Спарту мы проходили, но об этом фестивале не слышала, если честно.
Короче, это был треш еще тот. Воинов ставили перед толпой и стегали кнутом, пока те не падали. Но это были не пытки, это садо-мазо было большой честью для спартанцев. Они специально добровольно давали себя избивать на публике, доказывая всем, что они не боятся боли и могут выдержать гораздо больше, чем любые другие воины.
Услышав это, я вспомнила и перебитые ноги Дугласа, и шрамы от ножа на его груди, которые он старался не демонстрировать нам с Нари на вилле. Памятуя рассказ доктора Митчела о том, из какого пекла вытащил Барретт Дугласа, я понимала теперь смысл его татуировкион нашел свой способ бороться со своими демонами. Он не хотел ломаться под воспоминаниями о том ужасе, через который прошел, и это было достойно большого уважения.
Знаешь, меня в первую минуту немного напрягло это объяснение, если честно, между тем продолжила Джули.
Почему?
Подумалось, может, он извращенец и любит всякие там плетки и хлысты?
Нет, точно, нет, жестко парировала я. Мне так хотелось сказать правду, но это была не моя тайна, и Джулия должна была узнать о страшном прошлом Дугласа от него самого. Он боец, и, думаю, это все же связано с составляющей войны, с воинской доблестью, а не модной субкультурой.
Ну вот и я решила, что это связано с нежеланием покоряться боли.
Да, нежеланием покоряться боли эхом повторила я.
Попрощавшись с Джулией, я вспомнила уже своего мужчину, его узоры войны на теле и, мысленно их поцеловав, провалилась в тревожный сон.
* * *
Проснулась я утром от присутствия Барретта в комнате. Резко сев на диване с лэптопом в обнимку, я сфокусировала взгляд на Ричарде, который стоял рядом и обводил взглядом мою комнату, будто хотел удостоверитьсягармонично ли мой оазис с книгами вписался в его холодный мир резких острых линий.
Доброе утро, тихо поздоровалась я и, вспомнив его вчерашний отъезд в ночь, тут же спросила:Все в порядке?
Ты почему спишь не в постели? вместо ответа спросил он.
Решила поучиться и не заметила, как уснула уклончиво ответила я, не желая ныть о том, что не могла уснуть от тревоги за него.
Уже окончательно проснувшись, я обратила внимание, что на нем были джинсы, а не костюм, что значило, он вновь ночевал в городе, где и переоделся.
Он опустил глаза на мой стол, в хаотичном творческом беспорядке заваленный конспектами и записями, которые я вела для собственного удобства в тетрадях, а не в компе, прошелся взглядом по шкафу с моими семейными фото и книгами, привезенными из квартирки Джули, и так ничего не сказав, направился к выходу, на ходу бросив:
Лат готовит завтрак. Спускайся вниз.
Я проводила его взглядом, пытаясь понять настроение Барретта, но ни тревоги, ни неприятности в его энергетике не почувствовала. Облегченно вздохнув, я подхватила свой любимый джинсовый комбинезон от Chanel и направилась в ванную комнату.
Выйдя вниз, я обнаружила, что в зале был растоплен камин, который длинной прямоугольной стеной из отполированного до блеска камня, металла и стекла делил огромное пространство на гостиную и столовую, а Лат хлопотал у стола, накрывая завтрак. Увидев одну тарелку, я поняла, что Барретт завтракать не стал, и, наморщив нос, села есть в одиночестве.
Рассматривая плясавшее по ровным отшлифованным камням пламя, я улыбнуласьна этот огонь можно было смотреть вечно: он успокаивал и завораживал, придавая уют холодной обстановке дома.
Поднявшись к себе, я открыла свой лэптоп, намереваясь выполнить как можно больше заданий, чтобы освободить свое время в Германии, но меня не оставляла картинка мерцавшей теплоты в очаге в стиле хай-тек, и я решила, что выходные перед поездкой в Германию я проведу у камина с немецкими текстами. Захватив с собой все необходимое для учебы, я вновь спустилась вниз, но зайдя в зал, от удивления приподняла брови. Несмотря на то, что и в хозяйской спальне, и в кабинете был камин, Барретт оккупировал диван в залеположив ноги на кожаный квадратный пуф размером с аэродром, он "общался" со своим лучшим другомлэптопом.
"Надо же, как мысли сошлись", отметила я про себя, подходя к диванув кресло мне совсем не хотелось садиться.
Могу я? внимательно посмотрела я на него.
Барретт кивнул, и я, поудобнее устроившись рядом, уперлась пятками в его бедро и, расположив ноут на коленях, погрузилась в учебу.
Не знаю, сколько прошло времени, как внезапно я почувствовала на своей щиколотке его горячую ладонь. Боясь пошевелиться, я украдкой посмотрела на Барреттаон, задумавшись, что-то сосредоточенно изучал на своем мониторе, а его указательный палец выводил незамысловатый узор на моей лодыжке. Я понимала, что он, полностью погруженный в свой мир, делал это машинально, без какого либо осознания или целитак обычно вертят авторучку в руках или постукивают пальцами по столу, когда решают какой-то вопрос. Но для меня это было еще одним показателем того, что в моем присутствии он мог снять маску, будто я являлась кем-то неотъемлемым от него.
Я перевела взгляд на камин и замерла, наблюдая за пляшущими языками пламени, они мне напоминали клавиши фортепиано, по которым незримой рукой играла стихия огня, создавая тихую мелодию для нас с Ричардом. И в этот моментсидя в уютной гостиной у камина со своим любимым человеком, слушая музыку огня, которая проникала в душу теплом, чувствуя жар рисунка под Его пальцами, я осязала свое тихое счастье.
Внезапно телефон Барретта завибрировал, нарушая хрустальную гармонию нашего с ним подпространства, и я грустно вздохнула.
Барретт, тихо бросил он в трубку, убирая руку с моей щиколотки. Подтягивайтесь к Сандерсу на базу, я сейчас подъеду последовала пауза. Когда?.. вновь короткая пауза. Тащите свои задницы в резиденцию.
Глава 13
Барретт дал отбой, но тут же нажал на сенсорный экран и опять приставил сотовый к уху.
Сейчас подъедут Мерфи и Лойд. Пустишь их, дал он короткие распоряжения охране, и как только он завершил разговор, я спросила с беспокойством в голосе:
Что-то случилось?
Нет, спокойно ответил он, и я, внимательно изучая профиль своего мужчины, не почувствовала ни напряжения, ни тревожности. Он оставался расслабленнымэто было хорошим знаком, если бы что-то произошло, я бы ощутила тяжелую волну, исходящую от него.
Тем временем Барретт вновь нажал на вызов, но даже не стал прикладывать телефон к ухутак он иногда вызывал Лата. Через полминуты появился таец, как джинн из бутылки, готовый выполнить любое распоряжение хозяина.
Подготовь мясо и гриль. У нас гости.
Много? уточнил Лат.
Болт и Эврика, коротко ответил Барретт, и внезапно на лице тайца блеснула радость, а я обратила внимание, что у этих Мерфи и Лойда были военные позывные.
Тогда много, усмехнулся Лат. Кун Мэрфи очень любит поесть.
Губа не дура, кивнул Барретт, немного приподняв уголок рта.
На террасе или в парке? уточнил Лат.
Барретт бросил быстрый взгляд на хмурое небо, которое так и норовило разразится дождем, и принял решение.
На террасе, коротко распорядился он и добавил:Они торопятся.
Как и всегда, тут же принял серьезное выражение лица Лат и рванул на кухню с проворностью юного солдата, готовящего привал для товарищей по оружию.
Получив информацию, я по обыкновению тут же начала ее анализироватьочень походило на то, что к Ричарду ехали не просто работники базыкак военный человек, он всегда строго придерживался иерархии в этих вопросах и не стал бы звать в гости на барбекю обычных боевиков, да и гостями бы их не назвал. А значит, скорее всего, в резиденцию ехали бывшие сослуживцы SEALs.
Мне до чертиков хотелось познакомиться с военными товарищами Ричарда, посмотреть на своего мужчину совсем в другом окружении, но я понимала, что во-первых, Барретт будет общаться с гостями сугубо мужской компанией, а во-вторых, эти люди были ограничены во времени.
Мне уйти в свою комнату? тихо поинтересовалась я, наблюдая, как Барретт завершает работу на лэптопе.
Можешь остаться в зале, коротко ответил он и, встав, направился на кухню с ноутом под мышкой.
Я перевела взгляд за окно и посмотрела на ухоженный парк резиденциивсе же на улице стоял не май месяц. Погода была сухой, но очень ветреной и пасмурнойаккуратно подстриженные деревья и кустарники в парке волновались от сильного ветра, и, судя по тучам, намечался дождь.
Тем временем терраса "оживилась". На огромном пространстве, размером с теннисный корт, вымощенном черным мрамором, появилось несколько работников резиденции. Одна разводила огонь в "камине", встроенном в длинный прямоугольный стол, второй поправлял удобные кожаные диваны и кресла, расположенные по периметру стола, а вдалеке я увидела садовника, который вместе с Джино тащил откуда-то из парка огромный, отполированный до блеска электрический гриль для барбекю.
Еще раз посмотрев на тучное небо, на то, как персонал резиденции неуютно ежился от холодного ветра, я наморщила нос и направилась на кухню, где Барретт продолжал отдавать распоряжения.
Ричард, на улице холодно, может быть в доме у камина лучше? встав на пороге кухни, попыталась я урезонить своего мужчину, и добавила:Я поднимусь к себе.
Ответом мне было молчание и я, наблюдая, как Лат маринует мясо под пристальным взглядом Барретта, говорившего по телефону с Сандерсом, сделала шаг вперед:
Я могу помочь с мясом.
Но Барретт остановил меня взглядом, из чего я поняла, что он придерживался того же мнения, что и мой отец, когда устраивал барбекю на заднем дворе нашего дома, мясом должны заниматься только мужчины.
Не прошло и часа, как домофон ожил и голосом Джино известил о появлении гостей в резиденции. Как только послышался шум у крыльца, Барретт вышел в холл, а я осталась в гостиной, но подошла к арке, чтобы посмотреть на встречу боевых товарищей.
Первым на пороге появился высокий плечистый бородач, по телосложению напоминавший Макартура. Он широко улыбался Барретту, его небольшие карие глаза лучились радостью от встречи с давним другом, но все равно в них отражалась серьезность. Вторым вошел мужчина комплекцией и ростом поменьше. Я бы назвала черты его лица интеллигентными, и если бы не его борода, он напоминал бы мне моего учителя по физике в старших классах.
Несмотря на то, что оба сослуживца Барретта сейчас были расслаблены и предвкушали интересную встречу со своим товарищем, которого давно не видели, от них веяло некой суровостью и сосредоточенностью, готовностью к чему-то важному, было в них что-то устрашающее и пугающее, но главное, меня не оставляло чувство, что несмотря на то, что одеты они были в штатское, их окружала энергетика войны с ее грязью и слезами, кровью и агрессиейона отражалась в их глазах и повадках, она стала их частью, она оставила на них навсегда свой отпечаток.
Ах ты чертяка! Ну здравствуй! здоровался один из бородачей, тот который был повыше, похлопывая Барретта по плечу.
Рад тебя видеть, говорил второй, тоже обнимая по-мужски своего товарища, и Барретт улыбался им в ответон, определенно, тоже был рад этой встрече.
Пиздец, Тигр, каждый раз когда бываю в твоем логове, чувствую себя в "зеленой зоне"*тихо, безопасно и над ухом не свистит. Ты бы еще по периметру клейморы** расставил, это было бы охуи
Болт, завязывай материться прервал его Барретт.
Что так? удивился он, и тут же повернул голову к арке, из-за угла которой выглядывала я.
Он приподнял бровь от удивления, но, в секунду сориентировавшись, растянул рот в улыбке и тихо произнес:
Вот как И косы имеются
"Да у меня вообще не заплетены косы! Я просто закрутила волосы назад, чтобы не мешали!" хотела возразить я, но поняла, что он, вероятно, имел в виду длинные волосы. Он так пристально меня рассматривалбудто какую-то заморскую диковинку, что мне стало неуютно, и на моих щеках вспыхнул предательский румянец. Но, быстро справившись со стеснительностью, я выпрямилась и, высоко держа подбородок, вышла из своего укрытия, на ходу поправляя лямку своего джинсового комбинезона. Я уже хотела назвать свое имя, но Барретт, по обыкновению, сделал это первым.
Лилит Ева Харт, представил он меня, и я, уже успокоившись, но все еще пытаясь побороть румянец под пристальным взглядом, уверенно протянула руку.
Ну здравствуйте, Лилит Ева Харт, уважительно, но с иронией произнес мужчина, именуемый Болтом, и моя ладонь утонула в твердой мозолистой, немного пропахшей порохом руке мужчины. Меня зовут Мерфи.
Приятно познакомиться, серьезно ответила я, держа строгую осанку и все еще пытаясь оградиться от этого пристального взгляда.
И голос какой повернулся он к Барретту, одобрительно подмигнув, а я немного нахмурилась: да что не так с моим голосом?!
Не смущай девушку, услышала я второго мужчину, подходившего ко мне, меня зовут Лойд, но можете меня звать Эврикой.
Приятно познакомится, Лойд Эврика, протянула я руку с серьезным видом, и как обычно, привыкшая все анализировать, в том числе и позывные, спросила:Эврикаэто потому что вы из Калифорнии?***
Сообразительная, повернулся он к Барретту, который молча наблюдал за сценой знакомства, засунув руки в карманы джинсов.
Нет, он просто после водных процедур любит голым расхаживать. Прозвище "Нудист" не прижилось, сами понимаете, могли и не так понять, так что стал Эврикой, шутливо подмигнул Мерфи, а я уже пожалела что начала эту тему.
Не слушайте его, Лилит, считайте, что я из Калифорнии.
Внезапно из домофона раздался голос Джино, оповещающий о приезде еще одного гостя, и через минуту ритуал теплой встречи продолжился уже с Сандерсом.
Лат мясо готовит, сказал Барретт, указав на террасу, и мужчины при этих словах еще больше приободрились, а я, воспользовавшись секундной паузой, попрощалась и ретировалась к лестнице, решив уйти в свою комнату, а не оставаться в гостиной. Уже поднимаясь по ступенькам, я услышала голос Мерфи:
То-то Стив нам сказал, что нас ждет сюрприз у тебя дома Ну что сказатьсимпатичный такой сюрприз, лупоглазый, нежный, стеснительный, правда мелковатый.
Мелкаятоже хорошо, усмехнулся Эврика.
Хорошая девушка это был голос Сандерса.
Не пустышка, высказал свою точку зрения Лойд уже серьезным тоном. Где-то учится?
Да, в Вашингтонском Университете дальнейшего разговора мужчин я не услышала, потому что они вышли на улицу, прикрыв за собой стеклянную панель.
Чтобы скоротать время, пока Барретт принимал гостей, я попыталась погрузиться в учёбу, но, признаться, это получалось с трудомвремя от времени я подходила к окну и выглядывала вниз. Было удивительно интересно наблюдать за Ричардом, беседовавшим с друзьями в неформальной обстановке.
Небрежно, по-мужски держа бутылку пива в руке, он откинулся в удобном кресле, в то время как гости, расположившись на уютных диванах напротив, с аппетитом заглатывали приготовленное Латом мясо и что-то с увлечением рассказывали. Барретт со спокойным выражением лица их внимательно слушал, и было видно, что он пользовался безграничным авторитетом у своих военных товарищей. Мне было интересно, почему он оставил службу и не пошел дальше по военной карьерной лестнице. Уверена, он мог бы с легкостью дослужиться до высших чиновведь он был прирожденным лидером, это было его сутью.
От моих размышлений меня отвлек стук в дверь, а через секунду на пороге появился Лат с подносом, на котором дымилось ароматное мясо с запеченными на гриле болгарским перцем и томатами.
Спасибо, Лат, не стоило. Я не голодна.
Кун Ричард распорядился, отчитался таец и, поставив поднос на журнальный столик, тихо удалился.
Но, так и не подойдя к еде, я осталась у окна, продолжая наблюдать за очередным таинством, окрашенным в камуфляжные цвета.
"Интересно, о чем они говорят, учитывая, что с ними Лат"продолжала я с интересом рассматривать Ричарда в окружении сослуживцев, иногда вставлявшего реплики или усмехавшегося какой-то шутке. Неожиданно в бугристом небе мелькнула молния, а уже через минуту заморосил мелкий дождь. Барретт, взглянув вверх, сказал что-то Лату, и террасу начал покрывать купол из темного стекла на стальном каркасе, который, может, и скрывал от дождя, но точно не от ветра. Небо совсем заволокло тучами, на улице стало еще холоднее и неуютнее, но мужчины будто и не замечали ненастьяРичард в джинсах и футболке так и продолжал сидеть в кресле с пивом в руках. Делая из бутылки большие глотки, он внимательно слушал друзей, иногда ухмылялся, вставлял короткие комментарии, и казалось, что в этот момент я видела Воина, который в промежутках между боями решил устроить привал и отдохнуть с товарищами. Я завороженно изучала эту, еще не виденную мной ранее ипостась моего мужчины-Воина и отмечала, что даже сейчас, в расслабленной обстановке, он оставался все тем же Барреттомжестким и молчаливым. Было видно невооруженным взглядомнесмотря на то, что он давно оставил военную службу, Барретт оставался лидером в их команде, человеком, который принимал решения и нес ответственность за этих людей.