Вася, не время обижаться, чуть мягче произносит Карим.
Я не обижаюсь.
Обижаешься. Хватит губу кусать. У тебя сейчас кровь пойдёт.
Я заставляю себя отвлечься от членовредительства и поднимаю глаза. Карим успел выйти из образа строгого учителя: теперь он смотрит по-другому. Как раньше.
Вася, это вечер очень важен для меня. Это не только день рождения моего отца, но и негласная презентация ресторана. Сможешь не подвести?
Ну что он за козлина. Знает, что сказать и как спросить, чтобы Вася в лепёшку разбилась. И тон ещё выбрал такой От которого в желудке размножаются бабочки. Хотя в моём случае это скорее отряд здоровенных божьих коровок.
Смогу. Будут пожелания по меню?
Да, будут. Его я с Маратом обсужу, а дальше вы уж сами.
Ресторан на спецобслуживание, я так понимаю, закрываем?
Карим усмехается.
Конечно. Запланирована развлекательная программа, но ей Эльсина занимается. Певица и ведущий точно будут. А остального пока не знаю.
Эльсина. И Радик тоже. Скоро я всех их увижу. Чёрт, всё равно волнительно.
Мне нужно время и количество гостей, чтобы составить план рассадки.
Я всё скажу тебе завтра.
Повисает пауза. Очевидно, что обсуждать нам больше нечего, поэтому мне пора возвращаться к работе.
Я могу идти?
Помолчав, Карим откидывается в кресле.
Как свидание прошло?
«Да какое это свидание! возмущённо вопит внутренний голос. Самая настоящая пытка, которой я добровольно себя подвергла тебе назло. Алёша мне вчера звонил, так я даже трубку не взяла».
Но так как не в моих правилах признавать собственный идиотизм, а тем более перед Каримом, я вдохновенно вру:
Свидание прошло отлично. Алексей мне, кстати, новый ресторан показал. Слышал про «Солемн»? Там неплохая кухня.
Не слишком-то ты довольной выглядела, когда вылетела из его машины, замечает Карим, игнорируя мою ремарку о ресторане.
Свидание прошло просто великолепно, моментально завожусь я. Просто удивилась, что ты как в старые добрые времена ко мне под окна притащился.
На лице Карима появляется издевательски-озорная улыбка.
Это потому, что твоя задница позвонила мне три раза. Как в старые добрые времена.
Бесишь, Исхаков! рычу я, выскакивая из кресла. Могу идти?
Можешь, Вася. Рубашку замени. В этой ты вчера была.
К двери я иду под аккомпанемент грохота каблуков и с широченной улыбкой на лице. Не знаю, почему наши пикировки так поднимают мне настроение. Этот козлина ещё и рубашку мою разглядывает
13
Василина, в туалете держатель для туалетной бумаги отвалился, расстроенно сообщает тётя Валя. Тоже, наверное, спереть собирались. Вроде такие люди приличные сюда ходят Она понижает голос до возмущённого шёпота: А инвентарь пиздят, как неприличные. На прошлой неделе мыло утащили, на этой инфузорий
Диффузор, со вздохом поправляю я. Спасибо, что сообщили, тёть Валь. Разберусь.
Свернув незаконченный отчёт по месячной выручке, со скрипом отодвигаю кресло. Это я с виду такая спокойная, а на деле Нет, даже уже не психую. Сейчас я готова разреветься.
До празднования юбилея отца Карима осталось всего два дня, и чем больше усилий я прикладываю к тому, чтобы всё прошло безупречно, тем больше препятствий встречаю. Вчера, например, Олеся, моя лучшая официантка, которую я собиралась поставить на обслуживание банкета, объявила, что увольняется. Её новый парень, видите ли, против того, чтобы она обслуживала мужчин. Как же я психанула! Ну так, может, сразу сослать её на остров Лесбос в вечную ссылку? А то одним днём мусор пойдёт выбрасывать, а ей навстречу особь с мужским набором хромосом попадётся. И всё, капут здоровым отношениям. Но это полбеды. Помимо увольнения, Олеся положенные две недели отказалась отрабатывать. А я её такой ответственной считала. Что за парень у неётакой, от которого мозги встали набекрень?
Ещё, позавчера в «Роден» заявился представитель Роспотребнадзора и, порыскав как голодная крыса, обнаружил-таки серьёзную проблему: оказывается, если ресторан располагается на первом этаже жилого дома, то канализационная труба должна быть выведена отдельно. Теперь нам нужно в срочном порядке перекладывать трубы, в противном случае «Роден» могут закрыть на три месяца. В масштабе таких проблем капризы «Порше», который сегодня целых полчаса жаловался на то, что мы стали экономить на кофейных зёрнах, потому что «раньше кофе был о-го-го, а теперь просто фу какой-то», кажутся мелочами.
Блин, ну что за годзилла здесь гадила, а? ругаюсь я, вырывая из стены болтающийся бумагодержатель. Вроде женский туалет.
Засунув добычу под мышку, лезу за телефоном, чтобы вызывать Константина, нашего бессменного ремонтника-универсала, но меня и тут отвлекают.
У нас полная посадка! тараторит прибежавшая Саманта, вытаращив глаза. За шестым столом компания сидит большая. Вчетвером не успеваем.
Успокоительные, что ли, начать принимать? Понятное дело, что вчетвером они не успевают. И всё из-за уволившейся дуры Олеси, павшей жертвой гендерных репрессий. Когда приползёт обратно, ни за что её не приму.
Вызвав Константина, я несусь в зал. Говорю Лене, администратору смены, взять на себя обязанности официанта, а сама принимаюсь за рассадку гостей. Разумеется, полная посадка должна была случиться, когда мы оказались в количественном меньшинстве.
Ну кто там ещё? беззвучно шиплю я, когда в кармане брюк начинает вибрировать мобильный. Слушаю!
Вася, что у нас с обслуживанием сегодня? раздаётся недовольный голос Карима. Почему мне люди звонят и жалуются, что у них заказы по двадцать минут принять не могут?
У нас сегодня полная посадка и не хватает персонала. Я говорила, что одна официантка без предупреждения уволилась, а замену
Вася, мне это неинтересно. И гостям неинтересно. Если они не получат нормального обслуживания, то к нам больше не придут.
Я уже отправила администратора смены обслуживать столы, сглотнув обиду, отвечаю я. Разберёмся.
Ничего не ответив, Карим сбрасывает вызов, отчего во второй раз за день мне хочется расплакаться. И он, безусловно, прав, но что я могу сделать? Разве что разыскать парня Олеси и дать ему хорошего леща.
Василина! Перед глазами возникает жалобное лицо Лены. Компания за шестым управляющего требуют. Хотят пожаловаться на долгое обслуживание.
Выпустив из лёгких недельный запас кислорода, я прикрываю глаза, чтобы собраться. Расстёгиваю лишнюю пуговицу на рубашке, приклеиваю вежливо-роковую улыбку и разворачиваюсь к столу недовольных. Когда включить дуру бывает недостаточно, приходится переходить к плану Б.
Здравствуйте, уважаемые гости. Лучась гостеприимством, я обвожу взглядом шесть недовольных физиономий. Хочу лично принести вам извинения за долгое ожидание. Как вы видите, у нас сегодня аншлаг, а одна официантка некстати заболела, поэтому произошла такая накладка с приёмом заказов.
Девушка, мы уже полчаса тут сидим, гавкает парень с бычьей шеей и неестественно огромными руками.
Меня зовут Василина, ослепительно улыбаюсь я. У вас уже успели принять заказ?
Взгляд парня оценивающе ощупывает мою фигуру и поднимается к глазам. От улыбки начинает болеть рот, но я терплю. Все они должны захлебнуться в глубинах моего обаяния. Только так.
Вот только что приняли, говорит он уже спокойнее. А ты, значит, управляющая здесь? Я тебя раньше не видел.
Скорее всего, потому что вы не были у нас около трёх месяцев. Я здесь недавно работаю.
Тебя я бы запомнил, Василёк, плотоядно скалится он под приглушённые смешки своих приятелей. Может, тогда в качестве извинения номер свой дашь?
Вот уж хрен тебе, фанат стероидов.
К сожалению, уставом нам запрещено встречаться с клиентами. Я меняю радужную тональность улыбки на сожалеющую. Типа «Ах как жаль, что такой сочный кусок муженины не про мою честь. Се ля ви». В качестве извинений за столь долгое ожидание готова предоставить вам десятипроцентную скидку на заказ. И конечно, будем рады, если вы придёте к нам снова. К завтрашнему дню накладки с персоналом будут исправлены, и мы обязательно порадуем вас отменным обслуживанием.
Десятипроцентная скидка не так интересна, как твои девяносто шестьдесят Бычья шея выразительно зыркает на мои бёдра и с ухмылкой добавляет:Сто.
От такой демонстративной бестактности у меня вспыхивают щёки. Были бы мы в США, я бы во всеуслышанье обвинила мудака в сексизме. А была бы я ещё и чёрнойего наглую рожу растиражировали бы во всех СМИ. Но так как мы находимся в России, а моя кожа белее скатерти на столах, всё, что мне остаётсяэто включить дуру:
Скоро ваш заказ принесут. Ещё раз приношу свои извинения и хорошего вам дня.
********
Пожалуй, сегодня я впервые не рада, что «Роден» пользуется такой популярностью. Официантки бегают в мыле, а от частой смены лиц к вечеру меня начинает тошнить. Отчёт так и остался недоделанным, а это значит, что завтра нужно будет прийти пораньше, потому что половину дня я потрачу на собеседования.
Я сегодня вообще без ног, жалуется Лена, растирая лодыжки. У дочки ещё температура. Похоже, полночи буду рядом с ней скакать.
Мне становится её жалко, и поэтому, как только последние гости покидают зал, я отпускаю её домой, сказав, что ресторан закрою сама. Я устала настолько, что сил хватает лишь на то, чтобы скинуть рабочие туфли и влезть в сандалии на плоской подошве, в которых спокойно смогу дошлёпать до метро.
Включив сигнализацию, я выхожу через чёрный вход и изумлённо таращусь на квадратную фигуру, привалившуюся к стене по соседству.
Я уже устал тебя караулить, Василёк. Ты всегда позже всех уходишь?
Я даже не пытаюсь скрыть протяжный вздох. Появление бычьей шеипрямо вишенка на торте этого паршивого дня.
Нет, не всегда, буркаю я, решив, что конец рабочей сменыповод перестать быть милой. Просто сегодня я ресторан закрываю.
И чтобы бычья шея не рассчитывал даже на минимальное внимание, быстро шагаю к просвету арки.
Ну куда ты бежишь-то так, а, Василёк? Улыбающееся лицо с грубыми чертами так быстро оказывается напротив моего, что я вздрагиваю. Меня, кстати, Женя зовут. Я тебя до дома подвезти хочу. Понравилась ты мне очень. Фигурка прямо супер.
Я же сказала, что нам уставом запрещено встречаться с гостями.
Было бы на улице посветлее, и люди рядомя бы, конечно, это другим тоном произнесла, но сейчас, когда этот перекачанный похотливо меня разглядывает, приходится сдерживаться.
Да чего ты мне заливаешь, Василёк? Продолжая улыбаться, бычья шея обхватывает моё запястье своей лапищей. В ресторанах официантки через одну снимаются. А я тебе вообще просто покататься предлагаю.
Руку отпусти мою! незамедлительно взрываюсь я, потому что терпеть не могу, когда меня лапают посторонние. В нашем ресторане персонал не снимается, и с тобой я никуда ехать не собираюсь!
Улыбка пропадает с лица моего вынужденного собеседника, делая его вдвойне неприятным.
А ты чего такая неприветливая резко стала? цедит он, явно раздражаясь.
Но разве меня это смутит, когда я сама в бешенстве? И так еле на ногах держусь от усталости, а тут ещё этот охреневший сталкер, решивший, что любая из трусов выпрыгнет за перспективу прокатиться на его бибике.
Я такая неприветливая, потому что ты мне нисколечко не нравишься. И если считаешь, что ржать с приятелями, обсуждая мою фигуру, и хватать за рукиэто достойный подкат, то ты, похоже, совсем придурок.
Слушай, а ты не попутала? угрожающе рявкает бычья шея и так резко подаётся вперёд, что запах жевательной резинки, которую он гоняет во рту, ударяет мне в ноздри. Я тебя сейчас, сучку, в машину запихаю и прокачу так, что ног потом не соберёшь.
Гнев, бушующий во мне, неумолимо перебивает страх. Интересно, пора звать на помощь или у идиота шутки такие?
Ты откуда такой взялся, быдлота сраная? доносится из арки вибрирующий от ярости голос. Как с девушкой разговариваешь?
От этого звука со мной происходят чудесные метаморфозы: ноги превращаются в желе, на глазах выступают слёзы облегчения, а на губах некстати появляется улыбка. Ну вот как ему удаётся всегда появляться так вовремя? У Карима будто внутренняя сигнализация срабатывает всякий раз, когда я во что-нибудь вляпаюсь.
Я едва успеваю отпрыгнуть в сторону, когда подбежавший Карим без предупреждения бьёт придурка в лицо. Бычья шея шмякается на землю, и одновременно с этим подворотня оглашается матерным воем.
Нормально ты? Карим быстро окидывает меня взглядом и, получив утвердительный кивок, склоняется над упавшей тушей. Зовут тебя как, охуевший? В какой помойке тебя воспитывали?
Я взвизгиваю, потому что в этот момент бычья шея неожиданно пинает Карима в живот. Согнувшись пополам, он отшатывается, но уже через мгновение снова кидается вперёд, не давая придурку встать. И теперь уже начинается то, чему я была свидетелем пару раз в клубах, когда какой-нибудь пьяный идиот слишком настойчиво ко мне клеился: Карим, бормоча ругательства, начинает его мордовать.
Он наш посетитель! выкрикиваю я, впившись ногтями себе в предплечья.
Карим тянет изрядно потрёпанного соперника за рубашку и, тяжело дыша, рычит:
Чтобы я тебя, сука, никогда больше в моём ресторане не видел. Убью, на хуй, понял?
У меня трясутся руки, а в крови столько адреналина, что я могла бы запросто экспортировать его за рубеж. Карим выпрямляется, дёргает плечами, поправляя выбившую из-за пояса рубашку, вытирает рукавом лоб. Он всёещё в бешенстве, о чём свидетельствуют невидящий взгляд и раздувающаяся грудная клетка.
У тебя кровь на руках, лепечу я, забывая о существовании бычьей шеи. Надо обработать.
Едва ли Карим меня слышит, поэтому приходится потянуть его за руку.
Всё, хватит-хватит Пойдём, ладно? Больно? Я всё обработаю На кухне должна аптечка быть
Мысли расползаются как непослушные тараканы, поэтому мне ежесекундно приходится напоминать себе о том, что необходимо делать. Выбрать из связки нужный ключ, что, кстати, оказывается не так просто, когда руки ходят ходуном, отключить сигнализацию, чтобы не перебудить весь район, щёлкнуть выключателем. Карим всёэто время молча стоит за мной, напоминая о своём присутствии лишь звуком сбившегося дыхания. Если его по-настоящему взбесить, он ещё долго не может успокоиться.