«Э-э-э, да ты у нас скромник!» радуюсь я.
Снять с его бабушки кредит я не могу, не положено, нет доказательства мошенничества. А вот предложить парню сделку мне вполне по силам, если только
Денис Николаевич, я понимаю, что сумма очень большая
Значит, вы дадите мне время? Вот, возьмите.
Он протягивает мне бумажку. Смотрю на неё издалека, как на змею: ещё неизвестно, какой сюрприз в ней скрывается. Тогда Денис встает и кладёт ее мне на стол.
Что это?
Запрос из полиции на приостановку ссуды.
Ты думаешь, я поверю какой-то бумажке? Нужен официальный запрос.
Тянешь резину? Наслаждаешься властью? парень прищуривается, родниковые глаза угрожающе темнеют.
Насчёт этого кручу в пальцах ручку. Я придумала план. Он хорош для те вас, и для меня.
Э-э-э, теперь в его зрачках светится растерянность.
Прощаю вам два миллиона.
Чашка снова звякает о блюдце. От неловкого движения Дениса ложечка падает на пол. Он наклоняется, чтобы поднять. Я терпеливо жду. Знаю: парень сейчас в шоке.
А что взамен? тихо спрашивает он.
Вы.
Гость смотрит на меня ошалело, потом закрывает глаза. Лучше бы он этого не делал.
«Черт! За что мне все это?» едва сдерживаемый стон так и просится наружу.
У этого красавчика ещё и ресницы такие, что им позавидует любая девчонка. Они отбрасывают длинную тень на щёки, а меня охватывает вспышка жара. Чувствую, как загорается лицо, и хватаю фото семьи в металлической рамке, прикладываю ко лбу.
Вам плохо?
Мне? ставлю рамку на место. Конечно. Придётся расстаться с двумя миллионами.
Почему? его губы трогает легкая усмешка. Переспать со мной хотите? Я на такой сухостой не ведусь.
Он небрежно показывает на меня и встаёт.
Стройную фигуру ты называешь сухостоем? захлебываюсь я теперь от возмущения. Козел!
Уколюсь ещё, отмахивается он и открывает дверь. А за козла обидно. Чувствую, мы с вами не договоримся.
Скатертью дорога! рявкаю вне себя от злости. Вали отсюда!
Дверь захлопывается, и со стуком в голове щёлкает: австрийский контракт! Нельзя его упустить. Вылетаю в приемную.
Ярик, верни его! Немедленно!
Испуганный секретарь срывается с места и успевает перехватить гостя у лифта. Я чувствую, как от напряжения трясётся все внутри: ни один человек ещё не доводил меня до такого бешенства. Даже мачеха, которую ненавижу. Даже названная сестрица. Они для менядосадная помеха, не больше. Но этот засранец
Вы ещё не все сказали, Ева Сергеевна, слышу его голос и встряхиваюсь.
Зайдите ко мне.
Не хочу.
Денис, делаю паузу и судорожно вдыхаю, боюсь, сейчас завизжу, затопаю ногами, как истеричка. Я хочу заключить с вами контракт.
Это уже другой разговор.
Он садится в кресло и кладёт ногу на ногу. Невольно смотрю вниз. Между джинсами и носками виднеется полоска загорелой кожи. Но, черт возьми! Даже она вызывает волнение. Я спятила! Точно спятила! И бросаюсь с обрыва
Вы возьмёте меня в жены на год, я закрываю долг в два миллиона.
У тебя крыша поехала? родниковые глаза становятся круглыми. От неожиданности он переходит на «ты»
Нет, я вполне разумна. Мне нужно выйти замуж. Срочно. И ты прекрасный кандидат: холостой, красивый, сможешь сопровождать меня на светских мероприятиях, а тем временем долг будет уменьшаться, а не расти. Как тебе? довольно усмехаюсь. И не стоит благодарить за такую возможность.
Я протягиваю ладонь. Сама не верю, что первая сделала парню предложение.
Нет, простите.
Денис поднимается и идёт к двери, моя рука повисает в воздухе. Чувствую себя оплёванной дурой.
У тебя есть девушка? кричу ему. Так скажи ей, что это всего лишь сделка на год.
Я сказал, нет. Прощайте.
Три миллиона! Это почти треть долга.
Нет.
Пять миллионов. Половина.
Парень уже взялся за дверную ручку, но повернулся ко мне. На его растерянное лицо смешно и больно смотреть. Я же чувствую уверенность и расслабляюсь: ещё никто не отказывался от такой суммы.
Но
Ты работаешь обычным архитектором в государственном конструкторском бюро. Такие деньги за несколько лет не заработаешь, а долг все будет расти.
Хочешь меня купить? кривит губы это чмо. Я уже сказал, что такие женщины, как ты, меня не привлекают.
А что со мной не так? я начинаю заводиться.
Проехали. Сам как-нибудь выкручусь.
Десять миллионов.
Что?
Я выплачу твой долг сама. От тебя мне нужен один год. Все!
Он хмурит лоб, так и вижу, как мысли танцуют джигу-джигу в его голове. «Что, голубчик, попался? улыбаюсь про себя, довольная, как сто китайцев. Теперь ты в моих руках».
Я, пожалуй, пойду, он направляется в двери. И не забудьте, запрос из полиции лежит на вашем столе.
Ах, запрос?
Беру двумя пальцами эту бумажку и медленно рву ее на кусочки, а потом подбрасываю их вверх. Он молча наблюдает, как они плавно опускаются на пол, потом крутит пальцем у виска и исчезает в приемной, а я остаюсь с открытым ртом, растянутой лодыжкой, проваленным контрактом и уничтоженной самооценкой.
Шах и мат!
Но осмысливаю я свою жизнь ровно пять минут. Дверь неожиданно распахивается, и в кабинет вплывает, распыляя удушливый аромат арабских духов, сестрица.
Ты что в банке забыла? сразу окрысиваюсь на неё я.
Слушай, Ев, а что за красавчик сейчас выскочил из твоего кабинета?
Глаза Марианны искрят нездоровым блеском, накачанные гелем губы сложены в куриную гузку. Ее восторг неприятно царапает меня, что-то безумное закипает в груди. Хочется вцепиться ногтями в идеальную прическу и сделать из неё воронье гнездо. Даже страшно становится за свой порыв. Ух, с каким удовольствием я это провернула бы!
Черт! О чем я думаю? Мне нет никакого дела до этого глазастого.
Красавчик? нарочито равнодушно уточняю у сестры. Не заметила. Обычный мужик.
Ну, уж нет! Вовсе необычный. Губы этого парня просто созданы для поцелуев, Марианна закатывает от восхищения глаза.
А твой жених знает, что ты на незнакомцев заглядываешься?
У нас свободные отношения, обиженно гнусавит сестрица и умильно хлопает глазками. Ев, тут такое дело
Она замолкает, но уже знаю, зачем она притащилась в кабинет. Всеми финансами банка управляю я и вчера видела, что лимит по карте Марианны исчерпан.
Нет!
Что, нет? взвизгивает сестра. Я ещё ничего не сказала.
И не надо. Ты ко мне только за деньгами заглядываешь.
Ну, Ев
Нет. До конца месяца ещё две недели, а ты умудрилась спустить несколько миллионов.
А для чего тогда деньги нужны, если их не тратить? запальчиво выкрикивает Марианна. Имею право!
Имеешь, не спорю. Займись делом, заработай, тогда и зарплату получишь.
Издеваешься, да? Я все папе расскажу.
Валяй! Достало все! в сердцах бросаю на стол ручку, которую все ещё держу в пальцах.
Папка выгонит тебя из банка, вот увидишь!
Марианна громко хлопает дверью. Я ещё долго слышу в приемной ее возмущённый голос и басок Ярослава, который пытается ее успокоить. Но мне все равно. Твёрдая почва уходит из-под ног со страшной силой, хоть к гадалке обращайся, но, увы, я не верю ни в гороскопы, ни в предсказания.
И почему все пытаются управлять мною? Почему такие неподдающиеся?
Ева Сергеевнав кабинет заглядывает секретарь. Вам звонили из полиции. Хотят взять показания.
Потом. Все потом! в голове свербит одна мысль: как заполучить Дениса. Гони их, иначе я за себя не ручаюсь!
Не могу, шепчет Ярик и делает круглые глаза маслинами. Они уже в приемной.
Растираю пальцами лицо, чтобы привести себя в порядок. И в этот момент рождается идея
Глава 5
Совет другаприглядеться к директрисев этот раз я выполняю.
Приглядываюсь.
Даже внимательно.
Ничего такая штучка, всего в меру: где надо, округло, а где надо, тонко. Есть за что подержаться.
Но ее серые глаза мечут молнии, от которых первым порывом хочется спрятаться, а вторымпо-звериному оскалиться и броситься в атаку. С губ леди срываются далеко не слова воспитанной девочки, и я тоже начинаю огрызаться. С такой пикировщицей, как эта Ева Сергеевна, договориться по-хорошему невозможно.
От подобных баб я стараюсь держаться подальше. Сразу чувствую себя нищебродом и жиголо. Мне бы кого попроще, попокладистей, такую милую домашнюю кошечку. Она будет варить борщи, встречать поцелуем с работы, а по воскресеньям устраивать званые обеды.
Ты, бро, раскатал губу, хмыкает Гошка, когда я рассказываю ему о своём впечатлении. Каждая милая кошечка мягко стелет, да жестко спать. Она со временем превращается в тигрицу, того и гляди в горло вцепится. А такую, как банкирша, сразу ломать через колено надо и розгами, розгами Вмиг шелковой станет.
Ага, сплю и вижу, как ее прутьями хлещу по пятой точке!
Говорю и замолкаю: настолько яркая картина перед глазами, что внутри начинает шевелиться желание. Только этого не хватало! Дергаю ногой.
Зря не веришь, обижается приятель, отворачивается к монитору и начинает что-то настраивать.
Наш пустой трёп далёк от жизни. Ни у Гошки, ни у меня нет долговременных связей.
Не злись, бро! говорю Гошке. Эта банкирша совсем больная на голову! Представляешь, запрос от полиции разорвала.
Ого! И что делать будем?
Вздыхаю: хотел же договориться мирным путём. Не вышло. Что ж, раз выбора нет
Будем выпускать стрим.
Гошка помолчал, пожевал губами и махнул на кресло.
Садись сюда.
Пристраиваюсь на стул перед камерой и чувствую, как потеют ладони, а по спине бежит капля пота. От волнения забыл и о чертовой ссуде, и о директрисе.
Дэн, на тебе прямо лица нет! шипит на меня Гошка. Сядь ровно, не горбись. Тебя никто не видит.
Он задаёт мне вопросы, я отвечаю и постепенно успокаиваюсь. Говорю не столько о мошенничестве, сколько о жадности банка, который не желает пойти навстречу клиенту и заморозить ссуду до выяснения всех обстоятельств.
Краем глаза вижу на большом мониторе директрисуэто приятель вставляет фрагменты записи, сделанной в кабинете. Для этой цели пришлось раскошелиться и купить шпионскую камеру, вделанную в пуговицу.
Неприступная дамочка то высокомерно что-то спрашивает у меня, то с искаженным лицом злится. А последний момент, когда она бросается на меня, чтобы отнять ключ, вообще страшен. Девушка выглядит сущей мегерой, амазонкой-воительницей, вот только защищает она деньги, а не человека.
Вот оно, лицо современного банкира, стебется Гошка. Смотрите и любуйтесь!
Этими словами он заканчивает стрим. Я бросаюсь к экрану, справа движется лента комментариев. Зрители просто в бешенстве от увиденного, каждый высказывает своё мнение.
И как результат? спрашиваю у Гошки.
Ну, реакция ожидаемая, но я старался быть беспристрастным, да и ты говорил ровным, замогильным тоном, практически без эмоций.
Это хорошо?
В данной ситуациида. Представь, если соберётся толпа зрителей и пойдёт войной на банк.
Войной? Я-я этого не хотел, от волнения даже заикаюсь.
Ну, не совсем. Охрана разгуляться не даст, но искать подстрекателей начнёт сразу. Быстро выйдет на меня.
И что тогда?
А леший знает! Могут дать штраф, а могут и в кутузку посадить за нарушение общественного порядка.
Да ладно!
Вот тебе и ладно! Гошка хлопает меня по плечу. Риск приносит результат, но не всегда положительный.
Остаюсь ночевать у друга. Мы всю ночь сидим у монитора, отслеживаем комментарии. Большинство подписчиков канала возмущены поступком директрисы, но нашлись и те, кто осудил меня.
Неприятно.
Когда раздаётся звонок в дверь, мы внутренне уже готовы к проблемам.
Откроешь? одними губами спрашиваю я.
Гошка на цыпочках подходит к двери и заглядывает в глазок. Потом смотрит на меня и качает головой:
Это не полиция.
Как узнал?
Менты сразу ксиву показывают.
От нового звонка в дверь оба подпрыгиваем.
Открывайте! слова сопровождаются громким стуком. Или мы ломаем замок.
Гошка смотрит то на меня отчаянным взглядом, то на несчастную створку, которая содрогается от бешеных ударов.
Бро, балкон!
Мы, не сговариваясь и толкаясь локтями, выскакиваем туда, и замираем: земля далеко, пешеходы и машины кажутся с высоты седьмого этажа игрушечными.
Гош, ты какую крышку гроба хочешь, открытую или закрытую? смотрю на приятеля, у которого от шока глаза на лоб лезут.
А есть разница?
Конечно. Если прыгнем, превратимся в лепешку. Вид будет непрезентабельный. Похоронят в закрытом гробу.
Нашёл время шутить! сплевывает Гошка.
И к соседям перебраться нельзя, далеко, а по стенам мы ползать не умеем. Звони уже кому-нибудь! Зови на помощь.
Некому, разводит руками Гошка. Напротив живет только глухая бабка.
Вот черт! И что делать?
Придётся открыть. Ну, не убьют же они нас среди белого дня. Включи видеозапись на телефоне.
Гошка вздыхает и плетётся к выходу, а я вожусь со смартфоном. Запихиваю его в складку дивана, пока друг медленно отодвигает задвижку.
Но раскрыть дверь он не успевает: та резко распахивается сама и бьет его по лбу. Приятель вскрикивает, в квартиру врываются трое. Незнакомцы мгновенно скручиваю Гошке руки и толкают на диван прямо на телефон. Если не везёт, значит по полной программе! Избавившись от помехи, двое начинают методично громить все вокруг. И первым летит на пол ноутбук.
Я бросаюсь к Гошке и кричу:
Вы кто такие? Я сейчас полицию вызову.
И замолкаю: мобильник смирно покоится под задом Гошки.
Давай, усмехается здоровяк, увидев мое замешательство.
Он с любопытством наблюдает за нами, и ни один мускул не дергается на его лице. И от этой холодной уверенности в себе мне становится плохо. Чувствую себя Моськой, которая тявкнула на слона и сейчас будет размазана по полу.
Гость поворачивается, чтобы захлопнуть дверь, и я замечаю у него на рукаве нашивку: оскаленная пасть зверя и надпись: «Охранное агентство «Барс». Неожиданно пазлы разрозненной картинки становятся на свои места.
Я так понимаю, это дело рук вице-президента «Туров-банка»?
А ты сообразительный чувак, небрежно роняет здоровяк и поднимает руку.
Словно игрушки, у которых закончился завод, незнакомцы замирают.
И что ей от меня надо?
Надо, чтобы ты подписал этот документ.
Какой документ? взвивается Гошка. Дэн, ничего не подписывай! Не смей! Мы живем в правовой стране. По закону не имеете права никого принуждать!
Один из амбалов лениво тычет Гошку в бок, и тот сгибается пополам.
Я все понял, выхватываю из рук командира файл с бумагами. Подпишу. Обязательно. Оставьте друга в покое. Вот только
Ещё и условия ставить собрался? в голосе охранника звучит угроза.
Что вы, как можно! Не условия! Я хочу подписать бумаги на глазах у Евы Сергеевны.
Давно бы так! Берите его, парни.
Меня подхватывают под руки и буквально выволакивают из квартиры. Я не сопротивляюсь, просто не думаю об этом. Голова занята совсем другими мыслями. Но у выхода на улицу упираюсь пятками в пол и торможу.
Мужики, отпустите. Я сам. Не сбегу, некуда бежать.
Это другое дело.
Меня сажают на заднее сиденье джипа и зажимают с двух сторон, ни пошевелиться и вдохнуть полной грудью. Здоровяк устраивается за рулем.
Дайте документы посмотреть, прошу его.
Обойдёшься.
А ты сам видел, что я должен подписать?
Мне не надо.
А зря не посмотрел, упрекаю его я. Ваша директриса хочет меня на себе женить. Насильно.
Ну, Ева Сергеевна даёт! присвистывает охранник слева.
Да не, ерунда. Зачем ей нужен нищий придурок, сомневается тот, кто справа. Она только свистнет, и сбежится толпа желающих.
Не скажи. С такой бабой, как наш вице-президент, будешь жить, точно на пороховой бочке. Ни за что не узнаешь, когда рванет.
А ну, захлопнули пасти! рявкает командир, и дальше мы едем молча.
Когда машина паркуется на стоянке у банка, я первым делом окидываю взглядом витринные окна. Следов разрушений не вижу и облегченно вздыхаю: хотя бы в этом вопросе повезло.
Увы, зря надеялся!
По операционному залу банка я иду в плотном кольце. Сейчас ситуация меня даже забавляет. Интересно, что ещё придумает красотка. Рабство у нас в стране под запретом, да и я не бессловесная тварь, могу то ещё представление устроить.
Здание гудит, как пчелиный улей. Народ толпится у банкоматов, сидит на скамейках и диванах в ожидании очереди. Этот белый шум периодически прерывает голос оператора, называющего номер очереди и окна.
Поднимаясь на эскалаторе в окружении охраны, я смотрю на эту будничную суету, а в голове звенит вопрос: «Почему именно моя бабушка попалась в ловушку мошенников?»