Ну-у?.. спросила девушка, приподняв полукружия своих черных бровей.
Ах, да, это я
Я понимал, что выгляжу смешнои оттого еще больше терялся. Дрожь проняла меня до корней волос. Я был точь-в-точь перебирающий лапками мышонок, который только глубже проваливается в вязкое желе.
Черт возьми, надо просто выпрямить спину и равнодушно отчеканить: «Мне, пожалуйста, два пирожка с капустой и крабовый салат». Боже, как я сейчас жалел о том, что я не развязный мачо и не вшивый пикапер, способный стрельнуть номерок телефона у понравившейся девушки. Зачем я только родился рохлей, лузером и задротом?.. Вот я закидаю себе в глотку пирожки и салат и мне останется только вытереть рот салфеткой и отчалить.
Точно в насмешку, судьба не несколько минут столкнула меня с восхитительной красавицейс которой мы разойдемся, как в море корабли. Возможно, я еще не раз заверну в это бистрочтобы только бросить взгляд на милую тюрчанку. Но я никогда, никогда не заговорю с ней иначе, чем как покупатель с продавщицей. Потому что я не знаю, как должен вести себя юношакоторый хочет привлечь внимание девушки. Свои представления о взаимоотношения полов я черпал только из поэтических книг.
Дайте мне, пожалуйста салат «мимоза» и две сосиски в тестенаконец выдавил я.
Малика рассмеяласькак звенит маленький декоративный колокольчик. Подозреваю: дело было в том, что я имел чрезвычайно глупый вид. Моя тюрчанка из стихов Саади шустро собрала заказ. Мне оставалось только взять поднос и переместиться за стойку. Ковыряя вилкой салат и помаленьку откусывая от сосиски в тесте, янет-нетда и поглядывал через плечо на Малику.
О, как странно!.. Посмотреть на меня со стороныя просто парень с рюкзаком на спине, закусывающий в дешевой забегаловке. А на делемое сердце квакало лягушкой и рвалось по швам. Казалось: я факелом вспыхну от внутреннего огня.
Меня так и подмывало: утереть вымазанные в салате губы, пасть перед нежной тюрчанкой на колени, протянуть руки, процитировать строчку Джами и взмолиться: «Выходи за меня замуж!..».
Вот такой я пылкий Меджнун. Но прекрасная, как молодая пальмочка, Лейлихотя бы отвечала своему страстному возлюбленному взаимностью. Малика жев ответ на мой бурный порывтолько покрутит пальцем у виска. Время Фархада и Меджнуна прошло. В наш похабный век, чтобы завоевать девушкунужно сводить ее в фешенебельный ресторан поесть хрустящих французских булок и суп из акульих плавников. Подарить абонемент в массажный салон, серебряное колечко и модные духи. Стишками не соблазнишь ни одну дурочку. Сегодня обществоэто рынок. Всегда есть продавец и клиент. Когда юноша и девушка затевают шуры-мурымежду молодыми людьми заключается сделка. Брактоже сделка, большей степени надежности.
Приходится признать: самая честная женщинапроститутка. Подобная конфете без ярко разрисованного фантика. Проститутка без лишних слов продает тебе свое тело, принимая наличные или перевод на карту. И не требует от тебя плясать вприсядку выдумывать что-то с поездкой на море или с обедом в элитном кафе под сверкающими круглыми люстрами.
У меня задрожали веки и задергался кадык. Ну вот еще!.. Не хватало только расплакаться за поеданием «мимозы»!.. Мозг обожгла мысль: а если бы Малика и впрямь была путаной?.. О, тогда бы я знал, куда потратить деньги, которые дарит мне на праздники бабушка!.. Я бы снял Малику на ночь. Забыв обо всем на свете, мы отдались бы пьянящей бесстыдной страсти. А под утрокогда усталая Малика уронила бы голову на подушкуя сказал бы, запустив пальцы в длинные черные волосы тюрчанки: «Тебе не обязательно заниматься проституцией. Будь моей женой».
Ха!.. Как будто моя энергичная бабушкапо пунктам и параграфам расписавшая мое будущееспит и видит, чтобы я притащил в качестве невесты нерусскую девушку (очевидно, без расейского гражданства). Нет!.. Бабушка сразу же заверещит: мол, внучок, «это же невыгодная партия!..».
Я горько вздохнул. И подумал, комкая в кулаке жирную салфетку: я ухоженный и сытый, но несвободный. Гудящий муравейник мегаполисаэто царство тотального рабства. Каждый муравей при деле: один тащит хвоинку, другойличинку, а третийдоит тлю. Людям-муравьям, с детства подчиняющимся тысяче условностей и заданным алгоритмампросто некогда задуматься об утраченной вольной волюшке
Стеклянная дверь раскрыласьв кафешку вошел новый посетитель. Мужчинка лет под сорок пять, ростом с пожарную каланчу. Длинный плащ мужчинки был распахнуттак что виден был черный пиджак с приколотой брошкой. Крючковатый нос придавал гостю сходство с хищной птицейда и в выражении лица было что-то напоминающее о стервятнике. На носуочки. Седые шевелюра и усыаккуратно подстрижены. Ни один волосок не топорщился. От дядечки распространялся резковатый запах мужского одеколона. Казалось: этот аромат окутывал очкастого стервятника густым облаком.
«Метросексуал», подумал я, косясь на серебряную брошку на груди мужчинки. Не знаю отчегоно дядечка мне сразу не понравился.
Маленькими шажкамистуча лакированными туфлямиметросексуал подошел к кассе и, что называется, через губу сказал:
Девушка. Порцию пельменей по-нижегородски.
Потихоньку я наблюдал за Маликой и господином в плаще. Мне было неприятно уже оттого, что «господин» вообще обращается к моей тюрчканке. (Ха!.. Когда она успела стать моей?..).
Минуточку.
Проворная Малика щипцами выудила с витриныодин за однимпять здоровенных пельменей, сложила на одноразовую тарелку и поставила в микроволновку греться. Метросексуал торчал прямой, как тростьи корчил недовольную козлячью мину.
Возьмите. С вас сорок червонцев.
Бодрая, ловкая Малика достала из микроволновки пластиковую тарелку с пятью жирными пельменями.
Девушкагрозно, как тигр Шерхан, прохрипел дядечка в плаще. За стеклами очков у «благородного господина» точно полыхнули молнии.
Да-а?.. поправляя длинные волосы, спросила Малика. Ее агатовые блестящие глаза смотрели без страха.
Забыв про свою «мимозу» и недоеденную сосиску в тесте, яне скрываясьнаблюдал за разгорающимся конфликтом Малики и усатого мужчинки. Я горячо сочувствовал моей тюрчанке. В сердце закипал гнев против седого дурака. Что тебе надо от девушки?.. Расплатисьи жри свои пельмени. Желательногде-нибудь в отдаленном месте. Хоть за полярным кругом.
Девушка Что Что вы мне положили?..
Не прикрывая паскудный род ладоньюпокрасневший, как перезрелый томат, мужчинка захлебнулся яростным кашлем.
Я положила вам пельмени по-нижегородски, не моргнула глазом храбрая Малика. Блюдо такое. Пять пельменей. Стандартная порция.
Де-ву-шка!.. чуть не захлебнулся слюною «очкастый стервятник».
Противники стояли друг против друга, разделенные только прилавком. Малкапрекрасная, как цветок; с заколкой в виде бабочки в красиво вьющихся темных волосах; хрупкая и миниатюрная. И дядечкадлинный, как мачта, на которой модный плащ висел, как парус. Весь холеный, лощеный и прилизанныйаж с души воротило. И хоть бы волосок выбился у дядечки из щетинки аккуратно подстриженных усиков а-ля Эркюль Пуаро. Я подумал: не удивительно, что такой породистый крысеныш, заботящийся о своих волосах и коже не хуже иной дамочкии ссору в дешевой кафешке затевает, как бешеная баба. «Хуже женщины, ведущей себя, как мужиктолько женоподобный мужчина», сказал кто-то из классиков мировой литературы.
То, что вы мне даетеэто что угодно, но не нижегородские пельмени!.. со скрежетом зубовным выдал седоусый метросексуал. Где вы учились кулинарии?.. Нижегородские пельмени подаются с зеленой веточкой укропа, кусочком сливочного масла и с несколькими горошинами черного перца. Пер-ца!.. Слышите, девушка?..
Мужчинка плевался словами, все повышая тонпока не сорвался на отвратительный визг.
Ой, вы только не кричите, уважаемый. Я же вас не режу, рассмеялась дерзкая Малика. Кулинарии я училась у своей мамочкикоторая, пока не поддалась болезни, такие беляши жарила, что любой итальянский шеф-повар со своей пастой плакал бы от зависти И что вы заладили: «девушка, девушка»?.. Я знаю, что я не пареньпредставьте себе. А по поводу перцев-укропов я вам так скажу: на каждое блюдо у меня есть технологическая карта. Я подаю вам пельмени не абы какими, а строго в том виде, какой прописан в карте. Так вот, дедуля: в рецептуре блюда «нижегородские пельмени» про перец, масло и укроп не сказано ни полслова. Что делать: такие порядки в нашем кафе. А если вам принципиально уплетать пельмени по-нижегородски со всеми добавкамипоищите более продвинутый ресторан или приготовьте эти пельмени сами дома!..
Малика оперлась маленькими ладошками о прилавок и чуть подалась впередс вызовом глядя в глаза прилизанному усачу. Ее нежно-смуглое личико лучилось боевым задором. Я отметил, как красива родинка у краешка губ кудесницы.
Мне хотелось смеяться и аплодировать. Настолько меня восхитила бойкая бесстрашная Малика. Речь шла о такой приземленной форме материи, как пельмени. Но мое пылкое воображение и сюда приплело сюжеты из персидско-таджикской поэзии. Вспомнились строчки Саади: красавицадаже одетая в рубищепритягивает взоры. Не будь я совсем бесталанным поэтомсложил бы рубаи о том, что гурия остается гурией, даже если, волею судьбы, подает пельмени разным недовольным скотам.
Усач покраснел, как рак в кипятке. Затем пожелтел. Побледнел. Даром, что не позеленел. Инаконецизрыгнул поток ругательств:
Ах ты, тварь!.. Малолетка!.. У тебя давно-то мамкино молоко на губах обсохло?.. Азиятка понаехавшая!.. (Метросексуал произнес именно так: «азиятка»). Да как ты смеешь, уродка, оскорблять русского человека, который находится у себя в стране?.. Шлюха!.. Пиявка!.. Ползучая гадина!..
У меня уши в трубочку свернулись от забористой брани «интеллигента». Мелькнула мысль: надо бы заступиться за девушкузаткнуть разбушевавшегося «усатика». Даже окунуть его мордой в остатки салата «мимоза». Но, видимо, я трусливый зайчишка. Я только вдохнул, выдохнул и остался на месте. Пальцы у меня тряслись.
Малика сначала отшатнулась от очкастого хамакак от ядовитого насекомого. Но затем снова подалась вперед. По ее красивым губам змеилась нервическая ухмылка. Глаза сверкали. Не было сомнений: своей площадной руганью дядечка в плаще только на несколько мгновений выбил красавицу из равновесия. Сейчас Малика соберется и даст «усам и плащу» достойный отпор; смешенный с грязью очкарик тысячу раз пожалеет, что переступил рамки приличия.
Но дело приняло неожиданный оборот.
Бросив взгляд на улицуза стеклянную дверья увидел только что припарковавшуюся роскошную иномарку. Из авто вышел нестарый кавказской наружности мужчина в полосатом пиджаке и в брюках со стрелками. Через секунду кавказец уже вошел в бистро, со словами:
Так-так-так. Что у нас здесь происходит?..
Я догадался: важный кавказецхозяин заведения и работодатель Малики.
Скандальчик тут у нас, Омар Османович, доложила Малика. У гражданина подгорает.
Омар Османович. Я мысленно окрестил хозяина забегаловки «два О».
Вы владелец кафе? пыхтя и щурясь, спросил усатый очкарик. Что за сброд вы нанимаете?.. Ваша девушкаона
Разве что горячий пар не вылетал из ушей «очков и плаща». «Два О» театрально поднял руку:
Я вас понимаю. Сейчас во всем разберемся. Я хотел бы с самого начала послушать, что здесь произошло.
Ну, в общемзаговорила было Малика.
Молчи. Омар Османович прислонил холеный палец к губам. Клиент всегда прав. Пусть рассказывает клиент.
Ободрившийся дядечка потеребил себя за ус. Исо страстью художника, густыми красками пишущего картинупринялся ябедничать на бедную Малику. «Очки и плащ» вдохновенно врал, как жестоко был оскорблен и растоптан хрупкой продавщицей. И конечногнал пенную волну возмущения по поводу того, что пельмени по-нижегородски должны подаваться с перцем, укропом и маслом.
Простите нас. Простите, покорным холопом отозвался «два О», опуская голову и прижимая руку к сердцу. Мы ориентируемся на европейские стандарты обслуживанияи не потерпим дурного обращения с нашими дорогими покупателями. Задевшая вас сотрудница, (Омар Османович скосил глаз под кустистой бровью на Малику), будет уволена Что же касается пельменей по-нижегородскито в нашей рецептуре действительно не предусмотрено добавление масла, укропа и перца. Я понимаю: это ранит вас как тонкого ценителя, гурмана. Извините нас!.. В качестве компенсации я предлагаю вам большой стакан капучино. Уж по части напитков на основе кофенам равных нет.
Что жснова подергав себя за ус, очкарик в плаще издал фыркающий звук, который должен был обозначать удовлетворение.
Омар Османович повернулся к Малике и резко бросил:
Ты слышала. Капучино «ноль пять» для господина.
Ах, для господина?!.. едко рассмеялась Малика.
Нервно покусывая губы и беспощадно комкая в кулаке салфетку, я наблюдал за безобразной сценой.
Какой-то дурак взбеленился оттого, что в пельмени не положили масла. Совсем некстати нарисовался то ли директор, то ли владелец заведения. Скользкий, как налим. Готовый стелиться перед денежным клиентом, как шакал перед тигром. И вот уже нежная смугляночка-продавщицакоторую сделали во всем виноватойлишается работы.
Я еще никогда не зарабатывал самостоятельно на кусок хлеба. Но имел достаточно воображения, чтобы уловить: потеря места в кафешкестрашный удар для Малики. У бедняжки явно нет продвинутой бабушки, щедро дарящей внучке деньги на карманные расходы. Маликавдобавокнерусская. По всему видать: иностранная гражданка откуда-нибудь из Восточного или Западного Туркестана. Это создаст девушке дополнительные трудности в поиске новой работыпри свойственной нашему обществу ксенофобии.
В котелке моего сердца булькала ярость против Омара Османовича и «усатого-в-плаще». Того и глядихлынет через бортик. Но, как я и говорил: я трусливый зайчишка. С открытым ртом, вращая глазамия только следил за происходящим.
Малика. Капучино!.. требовательно повторил «два О».
Ах, да, да!.. Для сахиба!.. с издевкой отозвалась Малика.
Глаза красавицы пылали огнем. Нежные губы по-прежнему кривились. Гордая девушка не собиралась рассыпаться бисеринками в извинениях перед очкастым уродом или униженно молить Османовича: «Оставьте, оставьте меня на работе!..».
Грациозная, как паваМалика довольно проворно (хотя и явно без спешки) налила в картонный полулитровый стакан ароматный капучино, прикрыла белой пластиковой крышкой и поставила на прилавок.
Омар Османович обеими руками взял стакан ичуть ли не приседая, как евнух перед халифомпротянул усатому. Сказал елейным тоном:
Угощайтесь, пожалуйста!.. Капучино за счет заведения. Надеюсь, это достойная компенсация за моральный вред, который нанесла вам наша нерадивая сотрудница. Еще раз приношу вам извинения Я буду счастлив, если вы дадите нам второй шанс вам угодитьснова нанесете нам визит
Хорошо. Я подумаю. Подумаю, почти миролюбиво ответил очкастый метросексуал. Видимо, благословенная халява (стакан капучино) чуть размягчила стальное сердце интеллигента.
Красавица Малика вставила шпильку:
Только, господин хороший, когда будете лить капучино в глоткуне опрокиньте стаканчик себе на штаны. А то представляете, какой будет конфуз, если вы посадите пятно на свои великолепные брюки?.. Вы жене иначевосемь тысяч червонцев за них отвалили!.. Хуже всего, если горячий напиток брызнет вам между ног. Я даже не говорю о том, что вы обожжете ваши самые драгоценные органы Расположение пятна будет такое, что со стороны покажется, что выпардон!.. обмочились.
Малика!.. рявкнул, нахмурив косматые неандертальские брови, Омар Османович.
ЧтоМалика?.. дерзко бросила девушка. Мне бояться нечего: ты меня уже уволил.
Успокоенный подарком в виде стакана капучино«усатый-в-плаще» по-джентельменски раскланялся с «двумя О» и исчез со сцены, выйдя в стеклянную дверь. Я по-прежнему исполнял роль безголосого зрителя. Хотя мое сердцекак искромсанное ножомкровью истекало от сочувствия к Малике.
Не стирая с лица лакейской улыбочкиОмар Османович проводил «господина клиента» долгим взглядом. Затемгрозный, как тучаповернулся к Малике:
Ну, Малика!.. Яконечнознал, что ты отмороженная. Но такого такого я даже от тебя не ожидал. Покупателю надо служить, как богу. А не демонстрировать свой капризный норов необъезженной кобылицы. Я не пошутил: ты уволена!.. Доработаешь сегодня сменуа завтра к одиннадцати часам дуй в офис. За расчетом.
Да пожалуйста!.. едко ухмыльнулась Малика. Думаешь, я работу не найду?.. А тыпродолжай лизать задницу каждому недовольному клиенту!..
Я задрожал сильнеекак хвост у овцы, которая заслышала волчий вой. Сердце дико стучало. Со лба сбегали струйки пота. (Я часто потею, когда нервничаю).