Дамы. Люси бросила толстую стопку бумаг на стол с громким хлопком. Удовлетворившись, что привлекла всеобщее внимание, она окинула собравшихся мрачным взглядом. Наша миссия только усложнилась. Герцог Монтгомери стал новым советником избирательной кампании тори.
Лёгок на помине.
Вокруг Аннабель послышался потрясённый шёпот. Она знала, что некоторые тори выступали за предоставление женщинам права голоса, но многиепротив, в то время как оппозиционные либералы в большинстве своём были за. Герцог перешёл во вражеский стан.
Взяв бумаги, Люси вышла из-за стола.
Отчаянные времена требуют отчаянных мер, сказала она, раздавая листки, поэтому я предлагаю отныне встречаться с членами парламента в их кабинетах, предварительно выяснив всю подноготную джентльменов: их предпочтения, неприязни и, самое главное, слабости. После мы сможем сформировать индивидуальный подход к каждому. Считает себя экспертом по правосудию? Используйте в спорах Платона. Уверен, что, если жена получит право голоса, пострадают дети? Расскажите ему, как из независимых женщин получаются лучшие матери. Короче говоря, дамы, изучите своего врага.
Аннабель кивнула. Выстроенная стратегия и манипуляция всегда работали безотказно.
Листок, который протянула ей Люси, был аккуратно расчерчен на разделы: общие характеристики, протокол голосования, примечательные скандалы, подводные камни. Вряд ли эта информация была широко доступна. Ей придётся покопаться в жёлтой прессе и открытых документах но когда? Выполнение курсовых работ и репетиторство учеников, которым она занималась, чтобы посылать деньги Гилберту, и так отнимали всё свободное время.
Дверь в прихожую скрипнула, и в комнату прокралась Хэтти. Встретив с улыбкой зловещий взгляд Люси, она устроилась рядом с Аннабель, благоухая дорогими духами.
Доброе утро, Катриона, Аннабель, прощебетала Хэтти. Что я пропустила?
Аннабель протянула ей листок.
Мы собираемся шпионить за влиятельными людьми.
Как волнующе. У нас бы получился потрясающий справочник по завидным женихам!
Люси грозно рыкнула:
Завидные женихи? Ты вообще обращала внимание, о чём мы говорим на наших встречах?
Хэтти испуганно выдохнула.
Ни один жених не может считаться завидным, пока вы становитесь его собственностью, как только выходите за него замуж, мрачно проговорила Люси.
Но так и есть, у мамочек, мечтающих выдать дочерей замуж, полным-полно полезной информации, осмелилась возразить сидевшая напротив леди Мейбл.
Можете добывать информацию любыми доступными способами, разрешила Люси. Только не путём брака.
А почему вы думаете, что члены парламента нас примут? спросила Катриона.
Выборы состоятся в марте. А во время предвыборной кампании политики любят делать вид, что они близки к народу. Люси повернулась к Аннабель, на её кукольном личике отразилась надежда. Что ты об этом думаешь?
Превосходная идея, честно призналась Аннабель.
Люси удовлетворённо улыбнулась.
Ты меня вдохновила. Увидев, как ты подходишь к Монтгомери, словно он простой смертный, я абстрагировалась и посмотрела на нашу работу свежим взглядом.
Будет непросто узнать что-то о Монтгомери, сказала Хэтти. Он, конечно, в разводе, и мы все знаем, что он хочет вернуть свой древний замок. Но в газетах о нём ничего не пишут, а я читаю их все.
Люси сморщила нос.
Потому что онлюбимец королевы, пресса боится его трогать. Нет, когда дело касается Монтгомери, мы должны пойти на решительные меры. Катриона, разве не ты являешься тьютором его брата? Лорда Деверо?
Катриона покачала головой.
Это было в прошлом семестре, когда он изучал египетские иероглифы.
Превосходно, сказала Люси. Найди предлог, чтобы ваши пути опять пересеклись, и тогда ты сможешь втереться к нему
Катриона отпрянула.
Я? О нет.
Глаза Люси сузились.
Почему? Вы же и так знакомы.
Я учила его иероглифам, пробормотала Катриона, это совсем не то же самое, что
втираться в доверие, подсказала Хэтти.
Но
Катриона попыталась спрятаться, плотнее закутавшись в свой плед.
Неважно, резко бросила Люси. Аннабель сделает это за тебя.
Встревожившись, Аннабель удивлённо подняла глаза.
Я?
Пожалуйста.
Боюсь, у меня нет предлога для знакомства с ним.
Люси заметно напряглась.
Тебе он и не нужен. Ты самая красивая из нас всех. Попробуй изобразить неподдельный интерес, и молодой человек, сам того не замечая, выложит все свои секреты.
Я не начала Аннабель, но Хэтти перебила её, весело махнув рукой.
Так и есть, прощебетала она, ты очень красива. Что за изумительный профиль! Мне бы так хотелось уговорить тебя позировать для моей картины Елены Троянской. Ты бы согласилась?
Аннабель моргнула.
Прошу прощения?
Хэтти пошевелила пальчиками.
Я изучаю изобразительное искусство. Рисую. Слава богу, я ношу перчатки, у меня самые жалкие руки в Англии.
"Нет, это мои руки самые жалкие", подумала Аннабель. Ей не избавиться от мозолей до конца жизни.
Это большая честь для меня, сказала она, но я не подхожу в качестве модели.
Это для следующего семестра, сказала Хэтти, умоляя своими круглыми глазами.
Люси откашлялась.
Его зовут Перегрин Деверо, сказала она. Найди способ завести с ним знакомство.
Девушки неуверенно переглянулись.
Если мы хотим что-то получить от лорда Деверо, то должны предложить что-то взамен, сказала Аннабель, начиная с очевидного.
Мы могли бы ему заплатить, через мгновение предложила Хэтти.
Аннабель покачала головой.
Вряд ли он нуждается в деньгах.
Молодые люди всегда нуждаются в деньгах, сказала Хэтти, но ты права, этого может не хватить, чтобы уговорить его раскрыть информацию о брате.
Возможно, нам следует придумать способ подобраться к самому Монтгомери.
Хэтти нахмурилась.
Но как? Он не появляется в обществе.
Воцарилось задумчивое молчание.
Мне кажется, есть кое-что, что может заинтересовать лорда Деверо, тихо проговорила Катриона.
Хэтти наклонилась.
Правда?
Катриона принялась изучать свои руки.
Его питейное общество хочет заполучить ключ от винного погреба Сент-Джонса.
Хэтти ахнула:
Ну, конечно.
Затылок Аннабель начало приятно покалывать от предвкушения. Питейные общества Оксфорда рьяно соревновались между собой, до такой степени, что слух об этом достиг даже нежных ушей студенток. Говорили, что победа имела большую ценность, чем диплом с отличием, возглавить таблицу пьяных дебоширов желали так же сильно, как выиграть в турнире по регби против Кембриджа. У богатых, однако, странные приоритеты.
Но как мы сами доберёмся до ключа? спросила она.
Катриона подняла глаза.
Он есть у моего отца.
Безусловно. Как дон 5Сент-Джонса, профессор Кэмпбелл держал у себя ключи от всех дверей. Аннабель почувствовала, как расплывается в редкой для себя улыбке. Хэтти походила на кошку, готовую наброситься на клетку с канарейками.
О боже, сказала Катриона. Лучше бы это того стоило.
Когда Аннабель поднялась по скрипучей лестнице в свою комнату в Леди-Маргарет-Холле, солнце уже село. Студенток всего было восемь, одна из которых, Хэтти, жила в "Рэндольфе", поэтому остальные свободно разместились в скромном кирпичном доме на окраине города, ничем не напоминающим роскошный отель. И всё же, стоя на пороге своей комнаты, Аннабель переполняли тёплые чувства. Слабый свет газовой лампы отбрасывал золотистый отблеск на узкую кровать слева, шкаф справа и шаткий письменный стол прямо перед окном. Её стол. Где она могла погрузиться в мифы Древней Греции и поломать голову над латинскими загадками. Её кровать. Где она спала одна, и её не пинали сонные дети, не отбирали одеяло дочери Гилберта. Стоило повесить на двери снаружи записку о том, что Аннабель занята, и весь мир отходил на второй план.
Она крепко обхватила себя руками. Какой же подарокиметь собственную комнату!
Аннабель сделает всё от неё зависящее, чтобы стать самой прилежной и благодарной ученицей.
Но сначала Она застонала. Сначала нужно помочь группе суфражисток проникнуть в дом самого могущественного герцога Англии.
Глава 5
Ноябрь.
Себастьян кинул пронизывающий взгляд на Перегрина поверх письма, которое встретило его, когда он нанёс неожиданный визит в Клермонт.
Твоя успеваемость упала.
Да, сэр.
Ты не заплатил за обучение в этом семестре.
Перегрин нервно провёл рукой по волосам, безнадёжно их растрепав.
Нет.
Значит, его попытка научить нерадивого брата финансовой ответственности, доверив ему распоряжаться собственным счётом, провалилась.
А сегодня утром ты загнал Уэзерли на свежепозолоченную водосточную трубу в Сент-Джонсе, бегая за ним с мечом?
С рапирой, пробормотал Перегрин, и Уэзерли это заслужил.
Себастьян опустил письмо на стол, заставленный аккуратными стопками срочных и важных документов. Как не вовремя. Перегрин не был глупым, как и не был ребёнком, поэтому причин вести себя как глупый ребёнок у него нет, но вот уже год он вёл себя именно так, создавая проблемы, которых по логическим соображениям не могло даже существовать.
Ты был пьян?
Перегрин заёрзал на стуле.
Нет. Может пропустил пару бокалов виски.
Если он признался в двух, их можно смело умножить на два. Ещё и выпитых до полудня. Верно говорят, яблоко от яблони.
Я разочарован. Голос Себастьяна прозвучал холодно, даже для его собственных ушей.
По носу и скулам Перегрина разлился румянец, придав ему странный мальчишеский вид. Но в свои почти девятнадцать он уже был мужчиной. В этом возрасте Себастьян стал герцогом. С другой стороны, в отличие от брата он никогда не чувствовал себя по-настоящему молодым.
Его взгляд скользнул мимо Перегрина к стене. Справа от двери висело шесть картин с изображением фамильных поместий, и одна слева, на которой был запечатлён замок Монтгомери. Шестнадцать лет назад Себастьян приказал повесить все картины с левой стороны, как ежедневное напоминание о том, что его отец потерял, продал или разорил за время своего недолгого правления. Конечно, фундамент герцогства рушился на протяжении десятилетий, и дед сыграл в этом первую скрипку. Но у отца был выбор: бороться с финансовым упадком, который, как гниль, разъедал их поместья, или сдаться. Он решил сдаться и сделал это, как истинный Монтгомерив наивысшей степени продуктивно. Процесс восстановления проходил отвратительно, он выливался в бесконечное выкручивание рук, просьбы об одолжениях и отказ от традиций. Себастьян начинал понимать, почему мать переехала во Францию, там было легче закрывать глаза на то, кем стал её сынгерцогом с коммерческим складом ума. Он пойдёт на всё, лишь бы вернуть замок. И не потому, что Себастьян чувствовал сильную привязанность к этому месту. Там было темно, гулял ветер, и водопровод никуда не годился, а затраты на содержание сильно ударят по кошельку. Но то, что принадлежало Себастьяну, принадлежало Себастьяну. Долг есть долг. В марте замок Монтгомери, наконец-то, окажется справа от двери. Как же чертовски не вовремя его наследник решил разыгрывать из себя деревенского дурачка.
Он бросил на Перегрина тяжёлый взгляд.
Полагаю, ты потратил деньги на развлечения с друзьями?
Да, сэр.
Себастьян ждал продолжения.
И я играл в карты.
Себастьян стиснул зубы.
Что насчёт женщин?
Перегрин покрылся багровыми пятнами.
Ты же не думаешь, что я стану о них рассказывать, пробормотал он.
Про себя Себастьян согласился: чем занимался брат за закрытыми дверями его не касалось. Но хитрая, мечтающая о титуле девица могла запросто сбить с толку молодого глупого лорда.
Ты же знаешь порядок вещей, проговорил он. Если мне не знакомы её родители, значит она хочет обчистить твои карманы.
У меня никого нет, раздражённо ответил Перегрин, чем только подтвердил его догадку.
Себастьян подумал, что надо не забыть послать человека прочесать полусвет и сообщить даме, кем бы она ни была, чтобы попытала судьбу в другом месте.
Он постучал пальцем по письму.
Я вычту компенсацию за водосточную трубу из твоего содержания.
Понял.
Ты не поедешь со мной во Францию, а останешься здесь и будешь учиться.
После секундного колебания брат угрюмо кивнул.
И на время новогоднего приёма ты отправишься в Пендерин.
Перегрин побледнел.
Но
Было достаточно одного взгляда, чтобы брат передумал протестовать, но сухожилия на шее Перегрина напряглись. Непостижимым образом ему нравились домашние приёмы и фейерверки. По правде говоря, чем больше он погружался в суматоху празднеств, тем веселее становился. Брат пришёл в восторг, услышав о том, что они собираются устроить новогодний приём. В поместье в Уэльсе никогда ничего не происходило.
Могу я вместо этого попросить наказание розгами? задал вопрос Перегрин.
Себастьян нахмурился.
В твоём возрасте? Нет. Кроме того. Тебе понадобится больше пары минут, чтобы обдумать свои дурацкие поступки.
Перегрин опустил глаза в пол.
И всё же Себастьян успел разглядеть вспышку эмоций в глазах брата. Которую можно было принять за ненависть.
Как ни странно, его это задело.
Он откинулся на спинку стула. За те шестнадцать лет, что Себастьян воспитывал Перегрина он, видимо, где-то допустил ошибку, потому что брат явно рос не тем человеком, которым должен был стать. Или, возможно именно тем. Кем-то наподобие их отца.
"Только через мой труп".
Перегрин всё ещё сидел, склонив голову. Кончики его ушей покраснели.
Ты свободен, сказал Себастьян. На самом деле я не хочу тебя здесь видеть до конца семестра.
Перегрин Деверо оказался совсем не таким, каким ожидала его увидеть Аннабель. С сияющим взглядом зелёно-карих глаз и пепельными волосами он выглядел по-мальчишески дружелюбным даже симпатичным. Полной противоположностью брату.
Вместе с Катрионой и Хэтти они встретили его у Сент-Джонса, он стоял, прислонившись к колонне с недокуренной сигаретой в руке, которую вежливо погасил, как только к нему подошли девушки.
Он оглядел их троицу с лёгким недоумением.
Дамы, считайте меня оптимистом, проговорил Перегрин Деверо, но благодаря этому ключу мы обгоним все питейные общества Оксфорда, так что я с содроганием представляю себе цену. Что вы хотите взамен? Золотое руно? Голову на блюде? Мою душу?
Он говорил с той же наигранной мелодичностью в голосе, что и молодые лорды, которых Аннабель помнила по званым ужинам в хозяйской усадьбе дома, эти мужчины любили, как звучат их собственные шутливые замечания. Нужно было иметь хороший слух, чтобы уловить скрытую настороженность в вопросе лорда Деверо. Парень не дурак.
Она одарила его, как надеялась, застенчивым взглядом.
Вашей душе ничего не угрожает, лорд Деверо. Мы просим лишь приглашение на ваш домашний приём в Клермонте.
Он моргнул.
На приём, повторил лорд Деверо. На обычный домашний приём?
Да. Интересно, а на что похож "необычный" приём.
Но почему вы выбрали именно приглашение, если могли попросить что угодно? Он выглядел искренне озадаченным.
К счастью, Аннабель пришла подготовленной.
Посмотрите на нас. Она печально вздохнула и жестом указала на своё старое пальто. Мысиние чулки. У нас репутация чудовищно немодных женщин, а вы вращаетесь в самых модных кругах Оксфордшира.
Что являлось чистой правдой. Аннабель не могла позволить себе модную одежду; Катриону, казалось, она совершенно не интересовала, а Хэтти Ну, у неё были свои представления о моде. Сегодня она прикрепила к своей шляпе гигантский бирюзовый плюмаж, из-за которого при каждом дуновении ветра маленький головной убор едва не слетал с головы.
Именно на это покачивающееся перо и устремился взгляд лорда Деверо.
Ну, сказал он. Понимаю. Его собственное облачение говорило о деньгах и хорошем вкусе: щегольски сдвинутый набок цилиндр, изящный серый сюртук и свободно обёрнутый вокруг шеи шарф, чёрные начищенные до блеска оксфордские ботинки. Тщательно рассчитанная небрежность, с которой он всё это носил, должна была свидетельствовать о том, что его вообще не волнует мода.