Друг или незнакомец.
Кроме Джексона, у меня не было друзей, да и времени на них не оставалось. У меня вообще больше ни на что не было времени. Соседчто-то между «другом» и «незнакомцем». Дарлин можно было отнести к этой группе.
Я не мог отнести ее куда-то еще.
Глава 6. Дарлин
О боже мой, это отстой, простонала я.
Я крепко держалась за руку Макса, пока мы пробирались в ИМКА. Сердце бешено колотилось в груди после моей безумной пробежки. Хвала «Уберу», что я успела на свое первое собрание общества анонимных наркоманов.
«Хвала Максу, что напомнил мне о ней в сообщении», мысленно добавила я, но вслух не произнесла.
Что отстой? спросил он, нахмурившись. Собрание?
«И это тоже».
Нет, ответила я. Новые жизненные обстоятельства. Это станет настоящим испытанием для моей сексуальной силы воли.
Сексуальная сила воли, повторил Макс. Такого я еще не слышал.
Он выглядел чертовски восхитительно в джинсах и черной футболке с кожаной курткой поверх, но я начала смотреть на него по-другому. Без сомнения, он был великолепен, но его глаза казались неправильного оттенка, а волосыидеально прямые, без мягких завитков.
«Он не привлекает тебя, потому что ты знаешь, что он гей. Вот и все».
Я покачала головой.
Я горячая американка. У меня есть потребности. Зов плоти. И все же я обрекла себя на год воздержания. На целый год.
Нереалистичные ожиданияэто неудачи, ожидающие своего часа.
Так написано в пособии для спонсоров?
Это название, ответил Макс, улыбнувшись. Кстати, я думал, что твой план заключался в том, чтобы не вступать в отношения с мужчинами. А не дать обет целомудрия.
Для меня не существует одного без другого, пояснила я. Еще одна моя зависимость. Не секс, а попытки заполнить чем-то пустоту внутри, чтобы почувствовать себя лучше. И быть рядом с мужчиной это делает меня счастливой. Секс, прикосновения, утро после секса. Боже, как я люблю следующее утро.
Подняв взгляд на Макса, я увидела смешинки в его глазах и взмахнула рукой.
Потом я привязываюсь и пробую построить отношения из ничего, но они ускользают от меня. Я снова возвращаюсь на исходную позицию, с еще одной неудачей за плечами.
М-м-м, промычал Макс. Мы ступили в коридор, с ярким флуоресцентным светом и линолеумом на полу, и наши шаги присоединились к тихому топоту других людей, направляющихся на групповые собрания. Что же привело к столь внезапной откровенности?
Невыносимо горячий сосед.
Ух Рассказывай.
Он живет этажом ниже. У него есть маленькая дочь, а мне все равно. Я думала, что это как-то оттолкнет меня, но нет. То, как он заботится о малышке, лишь добавляет ему чертовой сексуальной привлекательности.
Тонкий голосок в моей голове шептал, что Сойер был привлекателен во многих отношениях без исключения, но его необыкновенная красотаединственное, что я позволила себе признать.
Мы вошли в зал. Наша группа на вид была небольшой, всего пятнадцать стульев, стоящие напротив трибуны. Я быстро осмотрела своих товарищей по несчастью, борющихся с зависимостью. Здесь находились люди самых разных возрастов: молодые, как мы с Максом, а самому старшему было где-то за шестьдесят. В углу стоял стол с кофе и пончиками, а женщина с темными волосами и усталой, но теплой улыбкой раскладывала салфетки и одноразовые стаканчики. Должно быть, это была Анджела, куратор программы.
Мы направились за закусками, где Макс приветливо кивнул женщине и наклонился ко мне:
Думаю, тебе стоит опасаться.
Чего? спросила я, разглядывая пирожные. Помимо сотни миллионов других вещей, которых мне следует опасаться?..
У того парня, твоего соседа, есть ребенок? переспросил Макс. Если ты начнешь с ним встречаться, отношения будут не только между вами двумя. А ребенок всегда будет на первом месте для него.
Я уже сказала тебе, что не будет никаких отношений: ни сексуальных, ни каких-либо других в течение года, подытожила. Я выбрала себе пончик «Медвежья лапка» и налила в пластиковый стаканчик кофе.
Год. Боже, словно очередной тюремный срок. Образ красивого лица Сойера, улыбающегося своей дочери, невольно всплыл в моей голове.
И даже если бы я захотела отношений, то точно не с Сойером, быстро добавила я, будто создавала заклинание изгнания его из своих мыслей. Учеба и Оливия и так отнимают у него все свободное время.
Учеба? Пожалуйста, не говори мне, что он школьник.
Я стукнула Макса по руке, посмеиваясь.
Не тупи. Он учится в Гастингсе, с гордостью заявила я. Собирается стать адвокатом.
Юрист-моралист?
Вот почему я люблю тебя, Макс.
Значит, у него нет времени на отношения.
Именно! Это ведь хорошо, правда? спросила я, откусывая большой кусок от пончика. У него нет времени, а мне нужно разобраться в себе. Крошки посыпались на мою футболку, и я нервно смахнула их. Было бы гораздо проще, не будь он таким сексуальным. И умным. И забавным. Еще он чертовски ворчлив, но только на первый взгляд. Он словно прячется от всего мира, но наедине с Оливией
Стоп-стоп-стоп, воскликнул Макс и строго посмотрел на меня. Откуда ты столько всего знаешь о нем? Ты тусуешься с парнем, который сказал, что у него нет на тебя времени?
Ох, ну если ты так ставишь вопрос, я закатила глаза. Да, мы тусовались вместе. Один раз. Сегодня вечером. Я столкнулась с ним в продуктовом магазине. Бедняга питается одними полуфабрикатами. Поэтому я приготовила ему ужин.
Ты готовила для него?
Запеканку с тунцом. Все не так страшно, как кажется.
Мы заняли места позади всей группы, и Макс скривил губы.
Я серьезно, Дар. Если ты хочешь преуспеть в воздержании или в поиске себя, или в чем-либо еще, то должна дать шанс в первую очередь себе.
Так и делаю.
Ты переехала два дня назад и уже успела поужинать с парнем.
Я не ужинала с ним, проворчала я, разглаживая салфетку на коленях. Да, я действительно готовила для него, но мы решили, что будем придерживаться сугубо соседских отношений.
Макс не отрывал от меня взгляда. Я внезапно почувствовала себя совершенно голой, будто моя глупая полуправда была вытатуирована на коже.
Никогда бы не рассказала тебе о нем, зная, что ты так взбесишься.
Я не считаю хорошей идеей ставить себя в ситуацию, которая может обернуться катастрофой, сказал Макс, нахмурившись.
Мы с Сойером даже не друзья.
И тебя все устраивает?
Да. Конечно. А почему нет? Я уже не та идиотка, какой была в Нью-Йорке, которая вешалась на первого встречного. Уже нет.
Макс подбородком указал на небольшую трибуну, где стояла Анджела, призывая всех к тишине.
Расскажи это им.
Сегодня к нам присоединился новый человек, сообщила руководитель программы. Пожалуйста, поприветствуйте Дарлин.
Группа повернулась на своих местах и зааплодировала.
Макс подтолкнул меня в бок. Он наконец-то сменил мрачную гримасу на ободряющую улыбку.
Вперед. Давай посмотрим, что у тебя есть.
Я направилась в сторону небольшой сцены в передней части зала. Как же сильно я ненавидела эту часть: вставать и рассказывать свою историю перед кучкой незнакомцев. Это должно было заставить меня почувствовать сплоченность, убедить продолжать сражаться со всем, что я натворила и кем была; подтолкнуть меня рассказать обо всем вслух, не притворяясь, что ничего этого не было. Но мне казалось, будто я делюсь историей своей слабости снова и снова.
Привет. Меня зовут Дарлин.
Привет, Дарлин, прозвучало в ответ.
«Уф, как глупо».
В общих чертах я обрисовала свою историю. Три месяца тюрьмы за хранение, условно-досрочное освобождение, передозировка на новогодней вечеринке, еще одно условно-досрочное и, наконец, полная свобода, но с обязательными собраниями трижды в неделю.
И как ты себя чувствуешь на новом месте? спросила Анджела, когда я собралась занять свое место.
Отлично. Хорошо. Я счастлива быть здесь, в новом городе. Начинать все сначала. Ну, кроме этих собраний. АН везде одинаковы, куда бы вы ни отправились, верно? я прыснула от смеха. Но никто не засмеялся в ответ.
Когда я вернулась на свое место, Макс переменился в лице.
Разве мама не говорила тебе, что если будешь корчить гримасы, то они навсегда останутся на твоем лице? прошептала я, пока другая девушка, Келли, подходила к трибуне, чтобы продолжить свою историю, начатую на прошлом собрании.
Позже, сказал Макс и дернул подбородок в сторону выступающего. Слушай.
После собрания несколько членов группы представились мне и пожали руки. Две девушки и нервный парень предложили немного развлечься и сходить куда-нибудь выпить кофе, и я вежливо отказалась, сославшись на работу. Для себя решила, что бывшей наркоманкой позволю себе быть только здесь. В этом зале находилась прежняя Дарлин. Но во всех остальных местахновая «Я».
Я схватила свой рюкзак, пока Макс и Анджела разговаривали около трибуны. Они оба одновременно посмотрели на меня, словно родители, пытающиеся разобраться, как поступить с проблемным ребенком.
«Ну и пусть, подумала я. Прошлое останется в этих стенах. Именно это и подразумевает под собой анонимность. Никто не должен знать. Сойер не должен знать»
Он снова пробрался в мои мысли, и сей факт нервировал меня. Пребывание здесь раздражало. Я резко подорвалась и направилась к двери, ощущая себя так, словно за мной гонятся призраки прошлого.
Макс уже стоял на улице, все еще хмурясь.
Полагаю, тебя не впечатлил мой дебют? спросила я, стараясь придать голосу легкости.
Казалось, словно ты зачитываешь список своих покупок.
Что ты имеешь в виду? Я рассказывала свою историю.
Ага, скорее, кратко изложила сюжет. Пункт первый: я принимала наркотики. Пункт второй: меня поймали. Третий пункт: я приняла еще больше наркотиков.
Да. И что? огрызнулась в ответ. Слушай, не думаю, что мне есть что рассказывать, если честно. Я завязала и чиста уже в течение долгого времени. Я расправила плечи. Не собираюсь возвращаться к прошлому. Я достигла дна и вышла с другой стороны. Конец истории.
Достигла дна?
Да.
Когда?
Ты что, не слушал? Когда полтора года назад у меня случился передоз на новогодней вечеринке.
Я слышал, но ты не упомянула о том, что для тебя значило «дно». Или на что это было похоже.
А ты-то сам, как думаешь, что это было? Отстойно! Но сейчас я чувствую себя прекрасно. Зачем мне говорить обо всем том дерьме, если я уже с ним покончила?
Макс скрестил руки на своей широкой груди.
Значит, ты здесь только потому, что так приказал в суд?
Я вздохнула.
Я не хочу облажаться, Макс. Этого и ожидает моя семья. Но я стала лучше, чем была. У меня есть сертификат массажистки, хорошая работа, новое начало. Я обязана верить, что худшие дни остались позади, понимаешь? Я усмехнулась, осторожно толкнув его в плечо. Я собираюсь доказать родителям, что они ошибаются, вот увидишь.
Выражение лица Макса немного смягчилось.
Я не могу рассказывать тебе о том, как бороться с зависимостью, Дар. Это длинный, мрачный путь, который каждый зависимый должен пройти самостоятельно. Но как твой спонсор могу указывать лишь на дорожные знаки, которые ты не должна упустить и которые уже прошел сам.
И?
И вот тебе мое полупрофессиональное мнение: ты прошла куда меньше, чем тебе кажется.
Я хотела было начать спорить, но замерла на полуслове. Так и поступают наркоманы. Говорят о том, что они больше не зависимы. Но я избавилась от этой пагубной привычки. Действия теперь значили для меня больше, чем слова.
Тогда я докажу, что и ты ошибаешься.
Глава 7. Сойер
Позволь уточнить, сказал Джексон, поднимая штангу и удерживая ее вес. Пот стекал по его вискам прямо на скамью. А я стоял над ним, подстраховывая. Твоя новая соседка Он снова опустил штангу на грудь. Она горячая, забавная, ведет себя с Оливией «так естественно», поддразнил он меня и поднял штангу вверх. И ты ее выгнал.
Я помог ему установить штангу на место, и он сел, втягивая воздух.
Все было не совсем так, ответил я.
Мой лучший друг окинул меня взглядом. Ранним утром в понедельник в спортзале Гастингса всегда было мало народу, так что Джексон мог спокойно читать мне лекции без перерыва, одновременно качая мышцы.
Я люблю тебя, бро, но ты все свои мозги растерял.
Да ладно, Джекс, ты же знаешь о моем обещании. Я направился к силовому тренажеру на трицепс. Что, черт побери, я должен был сделать?
Это вопрос с подвохом? Джексон подошел к стойке с гантелями, взяв в каждую руку по сорок фунтов, и встал лицом к зеркалу. Забудь ты о своем обещании и пригласи ее на свидание. Или затащи в постель. Или позови на свидание, а потом отведи в постель.
«Затащить Дарлин в постель».
Моментально в моем воображении вспыхнула она: обнаженная, прижавшаяся ко мне; ее темные волосы рассыпались по моей подушке, а лучезарная улыбка светилась в приглушенном свете утра.
Я раздраженно встряхнул головой.
Нельзя закрутить однодневный роман с человеком, который живет в одном доме с тобой. Это безумие.
А нечто большее, чем одна ночь, невозможно? спросил Джексон, приподняв бровь.
Да. Если все пойдет наперекосяка так оно и будет, то мне придется переехать.
Друг усмехнулся, сузив глаза.
Погоди. Если вся эта ситуация с милой Дарлин настолько безнадежна, то почему мы ее обсуждаем? Ты хочешь, чтобы я образумил тебя, верно?
«Черт бы его побрал».
Ошибаешься, ответил я. Я просто поведал тебе о последних новостях. О новой соседке в моем доме. Я услышал, как глупо это прозвучало, но продолжил говорить, словно мог похоронить свои слова в следующих: Мы слишком разные. Несовместимые. Она
«Беззаботная».
Она несерьезная, сказал я. А я да.
Преуменьшение века, пробормотал Джексон. Так она веселая? Тебе нужно немного повеселиться. Ты отчаянно в этом нуждаешься.
Что мне нужно, так это закончить учебу, а после сдать экзамен. Кроме того, добавил я между подходами, она не заинтересована в отношениях. Она сказала, что переехала сюда, чтобы работать над собой, что буквально означает: «Я молодая горячая женщина, которая не желает тусоваться с парнем и его ребенком». Я потянул трос изо всех сил, заставив свои мышцы вопить. Она будет ходить на вечеринки. Свидания. А у меня нет ни времени, ни средств, не говоря уже о той внутренней энергии, которую придется вкладывать в девушку.
Подожди-ка, на лице Джексона засияла победная улыбка. За все пять лет нашего знакомства, ты никогда не употреблял слово «девушка» в моем присутствии.
Потому что я никогда их не хотел.
Не хотел? В прошедшем времени? А сейчас хочешь? Становится все интереснее и интереснее.
Я закатил глаза.
У меня нет подруг, и я не собираюсь заводить случайные интрижки из-за Ливви. Не могу просить Елену присматривать за моим ребенком чаще, чем она уже это делает, пока я буду бегать на свиданки. Я и так уделяю Оливии недостаточно времени.
Как благородно, мой друг. И глупо, сказал Джексон. Тебе нужно выпустить пар, иначе ты сойдешь с ума. Помнишь Фрэнка? Со второго курса? Он только и делал что учился. Его поймали, когда он употреблял дурь в перерывах между занятиями.
Я не собираюсь употреблять наркотики, черт возьми. У меня есть ребенок.
Да я не об этом, но юридическая школа и так ломает людей. А ты сам себя загоняешь в могилу.
У меня все под контролем.
Джексон собирался продолжить спор, но затем, на мгновение уставившись на меня, вернулся к своим упражнениям.
Так чем занимается эта Дарлин?
Она танцует.
О, значит, гибкая. Приятный бонус.
Я бросил на него грозный взгляд.
Это хобби. А так она массажистка.
Джексон резко опустил руки и посмотрел на меня через зеркало. Я ответил тем же.
Что? спросил я.
Она массажистка?
Да. И что?
Иисусе, чувак, ты растерял все свои навыки? Скажи ей, что ты напряжен, что, кстати, правда, и что она может попрактиковаться на тебе. Я должен тебе все разжевывать? Дьявол, если ты не собираешься с ней встречаться, то, может, я начну.
Внезапный прилип крови к лицу потряс меня, и трос выскользнул из рук, с лязгом ударившись по раме.