Элизабет БойлПризнания маленького черного платья
Джессике Бертт, чей энергичный характер и сияющие глаза много лет освещали наш дом и наши жизни. Где бы мы сейчас оказались без тебя? Желаю тебе продолжать расти и расцветать и приносить детям, которых ты учишь, ту же радость, какую приносила моим ребятам. Им повезло, что у них есть ты.
Пролог
Лондон
Июнь 1814
Пойдем в постель, любовь моя,позвал с порога гостиной звучный, полный страсти голос.
Да, да, Лиззи, я уже почти закончил,отозвался Горацио Тербер, оторвавшись от сценария, который читал.
Его жена неторопливо вошла в маленькую комнату, ее роскошные формы облегала просвечивающая шелковая рубашка. Актриса до кончиков ногтей, его Лиззи всегда отличалась элегантными выходами на сцену.
Что ты читаешь?спросила она, ее рука легла на плечо мужа, искушая его легким, дразнящим прикосновением поскорее лечь в постель. В постель с ней.
Пьесу,ответил Горацио.«Рискованная авантюра леди Персефоны».
Ты выглядишь совершенно поглощенным. Кто ее написал? Бидл? Или этот парень Уилсонего пьесы всегда такие забавные.
Ни тот, ни другой. Эту пьесу написали две леди.
Лиззи расхохоталась.
Леди? О, Горацио! Только не какая-то нравоучительная пьеса о хнычущей гувернантке и ее властном хозяине.
Нет, вовсе нет,прошептал он в ответ, поглощенный событиями на страницах пьесы.Эти девицы умеют писать.
Горацио вручил жене первую страницу, и она начала читать вслух. Актрисы никогда ничего не читают про себя, если есть аудитория, на которую можно произвести впечатление.
Написано леди Филиппой Ноулз и мисс Талией Лэнгли.Она сделала паузу.Звучит так, словно это пара избалованных девиц из Мэйфера, если такое возможно.
Вполне вероятно,пробормотал Горацио.
Это хорошо?с сомнением спросила его жена. Лиззи, дочь возчика и белошвейки, никогда не считала, что высший класс может приносить какую-то пользу. Их золотода. Их способность производить на свет что-то кроме ублюдковнет.Горацио,повторила она.Это хорошо?
Под этим подразумевалось, сможет ли пьеса заработать для них кругленькую сумму.
Он кивнул, продолжая читать дальше.
О чем же она, все-таки?спросила Лиззи, забираясь к нему на колени и вглядываясь в страницы, которые он держал. Прочитав несколько параграфов, она застонала.
Только не еще одну пиратскую историю. Ты обещал мнебольше никаких пиратов. Их очень трудно ставить, и тебе придется пригласить на ведущую роль Пирсаэтого жаждущего всеобщего внимания, трудного при
Ах, но эта пьесаисключение, Лиззи.
Она шумно выдохнула и тоже начала читать, и, через некоторое время, вытерла выступившие на глазах слезы.
Хмм, ненавижу, когда оказываюсь неправа, но это увлекательно. Ты должен заполучить эту пьесу для нас, пока ее не перехватили. Я буду играть мисс Поттер?
Горацио усмехнулся.
Совершенно верно. А Анжелина будет нашей Персефоной.
Лиззи наклонилась и порылась в разбросанных листах в поисках отложенной ранее первой страницы.
Леди Филиппа Ноулз,проговорила она.Теперь я припоминаю. Она была с тем каперомкапитаном Дэшуэлломкоторого подстрелили на балу. Я слышала разговоры о том, что она егоВнезапно ее рот приоткрылся, а в глазах вспыхнула неприкрытая алчность.Подумай только, Горацио. Если она на самом деле сможет это сделатьвытащить своего пирата из тюрьмы, спасти его от петли палачаа мы представим весь этот замысел на сцене
Он засмеялся и звучно поцеловал свою алчную супругу.
Это всего лишь пьеса, Лиззи, любовь моя. Для двух мисс из Бата, старой девы и слуги будет почти невозможно освободить узника из Маршалси.
Хмм,бормотала Лиззи, пока муж уводил ее из гостиной в их спальню.Благослови их Бог, если они попытаютсяони сделают нас богаче короля.
Глава 1
Иногда, когда за время Сезона не удается обеспечить счастье одной-двух молодых леди, скажем, чьей-то сестры или кузины, то следующим шагом в плане действий будет организация идеального загородного приема.
Заметка, найденная на последней странице «Холостяцкой Хроники»
Талли, что это ты делаешь, стискивая свое бюро так, словно кто-то собирается украсть его?спросила леди Филиппа Ноулз.
Кто-то и в самом деле может это сделать, Пиппин,ответила ее кузина, мисс Талия Лэнгли, кивая в ту сторону, где во дворе почтовой гостиницы стояла сестра Талли, бывшая мисс Фелисити Лэнгли, нынегерцогиня Холлиндрейк, с военной точностью раздававшая приказы суетливым лакеям.
Она перемещает багаж?Пиппин с подозрением взглянула на кучу коробок и сундуков.
В который раз,вздохнула Талли, обменявшись сочувствующим взглядом со своей собачкой, Брутом, который, как всегда, сидел у ее ног.Она делала так, когда мы путешествовали с папой по континенту. Снова и снова заставляла переставлять сундуки и сумки. Разве ты не помнишь, как она подгоняла тех бедных слуг, когда мы переезжали в Лондон прошлой зимой?
О да,задумалась Пиппин.Я почти забыла. Может быть, Холлиндрейк сможет предложить
Я уже посоветовала ему не тратить на это силы. Папа и я научились никогда не спорить с ней из-за этого, потому что она просто начинает суетиться еще больше, до тех пор, пока все не будет уложено так, как ей нравится.
А существует ли подобная расстановка?спросила Пиппин с невинным лицом, но ее глаза сверкали.
Талли рассмеялась.
Нет, но она полна решимости обнаружить ее.
В маленьком дворе гостиницы едва хватало места для вереницы из экипажей и фургонов герцога, не говоря уже о багаже, загромождавшем теперь все оставшееся свободное место. И что еще хуже, несвоевременное прибытие почтовой кареты, так же, как и дилижанса, только добавило хаоса, так как пассажиры и форейторы начали толкаться, сражаясь за место. К этому стоило добавить еще и распределение багажа с дилижанса, потому что некоторые пассажиры заканчивали путешествие, а другие пробирались через весь этот беспорядок, чтобы занять предоставленные им места.
Я не хочу потерять свой блокнот и шкатулку с драгоценностями,пожаловалась Талли, крепче прижимая к себе бюро.И кому-то из нас лучше стоять на страже возле нашего экипажа, если мы не хотим обнаружить, что герцогиня добралась туда и готова отправить наши сундуки в фургоны под ящики с посудойи настоять на том, чтобы тетушку Минти тоже переместили куда-нибудь.
Она не посмеет!заявила Пиппин, тем не менее, бросив нервный взгляд на Фелисити.Думаю, она слишком занята, чтобы замечать наши бедные пожитки.
В ответ Талли всего лишь посмотрела на кузину, выгнув бровь.
О, Боже, ты права.Пиппин нахмурила брови.Гляди, она прямо сейчас посылает сюда какого-то беднягу.
Пробормотав себе под нос любимое русское ругательство, Талли решительно заняла позицию перед экипажем, который они с Пиппин делили с пожилой компаньонкой, тетушкой Минти.
Шаги лакея замедлились, когда он приблизился к ним и обнаружил, что оказался перед двумя молодыми девушками.
И что же, по вашему мнению, вы делаете?спросила Талли, передавая свое бюро Пиппин и подхватывая на руки Брута.
Молодой человек опустил голову.
Что ж, мисс, это приказ ее светлости. Я пришел за сундуками и вашей тетушкой.Он протянул руку к двери экипажа, но Талли сделала шаг и оказалась на его пути.
Наплевать на ее светлость! Вы не откроете эту дверь!
Брут добавил к ее словам угрожающее рычание. Ну, настолько угрожающее, насколько мог издать песик, помещающийся в коробке для шляпыи в не слишком большой коробке при том.
Тем не менее, этого оказалось достаточно, чтобы заставить лакея отдернуть руку, потому что маленькая собачка Талли заработала себе среди слуг герцога репутацию «злобной мелкой неприятности».
Талли бросила раздраженный взгляд в сторону сестры, которая прямо сейчас спорила с кучером фургона по поводу правильной расстановки сундуков, а затем свирепо уставилась на злополучного слугу.
Наша тетушка Минти спит. Ее нельзя беспокоить.
И все же лакей настаивал на своем.
Мисс, я не могу вернуться туда, не имея ничего в руках.Он понизил голос и умоляюще произнес:Она спустит с меня шкуру.
О Боже. Бедняга прав. Фелисити спустит с него шкуру.
Талли вздохнула и пожалела, что самым заветным желанием ее сестры было выйти замуж за герцога, а не за портного или мясника. Честно говоря, ее близняшка стала настоящим тираном с тех пор, как обвенчалась с Холлиндрейком. Не то чтобы она совсем перестала быть милой, просто ну, теперь, когда Фелисити на самом деле оказалась герцогиней, она сделалась чрезвычайно несговорчивой, еще в большей степени, чем тогда, когда они жили в бедности на Брук-стрит.
Если в такое вообще возможно поверить.
Пожалуйста, мисс,умолял ее лакей.Разве нет ничего, без чего вы можете обойтись?
Талли изучила багаж, привязанный сзади элегантного ландо.
Возьмите вон тот большойэтот сундук отвечает ее требованиям и должен будет помочь сбалансировать всю ту неразбериху, которую она создала в фургоне.
Мужчина в знак уважения приподнял шляпу и едва не расплакался от облегчения, заполучив что-то, что он мог отнести обратно своей хозяйке с непростым характером.
Когда слуга счастливо заковылял прочь, сгибаясь под тяжестью вещей Талли, Пиппин склонилась к кузине и произнесла:
На самом деле тебе не нужно было приносить такую большую жертву.
Что ты имеешь в виду?спросила Талли, наблюдая за тем, как губы ее сестры расплылись в улыбке при появлении еще одного сундука, который можно было переместить с место на место.
Не нужно было отдавать свою одежду, чтобы удержать Фелисити на расстоянии.
Это не совсем жертва,проговорила Талли, снова опуская Брута на землю и забирая бюро у Пиппин.
Как так?
Потому что если она потеряет мой сундук, то будет должна мне новый гардероб.
Пиппин рассмеялась, в уголках ее голубых глаз появились морщинки.
А я-то подумала, что ты легла на жертвенный алтарь ради меня.Она заправила обратно под шляпку выбившийся локон светлых волос.
Едва ли,ответила Талли, махнув затянутой в перчатку рукой, ее взгляд порхал по сваленному в кучу багажу, а затем остановился на женщине, стоявшей в тени большого дерева на другом конце двора.
Ростом примерно с Талли, со стройной фигурой, леди носила вдовий траурчерные одежды с головы до ног. Определить ее возраст было почти невозможно, так как ее лицо пряталось в тени широких полей элегантной шляпки, но Талли обнаружила, что заинтригована аристократическими очертаниями носа и острым подбородком леди, придававшими ее угловатому лицу своеобразную исключительность.
Талли, обладавшей творческими способностями, нравились необычные лица, и она немедленно начала запоминать и каталогизировать черты лица леди, чтобы потом, когда у нее будет время, сделать набросок.
Но пока Талли изучала женщину, что-то в ее поведении показалось ей странным. Вместо угрюмого, скорбного выражения на лице, какого можно было ожидать от женщины в трауре, таинственная леди наблюдала за происходящим во дворе так, словно что-то подсчитывала, ее рука в перчатке вцепилась в шишковатую, толстую кору каштана, под которым она стояла.
По всей вероятности, размышляла Талли, дама, словно ястреб, не спускала глаз со своего багажа.
Как раз в этот момент вдова повернулась и сказала что-то огромному мужчине, стоявшему позади нееслуге, судя по одежде,прищелкнув пальцами и быстро произнося слова, а затем указав на почтовую карету.
Талли тоже посмотрела на черный экипаж, а затем перевела взгляд обратно на леди, не в силах отделаться от ощущения, что здесь что-то было не такчто под черным бомбазином1 вдова скрывает нечто большее, чем горе.
Кроме того, было в этой женщине что-то смутно знакомое. Словно Талли видела ее лицо прежде. Где-то еще. Но перед тем как она смогла вспомнить, где встречала вдову, Пиппин толкнула ее локтем.
Талли, ты меня слушаешь?спросила она.Хочешь, чтобы я принесла чаю или нет?
Гм, ах, нет,ответила Талли, тотчас же отвлекаясь от размышлений.
Ты уверена?настаивала ее кузина.
Талли снова посмотрела на нее.
О, извини. Да, мне бы очень этого хотелось.
Пиппин открыла дверь экипажа, подхватила обе корзинки с чайницами и начала беспорядочно пробираться в гостиницу, в то время как Талли осталась охранять карету.
А на самом деле ей хотелосьи она с удовольствием поведала бы об этом Пиппин или любому человеку, который выслушал бы ее,отделаться от этого цирка. И не проводить лето в Холлиндрейк-Хаусе.
Девушка подтолкнула туфелькой валявшийся камешек и вздохнула.
Загородная вечеринка. Талли позволила себе не согласиться. Вечеринка подразумевала событие, наполненное радостью и развлечениями. А то, что планировала ее сестра, просто-напросто будет для Фелисити возможностью покуражиться над всеми, кто пессимистично относился к ее великой идее выйти замуж за герцога.
Талли фыркнула неподобающим для леди образом. Если бы на этом интриги сестры закончились, то положение было бы терпимым, но она знала, что Фелисити планировала на самом деледля нее эта загородная вечеринка окажется всего лишь еще одним способом всем назло заниматься устройством браков.
О, я должна была сжечь эту ее гнусную «Холостяцкую Хронику», когда у меня был шанс.
Потому что именно этот ужасный дневник Фелисити, тот, который она вела годами, записывая все внешние качества и материальные блага лордов и джентльменов из общества, представлял собой все то, что негативно отражалось на понятии бракапо крайней мере, с точки зрения Талли.
Что случилось с любовью с первого взгляда? С попыткой найти мужчину, который воспламенит воображение, сердце и душу?
Нет, вместо этого Талли придется провести следующие две недели в окружении идеально подходящих партий. Мужчин, специально отобранных Фелисити за их происхождение, богатство и положение в обществе.
Наподобие лорда Дэлдерби или виконта Госсета.
В этот раз Талли вздрогнула.
Она знала, что должна быть в восторге и испытывать благодарность за эту возможность, потому что какая же незамужняя девица в возрасте двадцати одного года не обрадуется шансу получить приглашение на загородный прием для избранных, где будет полным-полно подходящих холостяков?
Но только не Талли. Потому что мужчины, которых пригласила Фелисити, едва ли относились к тому типу, о котором она мечтала. О мрачном и таинственном. О том, кто повидал мир, существующий за пределами старомодных и безмятежных зеленых берегов Англии.
К несчастью для Талли, в ее жилах текла кровь отца, любившего путешествовать по свету, и степенная, предсказуемая жизнь, которую избрала ее сестра-близнец больше напоминала ей тюремное заключение, чем пресловутый горшок с золотом, в качестве которого большинство рассматривало такую невероятную и высоко возносящую партию.
Нет, там для нее не будет никаких таинственных поклонников, никаких сердечных привязанностей, никакого душераздирающего выбора между апофеозом любви и смертью.
Девушка снова посмотрела через лихорадочно суетящийся двор на огромное каштановое дерево в углу у конюшен, но вдова уже ушлавероятнее всего, чтобы спасти свой багаж или поискать укрытия от развернутого Фелисити поля битвы.
Зависть, острая и пронзительная, кольнула сердце Талли. У этой вдовы, несмотря на ее мрачность и испытующие взгляды, было кое-что, чем Талли никогда не будет располагатьпо крайней мере, до тех пор, пока ей самой не посчастливится надеть вдовий траур.
У нее была свобода.
Три дня спустя
О, Тэтчер, вот ты где,проговорила Талли, останавливаясь на середине кабинета своего зятя, даже не потрудившись постучать. Она полагала, что если бы он был каким-то другим герцогом, а не человеком, который когда-то служил у них лакеем, то она считала бы его таким же напыщенным и неприступным герцогом Холлиндрейком, как и все остальные.
К счастью, Тэтчер никогда не ожидал от нее соблюдения формальностей.
Комната была погружена в полумрак, что идеально подходило к угрюмому настроению Талли из-за роли пешки, которую ей уготовила сестра в своих возмутительных планах.
Одна из горничных сказала, что видела, как прибыл экипаж,начала она,до ужаса убогая повозка, которая не может принадлежать одному из гостей Фелисити, и я подумала, что это может быть мой пропавший