Выдохнув, я отставляю турку и банку с кофе подальше.
Крамель твой брат! обалдеваю я. Осознаю, что именно сказала. Добавляю:Ваш.
Родной, подтверждает Дальский, который оказывается полон сюрпризов.
Родной брат а вот тут стоп. Крамель-Дальский, Викторович-Германович. Пожалуй, об этом я подумаю завтра, на свежую голову.
Это я такая невезучая или есть другая причина того, что в отпуск вы ушли впервые за пять лет? Только после того, как я уволилась. Переваривая информацию, я возвращаюсь к турке и в этот раз успешно ставлю её на огонь. На второй конфорке появляется сковорода.
Мне он был не нужен. Дальский садится на табурет, на котором совсем недавно сидел Игорь.
А сейчас понадобился?
Повод появился, да и какой смысл работать без толкового секретаря.
Когда я оборачиваюсь, он смотрит на меня и насмешливо улыбается.
Вы обещали не поднимать эту тему, недовольно качаю я головой.
Ты.
Я и не поднимаю, в отличие от вас. Я из принципа не понимаю намёков, которых не хочу понимать.
Не прекращая улыбаться, Дальский медленно встаёт и я упираюсь поясницей в столешницу, гадая в какой именно момент отключился мозг, помешав пустить этого тигрище на мою территорию. Или снежного барса? Кто там из них живёт в холоде?..
Ты обещал не поднимать эту тему, с явным удовольствием повторяет Дальский, опираясь ладонями о стол по обе стороны от меня.
Мурашки в обмороке, сердце планирует поездку в кардиологию, а я всё так же мило улыбаюсь, не собираясь отступать.
Ваши яйца сгорят, доверительно сообщаю я ему, если вы продолжите в том же духе.
Мгновение, другое. Мы смотрим друг на друга и лично я ощущаю много чего лишнего. Например, желание коснуться загорелой кожи в вырезе белоснежной поло, из-за чего я упускаю момент, когда выражение его глаз меняется.
Почему нам раньше не было так весело? смеётся Дальский, отступая.
Потому что я работала, просвещаю я его, вы работали, а «Олд-Арн» процветал.
А сейчас не будет процветать?
Удивительно, насколько ему сегодня весело. Окончательно восстановив дыхание после выходки Дальского, я проверяю наш ужин и сбавляю газ до минимума.
Это ваш отпуск, вам виднее.
Как-нибудь справятся, взгляд Дальского приковывают фото на холодильнике, у меня целый штат сотрудников, которым, теоретически, можно доверять.
Раньше это вам не помогало.
Раньше я точно знал, что могу положиться на своего секретаря, сейчаснет, пожимает плечами Дальский.
Положиться он может и сейчас, хотя сознание активно подбрасывает картинки с синонимом лечь.
Сколько похвалы. Вместо яичницы на сковороде что-то среднее между омлетом и болтуньей. Я начинаю задумываться о том, что продешевила с зарплатой, когда подписывала трудовой договор с «Рейвой».
Влад поставлен в жёсткие рамки, янет.
Я ставлю на стол сахар, сливки и всякую мелочь вроде нарезанных помидоров и хлеба. Раскладываю вилки и ножи.
Заканчивай с архивом и мы обсудим размер твоей зарплаты. Дальский удерживает мою ладонь. Тебе нечего делать в «Рейве», а спорить ты можешь и со мной.
Голос завораживает, взгляд обещает что-то, чего я явно ещё не пробовала, а сам Дальский ненавязчиво притягивает меня ближе. Вот так и пускай тигрище в овечье стадо! И ведь не то чтобы я не могу сопротивляться, скорее, не очень и хочу, вспомнив Зару и её «ты прикалываешься или правда не видишь?».
Теперь вижу, но спать с начальником, пусть даже бывшим, как-то совсем не комильфо. Правда, эта мысль ускользает, когда его ладонь ложится на талию.
Яйца
Сгорят, я помню, с тихим смешком отзывается Дальский и вместо того, чтобы его остановить, я одним движением перевожу регулятор газа на 0.
Чтобы не сгорели.
Глава 13
Чёрт! вполголоса ругаюсь я, прыгая по прихожей в одной босоножке. Чтоб тебя! Наклонившись за второй, я роняю ключи. Долбанная пятница!
С силой захлопывая дверь квартиры, я чувствую чужой взгляд и оборачиваюсь, натыкаясь на осуждение Анны Николаевны. Она специально встала пораньше, чтобы меня добить?!
Доброе утро! бурчу я себе под нос и в её гробовом молчании сбегаю по ступенькам.
Зря, ой зря я вчера села в машину Дальского!
Оля! И весь этот недоужин тоже был очень зря. Оль, да остановись же ты!
Игорь?! Я останавливаюсь, схваченная им за руку, и растерянно поднимаю глаза.
Оль, у тебя всё нормально? задаёт он вопрос, в ответ на который я могу только скривиться. Хм. А помочь-то тебе ещё надо?
Помочь? Зара. Крамель. Пропуск. Помочь! я хлопаю себя по лбу. Игорь, прости, я совсем забыла! Помочь надо, впервые за последние двенадцать часов я улыбаюсь, без помощи мы никак!
А я уж думал это у меня в мозгу перемкнуло, весело хмыкает он. Идём, домчу с ветерком.
Может как-нибудь без этого? Тяжёлый вздох не мешает мне следовать за Игорем. Как я поеду с тобой в этом?
Он окидывает взглядом меня в лёгком платье и безмятежно улыбается.
Завидую я тем, кто поедет за нами.
Игорь! Тычок в бок не срабатывает.
Оль, да вот тебе не плевать! Похвастаешься ногами, а через пятнадцать минут будешь на работе.
Через двадцать, предупреждаю я, беря шлем из его рук.
Какие двадцать, через десять будем! воодушевляется Игорь.
Через тридцать, отсекаю я его восторги, иначе я поеду на маршрутке.
А-а, ты в этом смысле, расстраивается он. Тридцать, так тридцать. Вздохнув, Игорь перекидывает ногу через железного монстра.
Оль, ну где ты ходишь?! Зара находит нас у стойки ресепшн. Там такое
Что такое? с подозрением хмурюсь я.
Как бы тебе сказать О, а вы Игорь?
Игорь, в его взгляде один вежливый интерес, не больше. Ещё бы, ведь у него где-то там собственная фея.
Зара, очень приятно.
Взаимно, он аккуратно пожимает протянутую ладонь.
Меня, конечно, радует, что вы все такие вежливые, начинаю раздражаться я, но архив меня волнует гораздо больше! Что опять случилось?
Ты чего так нервничаешь? Зара с подозрением меня изучает. Это на тебя так
Что. С. Архивом. Направляясь к лифтам, я на мгновение оборачиваюсь. Игорь, нам сюда.
Да всё с ним нормально, она замолкает. Даже чересчур нормально.
Сцепив зубы, я нажимаю седьмой этаж и это поездка оказывается самой долгой за всю мою жизнь.
А просто сказать нельзя? нервно постукивая пальцами по поручню, спрашиваю я у Зары.
Оль, лучше самой один раз увидеть, усмехается она.
Крамель сделал на месте архива бильярдную? Зара одаривает меня долгим многозначительным взглядом.
Он, временами, конечно, идиот, но не самоубийца. За эту неделю только глухой и слепой не понял, что за свои семьсот метров ты будешь убивать.
И начну прямо сейчас, если мне, наконец, не скажут что такого страшного там произошло! чеканя шаг, я выхожу из лифта.
В коридоре подозрительно много народачеловек пять, против обычно пустых коридоров, и это напрягает даже больше любопытных взглядов. А ещё напрягает открытая нараспашку дверь архива.
Зара! я резко останавливаюсь и разворачиваюсь к ней. Ты издеваешься? У нас там дела в единственном экземпляре!
Оль, ты только не нервничай, она подходит сзади, приобнимая меня за плечи.
Нахмурившись, я делаю последние несколько шагов и пересекаю порог архива.
Какого?!.. Дальский!
Всё же отлично, Оль! радуется за моей спиной Зара. Теперь ты точно всё успеешь!
Где этот Дальский? цежу я, осматривая то, что ещё вчера было моим архивом.
Нет, чисто теоретически семьсот двадцать семь метров стоят на положенном месте, вот только сейчас у меня язык не повернётся назвать их свалкой. Идеально, словно от этого зависела жизнь уборщиц, вымытый пол. Три оснащённых рабочих места, отгороженные стеной из Я подхожу и проверяю догадкуиз гипсокартона. Огнетушители, которые я ещё только собиралась просить у Крамеля. Таблички, где ответственной по всем фронтам числюсь я. И те самые наклейки. На новых собранных стеллажах двух видовпередвижных и обычных.
Кажется у меня остановился пульс и далеко не от восторга.
Медленно обходя возведённые за ночь стены, чувствуя, как сжимается в тисках сердце, я поднимаю взгляд на уже заполненные нами с Зарой стеллажи.
Слава Богу! облегчённо выдыхаю я, радуясь, что у строителей, или кто они там были, хватило ума не трогать укомплектованные полки.
А у Дальского хватило совести не давать им такой команды.
Что здесь Ольга Александровна!
Я выхожу из-за перегородки и оказываюсь перед взбешённым взглядом Крамеля. Кому-то не везёт с начальством, а кому-то вон с братом не повезло.
Доброе утро, скривившись, приветствую его я.
Доброе? Это ваших рук дело? он жестом обводит архив, который теперь заслуживает это гордое звание.
Рехнулись?! качаю я головой. Я сама в шоке.
Владислав Викторович ещё раз, очень медленно, осматривает не маленькое помещение.
Кажется, только что у меня возникла безотлагательная встреча, цедит Крамель.
Возьмите меня с собой, с тем же выражением лица прошу я, приближаясь на шаг.
Спасать пойдёте? уже даже без неприязни усмехается он.
Подержу жертву и обеспечу алиби, кровожадно откликаюсь я и впервые вижу взаимопонимание в мужчине напротив.
Значит, спасать пойду я, вклинивается Зара, о которой я успеваю забыть. Потому что ваш Дальский избавил нас от огромной части работы! И я не дам вам обоим об этом забыть, как бы вам не хотелось.
Знаешь, что?.. начинает Крамель.
Знаю, встряхивает она распущенными волосами и отступает на пару шагов.
Под защиту мощного, особенно рядом с Крамелем, Игоря, который, в соответствии с ролью, кладёт руку ей на плечо. И я бы повеселилась, глядя на даже не скрываемое бешенство Владислава Викторовича, или на то, как неожиданно хорошо смотрятся вместе Зара и Игорь, но у меня теперь есть дела поинтереснее. Придушить Дальского, например.
И я собираюсь осуществить свой убийственный план, даже делаю несколько шагов к выходу, но в дверях появляется статный, с проседью в волосах, подтянутый мужчина.
Сюрприз! хлопает он в ладони и разводит их в стороны. Рад, Влад Викторович?
Безмерно, Крамель находит в себе силы вежливо улыбнуться, хотя взгляд всё ещё готов убивать. Вам удалось меня удивить.
Так на то и расчёт!
Председатель «Рейва-банка», Сухоруков Иван Фёдорович проходит дальше и с явным удовольствием осматривает помещение.
Влад Викторович, ты только посмотри какой результат! И всего за одну ночь.
Фантастика, иронизирует Крамель, только почему меня не предупредили?
Мы с Александром решили, что так тебе будет интереснее, отзывается Сухоруков. А то стал бы нервничать, контролировать всех и всё, и испортил бы девушкам сюрприз. Правда ведь кажется, Зара? обращается он, собственно, к Заре.
Зара Амбарданян, приветливо улыбается она начальнику начальников.
Впечатлён и покорён, весело подмигивает ей Сухоруков. А где же главная героиня пьесы?
У вас за спиной, хмыкает Крамель.
Ольга Александровна Арольская, я выхожу из тени, в которой пыталась взять себя в руки, приятно познакомиться.
И мне приятно! Сухоруков двумя руками пожимает мою ладонь. Наслышан о вашем профессионализме, снимаю шляпу.
Благодарю, но слухи преувеличены, вежливо улыбаюсь я председателю «Рейвы».
Не верю, качает головой он. Уж точно не тем, кто мне о вас рассказывал.
Дальский будет мучиться, гарантирую!
Что же, Сухоруков последний раз обводит взглядом преобразившийся архив, оставляю вас радоваться обновкам. Работайте, господа.
Он выходит, а мы всё ещё молчим, обмениваясь мрачными, в случае нас с Крамелем, и осуждающим, как у Зары, взглядами.
Я так понимаю вывеску выбрасывать уже не надо? хмыкает Игорь, делая шаг вперёд.
Извини, что выдернула тебя, с сожалением качаю я головой, когда мы выходим из лифта. Я даже подумать не могла, что всё так обернётся!
Да брось убиваться! фыркает Игорь. Радоваться надо, что тебе работу облегчили, а вы с тем мужиком разве что на стены на кидались.
Ты бы знал, как у нас всё сложно, хмыкаю я и мы проходим через стеклянные двери.
Это со вчерашним коллегой у тебя всё сложно? догадливо интересуется Игорь.
У него так, похоже, со всеми.
И взгляд Крамеля прямо это доказывал. Кажется, семейные отношения осложнились ещё больше, в этот раз точно по вине Дальского.
Слушай, Оль, Игорь останавливает меня за руку, разворачивая к себе, тут такое дело
Снова помочь с Катей? закатываю я глаза.
Не, с ней всё прекрасно, а вот с мамой Анна Николаевна примчалась к ней вчеразапыхавшаяся, злая, как стая собак и долго что-то втолковывала, заперевшись на кухне. Я слышал, что они говорили о тебе. Как бы не вышло чего
Всё, что могло выйти, уже вышло.
Спасибо за беспокойство, но ты переоцениваешь нашу пенсионерскую гвардию! притворно веселюсь я. Сначала Анна Николаевна увидела у меня тебя, а вчера застала за ужином с Дальским, так что весь вечер наверняка жаловалась твоей маме на ветреную невестку.
Ладно, если так, светлеет Игорь. Хотя я не ревнивый, как-нибудь переживу твоих ухажёров!
Иди уже, Отелло! я шутливо толкаю его в плечо и потом ещё долго смотрю как он уезжает с гостевой парковки.
Проводила? шёпот над ухом заставляет меня подпрыгнуть.
С ума сошла так пугать?! выдыхаю я. Что, Крамель уже высказался на тему твоей испорченности?
Высказался. Зара окидывает стоянку довольным взглядом.
А ты что?
Посоветовала больше следить за своим хозяйством, а не за невестой, которая его все равно не устраивает. Скажи-ка мне лучше, что такого произошло вчера, что твоего Дальского так распирает?
Он подвёз меня до дома.
Оль, Зара удерживает меня за руку, заставив развернуться к ней лицом, по-твоему я идиотка?
Нет, ты студентка, комсомолка, спортсменка и просто красавица! Моя улыбка её не устраивает.
Ни то, ни другое, ни третьей. Так и быть, с последним соглашусь, но это не освобождает тебя от ответа.
Ты же в курсе, что лезть в чужую личную жизнь неприлично? морщусь я.
Только когда эта личная жизнь не касается моей работы. Зара долго сверлит меня взглядом и я сдаюсь.
Не смотри так, ничего не было!
И что именно скрывается в твоём «ничего»?
Глупость, недальновидность и дурацкие мурашки.
Ужин. Разлитый кофе, опрокинутая сковородка и то, что надо бы забыть, да вряд ли получится. Банальные яичница и кофе.
Чёрта с два я поверю, что на Дальского повлияла именно я! Потому что, услышав дверной звонок и остановив всё это «ничего», он был не сильно адекватнее меня и вряд ли понёсся планировать обустройство архива. А Анне Николаевне повезло увидеть меня взъерошенной и с припухшими губами.
Игорёша же ушёл, постепенно осознавая происходящее, растерялась она, опустила взгляд на, стоящие тут же, мужские кроссовки и вылетела из моей квартиры, громко хлопнув дверью.
Оль. Оля! Зара касается моего плеча. Это ты вчерашний ужин вспомнила? прищуривается она.
Расскажи лучше, почему ты молчала, что Дальский родной брат твоего Крамеля?
Глава 14
Кто? хмурится Зара и мы направляемся ко входу в банк.
То есть ты тоже не в курсе.
В молчании мы поднимаемся на нужный этаж, но вместо архива, видеть который пока выше моих сил, я иду в другую сторону.
Ты куда? оборачивается Зара.
К Крамелю, надо уточнить пару моментов.
Принципиально важных уже потому, что наш спор обрастает новыми сложностями.
Влад Викторович, можно? открыв дверь, я на мгновение замираю, осознав, что именно сказала.
Вместо ответа Крамель кивает на кресло, не отрывая от уха телефонной трубки.
Да, я понял. Хорошо, но в понедельник отчёт должен быть у меня. Надеюсь. Всего хорошего. Что у вас, Ольга Александровна? Засмотревшись на висящий на стене календарь, я не сразу реагирую на вопрос. Хотите, я вам его подарю?
Архиву только календарей не хватает для полного комплекта, с тяжёлым вздохом я кривлюсь и откидываюсь на спинку кресла.