Анцифиров. Вы не ожидал он такого поворота.
Ты чё, глухой? Сейчас позвоню, мой адвокат приедет, всё тебе раскидает, напишет, а я подпишу, что претензий к Волкову не имею, и ты дело за примирением сторон закроешь. Понял? Не слышу, понял меня?
Несколько дней назад
Деловая встреча, а партнеры опять хотят превратить в пьянку. Не люблю такие темы. Ну хоть девок не привели, а то они любят. Что не переговоры, то потрахушки. В столице чувствую себя неуютно, некомфортно. Сейчас дела решим, в самолёт и домой. Хотя, Мирон довольный сидит, ему всё нравится. Переговоры на нейтральной территории это называется. Как с армии вернулся, подтянул Мирона, занимаемся профессиональной охраной грузов, автоперевозки в Сибирском федеральном округе. Да, весь округ теперь наш! Эти переговоры, последний крупный город оставался. Они согласятся, условия у нас приемлемые, работаем качественно, ценник не задираем. Вышел, оставил их одних, пусть перетрут, предложение интересное. А ресторан неплохой, еда вкусная. Люблю, когда много вкусной еды. Очень жарко здесь, расстегнул пуговицы на рубашке, рукава немного подкатал, а то как офисная селёдка упакован. Нет, это не про меня. Хотя, туфли классные купил вчера, натуральные кожаные, удобные. Смотрю на них и улыбаюсь.
Голову поднимаю и столбенеюона, Снегурочка моя. Живая. Красивая. Всё как во сне. Тонкая худющая с глазищами. Всыпать ей по первое число, вот зачем волосы свои шикарные остригла? Прикоснуться к ней захотелось. Мне опять шестнадцать, мы на той долбанной крыше, я обнимаю её сзади и запахом её дышу.
Меня накрыло. Сопротивляться было бесполезно. Был бы трезвый, развернулся и ушёл, сделал бы вид, что не узнал. Не надо было их слушать, бл4, «давай, по одной» эта сказка называется. Узнала меня. Прижал её, а меня кроет от того, как она дрожит и выгибается. Ну не дебил же, понимаю, что боится она меня, а так хочется, чтобы от другого дрожала, от нетерпения, от эмоций. Поцеловал её впервые, наш первый поцелуй, и не знал даже, что так умею. Горячие мягкие губы, её вкус. Первый раз целовал женщину и наслаждался каждой секундой, каждое ощущение впитывал, растягивая мысленно эти мгновения на отдельные миллисекунды. А её вырвало. От меня, паскудины, наизнанку вывернуло. Я неправ, я виноват, нет иллюзий, а не смог сдержаться, треснул её. Убил её просто в моих же глазах. Смотри, Серёга, как ты своё самое тайное и сокровенное сейчас наотмашь по лицу.
Ребята, этоМарта Ковалевская, теперь она будет учиться с вами.
Я поднимаю глаза и замираю. Я таких красивых и не видел никогда! Тоненькая, шейка лебединая, омуты карие в пол лица. Черты лица изящные. Снегурочка. Впервые с такой красотой столкнулся. Все пять уроков на неё глазел, захотелось, чтобы она меня увидела, внимание на меня обратила, чтобы имя моё запомнила.
Все девки в школе одинаковыерусые волосы от мышиного серого до светло-коричневого, белая кожа, глаза серые. Может, конечно, и голубые, и карие, но всё больше серые какие-то, бесцветные, блёклые. Серость одна. И сложениевсе как одна, одинаковые, средний рост, крупные бедра, толстые щиколотки, выносливые деревенские бабы, только маленькие. Я других и не видел никогда. До Марты.
Когда ты родился в семье алкашей седьмым ребенком, вариантов у тебя немного. Или пить как все, или сопротивляться, землю грызть, но вырваться отсюда. Я не был очень умным, и не мог понять сразу, что с моим детством что-то не так. Страшная нищета, обноски, грязь и еда, собранная «по сусекам». Тогда я думал, что так живут все. Я не помню, чтобы мать хоть раз обняла бы меня, ей было наплевать на весь свой выводок. Иногда она бывала трезвая, но какая-то отстраненная, как будто она где-то далеко. Тогда она сидела и смотрела в одну точку. Однажды, когда искал у нее сигареты, нашёл фотоальбом. Запомнил одну фотографию, мать на ней совсем девчонка, жизнерадостная, красивая, улыбается. Я её такой не помню, даже в раннем детстве. Тогда я начал ненавидеть отца ещё сильнее. Это всё из-за этого ублюдка, который, кроме как жижу хлебать, ничего в жизни и не умеет. Почему она, такая юная и красивая, с ним связалась, зачем за него замуж вышла? Он же всегда такой был, мудак. И семья у него такая жевсе алкаши в четвертом поколении. И она теперь не лучше. Налакаются этой дряни и дерутся, или размножаются. И пох4р им на детей, на то, что ботинки зимние одни на двоих, и в школу через день ходим по очереди. Когда два старших брата бросили школу, пошли работать, младшим стало жить немного лучше. Пацаны нас хотя бы кормили, по крайней мере мы не сидели голодными.
В первом классе я увидел, что так живут не все. Есть дети, которые ходят в чистой одежде, и с рюкзаком, а не полиэтиленовым пакетом. Тогда я стал злой.
Да, я был злым ребенком, потому что доброму не выжить. Для того, чтобы жить в относительном комфорте надо быть злым и наглым. Я учился унижать, бить, отбирать, угрожать и держать в страхе. Когда я закончил начальную школу, то уже был хулиганом с именем. Меня всё боялись. Тогда я просто собрал пакет с вещамиименно в один черный пакет-майку поместились все мои пожитки, и переехал к брату в райцентр, он тогда работал в столярке и жил в комнате от производства. Вовка не хотел, чтобы я жил с ним, ему не нужна была дополнительная ответственность, но мы договорились, что я буду помогать. Я готовил еду, убирал комнату, стирал, с водопроводом и канализацией это были пустяковые вещи. В той общаге, где мы жили, было много бывших сидельцев, с которыми в быту я пересекался. В седьмом классе я уже продавал в школе карты с голыми бабами и другую мелочь, которую делали зэки, и был на посылках«отнеси-принеси», никакого криминала, но за мелкие поручения мне платили небольшие деньги.
Марта Ковалевская. Через неделю, как я увидел её впервые, я точно знал, чего хочу. Хочу вылезти из этого дерьма, в котором я живу. Пришёл на склад и попросил работу. Брать меня не хотелималолетка, неофициально, вечерами. В тихую, чтоб никто не знал, после долгих уговоров согласились. Роста во мне было немного, я был щупловат, но жилистый и выносливый. Я таскал вечерами мешки, а в свободное время собирал опилки. В первые дни работы я чуть не сдох от боли. Болело всё, каждая мышца, каждая косточка. А я «Парацетамол» пару таблеток глотал, вставал, снова шел и работал.
В начале восьмого класса я попросил Мирона, тоже из бывших, тренировать меня. Мирон отсидел за убийство, позже он рассказал мне, как убил в драке одного из нападавших, случайно, не рассчитал силу удара. Он боксёр, даже КМС имеет, а вот одна драка и сломанная жизнь. Потому что никто с зоны нормальным не возвращается, все морально изувеченные, человеческие огрызки.
Мирон стал со мной заниматься, и к пятнадцати я сделал всё, чтобы получить славу задиристого и выносливого бойца, который не знает поражений. Меня заметили, и я стал бить морды за деньги. Иногда подрабатывал охранойличной или груза. Накопленные деньги я пускал в оборот. И скоро мы с братом вскладчину даже машину купили. Тогда же я и получил первую судимость за мордобой.
В девятом классе я заметил, что я привлекаю девок. Они с ума сходят от опасности, которую я транслирую, и от моего поганого характера. И чем хуже я с ними обращаюсь, тем больше они за мной бегают и ищут моего расположения. Больные на голову сучки. Ни с одной не церемонился, всегда считал, что это животное во мне ищет разрядки. К десятому классу мало кто из параллели уцелел, только откровенные страшилы и Марта.
Моя Снегурочка. Красивая и холодная. Я вдруг стал популярным плохим парнем, Ленка Алфёрова залезала ко мне в кровать чаще других. Она не была страшная, нет, если смыть вульгарщину с лица и одеть нормально в соответствии с её возрастом и размером одежды, её можно было даже назвать хорошенькой. Но внешностьэто не главное, она была базарная баба в худшем своём проявлении, невоспитанная, наглая и тупая. От этого воротило. А её злило то, что кроме животного секса, меня в ней ничего не интересовало. Её не волновало, что я спал с другими. Она считала, что если она спит со мной регулярнее других, то это что-то значит. На самом деле, мне было без разницы, просто она была в зоне доступа чаще других. Однажды она поймала мой взгляд. Я смотрел на Снегурочку. Этим я испортил девочке всю последующую школьную жизнь. Ленка как с цепи сорвалась, и она со своими шлюхами терроризировали Марту уже не по-детски, а по одной большой звериной причинесамка уничтожала соперницу.
Я никогда не врал себе. Надо иметь смелость быть честным с самим собой. Тогда же в девятом классе я взял пачку сигарет, сел за руль и уехал на водохранилище. Я навсегда запомнил этот день. Мне нужно было это время, чтобы посмотреть правде в глаза и расстаться с иллюзиями.
Яотброс, с плохой генетикой, ублюдским семейством, без образования, не воспитанный, без перспектив, не знающий, что такое любовь и не умеющий любить.
Онакрасивая, воспитанная, скромная, нежная, очень умная, перспективная, из хорошей семьи.
На этом всё. Для большей наглядности я достал фото матери, где она юная, красивая, улыбается. От злости и обиды я закричал. Стоял там у воды и орал как зверь, пока не сорвал голос. Всё, Серёга, приплыли, а теперь дыши.
Я не мог спрятать Марту за мою спину, чтобы её оставили в покое. Такая как она даже видеть таких как я не должна. Убедить школьное зверьё, что она моя, может только правда, в игры играть с ними не выйдет. А моей она никогда не станет, я не позволю.
Нельзя было вмешиваться, потому что я ухудшал положение Снегурочки в разы своим не безразличием, я не мог быть с ней двадцать четыре часа в сутки. Алфёрова слетела с катушек, у неё поехала крыша, а Малиновская с другой группировки во всём на неё равняется. Марту покалечат, пока я буду этих шалав строить. Я, конечно, поубиваю их потом за это, но Марте от этого легче не будет.
Оставалось играть на предупреждение, отводить беду в сторону, спать с этими жабами, запугивать, отвлекать внимание.
Один раз я с ума сошёл, просто помешался, заставил её прийти со мной на крышу. Вот мы на краю, держу её за волосы, прижимаю её к себе спиной, и меня кроет от её запаха, от её беззащитности. Мои руки на её голой груди, и всё, можно было ничего дальше не делать, возбуждение было таким сильным, что до самого главного я бы не добрался. Не помня себя, ловлю себя на том, что уже стягиваю с неё джинсы. Резинку белья оттягиваю, а под пальцами кожа бархатная, теплая. Пальцы током простреливает. На секунду почувствовал, что у неё внутри тоже зверюга сидит, к прыжку готовится. Сейчас наши внутренние звери встретятся, и это будет подчинение и покровительство. Бл4, ты дебил! Чё несешь? Оставь её, пока не поздно. Да ей же страшно, утырок ты. Ты что её страх не чувствуешь? Чувствую. И что-то ещё, кроме страха. Понять не могу.
Всё правильно. Она всё сделала правильно. У меня сразу голова заработала. Она никому не скажет. И я никому не скажу. И сделаю всё, чтобы целая и невредимая она доучилась последний год в этой школе, чтобы никогда её больше не видеть.
Через мою судимость удалось прижать Алфёрову, и она до конца года как шёлковая ходила. Убить был готов эту сучку тогда в туалете, ноги её жирные переломать в трёх местах. Сука! Тр4хнуть девчонку предложила! И ещё утырков из параллели позвать. Ублюдина имбецильная. Еле удавалось создавать иллюзию спокойствия. Пока Марта одежду поправляла, стоял к ней спиной и энергию её ловил, душил в себе желание кинуться к ней, с пола поднять и никогда больше не выпускать. Нельзя, Серёга, ты же знаешь, нельзя.
Противен сам себе, вижу, что она видит во мне. Смотрю на себя её глазами и ненавижу себя. Умная же девочка, ночь, лес, зверьё, а побежала, лишь бы со мной наедине не остаться. Она смерть выбрала, потому что я для неё хуже смерти. Всё, как я хотел.
После экзаменов так и понял, что не увижу её на выпускном. Никогда больше не увижу. Слышал от Соколенко, что в Москву уезжает. Всю неделю ждал её возле школы, когда она за аттестатом придёт, хоть одним глазком издалека ещё раз взглянуть на мою Снегурочку. Дождался. Сейчас глаза закрываю, вот такую её и вижуплатье шифоновое черное в цветах розовых, длинное, коленки острые закрывает, коса шоколадная длинной до пояса, через левое плечо перекинута и улыбка печальная, не идёт, а танцует.
Марта Ковалевская. Кто она для меня? Та, которая сделала меня таким, какой я есть сейчас. Всем, что у меня есть, я обязан ей. И то, что мой зверь сидит смирно и не рвется наружу, тоже её заслуга.
Защита. Теперь она у неё есть. Это хорошо, это очень хорошо, теперь она в безопасности. Тот бугай защитит её от таких как я. От меня защитит. Я никогда не был дураком, был жестоким, грубым, вспыльчивым, но дуракомникогда. Нельзя ангелу с демоном, нельзя. Это противоестественно, это нашей природе противоречит. Ничего хорошего не выйдет. Только боль. Ни один мудак ей больше не сделает больно и не обидит. Она защищена. Я не смог. Он сможет.
Ночью, когда медсестра покинула пост, я сел на кровати, свесив ноги. Прислушиваясь, стараясь не шуметь, сдерживая стоны, я натянул одежду, которую принёс адвокат, присланный Мироном. Тяжелее всего было обуться, распухшие ступни не хотели влезать в кроссовки. Придерживаясь за стену, еле передвигаясь как старый дед, я покинул отделение и вышел во двор больницы. Не спеша, не причиняя себе лишней боли, шёл по темной улице, разглядывая свои ноги, иногда я останавливался и смотрел на ночное темное небо в прожилках невидимых облаков, испещрённое крохотными светящимися пятнами, которые называются звёзды. В омутах карих её такие же. Я знаю. Я смотрел наверх и улыбался. Иногда лучшее, что мы можем сделать для любимых людейэто убраться из их жизни.
Эпилог
Открытое окно и простынь вместо штор. Тишина, легкий ветерок и никакого постороннего шума. Светло как днем, а время только пять утра. Белые ночи. Вообще удивительно.
Вся комната заставлена коробками, которые вчера вечером носили грузчики. А после на кухне мы ржали над ПП-питанием и стоя ели картошку с селедкой, потому что стульев у нас нет. Пока нет.
Мммм, половая жизнь на полу, он потягивается и ржёт похабно как подросток. Кровати у нас тоже нет. Пока нет. А я уже знаю, что сейчас будет. Мы лежим на полу посреди комнаты и жмемся друг к другу. Это наша вторая ночь на надувном матрасе, и не использовать такое физическое свойство воздуха как упругость просто преступление.
Когда мой мужчина позавчера ночью пропел мне на ухо: «Дома у меня матрас, чтобы делать: «Ча-ча, раз!». Надувной и синий, я на нём всесильный!..», я от смеха скатилась на пол и ударилась головой. Но, всесильный Волков доказал мне, что, в целом, матрасы сильно недооценены. Я не знаю, в чём именно заключается лайфхак, но ощущения были волшебные.
Мы переехали два дня назад в Ленинградскую область, Руслан теперь пограничник. И мы живем в небольшом поселке на границе с Финляндией. Я учусь дистанционно-заочно и уже готовлюсь к написанию дипломной работы, всё чаще я задумываюсь об аспирантуре.
Уголовное дело по поводу нанесения телесных повреждений средней тяжести закрыли. Руслану сообщил об этом его начальник лично по телефону и вызвал на работу на следующий день. Как потом ему объяснили, Анцифиров настоял на том, что он претензий к нему не имеет, и потребовал производство по делу прекратить за примирением сторон.
Мой мужчина не задал ни одного вопроса, что же тогда произошло и кто это был. И я благодарна ему за это, за то, что он мне верит и всегда встаёт на мою сторону, даже если это будет стоить ему карьеры.
Ещё какое-то время он работал в спецназе и продолжал жить на два города, пока однажды он не позвонил и не заорал в трубку, что он нашёл решение для нас. Я не могу сказать, что же всё-таки были причиной принятия такого решения. Может быть, он устал от крайностей, может, понял, что больше не хочет рисковать. Я точно знаю, что он очень любил свою работу, любил приказы и задачи, и очень надеюсь, что он отказался от этого не из-за меня, а потому что просто пришло время.
Мы не вспоминаем ту весну год назад. Как будто я всегда была Марта. Он знакомится со мной заново, узнает меня, мои предпочтения и привычки. А я рассказываю ему о бабушке и курах, о кочанах капусты и резиновых сапогах, о младенце с беззубым ртом на большой кровати, о печенье с корицей и о поле. О том, как я бегу по нему, подняв руки вверх, трава щекочет мои босые ноги, а я визжу от счастья.
А пока мы сидим на надувном матрасе и жуем овсяную кашу с бананом. До конца недели нам привезут мебель из ИКЕА, и сразу после завтрака я вымою окна и повешу нормальные шторы. Уверена, что через неделю здесь будет уютно, здесь будет как дома.
Домэто там, где он.