Меня никогда не любила мать, я всегда выполняла грязную работу, я чуть не убила сестру в детстве, меня предал один, потом второй.
Самой от себя было противно. Настолько противно, что ноги понесли меня сначала на кухню, чтоб руки взяли нож, а потом в ванну, чтоб уже там мои собственные руки
Греха не вышло, через какое-то время, когда я начала терять сознание, вломился папа. Что-то кричал, ругался, даже, по-моему, маму оттолкнул от меня так, что она села на задницу. На руках донес до нашей старой «девятки» и погнал в больницу. Там меня привели в норму. Шрамы остались страшные. И снаружи и внутри.
Две недели отец держал меня под своим неусыпным оком, потому что взял на работе отпуск. Матери в доме не было. На мой немой вопрос через три дня после приезда домой, он ответил.
Пусть пока с Лизкой своей поживет.
Мы с папой не говорили по душам, он не спрашивал в чем дело, что со мной и почему я решила так поступить. Он просто молча находился со мной рядом.
Смс от Коли закончились в тот день, когда мама уехала к ним в квартиру. Точнее, в мою квартиру.
Прошло три недели, и я подошла к отцу для разговора.
Я хочу уехать.
Куда это? прищурился он.
На квартиру. В Краснодар. Лиза с Колей пусть съезжают. Мне помогут с переводом по учебе, я буду подрабатывать. Не смогу здесь.
Клянись мне. сказал он после долгой паузы.
Я больше никогда так с собой не сделаю, чтобы не случилось больше в моей жизни. Клянусь.
Завтра позвоню матери и скажу, чтоб собирала этих тунеядцев и освобождала квартиру.
Глава 18
Василиса
Я слышала, как папа взял телефон, набрал номер и сказал.
Так, Вася будет жить на своей квартире.
Ответа слышно не было.
Собрались и приехали в деревню, я сказал. В конце концов, ваш Колька мужик или так пусть и думает, как будущую семью обеспечивать. Не за счет сестры невесты.
Вновь тишина, которая оповещала о том, что на том конце провода думают по поводу слов отца.
Либо вы приезжаете сами, либо я еду. Учти, у меня ремень армейский на своем месте лежит, ждет звездного часа. И дождется.
Лиза обнаглела в корень уже. Мало того, что увела у сестры мужика, так еще и квартиру ее заняла, а этот хлюпик папа очень грязно ругнулся, что я даже поморщилась и предложение про «хлюпика» заканчивать не стал. Короче, этим самым ремнем оприходую и дочурку и зятя и тебя, чтоб мозги вам вставить. Два дня даю для переезда и выезжаю сам.
На этом он отшвырнул от себя телефон и тяжело опустился на кровать. Папу почему-то стало жалко.
Спустя два дня мои чемоданы стояли в коридоре, папа собирал инструменты со словами «точно там что-нибудь сломали, сразу проверю». А на пороге стояла злая Лиза. Коля за ней, вновь не поднимающий глаз. Как щенок, которого в дерьмо носом макнули. Мама ругалась с папой.
Что это за выдумки? Ехать она собралась на квартиру. А ты ей потакаешь. кричала мама в комнате.
Это ее квартира. Она совершеннолетняя. монотонно отвечал папа.
У нее учеба.
У Лизки тоже.
Лизонька перевелась без проблем.
Ага, сколько бабла отвалили за этот перевод? Так она еще и не учится толком. Деньги на ветер.
А Васька что, отличница что ли?
Интересовалась бы дочерью и знала.
У нас нет денег, чтоб еще и Васю переводить. У Лизы свадьба на носу.
На ее носу, я то тут причем? удивился папа и усмехнулся. Мне тоже, стоявшей в коридоре и смотревшей на злую сестру, стало смешно. И потом, Вася переводится бесплатно.
Невозможно. вновь вскричала маман.
Если мозги в голове есть, все возможно.
Так, Вася! мама вышла в коридор и, схватив меня за плечо, повернула к себе. Ты должна перевести квартиру на меня. В конце концов, это моя сестра. И я наследница.
Ну-ка, рот свой закрой и не городи чушь. вмешался отец. Ты ее в двенадцатилетнем возрасте отправила к черту на рога, ухаживать за больной сестрой, а сама Лизе жопу облизывала. Она там и жрать ей готовила, и стирала, убирала, да дерьмо из под тетки убирала, и вполне заслужила эту хату. Ты туда даже носа не совала. Васька, даже не думай и мать не слушай. отец всегда грубо выражался, но за последнее время я привыкла и лишь кивнула на его тираду.
Мать улетела обратно в комнату, отец пошел собираться дальше.
Ну, что? Довольна? зашипела на меня Лиза.
Чему? спросила я.
Выжила нас из квартиры, отца подговорила и радуешься стоишь.
Лиз, это квартира моя. Я хочу жить отдельно и как можно дальше от вас.
Ты мне всю жизнь испортила и продолжаешь портить. Какая же ты сука! завизжала сестренка и затопала ногами, как делала в детстве, когда чего-то сильно хотелось, а ей отказывали.
Я почувствовала укол совести, но растоптала его тут же, пока он не вырос размером со Вселенную. Папа прав, надо думать о себе.
Бешенство Лизы успокоил папа.
Ты что устраиваешь тут? Так, молодожены чертовы. Так как один нахлебник съезжает, кивнул он на меня, ты, Николаша, папа глумился, как мог. Колю он терпеть не мог, когда еще я с ним встречалась. Можешь жить в нашем доме. Но, либо устраиваешься на подработку после учебы, либо пусть твои родители тебя обеспечивают. Запросы Лизки ты знаешь, я их оплачивать не буду. У матери зарплата копеечная, много не даст. Уяснили?
Да. проблеил Николаша, не поднимая глаз.
Меее, скажи еще. рявкнул отец. В армию тебе надо, а он жениться собрался. Не мужики, а хлюпики одни пошли.
Папа, перестань. заныла Лизка.
Дура ты. Тебе с ним жить. Думаешь на нашей шее выезжать будете, нет уж. Сами на себя и свои «хотелки» зарабатывайте. Поехали.
Последнее было сказано мне. Мама прощаться со мной не вышла, Лизка разве что в спину не плюнула, а Николаша утерся папиными словами и потащился за Лизкой с чемоданами в руках.
Приеду через два дня. Чтоб пожрать приготовили. Зятек, с тебя дров наколоть, Лизка в сенях разберись. И про учебу не забудьте, проверю. У меня теперь связи есть.
Про связи папа не шутил. Тот врач, что лечил меня после аборта, преподавал в нашем училище. Мы с ним сдружились, он то и помог мне с переводом в институт в Краснодаре. А папа тогда в благодарность дорогой коньяк мужчине принес, вот и они познакомились.
Квартира встретила нас разрухой. Ощущения, что Лиза крушила все на своем пути, когда собирала два своих чемодана. Пока я ходила на свое новое место по учебе, отец приводил мебель в порядок. На второй день, зайдя в супермаркет, увидела объявление о работе. Поговорила с администратором, и, уточнив у директора магазина, меня приняли на подработку. Деньги не большие за пару выходов в неделю, но мне хватит.
Папа дома, узнав о работе, нахмурился, но сказал потом, что правильно. Привыкай, мол.
Так, ну что смог, починил. Вот тебе на вещи первой необходимости. еще через день отец стоял на пороге с чемоданов инструментов и протягивал мне деньги. Я вижу, что Лиза все испоганила, так что и занавесок нет. Здесь должно хватить на первое время. За квартиру я платить буду. На еду и остальное, если хватать не будет, позвонишь, еще пришлю. Поняла?
Да, папа.
Из глаз прорывались слезы, но я сдерживала их, потому что отец терпеть не мог слякость.
Не реви, тяжко будетзвони. И приезжай, когда захочешь и насколько хочешь. Хоть насовсем. Все, ушел.
Хотелось обнять папу, поблагодарить за все, все, все! Но я лишь улыбнулась сквозь слезы и помахала на прощание из окна.
С этого дня началась моя новая жизнь. Я училась, ходила на работу, вечером звонил папа, отчитывалась, что у меня все в норме и все хорошо.
Прошло четыре месяца. Папа приехал в гости.
Вот, привез тебе банок из погреба. Твои же закрутки. Боюсь Николяша сожрет все. Ой, Васька, где вы этого придурка-то нашли? Он себе чуть палец не отрубил, когда дрова его заставил колоть. А потом приехала его полоумная мамочка и прожила у нас две недели, меняя повязку на пальчике сыночка. папа закатил глаза и усмехнулся.
Как мама? спросила я. Она не звонила мне ни разу за последние четыре месяца. Я тоже не рвалась в общение. Папы мне вполне хватало.
Все так же. Стабильно, я бы даже сказал. Состояние средней тяжести, но в сознании. Как я с ними устал, Васька. Ты же знаешь про свадьбу. Мать с катушек скатилась. Будто свою собственную свадьбу организует. Я им бюджет выделил. Не миллионер, чай. Лиза сказала с таким бюджетом, она только в свинарнике свадьбу справит. А я и не против.
Мы рассмеялись. Говорили в этот день много. Болтали ни о чем. Он спрашивал про учебу, работу. Интересовался моими увлечениями.
На следующий день засобирался домой.
Так, свадьба эта проклятущая через две недели. Родители Николаши оплатили им медовый месяц. В общем, собрались по деньгам и решили отметить в нашем городе. Приезжай, ладно.
Хорошо. ровно ответила я.
Но если не хочешь, не лежит у тебя душа не к этой свадьбе, не к сестре с ее придурковатым, то не мучайся, Вась. Я даже рад буду, что ты спокойно своими делами займешься здесь, чем там на этих смотреть.
Я приеду. Лиза приглашала.
Тогда жду тебя через две недели. Позвони, встречу.
Хорошо, папа. Пока.
Две недели пролетели в одно мгновение. Закрыла глаза, открыла, а уже с подарком под мышкой еду в родную деревню.
Лиза порхала, как бабочка. Все капризы выполнялись, как по волшебству. Сказать честно, я ей завидовала. Черной жгучей завистью. Коля на меня по-прежнему не смотрел. Отводил взгляд и улыбался всем, но не мне. Свадьба по моим меркам прошла роскошно, однако, сестра хныкала, что могло быть и лучше. Родители зажали денег, и она отметила это торжество, как колхозница.
Я держалась рядом с отцом и считала часы до отъезда обратно в свою маленькую квартирку.
Провожать меня на поезд поехал отец. В последний момент увязалась и мама.
Вась, пойми, Лизе с Колей место свое нужно. Приезжай обратно домой, а они пусть в квартире живут. говорила она, пока мы ждали папу у машины.
Не могу. У меня работа и учеба.
Я тебя разве так воспитывала, Вася? Неблагодарной?
Мама, ты меня воспитывала все мои восемнадцать лет быть обязанной сестре. И я думаю, хватит на этом. не сдержалась я.
Что? Да как ты смеешь?
Меня всю жизнь ты обвиняла в том, что Лиза постоянно болеет, что я виновата в ее болячках и неудачах. Я же пахала за нее в доме, на улице, в школе. Но этого было мало. Вы вдвоем за спиной у меня срали мне в душу. Одна тем, что спала с моим парнем, другая, прикрывая все это. Я отдала своего парня, почти жениха. Ты лишила меня ребенка. Мама! повысила я впервые голос на нее. Я бесплодна. Не смогу больше никогда иметь детей. А знаешь, почему? Знаешь? Потому что ты заставила меня сделать аборт в чухонной больничке, после чего я загремела туда же с воспалением. А ты? Что ты? Радовалась за Лизоньку. За дочурку свою, когда твоя вторая дочь сводила счеты с жизнью. И это я не благодарная? Я?
Что? голос отца прогремел, показалось на всю округу. Лицо матери посерело, и я была готова ловить ее, если она шлепнется в обморок.
Ничего, ничего. Разговариваем тут стоим с Васей просто.
То то, что ты сказала папа откашлялся, глядя на меня, правда? Про аборт и беспло Господи
Папа схватился за голову и отвернулся от нас с мамой. Я хотела подойти, хотела успокоить, сказать, что все прошло, что ничего страшного. В конце концов, сказать¸ что пошутила, наврала. Но та горечь, что стояла комом долгое время, превратилась в изжогу и пыталась затопить меня с головой. Я просто не могла сдвинуться с места. Вымолвить хоть слово не получалось. Мама хотела убежать, скрыться, да хоть на луну улететь. Наверное, именно в тот момент, она поняла, что совершила. Какую ошибку, роковую ошибку совершили ее разум и руки.
Я видело все это в ее глазах. Она смотрела на меня, в них плескалось все. Страх, отчаяние, сожаление, боль, злость, даже ненависть. Она ненавидела меня, как дочь. У нее была одна кровинка и это не я. Возможно, родись я дочерью ее сестры или соседки, она относилась бы ко мне с любовью и уважением. Но я родилась тем, кем родилась. Однако, знание того, что она лишила, пусть и не любимую, но все же дочь собственных детей заставило ее ненавидеть не только меня. Но и себя.
Сели в машину. Обе.
Отец больше не произнес ни слова. В машине ехали молча, даже, наверное, дышали через раз. Выходя из машины по приезду на место, я кинула взгляд на мать. Она смотрела на меня. Плакала и смотрела. Но после отвела взгляд и не вышла из машины.
Папа пошел со мной. Помог с сумками.
Какого хрена ты не сказала? Почему? Это из-за этого козла? От него беременна была?
Конечно, от него. Я с ним встречалась тогда. Пап, не надо. Я хочу забыть, и ты забудь все. Не надо всего этого. Ладно?
Ты знаешь, что я сейчас хочу сделать? Знаешь? папа с каждым словом все больше повышал голос. Да я порвать готов на лоскутки этого щенка. И Лизку выпороть, чтоб на заднице такие же шрамы были, как у тебя на руке. Чтоб, сволочи, на всю жизнь запомнили. Пойми ты, наконец, дура, если свои с тобой так поступают, то, что сделают чужие. Ты, доброта блаженная, посмотри, что теперь с тобой стало. Ты думаешь, забудешь это все? Забудешь, что родить теперь никогда не сможешь? Если ты веришь в этот бред, то мне тебя даже не жаль. Они искалечили тебя. Искалечили.
Слова отца били по кровоточащим ранам. Били с такой силой, что меня ломало пополам, буквально. Слезы уже сдержать не получалось. Отец был в ярости. В бешенстве. Он не контролировал ни поток слов, ни смысл их.
Неужели я такой ху. ый отец, Вася?
Нет, папа, нет. плакала я, пытаясь угомонить мужчину.
Тогда почему я узнаю, что тебе испоганили всю жизнь твои мать и сестра последним? Я не заслуживал узнать, что ты беременна? Да пусть даже без папашки ребенка, нах такой усрался. Я сам бы ему или ей заменил бы и отца, и деда, и бабку с теткой, если понадобилось бы. Почему ты не пришла ко мне?
Прости, прости меня. Я сама не понимала, что происходит. Я застала Колю и Лизу, потом мама дала понять, что обо всем знала. Они стали жить вместе я сама виновата. Без моего согласия никто бы ничего не сделал. Я дала согласие. Мама говорила, что ты будешь ругаться, что ребенок без отца. Что нагуляла прости меня, я не понимала, что делаю.
Неожиданно отец прижал меня к своей широкой груди и начал гладить по волосам. Этот жест прорвал платину, про которую я и не подозревала. Казалось, что во мне просто не может быть столько жидкости. Я ревела навзрыд, не обращая внимания ни на кого.
Не слушай меня. Вась, херню говорю, не слушай старика. Все хорошо будет. Все отлично. Ты будешь самой счастливой. Пообещай мне, что ты станешь самой счастливой девушкой на всем белом свете. Никто и никогда не сможет тебя сломить или сломать. Обещай мне, дочь!
Обещаю, папа. Обещаю. Буду самой счастливой.
Девушка, поезд отправляется.
Нас прервали. Папа расцеловал меня в щеки и помог занести сумки в вагон.
Пап, не ругайтесь с мамой. И Лизу с Колей не трогай. Пообещай.
Вась, да я бы
Пожалуйста, пообещай мне.
Я попробую. строго ответил он и, махнув мне рукой на прощание, ушел.
Уже в своей квартире я обнаружила выключенный телефон, включила и удивилась от посыпанных смс о звонивших мне номерах. Лиза, Коля, родители Коли, соседи, неизвестные номера. Я не успела перелистать весь список, как телефон оживает и высвечивается номер сестры.
Ты где? в какой-то истерике кричит Лиза. Я понимаю, что папа не смог удержаться и устроил разнос, но следующие слова лишают меня дыхания. Где ты шляешься? Мама с папой попали в аварию. Погибли. Нет больше у нас родителей. Нет и никогда не будет. И все из-за тебя. Снова.
Глава 19
Василиса
Мир в то мгновение взорвался. Я плохо помнила последующую неделю. Какие-то отдельные моменты
Долгие звонки на номер отца, потом мамы и все время мне отвечали: «Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети».
Я не верила сестре. Не могла поверить и не хотела.
Звонок на работу, с просьбой предоставить мне недельный отпуск. Голос начальника.
Вася, работать кто будет? Не подскажешь?
Я не могу
Почему?
У меня, по-моему, родители погибли
После такого разговора мне звонили девочки с работы и, естественно, интересовались, что значит «по-моему»? Я молчала. А потом вернулась к вечеру обратно в родную деревню и поняла.
Правда. Все правда. Сестра не пошутила, не соврала, не придумала. Мамы и папы больше нет.
В нашем доме сидели родители Коли, несколько соседей утешали Лизу. Когда я вошла, на меня чуть ли не с кулаками налетела сестра. Оскорбляла, ругала, обвиняла. А я А что я? Молчала, как всегда.