Так и есть, ответила Елена, иначе я бы пригласила тебя в дом, как настоящая хозяйка, и приготовила бы ужин. Но мне надо купать этих двоих.
Очень мило с вашей стороны. Может, в другой раз? спросила я с надеждой в голосе. Елена показалась мне моделью идеальной матери, и меня захлестнула волна тоски по дому с примесью одиночества. Мне внезапно захотелось сесть на ее диван, положить голову ей на плечо и выплеснуть всю накопившуюся внутри боль.
«Ты ведешь себя нелепо. Никто ничего не должен знать. Не в новой жизни».
Кстати об ужине, спохватилась я, мне пора идти. С момента переезда я, кроме предметов первой необходимости, кофе и тампонов, ничего так и не купила. Где здесь ближайший магазин?
В округе есть Safeway и Whole Foods. Вниз по четырнадцатой улице.
Идеально, спасибо большое, Елена.
Обращайся, querida. Я рада, что ты здесь, и надеюсь, в скором времени и Сойер почувствует то же самое.
Я моргнула и рассмеялась.
Уверена, что он и не вспомнит обо мне. В Нью-Йорке можно по несколько месяцев не встречаться со своими соседями по многоквартирному дому.
Но это не многоквартирный дом, так ведь? Это маленький, уютный дом. Домик. Тепло улыбнулась Елена. Вот увидишь.
Глава 4. Дарлин
Вернувшись к себе в квартиру, я переоделась в штаны для йоги и черный танцевальный боди. Я решила, что самый лучший способ избежать боли в мышцах от работыэто каждый вечер делать растяжку.
Устроившись на полу своей маленькой гостиной, между диваном и телевизором, я начала делать упражнения, но далеко не продвинулась. Не прошло и пары минут, как я поняла, что очень голодна, а полки были пусты. Накинув серый свитер и ботинки, я схватила фиолетовый рюкзак и отправилась на улицу.
На втором этаже я замешкалась. Не нужно ли Сойеру что-нибудь? Должно быть, не легкое это делоходить по магазинам с младенцем на руках.
Я подняла руку, чтобы постучать, и мысленно повторила свою клятву: не иметь никаких дел с мужчинами. Не стоит лишний раз истязать себя.
«Или ты поведешь себя, как взрослая, всегда готовая помочь женщина. Обычно так и поступают соседи».
Я осторожно постучала в дверь, но никто не ответил.
Ну и ладно. Я хотя бы попыталась.
Развернувшись на пятках, торопливо спустилась вниз.
Солнце почти скрылось за горизонтом, заливая улицы золотистым светом, а воздух казался теплее, чем я ожидала. Перед самым отъездом из Нью-Йорка Бекс поведал мне одну очень известную поговорку о городе: самая холодная зима на светеэто лето в Сан-Франциско. Но сейчас была середина июня, и не наблюдалось ни единого намека на холодный ветер, о котором меня предупреждали. Я добавила эту теплую ночь к моему мысленному списку всего хорошего в этом городе. Сущая мелочь; но если хоть на секунду позволить себе задуматься о Бекетте, Зельде или о своей семье, одиночество просочилось бы сквозь меня. И стало бы совсем плохо, потому что в такие моменты я была склонна творить глупости.
«С этим дерьмом покончено, сказала я сама себе. Я абсолютно другой человек».
Весь оставшийся путь я постаралась сосредоточиться на городе. Мой квартал с викторианскими постройками быстро уступил место торговым башням и магазинам на Маркет-стрит, которая, как я поняла, являлась главной артерией города. Whole Foods взывала к моему желанию о здоровом и правильном питании, а Safewaysк скудному банковскому счету. Но, осмотрев продуктовые ряды с корзинкой в руках, я решила поискать бакалейную лавку. Супермаркеты в Сан-Франциско, как и все остальное, было чертовски дорогим.
Я обогнула стеллаж и задела своей корзиной нового соседа, Сойера.
Ты, прошептала я, пытаясь вернуть контроль над разумом, который буквально парализовало при виде его.
Он сменил костюм на джинсы, толстовку с капюшоном, надетую поверх зеленой футболки, и бейсболку. Оливия сидела в детской коляске, а корзина под ней была заполнена свежими фруктами и овощами.
С такого близкого расстояния Сойер показался мне еще более привлекательным, но уставшим. Очень, очень уставшим.
О, ответил он, привет.
Кажется, нас не представили друг другу должным образом, я протянула руку. Дарлин Монтгомери. Твоя новая соседка сверху, которая не собирается, как ты там сказал? Скакать и прыгать посреди ночи?
Прыгать и стучать, ответил он без намека на улыбку, быстро пожав мне руку. Сойер Хаас.
На мгновение я потерялась в его карих глазах, и слова так и остались на кончике языка. Я нашла спасение в малышке между нами, опустившись на колени перед тележкой.
А это Оливия? Привет, милашка.
Маленькая темноволосая девочка смотрела на меня широко распахнутыми голубыми глазами, затем выгнулась и с пронзительным визгом толкнула тележку.
Она не любит сидеть на одном месте слишком долго, сказал Сойер. Так что я стараюсь побыстрее с этим покончить. На этой ноте с укором добавил он.
Я резко встала.
О, да, конечно. Увидимся дома.
Он свел брови вместе, нахмурившись.
Прозвучало странно, да? Мы практически незнакомцы и в тоже время буквально живем в одном доме. Разве не забавно, как две вещи могут быть противоположны и одинаковы одновременно?
Ага. Странно, безэмоционально ответил Сойер. Мне надо идти. Рад был с тобой познакомиться. Снова.
Он повернулся, увозя прочь Оливию, чьи звуки разочарования разнеслись на весь супермаркет. Я вздохнула и посмотрела им вслед.
Миленько поболтали.
«Нет, этого достаточно. Пусть идет. Ты работаешь над собой».
Я прошла несколько рядов с продуктами, закидывая в корзину творог, листья салата, равиоли и соус для пасты. Потянувшись за пакетом фильтров для кофе, которые совершенно случайно оказались на одной полке с детским питанием, я услышала нарастающий детский крик. Оливия была на грани истерики. В промежутках между ее визгами раздавались тихие просьбы Сойера еще немного потерпеть.
Я прикусила губу и внимательно оглядела ряды с красочными упаковками детского питания. Издав победный писк, схватила коробку с бисквитным печеньем и поспешила за угол.
Привет еще раз, сказала я. Может, ей не помешало бы отвлечься на еду?
Мы в порядке, спасибо.
Оливия громко завизжала, как бы говоря: «Нет, папа, я точно не в порядке».
Я прикусила нижнюю губу, сдерживая улыбку.
Так я могу помочь?
Сойер снял бейсболку, нервно провел рукой по темно-русым растрепанным кудрям, и снова надел кепку на голову с тяжелым вздохом.
Она только что закончила есть клубнику, и я не собираюсь пичкать ее кучей дерьмовых сладостей.
А что насчет полезных сладостей? Я протянула упаковку с печеньем. Старая школа. Не могу поверить, что их еще производят. Это как собачьи косточки для детей.
Собачьи косточки? Он выхватил упаковку из моих рук и быстро пробежался по составу. Или, по крайней мере, сделал вид: прошла всего секунда, прежде чем он вернул мне пачку обратно. Выглядит неплохо, но
Отлично. Я открыла коробку и разорвала целлофан внутри.
Что ты делаешь? Я не заплатил за них, сказал Сойер, а затем пробурчал: Видимо, теперь заплатил
Ты не пожалеешь. Я предложила Оливии продолговатый ломтик, и она потянулась за ним крошечной пухлой ручкой. Мама давала их нам с сестрой, когда мы были маленькие, поведала я. Требуется много слюны, чтобы они размягчились, что даст тебе время закончить покупки.
Сойер взглянул на притихшую Оливию, которая с удовольствием работала над печеньем.
О, ладно. Спасибо, медленно сказал он и забрал упаковку из моих рук, пытаясь освободить место между авокадо, индейкой, ананасом, горошком и кабачком.
Вы сыроеды? спросила я.
Это все для нее, ответил Сойер.
Что насчет тебя?
А что насчет меня?
Ты ешь?
Теоретически, проговорил он. У меня свидание с двенадцатым стеллажом, так что, если ты меня извинишь
Я, быстро просканировав магазин, нашла двенадцатый стеллаж и поморщилась.
Полуфабрикаты? Это вредно. Ты готовишь здоровую пищу для нее и ничего для себя?
Я не могу взять больше, чем уже есть. Со мной все будет в порядке, спасибо за беспокойство
Давай помогу, сказала я. Что тебе нужно? Я помогу все донести.
Сойер вздохнул.
Слушай Дарлин? Мило с твоей стороны предложить помощь, и спасибо за крекеры, но я справлюсь. Когда она ляжет спать, я закину что-нибудь в микроволновку и засяду за учебники. Он остановился и нервно встряхнул головой. Зачем я вообще это объясняю? Мне пора идти.
Он начал уходить, и я поддалась искушению позволить ему уйти. Он был придурком, но это скорее результат нервного истощения. Я попыталась представить, каково этов одиночку заботиться о маленьком человечке. Мне за собой-то было достаточно трудно ухаживать. Поэтому я решила отбросить в сторону грубость Сойера (и его дурацкую привлекательность) и выручить парня. По-соседски.
Ты ведешь себя глупо, крикнула я ему вслед.
Глупо?
Да! Я прямо здесь. Позволь помочь тебе. Я скрестила руки на груди. Как давно ты ел по-настоящему вкусную пищу?
Он молчал, уставившись на меня.
Так я и думала. Пойдем. Я тебе что-нибудь приготовлю.
Теперь ты собираешься готовить для меня? Да мы познакомились восемь секунд назад.
И что?
Сойер моргнул.
И ты ты не обязана.
Конечно я не обязана. Но я хочу. Мы же соседи. Я снова посмотрела на указатели, чтобы сориентироваться. Я собираюсь приготовить запеканку из тунца. В основном потому, что это единственное, что у меня хорошо получается. Как тебе? Я присела на корточки перед ребенком. Любишь запеканку, сладкая горошинка?
Оливия улыбнулась, продолжая трудиться над своим печеньем, и дернула ножкой с детским восторгом.
Оливия сказала, что с удовольствием попробует запеканку.
Сойер посмотрел на меня со странным выражением на лице, и я потянула его за рукав толстовки.
Пошли. Кажется, я видела рыбу там.
Сойер на мгновение замер.
Мне ведь так просто не отделаться от тебя, да?
А тебе это нужно? я нахмурилась.
Он все еще хмурил брови, но толкал тележку следом за мной.
Я не привык, чтобы люди что-то делали для меня. Елена и так достаточно помогает. Чувствую себя объектом благотворительности.
Ты не объект благотворительности, сказала я. Один ужин тебя не убьет.
Знаю, но я жонглирую сотней мячей в воздухе, и, если кто-то протянет руку и схватит один из них, это собьет меня с толку. Он прикрыл рот тыльной стороной ладони и зевнул так, что щелкнули зубы. Черт, не знаю, зачем я это сказал. Я ведь даже не знаю тебя.
В этом вся суть разговоров, ответила я. Знакомство с кем-то. Революционная концепция.
Он закатил глаза и снова зевнул.
Ты действительно засиживаешься допоздна? спросила я. Елена сказала, что ты изучаешь право.
О, да?
Мы подошли к мясному отделу. Он взял упаковку стейка, а потом со вздохом отбросил его назад.
Что еще она тебе рассказала?
Я отобрала свежайшего тунца и положила в корзину.
Что у тебя золотое сердце и что ты постоянно испытываешь стресс.
Он поднял голову, встревожившись.
Что? Почему почему она так сказала?
Может, она думает, что так и есть. Второе утверждение кажется правдивым. Что насчет первого? Я пожала плечами и сухо улыбнулась. Присяжные еще не вынесли свое решение.
Ха-ха, уныло сказал он и окинул меня взглядом. Ты всегда такая прямолинейная?
Хотелось бы сказать, что честностьлучшая политика, но, вероятно, причина просто в отсутствии речевого фильтра.
Я заметил.
Сказал парень, который встретил меня словами «Вы кто?», я рассмеялась.
Сойер остановился и уставился на меня, словно я была головоломкой, которую он никак не мог разгадать. Пульс подскочил под пристальным взглядом его темных глаз. Прочистив горло, я выгнула одну бровь.
Давай, делай фото, такое встречается лишь однажды, сказала я, нервно усмехнувшись.
Глаза Сойера распахнулись от удивления, и он покачал головой.
Прости, я я на самом деле устал.
Он двинулся вперед, а я заметила, как привлекательная молодая женщина рассматривает Сойера, Оливию, потом Оливию и Сойера вместе. Я практически видела сердечки в ее зрачках. А Сойер даже не обратил внимания.
Итак, ты учишься в юридической школе.
Ага, в Гастингсе.
О, это хороший университет? спросила я и замерла. Подожди. Меня только что осенило. Ты собираешься стать юристом?
И?
Юрист-моралист.
Он застонал.
Пожалуйста, не называй меня так.
Почему нет? Это же мило.
Это глупое ребячество.
Ой да ладно тебе, усмехнулась я. Уверена, ты тоже считаешь это милым. Получилась довольно забавная рифма.
Я слышал подобные дразнилки сотни раз, пробурчал он. Кстати говоря, я планирую стать адвокатом, а не юристом.
В чем разница?
Когда ты просто закончишь юридическую школу, то станешь юристом. А если сдашь экзамен и получишь лицензию на ведение практики, то ты адвокат. Вот я собираюсь стать адвокатом.
Ну, адвокат-моралист звучит не так забавно. Я достала свой телефон из рюкзака. «Википедия» говорит, что эти понятия практически взаимозаменяемы, и усмехнулась.
Он вздохнул, из его уст вырвался усталый смешок, который, казалось, удивил его. И в очередной раз он бросил на меня недоумевающий взгляд.
Никогда не встречал кого-то похожего на тебя. Ты как
Я как кто?
Наши глаза встретились и задержались друг на друге, и, несмотря на пронизывающий холод в супермаркете, я утонула в теплоте взгляда Сойера. Его суровое выражение лица смягчилось, напряжение немного ослабло, стресс, который он так долго держал в себе, понемногу утихал. Он наглухо запер все в себе, но за эти несколько ударов сердца я увидела его суть. Одна мысль проскользнула в голове.
«Он одинок».
Вдруг Сойер моргнул и резко тряхнул головой, отводя взгляд в сторону.
Неважно. Напряжение вернулось, я почувствовала, как это колючее силовое поле окружает его, отбрасывая меня в сторону. Идем, пока не закончилось действие твоих волшебных печенюшек.
Я улыбнулась и молча последовала за ним, внутри умирая от желания узнать, что же он хотел сказать.
«Может быть, ничего хорошего», подумала я. Что вполне возможно, ведь я никогда не затыкалась вовремя и всегда совала нос в чужие дела.
Но то тепло в груди, в непосредственной близости от моего сердца, так и не исчезло. Сойер собирался сделать мне комплимент, я была уверена в этом. Ничего скучного или примитивногоон слишком умен для таких вещей. Что-то исключительное, возможно.
Комплимент, который не прозвучал бы, как комплимент, потому что был адресован только мне.
«Ты ведешь себя глупо», пожурила я себя, подходя к кассе. Я проехала три тысячи миль, и страстное желание, чтобы кто-то увидел меня, следовало за мной, словно тень, от которой я никак не могла избавиться.
Глава 5. Сойер
Мы возвращались домой вместе: Оливия, я и моя новая соседка.
«Как, черт возьми, это произошло?»
Всего несколько часов назад это был обычный пятничный вечер. В то время как мои друзья и сокурсники-юристы выпивали и отрывались на вечеринках, чтобы снять стресс, я планировал приготовить ужин для своей дочери, поиграть и немного почитать с ней перед купанием, а затем уложить ее в кровать, после чего собирался засесть за учебники, пока сон не свалит меня с ног.
А сейчас
Сейчас Дарлин Монтгомери хотела приготовить для меня ужин.
Тревожные сигналы и сирены звучали в голове, предупреждая, что это плохая идея. Я больше не приводил домой женщин, а здесь вдруг с такой легкостью уступил ей. Пришлось списать это на свою усталость и ее энергичность. Дарлин, должно быть, гибкая танцовщица; она проскользнула мимо всех моих баррикад и защитных сооружений, изгибаясь и наклоняясь сквозь поле красных лазерных лучей, как ниндзя в шпионских фильмах.
«Один ужин. И все».
Пока мы шли, на город опустились сумерки, медные и согревающие. Дарлин без умолку болтала о различиях между Нью-Йорком и Сан-Франциско. Я думал, что это сведет меня с ума, но мне понравилось ее слушать. У нее был приятный голос, а все мои разговоры в последнее время состояли в основном из попыток уговорить моего ребенка съесть горошек или выслушивания жалоб студентов-юристов.