Ты пялишься,сообщает она.
Как и ты,указываю я.
Она кивает на мой член.
Трудно не смотреть.Прочищает горло.Не пора ли тебе купить пару побольше?
Просто следи за собой,говорю я ей.
Сам следи за собой.
Ничего не отвечаю на это.
Начинаю идти к бассейну, и, когда она не следует за мной, оглядываюсь на неё.
Не уверена, куда поставить костыли,говорит она, осматриваясь вокруг.
Я возвращаюсь к ней и беру их у нее.
Можешь постоять минутку?спрашиваю я.
Она кивает и делает это как профессионал, пока я ставлю костыли у стены. И тут я вспоминаю, что она была инструктором по йоге и, вероятно, чертовски хорошим. И тут же думаю, а насколько она гибкая в других направлениях.
«Перестань, идиот,напоминаю себе.В этих плавках нет места для ошибки».
Я возвращаюсь к ней, и, прежде чем она успевает что-либо сделать, наклоняюсь и беру ее на руки.
Она игриво визжит, звук отдается эхом по покрытому кафелем пространству, а я несу ее к краю воды, делая все, что в моих силах, чтобы не смотреть вниз на ее ложбинку, достаточно впечатляющую с этого угла, где еще несколько бледных веснушек ведут к скрытым местам.
Давай-ка посмотрим, какая из тебя русалочка,говорю ей.
Она обхватывает мою шею руками, и я вспоминаю, как она делала это, пока мы целовались прошлым вечером. Сейчас все напоминает мне о сексе.
Пожалуйста, не урони меня,просит она мне в грудь.
Я тебя не брошу,заверяю ее.Не такой уж я жестокий.
Медленно захожу в бассейн, с легкостью неся ее легкое тело, спускаясь по ступенькам, пока вода не опускается до моей талии, щекоча ее ноги.
Мы спустимся вместе, медленно.
Больше инсинуаций,говорит она.
Может быть.
Я продолжаю идти вперед, прохладная вода поднимается, пока не оказывается на уровне моей груди, и Джессика почти полностью погружена в воду.
Ты в порядке?бормочу ей в макушку. Её волосы пахнут ванилью и розами. Делаю глубокий вдох.
Была, пока ты не понюхал мои волосы,говорит она, отклоняясь назад, чтобы ухмыльнуться мне.
Может, я все же брошу тебя,дразню я.
Она делает глубокий вдох.
Давай. Я готова.
Уверена?
Джессика убирает руки с моей шеи, и я осторожно открываю руки. Она свободна и плывет.
Она двигает руками, держась на плаву, медленно отдаляясь от меня.
Полагаю, довольно сложно забыть, как плавать,говорю ей, наблюдая, как она движется все дальше и дальше. Я знаю, что она не утонет, даже если ее ноги вообще не функционируют - а я знаю, что это не так - но даже в этом случае я внимательно слежу за ней. А затем, когда она находится в середине бассейна, плыву, чтобы присоединиться к ней.
Хочешь перевернуться?спрашиваю я.Я могу помочь.
Она кивает, и, когда она переворачивается, кладу руки ей под живот, действуя в качестве понтона. Она осторожно начинает отталкиваться здоровой ногой, а затем и другой.
Что-нибудь болит?спрашиваю я, мои собственные ноги работают в ускоренном темпе, чтобы удержать меня на плаву. В противном случае я бы утонул, как камень пошел бы ко дну, недостаток того, что во мне мало жира и много мышц.
Она качает головой, выплевывая воду.
Нет. Странно ощущать воду на шраме, и моя нога работает не очень хорошо. Словно слишком лениво. Но все остальное хорошо.
Так ты все-таки русалочка.
Просто наблюдай за мной,говорит она и начинает отплывать.
И я смотрю на нее. Смотрю, как она становится сильнее, плывет быстрее. Я смотрю, как ее застенчивые маленькие движений превращаются в громкие брызги. Наблюдаю, как она делает глубокий вдох, а затем исчезает под водой, спускаясь вниз, все ниже и ниже, как если бы она была русалкой.
Когда она всплывает, темно-красные волосы скользят по ее лицу, глаза яркие и широко раскрыты, улыбка очень красивая, и я полностью очарован.
Она смеется, явно радуясь, когда брызгает водой рядом со мной. Она ничего не говорит, просто улыбается мне широко и красиво, и я чувствую ее радость, ее свободу. На этот раз она ничем не скована, она свободна, плавает так, как плавала до инцидента. Здесь для нее нет ограничений.
Ее не остановить.
Затем она брызгает мне прямо в лицо, хихикает и снова погружается под воду.
Я устремляюсь вниз, осторожно включаясь в погоню, чтобы не схватить ее за ноги, когда приближаюсь. Я все еще отличный пловец, но могу уступить ей. Хлор сжигает мои глаза, когда я смотрю на нее, наблюдая, как она движется в воде, словно мифическое существо, ее рыжие волосы струятся позади нее.
Здесь мы невесомы, свободны, разные версии самих себя. Мы кружим около друг друга, наслаждаясь приглушенным гулом воды, и свет, проникающий из окон, танцует вокруг нас. Мы плаваем, словно принадлежим глубине, будто нам не нужно дышать, а когда нуждаемся в воздухе, выныриваем, делаем несколько глотков воздуха и погружаемся обратно в этот новый мир.
Джессика начинает плыть по направлению к другому концу бассейна, ее тело, гибкое и живое, плавно перемещается по воде. Что-то в этом движении вызывает у меня инстинкт хищника.
Я плыву за ней и с легкостью догоняю. Хватаю ее за руку и притягиваю к себе, жестко целуя ее. Пузырьки воздуха всплывают вокруг нас, улавливая свет, словно звезды. Ее волосы плывут вокруг нас, словно красные водоросли.
Мои легкие горят. Мы разрываем объятия и, с трудом дыша, поднимаемся на поверхность, прорываясь сквозь нее. Прежде чем Джессика успевает что-то сказать, я притягиваю ее ближе, проявляя особую осторожность, когда хватаю ее за бедра и заставляю обернуть ноги вокруг моей талии.
Она тяжело дышит, глядя на меня широко раскрытыми глазами, пока капельки воды катятся по ее лицу. Я смотрю, как одна скользит с ее лба, вниз по носу, ко рту, а затем касается губ, прежде чем исчезнуть.
Есть что-то эротичное в поцелуях в воде. Чувства словно обостряются. Все такое мокрое, скользкое, такое мягкое. Её рот против моего податливый, а язык игривый и жаждущий. Легко увлечься, что я и делаю.
Мои пальцы устремляются вниз по ее купальнику, между ее ног, ловко скользя по гладкой ткани, пока Джессика не издаёт мягкий стон. Напрягая ноги вокруг меня, желая большего трения.
Я усиливаю давление, прижимая пальцы к ней, пока она толкается в меня, ее рот теперь дикий напротив моего, жаждущий, нуждающийся, пожирающий.
Я начинаю тянуться к краю ее купальника, желая скользнуть пальцами в неё, почувствовать ее изнутри, заставить ее почувствовать меня, но покашливание выталкивает меня из дымки в реальность.
Отрываюсь от ее влажных губ, ее глаза прикрыты от похоти.
Еще одно покашливание.
Мы оба принимаем стойку «смирно» и смотрим на спасателя, стоящую на краю воды. Она ничего не говорит, просто пристально смотрит на нас, а затем уходит. Полагаю, интимные ласки в общественном бассейне под запретом. Хотя, если честно, я был в минуте от того, чтобы вытащить член и скользнуть в нее.
Ну,говорю я, когда Джессика осторожно размыкает ноги вокруг меня.На чем мы остановились?
Думаю на том, что нас выгоняют из бассейна,смущенно отвечает она, щеки становятся бледно-розовыми. Грудь уже раскраснелась, но думаю, это из-за меня.
Это было просто предупреждение,говорю ей.То, которое мы послушаем.Я облизываю губы, все еще ощущая вкус ее губ.Кажется, ты полностью функционируешь воде. Маленькая красная русалочка.
Я твоя русалочка.
Значит, я матрос, которого ты пытаешься заманить песней сирены и убить.
О, да. Я определённо пытаюсь тебя заманить,говорит она, а затем начинает плыть к отмели.
Я усмехаюсь и устремляюсь за ней. С легкостью беру ее на руки и вытаскиваю из воды, чувствуя себя старомодным героем, спасающим утопающую женщину. Или, может быть, я больше похож на болотное чудище, несущее кричащую героиню в постель. Трудно сказать.
Я подношу ее к костылям, добровольно предлагая ей помощь в раздевалке, пока она не напоминает, что, если окажусь там, нас точно выгонят и навсегда запретят посещать это место. Я быстро принимаю душ, радуясь, что в душевых никого нет, так как у меня занимает много времени усмирить свою неконтролируемую эрекцию. Я почти рассматриваю возможность помастурбировать здесь, но есть разница между тем, чтобы быть дикарем и быть совершенно вульгарным. Затем я переодеваюсь в обычную одежду, которая не нарушает мое кровообращение, и потом мы садимся в такси.
Я говорю водителю сначала завезти домой ее, хотя, технически, мое место находится по пути. Несмотря на все чувства, которые она вызвала у меня, я все еще нахожусь на распутье, желая большего и понимая, что необходимо отступить. Да, я почти скользнул пальцами в нее в общественном месте, и кто знает, что еще могло бы произойти, но я не собираюсь делать предположения.
Однако когда машина подъезжает к ее дому в Ист-Крейг, я понимаю, что не могу отпустить Джессику. Не сейчас. Мы оба мокрые, оживленные и за последние двадцать четыре часа слишком многое произошло между нами, чтобы просто отбросить это волнение.
Честно говоря, мне больше всего хочется бросить ее на кровать и затрахать до безумия. Войти в нее так глубоко, что смогу оставить след в ее душе. Я хочу изучить ее тело снаружи и внутри. Хочу заставить ее чувствовать себя настолько живой, чтобы она поняла, что никогда и не знала, что такое жизнь. Я хочу всего этого и того, что она может дать мне, словно жадный ублюдок, которым я и являюсь.
Будет неправильно украсть тебя ещё на одну ночь?спрашиваю я, когда она открывает дверь.
Она сомневается, оглядываясь на дом, и на мгновение мне кажется, что она ответит «нет», что с неё достаточно.
Затем она закрывает дверь, оставаясь в такси.
Будет неправильно, если ты этого не сделаешь,говорит она с застенчивой улыбкой.
Что-то горячее и примитивное проходит между нами, понимание того, что эта ночь будет не такой, как другие. Дикое напряжение трещит в воздухе, словно надвигается гроза.
С бешено колотящимся сердцем я говорю таксисту, чтобы отвёз нас ко мне.
Глава 10 Джессика
Не уверена, что когда-нибудь так сильно волновалась. Я не переживала, когда закрыла дверь в родительский дом и начала жить самостоятельно. Не нервничала, когда отправилась на церемонию вручения дипломов университета, в глубине души боясь, что появится отец. Не сходила с ума, когда переезжала в Шотландию, зная, что мне придется встретиться лицом к лицу с прошлым и начать все заново.
А сейчас я сама не своя. Но тревога приятная, связанная с волнением и обещанием.
Кейр сидит рядом со мной в такси, и я ощущаю его присутствие всем своим существом. Пряный, едва различимый аромат его туалетной воды, тепло, которое излучает его кожа, воспоминания, как хорошо его руки держали меня, когда он нес меня в бассейн, то, как его глаза вглядывались в меня, напряженные и возбужденные, пока пальцы ласкали меня.
То, как эти же глаза сейчас изучают меня. Ещё даже не вечер, и все же мы возвращаемся к нему, чтобы заняться сексом.
По крайней мере, я понимаю происходящее именно так.
Я могла бы отступить. Но не хочу. Я уже достаточно сдерживалась, лишая себя удовольствия. И теперь хочу знать, каково ощущать эти пальцы, когда между нами нет никаких преград.
Такси подъезжает к его маленькой квартире на Секус-Лейн, красные цветы в цветочных ящиках все еще яркие и не в курсе, что наступила осень. Кейр, всегда щедрый, платит водителю и помогает мне выйти из машины, а затем вручает мне мои костыли.
Так или иначе, она не услышит, что мы пришли,шепчет он мне, когда машина отъезжает, шины издают звук на брусчатке, который я всегда нахожу странно успокаивающим.
Однако комфорт длится недолго. Когда Кейр открывает дверь, и мы заходим в коридор, я задерживаю дыхание. Мое сердце быстро стучит, тело покалывает. Даже путешествие по лестнице на костылях не способно отвлечь меня.
Садись,говорит он, когда мы заходим в его квартиру, и он закрывает за собой дверь.Принесу нам что-нибудь выпить. У меня есть хорошее бордо, если ещё слишком рано для виски.Он бросает на свою кровать сумку, в которой лежат его плавки и то, что он купил в аптеке, затем уходит на кухню и начинает рыться в шкафах.
Я подхожу к дивану и ставлю костыли рядом с ним.
Вино было бы чудесно,говорю я Кейру, хотя втайне хочу виски на два пальца, чтобы успокоиться.
И его два пальца тоже. Эта мысль заставляет меня прикусить губу.
Кейр возвращается с кухни, держа в руках два бокала с жидкостью красного цвета и глядя на меня так, что я сажусь прямо. Его взгляд полностью сосредоточен на мне, он, кажется, ищет во мне нечто такое, что скрыто. Не думаю, что заслуживаю того, чтобы на меня смотрели таким взглядом, но не жалуюсь.
Он садится рядом со мной, касаясь моего плеча, и делает долгий глоток вина.
Неплохо,спустя мгновение говорит он.
Тоже делаю глоток. Неплохое вино, хоть я и не часто пью вина. Однако рада, что даже несколько глотков помогают мне расслабиться.
Не буду лгать, я чувствую себя немного неловко. Я не уверена, что говорить. До этого момента разговаривать с Кейром было легко.
Что, если ты переспишь с ним и все измениться? Что, если секс разрушит все, что у вас есть?
Я не хочу слушать эти мысли, хотя в них есть часть правды. Что бы там ни было между мной и Кейром, отношения хорошие, очень хорошие, и я не хочу все испортить.
Но давайте будем смотреть на вещи реально, мужчина, чье плечо прижато к моему, с неприкрытым восхищением наблюдающий за каждым моим движением, не может долго оставаться платоническим другом. Я имею в виду, черт, мы уже целовались, и он трогал меня так, как я не ожидала (определенно там, где я этого не ждала... привет, общественный бассейн). Поезд ушел.
И это следующее, что пугает меня.
Что, если я плоха в сексе? Раньше у меня никогда не было проблем с близостью, но Марк это одно, а Кейр... Кейр совершенно другое. Настоящий мужчина. Которого я не хочу разочаровать.
Что делать, если я не смогу справиться с близостью?
Что, если после этого он бросит меня?
С тобой все в порядке?спрашивает он, его великолепный голос такой низкий, что я начинаю нервничать ещё больше.
Немного поднимаю бокал.
Буду. Кстати, спасибо за сегодняшний день.
Что я сделал?спрашивает он.
Я про плавание. Никогда и подумать не могла, что оно способно заставить меня почувствовать себя вот так.
И как ты почувствовала себя?
Я закрываю глаза, вспоминая ощущения, когда находилась в воде, как она ласкала мои ноги, почти как любовник.
Свободной. Я чувствовала себя свободной и... желанной. Словно была дома. Принадлежала тому месту.
Он ворчит, соглашаясь со мной.
Может, ты и правда русалка,говорит он, кладя руку мне на бедро, его кожа такая загорелая и грубая по сравнению с моей.Я уже говорил тебе, мне трудно осознать, что ты настоящая. А это бы все объяснило.
Не знаю, что ответить на эти слова. Не хочу больше говорить.
Думаю, Кейр понимает меня. Что-то горит в его глазах, напряженность заставляет их сиять, и он делает еще один большой глоток вина.
Оставайся здесь,хрипло произносит он. Затем встает и исчезает в спальне.
Понятия не имею, что он делает. Он вернется голым? Принесет какую-то странную секс-игрушку? Ищет альбом, чтобы заставить меня посмотреть семейные фотографии? Кто знает?
Пока жду, допиваю своё оставшееся вино, а затем украдкой и его. Мое тело чуть расслабляется, и даже мозг перестает так усиленно думать. Огромное облегчение.
А затем приходит Кейр, держа в руках пакет из аптеки.
Что это?
Он застенчиво улыбается мне. От чего становится похож на молодого парня, такое противоречие с его твердым мужским телом и грубоватыми манерами.
Происходящее может показаться действительно странным, поэтому я заранее извиняюсь, если ты подумаешь, что я облажался, э-э-э, в смысле еще больше, чем раньше. Не хочу, чтобы ты испытывала дискомфорт.
Господи. Он и правда собирается использовать какую-то странную секс-игрушку.
Я не хочу, чтобы он думал, что я против чего-то нового, поэтому стараюсь продолжать улыбаться.
Ладно...медленно говорю я.
Он вытаскивает маленькую бутылочку лака для ногтей красного цвета и бросает пакет на кофейный столик.
Что?спрашиваю я, мне сложно сложить два и два.Лак для ногтей? Зачем?
Чтобы накрасить твои ногти.Он смотрит вниз на мои ноги, на ненакрашенные ногти на ногах, выглядывающие из сандалий.Я лишь хочу, чтобы ты почувствовала себя красивой.
Это самое милое и одновременно самое странное, что случалось со мной.
Хорошо,снова говорю я, все еще совершенно не уверенная.Но мои ноги не в лучшем виде. В смысле, я побрила ноги, сделала пилинг и все такое, но...бормочу я.