Ничего, мы выжили, и даже прочно встали на ноги. Неунывающая бабуля успевала заниматься моим воспитанием и образованием, работала в трёх местах, а когда получила пенсию, обучилась копирайтингу и перешла на фриланс.
Я рос, совершенно не чувствуя недостатка любви и заботы, и даже выучился на архитектора, чего всегда хотел. Обожаю городские улицы. С детства рисовал картинки, как буду перестраивать и украшать площади и проспекты. А проектировать роскошные отелимечта моей жизни, сколько себя ни помню. Вот только работа в заводском конструкторском бюро не даёт развернуться фантазии.
Наследства у меня нет. Молодые родители не успели обзавестись хозяйством. Мы с бабулей живем в хрущевской двушке на окраине Москвы, я даже жениться не могу: некуда привести невесту. Потому не завожу долгих отношений, знаю, что пока ничего не могу дать возлюбленной.
А тут ещё и долг свалился на голову с неба. Вот и озверел от злосчастной судьбы. Встряхиваюсь: не время нюни распускать. Сначала навещу бабулю, а дальше буду думать, как выживать в банковском серпентарии
В лифте стационара делаю счастливое лицо. Захожу в палату с цветами и улыбкой во весь рот, счастливый, как начищенный пятак. Никто не скажет, что я только что побывал в полиции.
Реакция соседок предсказуема: они дружно охают, завидев меня.
Ох, Ирина Васильевна! До чего же у тебя внук красивый! говорит одна, пухлая брюнетка с кудряшками на голове.
Парень, тебе бы моделью стать, вторит ей другая, женщина лет сорока. Вмиг все бабушкины проблемы решил бы.
Совет, возможно, хороший, вот только я в этот бизнес не стремлюсь. Выставлять себя на показ всему миру не хочу, что-то внутри сопротивляется такому повороту судьбы. Боюсь софитов, камер и людских глаз. Чувствую себя неуверенно и скованно, потею, бекаю и мекаю, словно баран, отвечая на вопросы.
Так, девоньки! закрывает рты соседкам бабуля. Не сглазьте мне парня! Ишь чего захотели! Скромность украшает мужчину.
Э-э-э, сомневается дама с кудряшками. Скромность украшает девушку, а мужчинушрамы. Разве не так?
А какая разница? Хотите сказать, что мой Динь-Динь не мужик?
Так, пора этих горячих штучек остудить, иначе решат ещё, что я гей. И такое в моей жизни бывало.
Как ты? подхожу к бабуле и целую ее в морщинистую щеку.
Сегодня уже лучше. Видишь?
Бабушка поднимает левую руку и даже шевелит пальцами. Я смотрю на родное лицо. Оно уже выровнялось, перекос мышц пропал, рот вернулся на своё место, да и речь стала внятной. От облегчения тепло разливается в груди, и щекотно становится глазам. Тру их ладонью, нельзя показывать свою слабость.
Я тебе кашу принёс. Вкусную!
Неужели сам сварил? охают соседки и вытягивают шеи, пытаясь разглядеть, что у меня в сумке.
Обязательно! смеюсь и подмигиваю им. Хотите попробовать? Каша с морепродуктами.
Ух ты! Какая ты счастливая, Васильевна!
А то!
Женщины оживляются, бабуля украдкой вытирает слёзы. Я распаковываю сумку. Выкладываю на стол термос, одноразовые тарелки, ароматные булочки с кунжутом, овощные салатики. Все это я купил в соседнем ресторане, но об этом предпочитаю промолчать.
Я с детства запомнил бабушкины слова. Она говорила, что все родители хотят гордиться своими детьми. Самое страшное для нихразочароваться в отпрысках. Вот я и стараюсь сделать приятное любимому человеку, дать ему шанс прожить оставшиеся годы с высоко поднятой головой.
После еды мою в туалете, который присоединён к палате, посуду, а в голове крутится вопрос: что делать дальше? В полиции завели дело о мошенничестве, но надежды на то, что преступников быстро найдут, никакой нет. Упрямая банкирша стоит на своём, хоть тресни. При ее миллионах могла бы снизойти до благотворительности.
Дэн, окликает меня бабуля. Хватит там возиться. Иди сюда.
В палате она сейчас одна. Соседки прогуливаются в коридоре, я слышу их возбужденные голоса. Наверняка рассказывают медсёстрам, какой вкусной кашей я их угостил.
Приятно.
Ты что-то ещё хочешь? сажусь на стул рядом с кроватью.
Расскажи, как там в банке?
Все хорошо. Не переживай. Директором оказалась молодая женщина. Она сразу пошла мне навстречу. Ссуду заморозили, уголовное дело открыли. Можешь лечиться спокойно.
Как хорошо! Динь-Динь! Как хорошо, что есть ещё добрые люди на свете! Вот бы тебе найти такую же хорошую пару!
Бабуля утирает слёзы, а я украдкой смотрю на часы. Пора ехать к Гошке, надо на всякий случай записать интервью. Как хорошо, что в палате нет интернета! Надеюсь, бабушка не наткнётся случайно на стрим Гошки с моей историей, просматривая телефон.
Но врач меня успокаивает: бабуле вводят снотворное, чтобы она больше спала и не волновалась.
Таким образом восстановление идёт быстрее, говорит врач. Через несколько дней, когда паралич руки пройдёт, заберёте ее домой.
Новость очень хорошая, а что будет дальше, одному богу ведомо, обратной дороги нет. Разве что, и правда, придётся идти в модели.
Вздыхаю. Так меня, деревянного и мертвого, в этот бизнес и взяли. Хоть на панель становись и радуй своим телом богатеньких девиц.
Может, и правда, попробовать? Представляю, как шагаю по обочине дороги вместе с раскрашенными дамами легкого поведения в стразах и перьях и выискиваю себе богатую клиентку. Интересно, смогу возбудиться без любви или нет?
О Боже! О чем я, идиот, думаю? Да и на дороге сейчас никто не ловит. Наверняка у каждой проститутки есть свой сутенер, устраивает ей визиты в мотелях или на съемной квартире.
Целую бабулю, прощаюсь и ухожу, чтобы снова ринуться на штурм проклятого банка. Увы, приходится отложить на время эту затею. В бюро возникает непредвиденный аврал, начальнику срочно требуются чертежи новой автозаправочной станции. Коммерческие проекты не входят в круг моих обязанностей, но сейчас выбирать не приходится. Обещанный гонорар греет сердце, вот и приходится на пару дней зависнуть в офисе.
Дэн, ты куда пропал? звонит встревоженный Гошка. Стримить передумал? Я уже все приготовил.
Ни за что! Просто дал возможность банкирше показать лучшие стороны своей души.
И как?
А никак! Не звонила, не писала, к себе не вызывала.
Вот стерва! А ты?
Кручусь: больница, работа, больница
Наведайся к банкирше ещё раз, встряхни вредную бабенку. Пени наверняка капают.
Попробую. Следователь обещал дать бумагу на приостановку платежей. Если ничего не получится, вечером запустим стрим.
Жду тебя. И, Гошка замялся, но потом выпалил: Дэн, подмигни там ей, глазки построй, глядишь, и клюнет.
Да пошёл ты
Из полиции мне тоже не звонили. Такое впечатление, что ни один человек, наделённый властью, не хочет заниматься чужими проблемами. И что делать? Запустить стрим, потом устроить молчаливую забастовку перед банком? Нет, лучше громкую. Взять рупор и орать, стоя напротив окон вице-президента:
Долой «Туров-банк»! Долой капиталистов!
Вздыхаю: буйная фантазия заведёт в могилу. И стрим, и забастовка отправят меня в кутузку.
Набираю номер следователя.
Николай Игнатьевич, вы мне обещали
Да-да, совсем закрутился. Приходи, есть документ.
Сердце от радости встрепенулось и заколотилось о рёбра. Неужели можно чего-то добиться без скандала? Я молнией слетал в полицию, взял заветную бумаженцию, а с нею бросился в банк. Не спрашивая разрешения, поднялся на нужный этаж и сразу рванул в приемную вице-президента.
Секретарь, заметив меня, вскакивает со стула.
Уходите, пока босс вас не увидела! шепчет он. Она сегодня не в духе.
Я по делу, вытаскиваю справку из полиции и трясу ею перед носом парня. Ева Сергеевна на месте?
Нет. Ее вызвал к себе президент.
«Т-а-а-а-к! Кажется, день складывается удачно», чуть не потираю от удовольствия руки.
Ярослав Так тебя зовут?
Д-да
А кофе ты умеешь варить вкусный?
Н-ну
Вот и принеси мне чашечку в кабинет банкирши. Скучно без дела ждать хозяйку.
Глава 4
Случай с клиентом в наручниках встряхивает мою жизнь прилично. Впервые за неделю еду домой. В офисе не могу оставаться: куда ни посмотрю, везде вижу красивого визитёра с прозрачными глазами.
Квартира встречает тишиной и пустым холодильником. Сразу видно, что здесь редко бывает хозяйка. Брожу из комнаты в комнату и не понимаю, зачем сюда приехала. Переодеваюсь в шорты и топ и включаю беговую дорожку. Может, так смогу очистить мозги от лишней пыли.
Увы, не вышло. После пробежкидуш, потом чай Сижу на диване, закрыв глаза, не замечаю, как погружаюсь дрему. Просыпаюсь от собственного стона. Я по-прежнему в комнате, кожа горит в огне, воздух вырывается изо рта со свистом, голова тонет в тумане, а тело вздрагивает от только что пережитого наслаждения.
С трудом прихожу в себя и сажусь, опираясь на руки. Что это сейчас было? Пытаюсь вспомнить, что снилось, и понимаю одно: я как безумная целовалась с глазастым гостем.
Вот дура! ругаю себя в душе и холодной водой прогоняю жар из тела и мыслей.
В кровать ложусь, дрожа от озноба и злости на себя, и даю установку мозгузабыть клиента, как страшный сон.
Сила воли у меня отменная, через пару дней я возвращаюсь к привычному ритму деловой жизни.
Обычно после скандалов провинившиеся сотрудники банка получают от меня заряд бодрости в виде благословенного пенделя и какое-то время работают как отлаженный механизм: все по протоколу, все по четкому времени и расписанию.
Сегодня машина подвозит меня к первой ступеньке широкого крыльца. Я захожу в огромный холл банка и направляюсь к себе. Это традиция. День начинаю с осмотра операционных залов. Сотрудники об этом знают и готовятся. За мной бежит секретарь Ярик.
Ева Сергеевна, позвольте рассказать ваш сегодняшний график. В десять часов совещание с менеджерами.
Угу
Судебные приставы прислали отчёт по должникам. Он лежит у вас на столе.
Ясно.
В двенадцать бизнес-ланч с партнерами. Финансовый отдел подсчитал прибыль банка за месяц.
И как?
Спрашиваю между делом, на ходу, пересекая холл, сама знаю, что этот месяц был успешным.
Она выросла на пятнадцать процентов.
Отлично.
Мы поднимаемся на эскалаторе на второй этаж. С высоты хорошо просматривается весь зал. Ровно через пять минут откроются двери, в которые хлынут клиенты. Они напоминают мне шумный горный поток, наполненный живительной силой денег.
В шестнадцать ноль-ноль у вас запланирован телефонный разговор с директором австрийского банка.
Хорошо, довольно улыбаюсь: наконец-то длительные переговоры подошли к концу, можно выдохнуть.
Да, звонил ваш отец.
Эту новость Ярослав оставляет под самый конец, знает, хитрец, что она меня взволнует.
Зачем?
Я замираю на месте, сотрудники вокруг, приготовившиеся уже выдохнуть, тоже застывают. Это похоже на игру «Тише едешьдальше будешь». Никто не знает, в кого полетит стрела моего недовольства, а мелких нарушений я заметила уже достаточно.
Не в курсе. Сказал, что хочет поговорить, голос секретаря звучит где-то сзади, хотя до этого Ярик бежал рядом со мной.
Черт! Как не вовремя! Радужный свет утра меркнет, словно солнце скрывается за тучей. Настроение мгновенно портится. Смотрю на секретаря снизу вверх, а он не знает, куда спрятаться от моего пристального взгляда.
В третьем окне оператор болтает по телефону, трогаюсь с места.
Разберусь, бежит за мной секретарь.
Я не оборачиваюсь, но знаю, что он чертит ребром ладони по горлу, и все сотрудники без слов понимают его знаки. Ярикмоя негласная связь с коллективом.
В детской зоне надо обновить канцелярские принадлежности.
Записал!
На столе у оператора кредитного отдела лежит книга. Ей больше заняться нечем?
Выясню.
Почему уборщица без перчаток и маски?
Уволю и разберусь с отделом кадров, который принял ее на работу.
Я резко останавливаюсь, Ярик налетает на меня и отпрыгивает в сторону.
Увольнение! Увольнение! Я что, похожа на злобного босса?
Д-да, заикается секретарь.
Как ты смеешь? от шока больше ничего не могу сказать.
Простите, оговорился.
Сделай уборщице предупреждение, и все!
Хорошо.
Не доходя до своего кабинета, сворачиваю в приемную отца. Нужно сразу выяснить, зачем я ему понадобилась, иначе весь день пойдёт насмарку. Заметив меня, секретарша прячется за экраном монитора. Ещё бы! Эта птица на днях посмела преградить мне дорогу. Она знает: я не умею прощать.
Дверь открываю и сразу прохожу в кабинет. Отец разговаривает по телефону и рукой показывает мне на кресло. Сажусь. Отчего-то сосет под ложечкой. Нюхом чувствую неприятности. Наконец отец поворачивается ко мне.
Ева, я слышал, ты уволила менеджера кредитного отдела.
Да, он допустил серьезный промах. Ты уже знаешь о заложнике в моем кабинете?
И в чем вина менеджера? Он сделал все согласно уставу.
Но почему не доложил о ситуации на совещании? Не так уж часто у нас мошенники обманывают невинных старушек на такую сумму.
Ева, где твоё воспитание? вижу, что отец начинает заводиться.
А причём тут воспитание? Обычный деловой подход.
У тебя каменное сердце! Ты робот, думающий только о работе. Готовься к замужеству!
Я богатая и умная! Зачем мне брак? Лишняя головная боль!
Ты же женщина! Без брака у тебя не будет детей, а без них жизнь несостоятельна.
Что за предрассудки, папа? все-таки ему удаётся вывести меня из себя. Родить ребёнка можно и без замужества. Да и без детей жизнь не остановится.
А кому ты оставишь в наследство свою империю?
Над этим вопросом я как-то не задумывалась. Это такая отдаленная перспектива, что и в мыслях не было подобного расклада.
Н-у-у-у
Баранки гну! рявкает отец. Заруби себе на носу: за этот год ты должна выйти замуж и родить, иначе
Что иначе? Продашь компанию и раздашь деньги бездомным?
А это выход! Ты сама так сказала. Но генеральным директором ты никогда не станешь, это я тебе гарантирую. А пока
Отец подходит к столу и берет в руки файл. Я напрягаюсь: какой ещё сюрприз он мне приготовил.
Что пока?
А пока я развернул твои предложения по договору с австрийским банком. Только что поговорил с его президентом.
Па-па! от предательства родителя даже засосало под ложечкой. Несколько месяцев работы коту под хвост!
Вот и подумай над моими словами!
Вылетаю из кабинета, разъярённая, как тысяча пантер. Готова растерзать первого, кто попадётся на дороге. Но сотрудники словно чувствуют состояние босса, заметив меня издалека, сворачивают в сторону и исчезают. Даже Ярика нет на своём месте.
Врываюсь в кабинет и спотыкаюсь. Что это? У меня глюки или опять он?
На диване сидит Денис Арсеньев и как ни в чем ни бывало прихлебывает из чашки кофе. Секретарь стоит перед ним, склонившись, и заискивающе заглядывает в глаза.
Какого черта вы здесь делаете?
Я подлетаю на полном ходу к гостю и резко торможу, только что искры не летят из-под каблуков. И тут один из них подворачивается. Как раз вовремя, чтобы еще больше унизить свою хозяйку. Вскрик вырывается помимо моей воли, наступить на ногу не могу: при каждом шаге боль простреливает виски.
Только растяжения для полного счастья не хватало. А все из-за этого тушканчика ушастого!
Хромая, иду к столу и плюхаюсь в кресло.
Снимите туфли, предлагает гость.
Спятили? Женщина без каблуков словно солдат без оружия.
Тогда хромайте, пожимает плечами он.
Что вы делаете в моем кабинете? шиплю сквозь зубы, нога болит немилосердно.
Пью кофе. Или нельзя?
Он смотрит на меня с таким невинным выражением лица, что я давлюсь собственной злостью и закашливаюсь.
Вамнет! отрезаю, не раздумывая ни секунды. Ярослав, проводи гостя!
Не получится, тихо отвечает секретарь. У него бумаги.
Какие? Почему я должна заниматься рутиной? Зачем тогда держу целый штат сотрудников?
Да вы не нервничайте так сильно, широко улыбается визитёр и подмигивает. Я икаю от неожиданности. Может сосуд лопнуть в глазном яблоке, оно станет красным. Хромая, с красным глазом Ух! Зрелище не для слабонервных.
Ах, ты! Ах, ты
Больше не нахожу слов от возмущения: они вместе с выдохом застревают в горле.
Разворачиваю кресло к окну: нужна передышка. Больше не хочу видеть эти прозрачные глаза и губы, с которых слетают ядовитые слова.
Гость за спиной тоже молчит.
Внизу шумит и торопится большая улица. Мелькают автомобили, мигает сигнал светофора на перекрёстке, куда-то бегут прохожие. Я смотрю на эту утреннюю суету и неожиданно успокаиваюсь. Поворачиваюсь к парню лицом и разглядываю его уже с интересом. Он вдруг смущается, ставит чашку на блюдце, но промахивается, та звякает, гость пугается и слегка краснеет.