- Это так странно, как события одной ночи более двух лет назад могли привести к этому разговору.
Я ослабляю хватку и переворачиваю нас на бок, так что спина Аделин прижата к моей груди.
- Устраивайся поудобнее. Это не короткая история.
Аделин приспосабливается и не отталкивает мою руку, когда я переплетаю наши пальцы. Я чувствую уверенность. Она верит в нас. Мое беспокойство ослабевает...немного. Подношу ее руку ко рту и целую.
- Ты знаешь, что после Иден у меня был плохой период. Постоянные вечеринки и женщины. Таким образом я пытался выкинуть ее предательство из головы. Я ненавижу говорить тебе это, но все было именно так.
- Ты не ненавидишь говорить это больше, чем я ненавижу слышать это.
Наконец-то. Слова, кроме как уходи или оставь меня в покое.
- Ты знаешь, как я себя вел; то, о чем я тебе не говорил, было ночью, когда все это остановилось. Ночью все было поставлено в совершенно другую для меня перспективу.
Тело Аделин расслабляется рядом с моим. Наконец-то.
- Я был на вечеринке с друзьями, которые на самом деле не были моими друзьями. Я оказался там, где не хотел быть. Кровать Иден. Я не уверен, что на самом деле произошло. Может быть мы трахались. Возможно, мы этого не делали. Понятия не имею. Единственное, что я знаю наверняка, это то, что я хотел быть подальше от ее дома и от нее. Так что я сел в грузовик и поехал домой. Я был в миле от своей квартиры, когда увидел синие огни. Одна гребаная миля. Вот где они меня достали.
- Кто достал?
- Дорожный патруль. Офицер, который остановил меня, сказал, что им позвонили, и сообщили о пьяном водителе за рулем машины, похожей на мой грузовик. Я почти уверен, что этим человеком была разъяренная шлюха, которая проснулась в пустой постели. Конечно, у меня нет доказательств. Но мне дали тест на алкогольное опьянение. Я прошел его. Но я провалил тест на взгляд. Меня отвезли в участок, где я также провалил тест на содержание алкоголя в крови. Я едва справился, Аделин. Это было безумно близко, но это все еще было неудачей, поэтому меня обвинили в управлении автомобиля в нетрезвом состоянии.
Я жду, пока она ответит, но она этого не делает.
- Как ты можешь догадаться, данный проступок не лучшим образом мог сказаться на пивоварне. Поэтому, по рекомендации моего адвоката, я добровольно лег на тридцатидневную программу в реабилитационном центре для наркоманов. И прежде чем ты спросишь, ответ - нет. Я никогда не был наркоманом или алкоголиком. Мое решение касалось компании, моих деловых партнеров и сотрудников. Я сделал то, что считал лучшим для всех них. И там я встретила Вэнса Хортона три года назад.
- За год до того, как он убил Томми.
- Вэнсу было девятнадцать, когда он первый раз сел за руль в нетрезвом виде. Парень не был алкоголиком, но судья сказал, что он либо пройдет программу, либо отбывает тюремный срок. Его выбор. Поэтому он решил пройти тридцатидневную программу. У нас была группа каждый день в течение месяца. Я не мог не заметить, насколько он молчалив. Всегда такой тихий. Никогда не рассказывал ни слова о себе, но я увидел в нем что-то. Что-то знакомое. Какое-то время я не мог понять, но потом понял. Он напоминал мне меня. Девятнадцатилетняя версия меня, если бы меня не забрали у Джимми и Кристи. Я познакомился с Вэнсом в ближайшие недели и был прав. Его домашняя жизнь была почти идентична моей в детстве. Разница была в том, что я выбрался, а он нет. Я почувствовал эту странную связь с ним и захотел помочь парню. Ему уже было девятнадцать, но я хотел сделать для него то, что сделали для меня, когда мне было шесть. Так и сделал. Я помог ему избавиться от родительской версии Джимми и Кристи. Я дал ему работу. Нашел ему место, где остановиться. У него хорошо получалось. У него была симпатичная подружка, Тони. У них уже была маленькая дочь. Два годика. Я был немного раздражен, когда она снова забеременела через два месяца после того, как он встал на ноги. Я думал, что он должен был проявить больше ответственности, но он был счастлив иметь свою собственную семью, поэтому я решил, что тоже должен. Я гордился тем, как далеко он зашел за такой короткий промежуток времени. Они отлично справлялись в течение девяти месяцев. Пока не вернулись его родители. Они сказали, что им некуда идти. Заставили Вэнса чувствовать вину за то, что он оставил их на улице, он позволил им переехать в его квартиру. Это должно было быть на неделю. Но это заняло две недели, а потом еще две. Так бывает с наркоманами. Порочный круг, который никогда не заканчивается. Это стало большой проблемой между ним и Тони. Как ты можешь себе представить, она не хотела, чтобы наркоманы жили в ее доме с её дочерью. Но также ей не нравился отец Вэнса. Она говорила, что он ее смущает. И как оказывается не зря. Примерно через шесть недель после их переезда отец Вэнса изнасиловал Тони.
- Когда она была беременна? Боже. Это ужасно.
- Вэнс заставил уйти своих родителей, но ущерб уже был нанесен. Тони не могла оставаться там, где на нее напали. Она винила Вэнса, потому что это он привел его отца в их жизнь. Поэтому она ушла с Виллоу и не позволила Вэнсу видеться с ней. Когда он их потерял, его жизнь рухнула. Он пил целый месяц. Некоторое время я сидел и смотрел. Я думал, что он справится сам, но он не справился. Я взял на себя смелость помочь ему снова исправиться. Так и было. Он вернул свою жизнь между строк. Опять же, я гордился им за то, как далеко он зашел. Но потом наступил тот воскресный день.
Она знает, о чем я говорю.
- Вэнс был дома и смотрел гонки. Он выпил несколько бутылок пива, когда ему позвонила Тони и сказала, что Виллоу госпитализировали с тяжелым менингитом. Он запаниковал, как любой отец, который любит своего ребенка, и сел за руль, чтобы поехать к ней. Он направлялся к своей больной дочери, когда проехал на красный и сбил твоего брата.
Она вздрагивает в моих руках, набирая воздух в легкие, слезы словно вор крадут ее устойчивое дыхание.
- У Тони начались схватки, когда ей сообщили об аварии. Больной ребенок в больнице и еще один на подходе. У нее не было никого, на кого она могла бы положиться, кроме меня. Поэтому я вмешался и остался с Виллоу в больнице, пока она рожала их вторую дочь, Кили.
- Мне никогда не говорили об обстоятельствах, - шепчет она между мучительными рыданиями.
- Я знаю. Они не сказали тебе об этом в приговоре. Они говорили о Вэнсе, как о каком-то рецидивисте, монстре, который сел в машину выпивший, не обращая внимания на людей. Но это было совсем не так. Он испугался за дочь и в панике совершил ошибку. Его ошибка стоила жизни твоему брату.
Аделин вздрагивает напротив меня, еще громче рыдая.
- Жизнь Вэнса была одним плохим обстоятельством за другим. То же самое было бы, если бы меня не забрали у Джимми и Кристи. Я не защищаю Вэнса, севшего за руль машины после выпитого пива. Я не был в зале суда, чтобы сплотиться ради убийцы твоего брата. Я был там, чтобы поддержать человека, который в некоторых из самых уродливых гребаных обстоятельств пытался быть любящим и заботливым отцом своей маленькой девочке. Я стоял рядом с человеком, который пытался стать лучше, несмотря на то, что родился в одной из худших ситуаций, которые только можно себе представить. Я навещаю Вэнса в тюрьме, потому что ему нужно знать, что в мире есть человек, который не отказался от него. Я дал Тони работу на складе. Девочки, с которыми ты играла в офисе Молли были Уиллоу и Кили. Эти дети - часть моей жизни. Вообще-то, Вэнс и Тони тоже. Они никуда не денутся. Так что тебе нужно принять решение. Ты все еще хочешь меня или покончишь с нами?
Много для одного раза для Аделин. Все, что она думала она знала о Вэнсе, оказалось неверным. Ей понадобится время, чтобы это усвоить.
- Я понимаю, что тебе нужно подумать об этом, но я хочу сказать тебе кое-что, прежде чем я уйду. Я никогда не был так несчастен, как за последние три дня. Разлука с тобой подтвердила, как сильно я тебя люблю. Я так хочу и нуждаюсь в тебе в моей жизни. Я не хочу снова стать тем, кем был до тебя.
Я целую её в макушку.
- Ты моя, Макс. А я твой. Моя связь с Вэнсом не должна изменить этого, но в конечном счете решение за тобой.
Я ослабляю хватку и встаю с кровати.
- Надеюсь, ты все еще любишь меня, Макс. Я не прошу тебя простить Вэнса Хортона, но я прошу тебя простить меня за то, как ты думаешь, что я обидел тебя.
***
- Только что звонила Шарлотта. Она сказала, что Кристи умерла около часа назад.
- Неужели эта почечная недостаточность, наконец, забрала ее?
Я до сих пор не могу поверить, что Лоури рассматривала возможность отдать этой ужасной женщине одну из своих почек.
- Оливер.
- Вполне нормальный вопрос.
- Я не спрашивала.
- Нет нужды, когда всем насрать.
Я жду, когда моя сестра начнет ругать меня за то, что я говорю такое о мертвой женщине, но она этого не делает. Удивительно.
- Макколлумы хотят, чтобы мы пришли на похороны.
Ерунда. Люди Джимми и Кристи не видели нас двадцать четыре года.
- Семья хочет, чтобы мы пришли на похороны или Джимми хочет, чтобы мы пришли, чтобы оплатить счета?
- Мы оба знаем, что у нас будут выманивать деньги, но она была нашей биологической матерью, и теперь она мертва.
"Скатертью дорога" - думаю я, но я держу эти слова при себе. Лоури слишком мягкосердечна, чтобы согласиться со мной.
- Чего ты хочешь?
- Она была дерьмовой матерью, но она растила меня десять лет, а тебя - шесть. Я думаю, нам стоит пойти. Не ради нее, а ради нас. В терапевтических целях.
- В терапевтических целях?
Лоури всегда говорит обо всем, что это в терапевтических целях. Прошло двадцать четыре года с тех пор, как мы были с ними. Я чувствую, что мне надоела терапия из-за того дерьма, что они с нами сделали.
- Я пойду из-за тебя. Не по какой другой причине.
- Шарлотта сказала, что они будут ждать нас, прежде чем мы договоримся.
Конечно. Мы платим.
- Уже поздно ехать сегодня.
- Я определенно не хочу ехать сейчас. Я вернулся домой из Саванны два часа назад.
- Я так хотела позвонить тебе в эти выходные. До смерти хочу услышать о твоих романтических выходных с Аделин. Ей понравилось все, что я спланировала?
У нее наконец-то появилась улыбка на лице, и мне придется её стереть.
К черту мою жизнь.
- Этого не произошло.
- Чего не произошло?
- Романтического отдыха в выходные. Я поехал один.
И где её выражение лица "какого хрена"?
- Один? Почему?
- Долгая история, сестренка. Я устал и не хочу сейчас об этом говорить.
- Хорошо. Думаю, завтра во время поездки ты всё объяснишь.
Я рад, что она не настаивает на ответах сейчас.
- Во сколько ты хочешь поехать? Около семи?
- Я не спешу. Скажем, в восемь часов.
Может быть я смогу улучить дополнительный час сна. То есть, если я вообще смогу заснуть.
- Брю может сесть за руль. Он не против.
- Я не буду спорить с ним по этому поводу.
- Хорошо. Встречаемся около восьми.
Смерть Кристи вытягивает множество детских воспоминаний на поверхность моего мозга. Отвратительные вещи, о которых я не думал годами. Я притворяюсь, что они меня не беспокоят. Но это не так. Я говорю Лоури, что я в порядке. И иногда это действительно так. Но не всегда. Кто бы не облажался в какой-то степени из-за того, как Джимми и Кристи обращались с нами?
Мама и папа самые лучшие. Наша жизнь с ними помогла стереть многое из того, что мы пережили. Но не все. Мне не нужно это дерьмо на тарелке, пока я пытаюсь разобраться с Аделин. Мне не нужно, чтобы она видела меня таким. Она и не увидит. И она не узнает о Кристи, пока я не вернусь, если она захочет быть рядом со мной для поддержки. Я не хочу, чтобы она связывалась с Макколлумами.
Глава 22
Аделин Максвелл
Лишь единожды в жизни я была столь же несчастна, как сейчас. В день, когда потеряла Томми. Но это было совсем другое несчастье, чем то, что я чувствую сейчас. Моего брата забрали у меня в мгновение ока. Я не успела попрощаться. Без возможности сказать последнее слово. Вот он в порядке. В следующий миг он уже мертв. И все это из-за глупого решения одного незнакомца.
Вот только теперь я знаю, что смерть Томми не была результатом одной ошибки одного человека. Эта авария произошла после долгой серии плохих обстоятельств, не всех из них по вине Вэнса Хортона. Неужели я потратила столько времени и сил на ненависть к человеку, который этого не заслуживает? Я не могла решить, потеряла я Томми или нет. Но у меня есть выбор касаемо Оливера.
И я не хочу отпускать его. Я была в доме Оливера четыре раза. Грузовик и мотоцикл стоят у дома, но его самого нет. Что-то здесь не так. Я не звонила ему и не отправляла сообщения. Я не хотела, забегать вперёд. Я хочу, чтобы он увидел меня, увидел мое выражение лица и понял, почему я пришла к нему.
Я надеялась, что это произойдет в его доме. Я хотела наткнуться на него, а затем подняться наверх.
- Привет, Молли. Как дела?
- Хорошо. Занята, как обычно. Как ты?
- У меня все хорошо. Вообще-то, отлично.
Лучшее, что у меня было за последние дни.
- Вижу, ты принесла еще вкусностей.
Я должна была. Я пекла как сумасшедшая в эти выходные, что у меня закончились соседи, готовые попробовать мои вкусности.
- Да. У меня было настроение для выпечки в эти выходные. У меня такое бывает.
Я кладу пластиковый контейнер на стол Молли.
- Ты не против посмотреть, занят ли Оливер?
- О.
Странное выражение появляется на ее лице.
- Его здесь нет, дорогая. Он уехал в Саванну вчера утром с Лоуренс и Тэпом.
Я так и знала. Что-то не так. Они не поехали бы домой без причины.
- Что случилось?
- Мать Лоуренс и Оливера скончалась в воскресенье вечером.
Боже. Нет. Нет. Только не Либби. Оливер, должно быть, в агонии. О, Лоуренс. Она потеряла маму.
- Она попала в аварию?
Либби казалась такой здоровой и активной. Представить не могу, чтобы она умерла от какого-то осложнения со здоровьем. Оливер никогда не говорил, что она больна.
- Я не уверена. Все, что я знаю, это Тэп позвонил Портеру первым делом в понедельник утром, чтобы сообщить нам, что их не будет несколько дней.
Поверить не могу, что мать Оливера умерла. Он не звонил тебе, Аделин. Он не связывался с тобой. Это так много говорит о том, как сильно я его ранила. Я была злобной сукой. И теперь я расплачиваюсь за это. Оливеру больно. Я должна быть с ним в Саванне в такое тяжелое для него время, а не здесь. Это наше первое важное событие в жизни пары, и я подвела его. Меня тошнит от самой себя.
Молли знает, что мы с Оливером вместе. Ей должно быть интересно, почему он уехал, не сказав мне что-то столь важное.
- Мы поссорились. Очень сильно, и это была моя вина.
- Это не мое дело, дорогая.
- Может и нет, но я хочу, чтобы ты знала, что Оливер не сделал ничего плохого. Это я во всем виновата.
- Дорогая, я знаю Оливера. Все будет в порядке.
- Я надеюсь.
Я очень на это надеюсь. Он отказался от меня? Я смотрю на часы. Скорее всего сейчас идут похороны.
- Я позвоню позже.
Вихрь коричневых кудрей мчится в комнату прямо в объятия Молли. Уиллоу.
- Молли!
- Ах, вот и моя девочка.
Уиллоу заползает Молли на колени.
- Хорошо провела день в детском саду?
- Да, мэм.
- Чему ты научилась?
- Ммм...не знаю.
- Не похоже, что ты многому научилась, если не знаешь.
- Ммм...август.
- Ты выучила месяцы года?
Милашка пожимает плечами.
- Наверное.
Молли смотрит на меня и подмигивает.
- Первая неделя дошкольного образования.
Уиллоу смеется.
- Ты знаешь, какой месяц идет после августа?
- Сентябрь.
- Да, а у кого в сентябре день рождения?
- У меня.
- Верно. И сколько тебе будет?
- Четыре.
Уиллоу такая красивая девочка. Длинные каштановые кудри. Яркие голубые глаза. Так же, как и у ё отца. И я возненавидела их. Думала, что они чудовищные. Западающие в память.
Я присаживаюсь на корточки, так чтобы находиться на уровне Уиллоу.
- Какую вечеринку ты хочешь?
- Принцессы.
- В розовых тонах?
- Да, мэм.
Ее учили хорошим манерам.
- Мне нравятся такие вечеринки. Спорим, ты не знала, чем я занимаюсь. Я своего рода сказочная крестная-фея. Скажи мне, чего ты хочешь на своей вечеринке, и я это сделаю.
- Как у Золушки?
- Немного. Ты хочешь, чтобы я поговорила с твоей мамой о вечеринке на твой день рождения?
- Да, мэм.
- Я сделаю это для тебя.
Я вижу, как она смотрит на кексы, поэтому я показываю на контейнер.
- Хочешь один?
- Да, мэм.
- Ее мама не против?
- Она не против. Всё хорошо.
Я поворачиваюсь, чтобы увидеть, как я полагаю, Тони.
- О, привет. Я Аделин. Девушка Оливера.
- Я Тони. Я работаю на складе. Это моя дочь, Уиллоу.