Ты права. Вот тебе полмонеты, купи тонкой тесьмы. Поторопись, если Гуна и рассердилась, то никак этого не показала.
Пока служанка бегала к лоткам, Луиза готовилась к оглашению. Она помылась кипяченой водой, протерла себя душистой тканью собственного изобретения и начала разбирать скудные украшения. Из всего что было, сердце приняло только золотую сетку на волосы и перстень матушки.
Ну и достаточно. В конце концов, я нищая графиня, так пусть это будет заметно, Лу изучала свое отражение в оловянном, неровном зеркальце, и разговаривала сама с собой, Чем хуже я выгляжу, тем лучше. Если король меня не заметит и не узнает, то моим планам не дано свершиться. А значит, нужно быть неприметной для мужчин, чтобы сэру Годфри не сделали предложения о союзе.
Гуна вернулась с заветной тесьмой в руках и уселась пришивать ее к платью. Лу причесывалась и накладывала сеточку на головку. Получилось удачно! Волосы она оставила распущенными и они красивыми локонами упали ей за спину.
Да, для другого времени подобная прическа была бы фривольной, но оглашение, как рынок невест, диктовало свои условия. Нужно было показать товар лицом, отсюда и вольные локоны девушек. Искатели брачных союзов не стеснялись осматривать невест с ног до головы. И если бы было возможно, они бы и в рот заглядывали! Хотя были и такие попытки.
Леди Луиза, а ведь совсем неплохо, Гуна любовалась девушкой, когда та уже была готова к выходу.
Светлые волосы волнами, легкая золотая сеточка на головке, ясные глазки, гладкая кожа и очень красивые губки. Фигура у леди исключительная, потому и платье, с узким лифом, приталенное, село великолепно. Длинные рукава достигали колен, юбка с небольшим шлейфом льнула заманчиво к бедрам и создавала впечатление, что Лу не идет, а парит в воздухе. Цвет платья, коричневозолотой, согласно знамени Уилшир, прекрасно оттенял кожу Луизы. Тонкая золотая тесьма не выглядела скудно на платье, а смотрелась изысканно и скромно одновременно. Пояс, обязательный предмет туалета знатной дамы, тоже был украшен золотой тесьмой. На поясе, в узких петельках укрепился подвесной кармашек, куда Лу спрятала то, на чем планировала подзаработать в случае неудачи с королем.
Луиза, ты готова? Трис впорхнула в шатер, она и сестра одевались в родительском жилище, под внимательным взглядом матери.
Беатрис, ты выглядишь чудесно! это было чистой правдой.
Трис Суррей была хороша собой исключительно. Темные волосы и карие глаза, пышная грудь и круглые бедра. Ее сестра Элоиза так же, блистала, но чуть тише, не так ярко.
Матушка прислала меня за тобой. Она все еще сердится за песню, Трис опустила голову, Знаешь, ты пела так красиво, что я заслушалась. Еще немного и я бы начала вместе с тобой.
Хорошо, что не начала. Иначе спать улеглась на голодный желудок, а он не совсем то, что нужно девушке накануне праздника. Трис, мы еще споем с тобой. Я приду к тебе в спальню с лютней, и мы сочиним свою песню, а если не поленимся, то и целую балладу.
Не забудь, ты обещала, Трис слегка улыбнулась, взяла за руку кузину, и обе они вышли из шатра в суматоху поля Рэндом.
Столица гудела, сияла красочными стягами, мерцала золотом отделки на дорогих одеждах дворян и кишела простым людом, который стоял вдоль улиц и разглядывал шествие знати к замку короля. Тесно было так, что повозки не умещались на улочках. Поэтому многие из аристократов попросту пересели на лошадей. Ехали по двое, и ктото и по трое.
Лу сидела позади Элоизы на гнедой лошади, и снова восхищалась толпой, звуками большого города, хоть некоторые из них вовсе не были предназначены для ушек юных леди. Отовсюду смешки, свист и громкие высказывания простолюдинов по поводу нарядов и внешности дворян.
Жуди, только посмотри на ту пышку. На ней не платье, а целый парус. Ох, достанется кому-то в постель горка сала! Качать будет, как на волнах!
Не скажи, Дюс. По мне, так чем пышней девица, тем теплее спиться.
А дальше еще хуже, потому, как приятели стали обмениваться совсем уж непотребными словами, рассказывая друг другу, как правильно использовать теплое женское тело под собой. Лу не услышала уже их разговора, потому, что продвинулась их кавалькада дальше по улице.
Чтоб я сдох! Эй, ангелочек, посмотри на меня! Я слышал вчера, как ты пела у святого Жоссе. Спой еще! проезжали мимо толпы, собравшейся у Главного дома на Площади, Или улыбнись! Эй!
Народ узнал Лу! Какой стыд! Так подумала графиня Суррей, а сама Лу подумала совсем не так. Когдато давно, попалась ей в руки книга о правилах общения с толпой еще романских времен. Язык был сложен, но упрямая Лу продралась сквозь вязь непонятных слов и вот, что вынесла она оттуда.
Ангелы поют только на небесах. Готов умереть за мою песню? вот такто!
Лу помнила, что с народом можно и нужно общаться, при этом не демонстрировать слишком свое превосходство, но и не ровнять себя с ним.
Готов! Вот сей момент и помру. Споешь? молодой парень пробирался через толпу за лошадью Лу, его поддерживали смехом и выкриками, Куда? Не уезжай!
Парень вскочил на большую бочку и уже оттуда кричал Луизе. Толпа подбадривала его и ее, вопила громко.
Ангелочек! Поющий ангелочек Жоссе!
Разумеется, Лу петь не стала, но повернувшись так, чтобы ее не видела леди Мелисса, помахала рукой парню и улыбнулась. Тот подпрыгнул радостно на бочке, не удержал равновесия и упал прямо на людей. А там смех, шутки и одобрительный гомон в адрес юной аристократки, которая не стала морщить очаровательный носик и общалась с простолюдином приветливо.
Когда все же удалось добраться до Замка, не потеряться в толчее и не попасть под копыта лошадей в длинных попонах, сэр Годфри повел своей семейство туда, куда давно хотел попасть. А именно, в высшее общество, а там сливки сливок, цвет нации и вместе с этим, золото и власть.
Мне страшно. Я сейчас упаду, мама, шептала Трис, Тут все такие важные.
Элоиза и вовсе лишилась дара речи, глядя на высоченные потолки Главного зала, на оконные витражи огромной стоимости и редкости, и свет, что пробивался сквозь них, цветной, радужный. Ложились лентылучи причудливо на плитку пола, светились красиво. Зал настолько был помпезен и величествен, что угнетал, давил своею пышностью на тех, кто до сих пор считал самым роскошным Залом в Мире центральную комнату в замке графа Суррей.
Лу тоже засмотрелась, так же, как и ее сестры была подавлена и растеряна, но у нее была цель и ей пришлось собрать всю свою волю в кулак и начать осматриваться по сторонам.
Дворян было много, но не настолько, чтобы не запомнить их лиц. Цвет нации, это не все подряд, верно? Семейство сэра Годфри и вместе с ними еще три таких же, растерянных и пораженных, слуги оттеснили вправо. Роддерик тихо пояснил, что это те, кто будут представлены королю впервые. Остальных Виго уже знал и они относительно ровной толпой остались стоять слева. Центр зала пуст, а в его дальней стороне трон.
Когда гомон стих, послышался раскатистый голос личного королевского глашатая.
Его Величество, король Виго Третий Красивый! двери зала, огромные, раскрылись и король двинулся между своих подданных к трону, почти не замечая, как склоняются гордые головы и гнуться в поклонах спины.
За ним его приближенные дворяне и церковник. Они достигли трона, король занял свое место, а по обеим сторонам от него встала его личная свита.
Его Высочество, принц Ричард, глашатай не дал передышки и снова почетное шествие наследника трона, ради помолвки которого все они и прибыли на турнир.
Королева на оглашение не пришла. Таков протокол. И об этом снова поведал тихо Родерик.
А Луиза смотрела на короля Она знала, кто он для нее, но никак не могла понять, как это возможно быть дочерью этого красивого мужчины, обладающего абсолютной властью над всеми и каждым в стране. Потом взгляд ее привлек высокий аристократ, стоявший рядом с троном по правую руку от короля, ступенью ниже. Лу увидела цвета Лидсов- синий и черный. Не может быть! Ги Френсис Годольфин, герцог Лидс!
Любая на ее месте поступила бы так же, увидев своего кумира впервые. Как? Очень просто. Луиза уставилась на Ги и уже больше никого не замечала. Высокий, плечистый и красивый Черные волосы и яркие серые глаза, поразительный контраст, но и изумительный в своем несоответствии. Грозный вид Лидса дал понять Лу, что этому мужчине она вопросов своих задать не сможет. Почему? Он попросту ее не заметит. Сочтет мышью в лучшем случае, а в худшемпылью под своими дорогущими сапогами.
Принц Ричард встал у трона отца, заняв полагающееся ему высокое место и король начал свою обычную приветственную речь.
Мы ценим всех, кто прибыл сюда. Мы рады каждому из вас. Мы приглашаем быть гостями в нашем доме, и предлагаем хлеб и защиту, древняя фраза приветствия от правящего дома.
Все находящиеся в зале, как один склонились в поклонах. Мужчины опустив головы, дамы пав в глубокие реверансы.
Среди нас есть те, кого мы видим впервые, слова, послужившие сигналом к тому, чтобы поданные перестали кланяться, а вновь прибывшие подходили к королю для представления.
Первыми были Уостерширы, семья из пяти человек. За ними Торвины, и Болтоны. Лу, уже не слушала, она собиралась с духом. Король знакомился с новыми подданными не более, чем минуты за три, а значит у нее совсем мало времени, чтобы привлечь к себе его высочайшее внимание!
Граф Суррей, графиня Суррей с семьей. Графиня Уилшир, Лу даже внимания не обратила на то, что ее имя назвали отдельно, она шла позади Трис и Элоизы, каких- то деревянных в своем волнении. Лу не могла позволить себе тревоги, потому и спина ее была пряма, голова перестала кружиться, и все ее существо превратилось в одно целое нечто, которое стремилось сейчас к своей цели.
Лорд Годфри, мы оценили Ваш вклад, король с намеком на высокие подати, Леди Мелисса, я знал Вашу матушку. Сэр Родерик, удачи в турнире.
А уже потом, когда важные члены семьи были удостоены вниманием Виго и отступили вправо, вперед вышли те, которые ценились меньше, а именно, дочери.
Трис и Элоиза впереди, Лу позади них. Реверанс. Во время поклона Лу, вопреки установленному протоколу смотрела прямо на короля. Не волновалась, просто нельзя ей было сейчас! Она смотрела в глаза монарха иНичего в них не заметила. Он скользнул взглядом по ней, задержался на секунду, а потом кивнул всем троим.
Дочери графства Суррей очаровательны, сэр Годфри. Уилшир так же, прекрасен. Мы рады вам, семья отошла к своей стене и застыла там. У всех было разное выражение лиц. Сэр Годфри чуть не лопался от гордости, леди Мелисса улыбалась, радуясь прекрасному выходу дочерей, Родди сиял, словно панцирь победителя турнира, а Лу была убита тем, что все ее планы рухнули.
Король ее не узнал, а это значит, что ее судьба не изменится никак. Да, Лу хотелось плакать, но она не стала. Вместо того, чтобы рыдать и ругать себя за недальновидность и напрасные надежды, она стала думать о главном. Первоекак правильно поднести свою идею обществу и нажиться на этом, а второекак не выйти замуж раньше, чем ей хотелось бы.
Глава 5
Ги стоял у трона Виго и внимательно разглядывал дворян, что собрались на оглашение, подмечая любой недовольный взгляд и каждую, спрятанную наспех, язвительную улыбку. Ничего нового для себя он не открыл. Расклад все тот же, древний и опасный. Бофорты, Маннерсы, Сеймуры и Фицрои держались друг друга, составляя довольно серьезную оппозицию трону. Герцог Лидс прекрасно знал об этом сговоре, потому и нашел повод для нападения на Хатуэев, род, бывший частью негласного союза. Оппозиционеры поняли намек и временно поутихли, но это вовсе не значило, что планы свои забросили совершенно. Сэр Томас Гай Маннерс, герцог Ратленд имел некоторые шансы на престол по праву рождения, небольшие, но все же. В том и заключалась опасность союза сильных родов, имеющих возможность продвинуть на трон одного из своих, того, у которого были права на власть.
Впрочем, сейчас это не было первоочередной проблемой. Война с Хатуэями подточила ресурсы Союза, вытряхнула из него монеты и солдат, но Лидс понимал, что так будет не всегда и уже строил далеко идущие планы по устранению опасности для Трона.
Граф Суррей, графиня Суррей с семьей. Графиня Уилшир, взревел глашатай и отвлек внимание Ги на себя, точнее на семью, которую представляли сейчас Виго Красивому.
Ги хорошо помнил разговор с Перчаткой и присмотрелся к новеньким внимательно. Отец семейства, приятный мужчина с хитринкой в глазах, его жена, довольно сносной еще внешности, но с неприятным взглядом, бравый сын. А потом вышли три девицы. Две стояли впереди, третья пряталась за их спинами, но не настолько, чтобы укрыться от глаз внимательного Лидса. Красавицы, так подумал Ги о первых двух, пока не увидел третью Он сразу понял, почему Слэйд назвал девицу ангелом и был совершенно уверен, что пела именно она и никакая другая. Но коечто в ней заставило Ги насторожиться и проявить особое внимание, если не сказать пристальное.
Нет, она не сияла небесным светом, тем паче из глаз ее не лился адский пламень, она, как и две других девицы подошла к трону с лицом таким же, как и у всех дебютанток. Глаза опущены, уголки губ приподняты в полуулыбке. Но вот в момент глубокого реверанса, лицо ее преобразилось совершенно. Куда исчез ангелочек? Ему на смену явилась сосредоточенная, серьезная графиня, с пронзительным взглядом и уверенностью на лице такой мощи, что Ги приподнял бровь удивленно. Маленькая леди Луиза смотрела прямо на Виго, будто хотела чтото емусказать? Донести весть?
Разумеется, Ги покосился на короля. Тот никак не отреагировал на дерзость новенькой, лицо его осталось невозмутимым и величественным, но пальцы Виго сжал подлокотники трона так сильно, что костяшки побелели. Лидс непроизвольно положил руку на кинжал, меча на оглашении не полагалось, и сделал малый шаг в сторону короля. Интуиция Ги сработала помимо его собственной воли, так же, как и работала в бою, на турнире, в сложных переговорах, и была развита до уровня животного инстинкта. Это было частью его военного гения, помогало ему везде и во всем. Сейчас интуиция Ги кричала о том, что король взволнован. Неужели, это связано с малышкой Уилшир?
Виго напуган? Удивлен? Что происходит? Это лишь малая часть вопросов, что пронеслась у Ги в голове и осталась без ответа. Семейство представившись, расположилось у стены, а Ги неотрывно смотрел на «ангелочка». И снова девушка изумила его! Она рассердилась, но мгновенно взяла себя в руки и задумалась о чемто своем, при этом на лице ее Ги заметил эдакую серьезную хитринку. Видимо, чтото для себя решив, маленькая леди еще раз преобразилась и стала такой же, как и все девицы в зале. Скромной, милой и с опущенными глазками.
Разумеется, Лидс смотрел на нее, ожидая еще одной метаморфозы, но не дождался, увы. А было интересно.
Оглашаем списки рыцарей и соперников. Первый вызовмаркиз Талбот герцогу Лидсу, глашатай начал свое дело.
Одобрительный гомон и стук сапог по плитке пола.
Второй вызовграф Воксли барону Фрэнну, и снова гул и стук сапог.
И так еще очень и очень долго. Оглашены были парные турниры и соперники, команды для участия в свалке, очередность и правила выбывания рыцарей из состязаний. Мужчины азартно следили за ходом оглашения, радуясь и любопытствуя сверх меры. Дамы заскучали, но вынуждены были повиноваться воле господ своих, проявляли терпение, являя обществу добродетель смирения и покорности.
Ги снова взглянул на маленькую графиню и пожалел, что не сделал этого раньше. Та с повышенным интересом наблюдала за всеми, и Ги был уверен, что она оценивала всех и каждого в этом зале! Он готов был сожрать свой сапог и поклясться на кресте, что Уилшир единственная из всех дам здесь получала удовольствие от чисто мужского праздника. Хорошо, что клясться он не стал, потому, как пришлось бы есть обувь. Леди Оранта, которую король сватал Лидсу, мило улыбалась Джеку Сомерсету и получала удовольствие от происходящего, а более всего от ответной улыбки Джека.
Дальше еще интереснее! После оглашения, Виго позвал всех к столу, что являлось жестом мира и доверия, ведь преломивший хлеб в доме врага, становился другом. Конечно, традиция себя изжила, но на таких вот ритуалах держалась власть, страна и общество.
Толпа разбрелась, но позже собралась в большом обеденном зале, где уж и столы, и скамьи, и музыканты.
Ги следил за ангелочком, и вот что приметил. Уилшир поглядывала не него самого, стараясь делать это незаметно. Хитрый Лидс улучил момент, и посмотрел на девушку, когда та его изучала. Как и все другие дамы, она тут же опустила глаза и даже постаралась спрятаться за спиной графа Суррея. Ги усмехнулся, понимая, что и до ушек этой леди дошли страшные слухи о нём. Но, кажется, он ошибся Ангелочек продолжала наблюдать за ним!. Он видел любопытные голубые глаза, которые то и дело, показывались изза спины сэра Годфри.