а после лечения еще больше окрепнешь! Я буду возить тебя на лесопилку, и ты сам во всем разберешься!
А до этого, что же, все на самотек пустим?!
Ладно, вздохнула Катя, побуду у них пока под носом, как красная тряпка для быка. Лишнего, глядишь, не позволят, побоятся!
Сергей Андреевич как-то приободрился, услышав от нее про оптимистичные прогнозы врачей. Глаза заблестели деловым интересом, на щеках проступил слабый румянец.
«Попадет мне от Нины Игнатьевны за длинный мой язык!» струхнула в глубине души Катя.
Пап, если ты разрешишь, я начну тайком кандидата подыскивать вместо Романа. Может, и повезет нам! вздохнула она.
Ага, щас, повезет! в сердцах крякнул свекор. Ромка умен, образование специальное имеет, да и опытлет двадцать! Я его молодым парнишкой из разваливающегося леспромхоза переманил! И работяги у него вот где! Сжал он в кулак слабые пальцы.
Посмотрим-посмотри-и-м, загадочно протянула Катя. А насчет того, что все знает и умеет, так и медведей учат! Главное, чтобы человек честным был и добросовестным.
Она поднялась и подошла к окну. Солнце уже опустилось за лес, повесив над ним розовую дымку, теснимую со всех сторон грузными темно-серыми облаками.
Поеду я, баба Люба с Соней заждались к ужину. Ладно, поработаю у тебя еще немного детективом! она обняла на прощание свекра и вышла из комнаты.
***
Еще с дороги, на подъезде к дому, Катя заметила стоящую у ворот газель: «Темур Амоян пожаловал!» обрадовалась она. На душе потеплело.
Темур, езид по национальности, был владельцем небольшого фермерского хозяйства. Катя очень уважала этого бесконечно трудолюбивого и преданного своей семье немолодого человека. Когда-то давно он обосновался здесь в заброшенном селе Пологовка.
Катя вышла из машины и с трудом удержалась от смеха.
На лавочке перед домом бабы Любы сидела весьма колоритная троица. Посредине восседал Темур, коренастый мужчина со смоляными волосами и черными большими, как сливы, глазами на горбоносом, с восточными чертами, лице. Он с серьезным видом лузгал семечки из огромного хрусткого пакета, прижимая его к округлому животу. С одной стороны от него сидела баба Люба, с лютой скоростью запускавшая сухую морщинистую руку в пакет и довольно щурясь. С другойпримостилась Соня, цепкой лапкой стараясь задевать горсть побольше. Все трое торопливо сплевывали шелуху от семечек на аккуратно расстеленную перед лавочкой газету.
При виде Кати никто не пошевелился. «Соревнуются, наверное! предположила она, с легкой обалделостью наблюдая за происходящим. По принципу кто кого переплюнет».
Покосилась на огромный пакет с семечками и заныла:
Все, ничья! С голоду умираю, ужинать хочу!
Баба Люба недовольно свела брови, но действо не прекратила. Другие члены команды последовали ее примеру. Наконец Соня смяла пустой пакет:
Мам, обалдеть, как вкусно! Дядя Темур придумал соревноваться, он семечки с собой привез. Победила дружба! она облизала потемневшие лоснившиеся пальцы.
Руки мыть, быстро! рассердилась Катя и подтолкнула дочку по направлению к дому.
Соня обиженно повела плечами, но ослушаться не решилась.
Баба Люб, вот и доверяй тебе ребенка, слегка попеняла Катя старой женщине.
Та сделала вид, что не расслышала и потрусила за Соней. Катя с Темуром остались вдвоем.
Здравствуй, Темур! Рада тебя видеть, она приветливо улыбнулась.
И тебе доброго здоровья, Катерина, фермер грустно глядел на нее своими темными маслянисто блестевшими глазами. Как поживаешь? Сергею Андреевичу лучше? поинтересовался он.
Да, лучше, намного лучше! закивала Катя и, в свою очередь, забросала его вопросами: Ремонт крыши в коровнике доделал? А что с сеном? Надои как? Жена как, сыновья? Обошел вас ковид?
Все хорошо, ремонт доделали, все здоровы, ковид пока не дошел!
Он быстро убрал газету с шелухой от семечек и кивнул на скамейку:
Садись, Катерина, разговор есть, проговорил фермер негромким гортанным голосом с еле уловимым акцентом. Зино, жена, подарки прислала, потом посмотришь. Я бабе Любе отдал, она все в дом унесла. Хорошая бабушка, добрая.
Катя дипломатично промолчала.
Катерина, приезжай, посмотри стадо. Что делать без тебя?! он не сводил с нее умоляющих печальных глаз. Ты нас не бросишь?!
Она последние три года приглядывала за стадом в хозяйстве Темура. Благо, Пологовка находилась близко, рядом с Луговым, да и стадо всего шестьдесят голов. Но добраться туда можно только по грунтовой дороге, что в дождливую погодуврагу не пожелаешь. Любой транспорт вязнет в черноземе! Специалисты ветуправления из-за этого не баловали хозяйство своим вниманием. В основном, Катю просили. Она выручала.
Катя задумалась. Проблемы накатывали одна за другой, но отказать Темуру она не могла. Душа противилась.
Завтра не получится! Давай в четверг с утра пораньше. Я сама приеду, не гоняй машину! она скосила глаза на старенькую газель. До конца этого года точно не брошу вас в Пологовке. Но договор с управлением все равно заключи, мало ли что!
Спасибо, Темур встал, приложил руку к груди и склонил голову.
На тропинке показалась сердитая баба Люба:
Бессовестная! Гостя на улице держишь, сама голодная! У нас с ребенком животы свело!
Старая женщина умильно взглянула на Темура:
Проходите в дом, ужинать будем! и бросила недовольный взгляд на Катю.
Извини, бабушка, я бы с удовольствием, но Зино заждалась, беспокоится! откланялся Темур и устало зашагал к машине.
***
После плотного ужина и очередной порции сетований старой женщины на негостеприимность Катя наконец доплелась до ванной комнаты.
Через полчаса, выйдя оттуда, Катя поразилась повисшей в доме тишине. Но сегодня тишина почему-то перестала давить бетонной плитой, а была какой-то легкой, слегка осязаемой, что ли
Катя заглянула в детскую. Соня спала на животе, подсунув руку под подушку. Планшета в зоне видимости не наблюдалось. Она облегченно вздохнула, нежно поцеловала дочку в щеку и погасила настенный светильник.
Кухня сверкала чистотой. Катя растрогалась: «Ведь может старая ворчунья прийти на помощь вовремя! Поняла, что я с ног валюсь от усталости. А может, решила, что с поучениями переборщила и подлизывается, грехи замаливает. В любом случае, ей гранд мерси!»
Наконец она проскользнула в Димин кабинет. Включила компьютер. Приветливо мигнул экран монитора.
Дим, прости, вчера не смогла с тобой поговорить! каялась Катя. Как-то все разом обрушилось на меня! Как девятый вал на репродукции с картины, которая висит у нас в спальне. Айвазовский, кажется, написал! Ты очень любил ее рассматривать. Дим, я почти не плачу! Днем я забываю про слезы, мне не до них, а вечером не помню себя от усталости. Все, я пойду, а то усну у тебя в кабинете за столом.
Катя выключила компьютер и направилась в спальню, но не стала нырять сразу под одеяло. Включила яркий верхний свет и подошла к репродукции картины, висевшей в простенке.
Дима купил ее в каком-то дорогом салоне областного центра. Она настраивала его на философский лад. У Кати же вызывала тревожные чувства.
Она напряженно вгляделась в разгул водной стихии, в фигурки уставших бороться с силами разбушевавшегося моря людей. Лица тонувших переполняло отчаяние и в тоже время надежда на спасение.
«Вот и меня сейчас накрывает и захлестывает девятым валом проблем, мрачно подумала она, как этих людей огромными волнами разъяренной стихии. И у меня с ними один и тот же вопрос: выплывем ли?»