Рыжая всех людей видела животными. Понимала, что грех, но если думалось о таком, то куда же деть эти мысли? Бог-то знает обо всем: потаенном, невысказанном. А, стало быть, скрывай не скрывайвсе равно все известно. Вот, к примеру, деда Аришка видела мудрой птицей-вороном. Нового холопа Нежданаконем-битюгом. Веселого боярича Демьяна представляла игреливым медвежонком, но тем, который вскорости вырастет в опасного зверя.
А вот боярин Шумской никак не угадывался! То ли волк, то ли пёс Да и от медведя было много. Странный и интересный парень. И бороды с усами нет! Аришка давеча спросила у деда, а тот отмахнулся от докучливой внучки, сказав только, что Шумской сармат и все они такие гладкощёкие.
Припомнила девушка и глаза боярина Андрея, черные с просверком, что смотрели внимательно и с любопытством, и, сама не понимая отчего, полыхнула румянцем горячим. Повертелась еще немного под новехонькой шкурой и уснула.
А по утру дед и внучка поели вкусной стряпни Ульяны и начали сборы в боярские хоромы: умылись чисто, нарядились во все новое. Михал Афанасьич в кафтан серого цвета, а Арина в белую рубаху, да запону нежной выделки. Дед Мишка вытащил из сундука богатый подсумок* в подарок Акиму Фролычу: тисненая кожа, обработанный край. Редкость большая и все потому, что работа тонкая, аккурат для боярина вещь. Арина завернула в новехонький плат клубок тесьмы кружевной для боярыни. Аришка плела-рукодельничала так, что в старом-то городище у нее и покупали кружева: кто на одежки пришить, а кто и на оклад для иконы. Полюбовались друг другом дед с внучкой и отправились степенно на Медведевское подворье.
У ворот дома боярина Акима Фролыча встретил их веселый Демьян:
Рад гостям честным. Давно уж поджидаю, кивнул охальник деду Михаилу. Арина Игнатовна, и ты тут? Коня моего пришла проведать? Так я не против. Можешь даже с ним челомкаться, коли будет охота.
Благодарствую, боярич. С конем твоим завсегда рада. Лучше с ним, чем абы с кем, отпела рыжая, поклонившись.
Михаил Афанасьевич грозно цыкнул на свою уж слишком вольную внучку и кивнул Демьяну:
Спаси тя, Демьян Акимыч. Демка не успел ответить на приветствие деда: на крыльце большом показались хозяева.
Здравствуй, боярин Аким Фролыч, Михаил Афанасьевич поклонился поясно, за ним Аришка, одномоментно забыв о шутнике Демке.
И тебе не болеть, Михаил, сын Дорофеев, Аким Фролыч мужчина серьезный, и борода у него такая жеокладистая, внушительная.
Аришка смотрела во все глаза! Сын-то воеводский прямо вылитый барсук. Обстоятельный, домовитыйвон как городище отстроил, любо-дорого. Только на вид леноватый, неповоротливый. Зато жена егоКсениячистая тигра!
О тиграх Арише читал дедаэто, мол, кошки полосатые, только дюже лютые и опасные. Вот боярыня Ксения и была такой, ни убавить, ни прибавить. За спиной красивой хозяйской жены топталась симпатичная деваха: коса темно-русая, а глазищи малёхо раскосые, золотистого тону. Дочка боярская, не иначе. Видать, в мамку пошла.
Обе женщины разглядывали Арину без всяческого стеснения, и с того бедняжку прошиб озноб. Холодком спину подёрнуло, будто и не теплое апрельское утро вовсе, а стылый ноябрьский вечер.
Добро пожаловать, гости дорогие, пропела величаво Ксения, и махнула повелительно рукой Арине, мол, ступай за мной.
Делать нечего, пришлось идти. Ариша кивнула деду, отмахнула положенный поклон боярину и Демке, а тот улыбаться перестал и смотрел на рыжую серьезно, будто жалостливо немножко. С того Аришка поняланаука от боярыни будет совсем не пряник медовый.
Шла степенно, следуя за хозяйкамипожившей и молодойи думала, как себя ставить-то? Нешто с тигрой можно договориться? Она в один укус тебя съест. И если уж и налаживать разговор, то выглядеть нужно такой же тигрой. Аринка-то давно поняла, хоть и молодая совсем, что люди разные и ждут к себе особого подходу. Если человек казался Арине мягким, она и шутить-то не шутковала, если грубым, то ехидствовала, а вот тигров еще не встречала, либо не замечала.
Меж тем прошлись по богатому двору, по ровным тропкам около чистых хором. В хоромах тех было ажник три дома и соединялись те домки вроде как мосткамитак подумала Ариша, не зная, что мостки называются галереи. Добрались неспешно до малого домка, взошли на крыльцо и расселись по велению матушки-боярыни на лавки, что стояли прямо под навесом у входа в богатое жилье.
Аришка крепко вцепилась в свой узелок с кружевами и сидела прямо, стараясь не опускать головы ниже, чем надо было для ее игры в тигру.
Тебя как кличут-то? сказала боярыня с небрежением, будто знать не знала, кто Арина такая.
Вот тут рыжая и понялакак поставит себя с самого начала, так и будет до конца. Испугается тигрыбудет чернавкой, а покажет, что она не холопка, то отношения будет иное. С таких мыслей, Аринка выпрямила и без того ровную спину, голову вскинула, но не горделиво, а с достоинством и посмотрела прямо в рыжие, хищные глаза Ксении:
Арина Игнатовна Дорофеева, внучка ученого мужа, старого друга воеводы Медведева. Свекра твоего, матушка-боярыня. Он-то нас к тебе в городище и отправил. Вчера еще письмо писал, что приедем. Ай, не получили?
Ксения намёк поняла, но никак не показала своего недовольства, а добавила во взгляд презрения, и оглядела чистый, но скромный наряд Аринки. Сама-то боярыня одета сообразно своему чину: парчовый летник*, шапочка, расшитая жемчугом.
Друг, говоришь, самого воеводы? А что ж внучка-то так скромно одета? Ксения изогнула бровь соболиную и ждала ответа на свой грубый вопрос.
Так не знала я, что дорогих гостей в добром дому встречают по одежке, Арина глаз не отвела, но ручки, сжимавшие узелочек, дрогнули. А как инако? Все ж впервые супротив родовитой хозяйки пришлось держаться.
Боярыня Ксения брови насупила, губы поджала, но через малое мгновение лицо ее разгладилось, и улыбка тронула румяные губы:
Молодец, Арина, хорошо держишься. Токмо не задавайся, нос не задирай высоко. Будет с тебя толк, возьму в обучение, обернулась к дочери своей: Марья, покажешь Арине хозяйство, дом. Да без озорства! Поясни все обстоятельно. А завтрева с утра ко мне, там и поглядим, кто и что умеет, а кому еще учиться надобно. Все, кыш отсюда, долгокосые! Дел невпроворот!
Аришка с трудом заставила себя не вскочить с лавки, постаралась встать чинно, а опять вышло непривлекательно и все через ее извечную торопливость и подвижность. Опомнилась уже на ступеньках, куда тянула ее дочь боярская, и оглядела узелок с подарком у себя в руках.
Матушка-боярыня, не примешь ли в подарок? Дар-то скромный, но сердечный, вернулась к лавке, где сидела еще Ксения и развязала узел, а там.
Женщины, есть женщины. Будь то чернавка или графиня какая ляшская, все одноохоча до украшений, да нарядов. В руках у рыжей Аринки, на раскрытом платке лежала кружевная тесьма редчайшей красоты и цвета. Такую не зазорно было нашить на самый богатейший летник княжеский.
Ариша, откуда красота-то такая? Ксения взяла в руки тесьму и дивилась, а Марья тихо подошла, и встала рядом с матерью, разглядывала богатый подарок.
Сама сплела, матушка-боярыня, Аришка обрадовалась, что тесьма понравилась, однако лишней гордости за свою работу не выказала, и была права.
Эва Ну, Ариша, порадовала. Спасибо на таком подарке. Молодец, не безрукая. Такое умение и прокормит, и прославит, внимательно посмотрела мудрая боярыня на рыжую и склонила легонько голову в поклоне, мол, дар принят и оценён.
Ариша поклонилась в ответ, мол, поняла, докучать боле не стану, и двинулась к ступенькам, а за ней потянулась молчавшая все время Марья.
Девушки завернули за угол малой хоромины, и тут Марью словно прорваловздохнула глубоко, и слова из нее посыпались, что горох:
Фух Арина, ну ты и смелая! Надо же, мамкин допрос вынесла, и не заробела нисколечки. Меня ажник в пот кинуло от ее речей, а тебе хоть бы хны. Где научилась-то? Марья преобразилась вмиг!
Аришка даже рот приоткрыла, глядя на симпатичное личико боярской дочери, на котором теперь ни спеси, ни горделивости не было вовсе, а одна лишь шутейная улыбка. Вот через нее Аришка и понялаистинно Дёмкина сестрица! Марья походила на лисицу, красивую, милую, но далеко не безобидную. Такая, если что, нос оттяпает и аккуратно язычком губы оближет. Арине понравилась дочка Ксении, и она решила разговор шутейный поддержать:
А чего бояться-то? Рыжих сам Ярило бережет. Я поутру косу свою чешу, и потому удача ко мне сама плывет. Неужто, не знала? Аринка по причине мечтательности, еще и выдумщицей была. Дед Миша звал еесказочница.
Машутка уставилась на богатую косу Аринки, и веря, и не веря.
Врешь, нето.
И не вру нисколечки, Аришка поддала в голос правдивости.
И что, ежели я трону твою косищу, мне тоже радости прибавится?
А давай попробуем? и двинулась к Марье поближе.
Та рукой своей косу Аришкину ухватила и стояла, вроде как удачи ждала.
Боярышня, ты как корову за хвост уцепила. Ты ласковей, да с приговором, мол, явись удача. Машка поверила, и забубнила себе под нос нехитрые пожеланиямолодого жениха, богатый дом и долгую жизнь.
Аришка-хитрюга, выслушала все и сразу понялаМашка такая же как и все девки. И ничего-то страшного нет в боярышне, токмо что одёжа дорогая. Не стерпела бубнежа Марьиного, и засмеялась; та поняла вмиг, что ее обманули, и косу рыжую откинула:
Вот ты змея, а! Прямо, как Дёмка-паршивец. Вечно шутейничает. Чуть погодя сама уж смеялась вместе с Аришкой, понимая свою собственную глупость и излишнее доверие.
Смех тот сблизил девушек-одногодок, стёр чины и сословия, и вот уже обе шли, болтая, и осматривали большое хозяйство Акима Медведева. Ростом были одинакие, обе стройные и быстрые. Даже косы одной длины и толстоты. Ходили меж домами, заглядывали в амбары и нужники. Машка показала холопью избу, и Ариша «намотала на ус» уклад людского проживания, решив такой же порядок и у себя в дому наладить.
За час-другой оббежали девицы все немалое хозяйство, и уселись на лавке в тенечке: апрельский день выдался жарким, солнечным. Смотрели на новые листочки, что повылезали на свет божий, и с утра уж подрасти успели.
Маша. Договорились по именам зваться, без чинов. А тут ратников много живет?
Почитай все городище ратники и их семьи. Отец свою полусотню сам пестовал. Ты не смотри, что папка мой тихий, он знаешь какой?
Какой? любопытствовала Ариша.
Обоерукий! Во! Машка гордо уставилась на Арину, а та, не понимая сказанного, брови подняла изумленно. Что? Не знаешь? Это когда ратник мечами с двух рук рубит. В каждой руке по мечу и айда. Говорят, редко такое встречается. Вон, тятька мой, да еще Шумской.
Боярин Андрей? Аринке любопытно стало вдвойне. И как это, видала?
Еще как видала. Токмо, запрещено девкам ходить в круг ратнинский. Они там, позади хором скачут, и уроки с мечами делают.
А как видала-то, Маш?
Как, какнаперекосяк. Там заборчик есть невысокий, я за него садилась и глядела. Шумской-то противный, все волком смотрит, а когда мечами играет аж красивый делается. Только лицо, все одно, муторное.
Ариша вовсе не была согласна с новой подругой, памятуя о черных глазах молодого боярина и их ярком блеске. Муторный? Да нет же! Но вслух ничего не сказала, опасаясь, и справедливо, лишних вопросов и издевок по причине интереса обычной славницы к боярину Шумскому. Про Андрея слова не молвила, а вот любопытства девичьего не сдержала:
Маш, а Маш А мне поглядеть можно? и глаза такие сделала просительные, что боярышня хмыкнула.
Маш, Машброви замажь. Ладно, идем нето. Только уговор, никому о том не рассказывать. Божись, рыжуха хитрая, Машутка после Аришкиной-то шутки сердилась притворно.
Вот те крест, никому и ничего! Аришка уже подскочила бежать.
Тьфу, куда тебя? Идем опричь амбаров, чтобы никто не заметил.
И ведь пошли, окаянные! Пробрались сторожко к ратному кругуутоптанный пятак земляной, огороженный заборцем в пояс человекаи, пригибаясь, чтобы никто не видел, уселись подглядывать.
Аринка, ниже голову-то! Макушку твою ржавую увидят! сердито шептала боярышня.
В круге махались Демка с Фаддеем. Шумской стоял распоясанный, в одной рубахе и молча наблюдал. Изредка токмо вставлял два-три слова.
Дём, коленки.
Или:
Фаддей, не заваливайся на спину, горло подставляешь.
Аринка дышать забывала, глядя в щелку заборную на такое вот оружное умельство. Ребята крепкие, мечи поют-блестят, и будто пляшут бояричи, а не ратятся. Только не знала она настоящей пляски, и поняла ее в тот самый миг, когда супротив Демьяна вышел Андрей.
Два меча в руках Шумского вжикнули, ослепили на миг рыжую Аришку отданным солнечным светом, и такое началось, что лучше бы никогда не кончалось! Есть все же красота и в ратном бою, когда умелый воин танцует в кругу, и отвечает ему такой же бывалый вой.
И все бы ничего, но девушки позабыли про Фаддея, а тот, прислонясь к заборцу, углядел-таки две макушкирусую и рыжую. Был бы парень обычный, промолчал бы или шуганул по-тихому двух любопытных девах, но он был иной
Подкрался к тому месту, где прятались Арина и Маша, и громко так сказал:
Уряд позабыли?! Розог давно не нюхали?! и уставился во все глаза, видя, как девчонки испугались, будто страхом их упивался, паскудыш.
Аринка, тикаем! шумнула Марья, и рыжая подскочила, развернулась бежать, да не вышло.
Косища ее золотая от быстрого поворота по ветру легла, а кончик-то возьми и застрянь между двух плашек заборных. Да так крепко прищемился, что ни туда, ни сюда. Марья новой подруги не бросила, а принялась выпутывать косяной конец из заборцаничего не вышло. Фаддей, видя такую муку, только похохатывал.
Что, радостно тебе, братец? выплюнула зло Машка, все пытаясь вызволить Аришу.
А то нет? Фаддей взглянул на Арину, и улыбка сползла с его лица, будто шкура со змеи.
Девушка уже не пыталась вырваться из путов своих волосяных, а смотрела прямо на боярича и взгляд ее поначалу ясный, стал темнеть. Ариша поняла вдруг, что перед ней никто иной, как змей равнодушный и коварный. Фаддеевы глаза подсказали: в них странная радость плескалась от того, что Аришка попалась. А уж когда боярич заметил Аринкино внимание, так улыбаться перестал и еще более стал похож на змею. Нет, не ужика безобидного, а самого что ни на есть гадючьего гада.
Возня эдакая привлекла ехидного Дёмку и строгого Шумского. Боярич-то сразу перестал мечами махать, да и ринулся к застрявшей Аринке. Шумской поглядел немного, и тоже подался вслед за товарищем.
Экая птаха-то попалась, глумился Демьян: Фадя, и как ты споймал? Во повезло. Арина Игнатовна, ну теперь не обессудь, виру* с тебя стребую. Раз то, что посмела в ратный круг влезть, двачто попалась так постыдно.
И что же ты стребуешь, боярич? Аринке-то деваться некуда; вон она косища натянулась как веревье и не пускает.
Ох, да коли так сходу скажешь, а? Подумать надоть, мучил, окаянный, девушку. Что, крепко прилипла, букашка рыжая?
И вроде слова неприятные говорил, глумился, а в голосе тепло и взгляд добрый.
Сам видишь, Демьян Акимыч, вздохнула Ариша, и ясно так на него посмотрела.
Машка пыталась собой загородить подругу, но знала твердо, что не поможет. Если уж Дёмка про виру запел, стало быть, не отвертеться.
Вижу, ой, вижу, задумался, бровями поиграл потешно, и выдал: Вот что, Аришка, ты мне пряников напеки, да непростых, а с медом. И чтоб мне хватило, Фаде и боярину Андрею. И чтоб печатные! И чтоб быстро!
Арина выдохнула облегченноведь мог попросить и чего похуже, а он пряники.
А ты, боярич, ты не скажешь, что Маша тут была? Это я ее подбила глядеть на мечные уроки.
Дёмка, не слушай ее. Она и знать не знала, что уроки такие есть. Боярышня-то не гнилая, как видно.
Какая разница, сестрица? Пряники-то все равно мне будут. Кто там у вас заводила, ты или Арина Игнатовна, мне без разбору. Дайте мое печево*! Ну, говори, что согласная и сговор готов.
Жадина, Машка мягко журила брата, пытаясь тихонько вытащить Аришину косу из забора.
Арина же, обрадовавшись, что все хорошо закончилось, уж открыла рот, чтобы подтвердить сговор, но отчего-то посмотрела на Шумского. Вот зачем, глупая?
Андрей смотрел пристально, глаз не опускал, и не было в них ни злости, ни муторности, о которой все ей твердили, а только пламя какое-то мерцающее, непонятное и очень волнительное. Ариша и застыла малым столбиком, уставилась на Шумского, и взгляда отвести не могла никак. Заметила лишь, что сам боярин как-то помягчел лицом, но лишь на малый миг. Затем опять стал собой и двинулся к Арине. Без слов взялся большой рукой за заборину, что не отпускала Аришку, и дернул. Рыжая коса плавно скользнула на свое законное местоплечо славницы.