Вы потерялись?спросил он.
Не совсем. У меня нет определенной цели. Я еду от заводи.
Дорога тут не ахти какая,сказал он,и никуда особо не ведет, если не считать дома Бедивер, а потом снова выходит на шоссе. Так что, если вам надо туда, на шоссе, я хочу сказать, то проще повернуть назад.
Спасибо, но я, пожалуй, проеду дальше и взгляну на
Бодивер. Какой он?
Не бойтесь, вы его не пропустите. Большой серые дом с зелеными ставнями.
Звучит заманчиво. Особенно с таким названием.
Ну уж не знаю,сказал он, ухмыльнувшись.Я ведь сам там живу.
Он стоял против солнца, и я вдруг поняла, отчего мне показалось, что я его уже видела. У него были заостренные кончики ушей, что стало заметно сейчас, когда они светились от солнечных лучей... И эта улыбка, такая знакомая.
Прощайте,сказал мальчик.
Всего хорошего,пробормотала я, уставившись на него.
В этот момент послышался голос, зовущий: «Эннис!», и показалась высокая худая женщина с копной кудрявых седых волос.
Эннис! Ах вот ты где,крикнула она мальчику и бросила на меня взгляд, когда я проезжала мимо.
Дом я увидела сразу же за поворотом. Большой серый дом с зелеными ставнями. Как и говорил Эннис, пропустить его было трудно. В нем, должно быть, было не меньше восьми или девяти комнат, зеленая калитка открывалась на газон с цветочным бордюром, застекленное крыльцо вело к входной двери. За стеклом виднелись кадки с чем-то похожим на помидорную рассаду. Обе дверина крыльцо и в домбыли распахнуты.
Я проехала немного дальше, вышла из машины и, заслонив ладонью глаза от солнца, огляделась вокруг. Женщина с мальчиком рука об руку вошли в ворота и скрылись в доме Бодивер. Сомнений не оставалось: женщинаЛуиза Селлик. Но кто же мальчик, который так похож на многих Пендорриков, глядящих со старых портретов в доме, и, конечно же, на Рока? Эннис. Так, как будто, звали какого-то корнского святого?
Я переодевалась к обеду, когда вошел Рок. Мысли об Эннисе не оставляли меня, и в моем воображении сходство между ним и Роком все усиливалось, все больше тревожило меня.
Рок, вероятно, был точно таким же в свои четырнадцать лет, говорила я себе. Я представляла, как он играет на старом кладбище вместе с Морвенной и Рейчел, едет верхом в кузницу к Джиму Бонду подковать лошадь, плавает в море и катается на лодке...
Привет,сказал он, входя в комнату.Хорошо провела время?
Прекрасно, Рок. А ты?
Глядя на него, я не могла не видеть его уши. Такие уши могли быть только у Пендоррика.
Я тоже,ответил он.
Сегодня я была на вересковых болотах,сообщила я.
Жаль, что я не мог поехать с тобой.
Мне тоже жаль.
Он схватил меня, оторвал от земли и закружил по комнате.
Как приятно возвращаться домой, когда ты здесь! Я поговорил с Чарли о тебе. Мы станем с тобой партнерами. Что ты на это скажешь?
Чудесно, Рок. Я ужасно рада.
Нам в Пендоррике не помешает еще одна светлая голова. Ты ведь была мозговым центром в мастерской на Капри.
Я вдруг снова увидела папу за работой в мастерской, и, должно быть, по моему лицу пробежала тень, потому что каждый раз, думая о нем, я неизбежно думала и о его смерти. Рок продолжал поспешно:
Теперь, когда дни «больших сеньоров» остались в прошлом, мозги нужны здесь, как никогда. Сейчас работники на ферме в лучшем положении, чем мы. У них есть свой профсоюз, охраняющий их интересы. А вот о профсоюзе землевладельцев я, увы, никогда не слышал. Так что им, беднягам, некому помочь. Арендную плату поднимать не смей, а ремонт просто необходим. Так что работы для такой деловой женщины, как ты, хоть отбавляй.
Ой, Рок, я с удовольствием!
Он наклонился и поцеловал меня.
Ну вот и чудесно. Считай, ты в деле.
Рок, скажи честно, ты ведь не боишься, что на самом деле потеряешь Пендоррик?
Я не из таких, которые поднимают панику... иначе...
Иначе было бы что?
Дорогая, ну что польза волноваться? Если мы не можем себе позволить жить, как прежде, что ж, будем приспосабливаться. Где наша не пропадала!
Я обняла его за шею, и почти бессознательно мои пальцы тронули его ушидвижение, ставшее для меня привычным. Он улыбался, и я живо вспомнила такую же улыбку на другом, детском лице Энниса.
Рок,сказала я,я сегодня видела точно такие же уши, как у тебя.
Он весело расхохотался.
Ну вот. А я-то думал, мои уникальны. Ты мне сама об этом говорила.
Уши Пендорриков,продолжала я.Они подходят к твоим глазам. У тебя глаза и уши сатира.
За что я должен быть благодарен судьбе и предкам, потому что именно за это ты меня и полюбила.
И у него такие же глаза... я только сейчас поняла...
У кого? Скажи же, где ты нашла этот образец совершенства?
На болотах. Возле заводи Дозмари Пул. Я спросила у него дорогу. Он сказал, что живет в доме Бедивер. Его зовут Эннис.
Если и была пауза, то очень недолгая. Мне показалось все же, что я заметила в его лице настороженность.
Что-то он очень общителен. Ты ведь всего-то спросила дорогу.
Просто к слову пришлось, наверное. Знаешь, он ужасно на тебя похож. Вы не родственники, случаем?
Вполне вероятно, кровь Пендорриков течет тут во многих семействах,сказал Рок беззаботно.Мы всегда были буяны, бунтовщики и любители весело пожить. И в этом мы не одиноки, надо сказать. В старые добрые времена кто бы посмел перечить сквайру? Снимали шапки, кланялись в пояс и за счастье почитали работать в доме или на конюшне. Сквайр имел право казнить и миловать, право «первой ночи», или «право сеньора». Поезди тут по окрестностям, и ты увидишь черты Пендорриков чуть не у половины местных жителей. Тогда это было в порядке вещей. Это сейчас все равны, «мы ничем вас не хуже». Ах, где вы, былые дни?
Жалеешь, что не живешь в те золотые дни?
Он положил руки мне на плечи и улыбнулся.
С тех пор, как я встретил Фэйвел Фэррингтон и женился на ней, я ни о чем не жалею и ничего больше не прошу у судьбы.
И, как всегда, я тут же поверила ему.
Как он и обещал, на следующий день Рок привел меня в свой кабинет и, сколько позволяло ему время, ввел меня в курс дел, связанных с имением. Мы не были на грани разорения, как я опасалась, но в длительной и изнуряющей борьбе со временем и с изменяющейся жизнью мы были обречены.
Рок грустно мне улыбнулся.
Теперь ты видишь сама. Это как приливмедленно и неотвратимо. Мы, надо сказать, продержались дольше, чем большинство помещиков старого образца. Мне будет горько, если Национальный трест приберет Пендоррик к рукам при моей жизни.
Ты считаешь, что это неизбежно?
Разве есть что-то, чего нельзя избежать? А вдруг я выиграю сотню тысяч?.. Это поддержало бы нас на плаву еще поколение-другое.
Ты ведь не об азартных играх подумал?спросила я в тревоге.
Он обнял меня.
Я не рискую, когда не могу позволить себе проиграть.
Ты уже говорил мне это.
И не только это. Я говорил еще, что ужасно тебя люблю, помнишь?
Я рассмеялась.
Помню, но мы отвлеклись от темя.
Ха! Я же говорил, что у тебя мертвая деловая хватка и что никаких глупостей с моей стороны ты не потерпишь, а будешь держать меня в узде, чтобы я не сбился с прямой дороги. А если серьезно, то бывали времена и похуже, а мы их пережили. Да еще мой отец...
Что твой отец?
Наши дела тогда совсем пришли в упадок. К счастью, приданого мамы хватило, чтобы исправить положение, и мы опять встали на ноги.
Я смотрела в раскрытую тетрадь передо мной, но вместо колонок цифр видела прекрасное и нежное лицо с синими глазами и печальной улыбкой. Барбарина. Везде Барбарина.
Рок, который стоял сзади, вдруг наклонился и поцеловал меня в макушку.
Дорогая, пусть это тебя не беспокоит. Что-нибудь подвернется, вот увидишь. У меня всегда так бывает. Я не говорил тебе, что родился в рубашке?
Как ни странно, этот день был для меня очень радостным, и расстроенные финансы Пендоррика, вместо того, чтобы огорчить, напротив, успокоили меня и вселили чувство уверенности. Дело в том, что я невольно начинал а думать, что Рок такой же, как его отец, и что я, возможно, в чем-то повторяю историю Барбарины. Но нет, между ее историей и моей была огромная разница: Петрок Пендоррик женился на Барбарине из-за денег и любил другую женщину, тогда как Рок в подобной же ситуации сделал противоположноевзял в жены бесприданницу.
Я была счастлива.
Когда я спустилась в кухню, миссис Пеналлиган стряпала корнуэльские пирожки. Лицо е раскраснелось, рукава розового хлопчато-бумажного халата были закатаны по локоть, короткие пухлые пальцы ловко лепили тесто. Под столом сидела Ловелла и уплетала пирожок.
День добрый, миссис Пендоррик,воскликнула миссис Пеналлиган, не отрываясь от своего занятия.Вы уж меня простите, но тут секрет весь, чтобы побыстрее слепить, да сразу в печку. Это я для папаши стряпаю, а уж он строг насчет того, чтобы все было как положено. Он любитель корнуэльских пирожков, каждый день их употребляет. Так что, когда я их делаю, то штук пять сразу ему откладываю, держу их в жестяной коробке, так они не черствеют, хотя, надо сказать правду, лучше их есть прямо из печки.
Не беспокойтесь, миссис Пеналлиган,успокоила я ее.Я пришла только спросить, какой табак курит ваш отец. Я думаю пойти его навестить и хотела бы сделать ему небольшой подарок.
Над столом показалась голова Ловеллы.
Берегись мартовских ид,страшным голосом завыла она.Помни! Мартовские иды !
Ах, угомонитесь же вы, наконец, мисс Ловелла!осадила ее экономка.Она весь день путается у меня под ногами. Выскакивает то тут, то там со своим «берегись того, да берегись сего», как из сумасшедшего дома сбежала.
Ловелла улыбнулась загадочно и направилась в пекарню.
Ну уж не знаю,ворчала миссис Пеналлиган,куда эта мисс Бектив смотрит. Ей вроде бы положено присматривать за ними, как я поняла. Так чего же ее по полдня не видать, а они бегают тут и всем мешают?
Миссис Пеналлиган, так какой табак ваш отец любит?
Ах, да, конечно, я вам так благодарна, мэм. «Три монахини», он курит «Три монахини»английский имперский табак. Он себе это позволяет. Мы с Марией не против, как он всего за неделю пару унций скуривает, так пусть себе потешится.
Спасибо, я запомню.
Вернулась Ловелла, держа в руке маленький пирожок.
Я смотрю, кто-то тут как пить дать, ужинать не будет,пробурчала миссис Пеналлиган.
Ловелла посмотрела на нас с мрачной важностью и опять залезла под стол.
Он уж как рад-то будет!продолжала экономка.Как раз сегодня собирался погреться на солнышке. А тут и вы.
Ну ладно, я пойду,сказала я, направляясь к выходу. Ловелла выскочила из-под стола и оказалась у двери прежде меня.
Слушай, Невеста. Я могу с тобой, если хочешь, навестить старого Джесса.
Не стоит,сказала я.Я знаю дорогу.
Она пожала плечами и вернулась в кухнючтобы снова залезть под стол, доесть там свой пирожок, время от времени выскакивая и пугая миссис Пеналлиган, Марию или Хэтти предостережением против мартовских ид, решила я.
Единственный в деревне магазинчик располагался в одном из старинных деревенских домов неподалеку от коттеджей. Принадлежал он некой миссис Робинсон, которая как-то раз, лет двадцать назад, приехала в деревню погостить, увидела, что ближайший магазин был в двух милях отсюда, купила по дешевке этот дом и оборудовала в нем магазин. Среди прочего она продавала и табак и, зная вкусы и запросы своих соседей, всегда держала запас различных его сортов в достаточном количестве. Так что достать то, что мне было нужно, труда не составило.
Выйдя из магазинчика, я увидела поджидавших меня близнецов. Это меня огорчило, потому что я хотел а поговорить со старым Джессом наедине. Но делать было нечего, и я постаралась не показывать своего разочарования.
Молча они пошли рядом со мной, как будто мы заранее условились встретиться здесь с ними.
А где мисс Бектив?спросила я.
Ответила мне Ловелла:
Укатила в маленьком моррисе. Сказала, чтобы мы собрали ей шесть разных цветков. Для урока ботаники.
А сколько же вы уж нашли?
Мы еще и не начинали, сколько, ты думаешь, нам надо времени, чтобы найти шесть разных диких растений? Бекки ни слова нам не скажет, если мы вообще ничего ей не соберем. Она в жизни не признает, что мы ленимся и филоним, потому что тогда нас могут отправить в школу и прощай ее веселая жизнь в Пендоррике.
Но она все же ваша учительница и гувернантка. Разве вы не должны ее слушать?
О «ас можешь не беспокоиться,вступила в разговор Хайсон.
Ловелла ускакала вперед и, взбежав на насыпь, сорвала дикую розу. Она воткнула ее в волосы и стал а танцевать перед нами, напевая: «Берегись! Берегись! Мартовские иды! Мартовские иды!»
Ну, до чего же Ловелла иногда ребенок,заметила Хайсон.Ей нравиться все время повторять одно и то же.
Похоже, ей нравиться предостерегать,сказала я.Помнишь, остерегайся ужасной лавины»?
Мартовские иды мне нравятся больше!крикнула
Ловелла.Лавин в Коруолле не бывает, зато иды бывают, где угодно. Жалко только, что они в марте, а сейчас июль.
Ничего-то она не знает,фыркнула Хайсон.Не знает, а говорит!
Ловелла на секунду остановилась.
А правда, что это за иды такие?
Просто дата, глупая. Вместо того, чтобы говорить «пятнадцатое число», римляне говорили «иды».
Просто дата,протянула Ловелла разочарованно.А так здорово звучит... Я-то думала, это что-то вроде ведьм или, там, приведений каких-нибудь. Как можно остерегаться даты М.
Не скажи,возразила Хайсон.Если, к примеру, что-то должно случиться в этот день, пророчество или предсказание какое, то это будет ничуть не хуже привидения или ведьмы.
Да,согласилась Ловелла,пожалуй, не хуже.
Мы подошли тем временем к коттеджам и увидели старого Джесса на своем месте у крылечка.
Здравствуйте,сказала я, подходя,я миссис Пендоррик.
Его руки вцепились в колени и задрожали еще сильнее.
Спасибо, миссис Пендоррик, что не забыли старика.
Я тут принесла вам табакерку. Узнала у миссис Пеналлиган, какой сорт вы любите.
Дрожащие пальцы взяли жестянку с табаком, и он улыбнулся.
Вот уж угодили, мэм, спасибо вам. Я помню, она была всегда добра ко мне тоже...
Хайсон тем временем сходила в дом и вынесла табуретку. Она поставила ее возле Джесса и кивнула мне, чтобы я садилась, а сама присела на корточки по другую руку старика. Ловелла же исчезла куда-то.
Ваша дочь сегодня утром напекла вам пирожков,сообщила я ему.
Знатная стряпуха, моя Бесси. Всегда была. Что бы я стал без нее делать, уж и не знаю. Мне есть за что благодарить Господа. И мистер Рок меня не забывает... А малышка, что, тоже пришла?
Я тут,ответил Хайсон.
Он кивнул и опять повернулся ко мне.
Надеюсь, мэм, вам Пендоррик пришелся по душе.
Я очень полюбила этот дом, Джесс.
Вот и ладно. Долгонько же мы ждали новую Невесту... давно в доме не было хозяйки.
Была моя мама,сказала Хайсон,а до нее бабуля Барбарина.
Милая была леди... Как теперь помню тот день, когда она приехала.
Расскажи, Джесс. Новая Невеста хочет послушать,попросила Хайсон настойчиво.
Ну, мы и до того ее видели много раз, так что не то, чтобы не знали се, наоборот. Я еще дитем ее помню и сестру ее с нейгостили у нас частенько. И хозяин с хозяйкой к ним уезжали тоже. Хайсон их фамилия была. Имена какие красивые у них были, у сестричек! Мисс Барбарина, да мисс Дебора.
Меня назвали в их честь!похвалилась Хайсон.
Значит, вы рады были, что она стала миссис Пендоррик,заметила я.
Да уж верно, миссис Пендоррик. Откуда ж было знать, что так все обернется. Мы ведь знали, как шли дела, и поговаривали, что Пендоррик придется отдать. Ну, то есть, по-прежнему уж не будет, и что с нами станется тогда, куда нам деваться, никто не мог знать. А мистер Рок вроде хотел на дочери Сел лика жениться, и тогда...
Но он не женился на ней, а женился на моей бабушке Барбарине,перебила Хайсон нетерпеливо.
Ваша правда, мисс. Я и свадьбу помню. Летом это было, в здешней церкви. Еще тогда преподобный Тревин был священником. Пышная была свадьба. А уж что за картинка была мисс Барбарина, а мисс Дебора, подружка невестыну загляденье и только. И мистер Петрок просто красавец... Все было чин чином, как следует.
А что та, другая девушка?
Про нее думали, что она уехала насовсем... и все очень веселились.
Веселые, как свадебные колокола,пробормотала Хайсон.
А уж что за хозяйка она была. Добрая, милая... настоящая леди... Лошадей очень она любила и на скрипке играть. Я, бывало, работаю там во дворе и слушаю. Знатно играла...
Я почувствовала на себе пристальный взгляд Хайсон. «Не ты ли хотела испугать меня?подумала я.Но зачем?»
И еще пела... сама себе... чудно так, голос такой, как не отсюда, а красиво. Я раз проходил мимо кладбища и услышал, зашел, смотрю, она там... Цветы на могилку малышки Эллен Паско принесла и поет ей, что, дескать, помнит про нее. Уж как мы любили ее все.
Все так хорошо ее помните,мягко сказала я.
Будто вчера еще она говорила со мной, ну, как вы сейчас. Я тогда еще работал, до самой ее смерти. Но уже мне трудно становилось, и она знала, я ей рассказал, что со мной творится. Она мне говорила: «Не горюй, Джесс. Я тебя не обижу, позабочусь о тебе, будь спокоен». И, как ни видит меня, так сразу спрашивает, как я, да что. Я вот без глаз теперь, не вижу ничего совсем, но вы, миссис Пендоррик, похожи на нее, точно. Сердце у вас доброе, как и у нее было. Дай вам Бог счастья... Она тоже счастлива была... вначале. Но потом все переменилось у ней и уж больше бедняжка не радовалась. Что-то я разболтался тут. Бесси говорит, я все время один, как сыч, оттого и меры не знаю, как придет кто.
Я очень рада, что вы рассказываете,заверила я его,Мне очень интересно.
Конечно,вмешалась Хайсон.Она же новая Невеста и, естественно, хочет все знать про свою предшественницу.
Эх-хе-хе,продолжал Джесс,как она, бедняжка, радовалась вначале, как поселилась тут. Да только после... а вам дай Бог счастья, миссис Пендоррик. Оставайтесь вы так вот, как сейчас.
Я поблагодарила его и спросила про его коттедж. Он сказал, что с удовольствием покажет мне, если я желаю.
Внутри все блестело чистотойзабота его дочери и внучки. Дверь открывалась сразу же в гостиную. На столике возле старого, но прочного и удобного кресла я увидела радиоприемник, подставку для трубки и пепельницу. На стене висело несколько старых фотографий в рамках. На одной был запечатлен сам Джесс, его рука лежала на плече женщины, его жены, заключила я, стоящей рядом. Они смотрели в объектив напряженно и недовольно, словно исполняли неприятную обязанность. Были также фотографии миссис Пеналлиган, в основном свадебные, и Марии в детстве.
Из гостиной другая дверь вела в кухню, которая выходила в сад, тоже очень ухоженный, с подстриженным газоном и розовыми кустами. У каменной ограды стояла бочка для сбора дождевой воды.
Наверху были две небольшие спальни. Джесс бодро взобрался по лестнице, и я подумала, что, если бы не слепота, он был бы в завидной для своих лет форме.
Проведя меня по всему дому, он наконец уселся в кресло, предложив мне стул подле себя, и рассказал о том, как он встретил Лиззи и женился на ней, как она служила в Пендоррике горничной, когда он сам работал там садовником.
Между тем Хайсон, очевидно соскучившись, тихонько выскользнула на улицу.
А малышка где, ушла?спросил вдруг Джесс.
Да. Наверное, пошла искать сестру. У них сейчас должен быть урок ботаники, и они должны собрать цветы.
Эта малышка... она все спрашивает и переспрашивает...
Она вообще странная девочка.
Он кивнул.
Хочет знать об этом. Из головы у ней нейдет... Не очень это ладно, когда она такая еще маленькая. Не ее это забота, скажу я вам.
Эта история произвела на нее большое впечатление,предположила я.Вероятно, оттого, что это история с привидениями.
Миссис Пендоррик,прошептал он вдруг тревожно и так тихо, что мне пришлось приблизиться.
Что, Джесс? Я слушаю.
Я никому не говорил. Мистеру Петроку сказал про это, а он мне говорит: «Не рассказывай про это, Джесс. Лучше не надо. Вот я и не рассказывал никогда. Но вам я хочу рассказать, миссис Пендоррик.
Почему мне, Джесс?
Как вы... следующая Невеста и все такое... И что-то мне говорит, пусть лучше она знает про это...
Хорошо, Джесс, я слушаю.
Видел я в ту пору все хуже и хуже, порой уж и не различал почти ничего. Думаю, кто-то стоит, подхожу, а это мебель какая... Да только, как я стал видеть все хуже, так я все начал слышать, а то и вовсе мне не надо было ни видеть, ни слышать даже... а просто знал... чувствовал. Говорят, так со слепыми случается, вроде взамен глаз, миссис Пендоррик.
Да, Джесс, я слышала, что так бывает.
Так вот, я тогда вошел в холл, когда она там была на галерее, я точно знаю, потому как слышал, как она говорила. Тихо так... а потом будто две тени наверху... Уж не знаю, да только точно, их там две было на галерее... А через минуту она упала.
И вы ничего об этом не сказали тогда?
Мистер Петрок не велел мне, мэм. Там ведь, на галерее, как раз эта картина висит... той, другой невесты. А уж давно поговаривали, что, мол, ходит она там вот уж больше сотни годов, ждет новой невесты, чтоб погубить ее, значит. Две их там было, мэм, верно вам говорю... только мистер Петрок не хотел, чтобы знали о том. Я всегда слушался господ, как и отец мой, и дед до него, и его отец. Вот я и молчал все время... Но вам только и сказал, миссис Пендоррик.
Спасибо, Джесс. Все это так давно было. Наверное, лучше об этом забыть.
И я думал так, мэм. Да вот только, как вы новая невеста... и так мне ее напомнили... Вот я и решил, что пусть узнаете. Вроде как побережетесь, может... Чувствую я вот здесь,он постучал себя кулаком по груди,что не гоже вам ничего не знать об том.
Я еще раз поблагодарила его и переменила разговор, что было не трудно сделать. Открыв мне свою тайну, он, казалось, сразу успокоился и почувствовал облегчение, как если бы исполнил свой долг. Он снова заговорил о доме, о Лиззи, и спустя какое-то время я стала прощаться.
Возвращаясь в Пендоррик, я внимательно глядела по сторонам, надеясь увидеть близнецов, но их нигде не было.
Сестра Грей позвонила на следующий день.
Лорд Полорган велел позвонить вам, миссис Пендоррик,сказала она,и спросить, не могли бы вы зайти сегодня днем. Кажется, он непременно хочет видеть вас, и непросто так.
Я отвечала, что приду, и справилась о его здоровье.
Не очень хорошо. Сегодня ночью был приступ. Он сейчас отдыхает, но говорит, что будет ждать вас если не сегодня, то завтра.
Отправляясь в Полорган, я подумала, не захватить ли с собой цветов из сада, но вспомнив, что в Пол органе их еще больше, решила не делать этого.
Я застала хозяина на его обычном месте в кресле возле окна. На нем был шелковый халат с пейслийским узором и шелковые тапочки. Мой приход очень его обрадовал.
Как хорошо, что вы пришли так скоро,сказал он.Я боялся, что вы не выберетесь.
Мне жаль, что вы не очень хорошо себя чувствовали.
С нами, со стариками, всегда так, голубушка. Не одно, так другое. Я уж привык. А, вот и чай несут.
За чаем он был непривычно молчалив и едва притронулся к еде. Казалось, он ждет чего-то.
Фейвел,сказал он наконец, в первый раз называя меня по имени,подойди и сядь вот тут, возле меня. Мне нужно кое-что сказать тебе, и, боюсь, это будет для тебя шоком. Я ведь говорил, что я старый ворчун и тиран, помнишь?
Я кивнула.
Совершенно невозможный человек. В молодости я ни о чем не думал, кроме денег. Я и женился-то в основном ради того, чтобы иметь сыновейнаследников, которые продолжили бы и приумножили мое дело. Дела мои шли успешно, а вот семейная жизнь не задалась, и в конце концов моя жена ушла к другомук одному из моих служащих. Он был небогат, и, помню, я не мог понять, как она могла променять жизнь в довольстве и роскоши на полунищее сосуществование... но она сделала это. Как она ни боролась, при разводе суд оставил мне дочь, которой тогда было шесть лет. Двенадцать лет спустя дочь тоже меня оставила.
Может, вам сейчас не стоит вспоминать об этом? Вам нельзя сейчас волноваться.
Мне, конечно, горько вспоминать, но я хочу, чтобы ты поняла. Моя дочь ушла от меня потому, что я старался устроить брак между ней и Петроком Пендорриком, который к тому времени овдовел. Я не хотел упустить случая породниться с ними. Я ведь считался здесь чужаком и думал, что родственная связь с одной из старейших корнуэльских фамилий исправит положение. Пендоррикам нужны были деньги, у меня они были. Этот брак казался мне идеальным решением. Но она так не считала.
Он замолчал и беспомощно смотрел на меняв первый раз, с тех пор как мы познакомились, признавая свое поражение.
В семьях часто бывают такие разногласия,постаралась я помочь ему.
Жена меня бросила... потом дочь. Казалось, я должен был бы кое-что понять. Я всегда гордился своей хваткой в деловых вопросах и тем, что умею учиться на ошибках... Но на этот раз я опомнился слишком поздно... Фэйвел, не знаю, как объяснить тебе. Открой вот тот ящик. Там ты найдешь кое-что, что все тебе скажет.
Выдвинув ящик, я достала фотокарточку в рамке. Я смотрела на нее, не в силах оторваться, слыша за спиной его вдруг охрипший голос:
Девочка моя, подойди же ко мне.
Я взглянула на него, он сидел в своем мягком кресле в этой огромной роскошной комнатетакой слабый и хрупкий, и такой вдруг родной.
Я бросилась к нему и порывисто обняла. Я держала в объятиях его худое хрупкое тело, как будто он был ребенком, которого я хотела успокоить и уверить, что я не дам его в обиду.
Фэйвел...прошептал он.
Я отстранилась, глядя ему в лицо. Глаза у него были мокрые, и я, взяв из кармана его халата шелковый носовой платок, вытерла их.
Почему же ты раньше мне не сказал... дедушка?спросила я.
Он вдруг рассмеялся, и его суровые черты смягчились. Таким я еще не видела его.
Боялся,сказал он.Потерял жену и дочь, хотел удержать внучку.
Я все еще не могла опомниться. Мысли путались, все казалось сном. В те первые минуты мне не пришло в голову удивиться и задуматься над тем странным стечением обстоятельств, которое привело меня в Пендоррик: случайная встреча с человеком, ставшим потом моим мужем и оказавшимся соседом моего деда. Задумалась я уже потом.
Так что же ты думаешь о своем старом новом деде?спросил он, улыбаясь.
Я так поражена, что не знаю, что думать,призналась я.
Тогда я скажу, что думаю о своей внучке. Если бы я мог выбирать, какой хочу, чтобы она была, то выбрал бы точно такую же, какой я ее нашел. Ни малейшей черточки бы не изменил. Знаешь, Фэйвел, ты так похожа на свою мать, что, когда ты сидела здесь со мной за шахматами, мне порой казалось, что прошлое вернулось, что она никогда не покидала меня... У тебя такие же волосы, глаза того же цветато голубые, то зеленые. И по характеру... так же добра и... порывиста, бросаешься иногда, очертя голову, неизвестно куда, не успев подумать и взвесить... Я часто размышлял над тем, что получится из ее замужества, как все обернется. Говорил себе, что это не может продолжаться долго. Но я ошибался... И она выбрала тебе корнское имя. Значит она не с таким уж сожалением вспоминала о прошлом, ведь правда?
Конечно, дедушка. Но... отчего она никогда не рассказывала мне?..
Никогда? Ни она, ни он? Но ведь должны же были они хотя бы упоминать Корнуолл... хоть иногда. А ты, Фэйвел, как получилось, что ты ни разу не спросила?
Я оглянулась мысленно назад, в безоблачные дни моего детства.
Мне кажется, они так любили друг друга, что все, случившееся до их свадьбы, стало им неважно. Их жизни были так... переплетены... они жили друг для друга. Еще, возможно, они знали, что ей недолго осталось. А я сама... я как-то никогда не задумывалась... принимала жизнь такой, какой она для меня была. Поэтому, наверное, все так переменилось для меня после ее смерти.
Ты и отца своего любила очень, да?
Я кивнула.
Он приехал однажды сюда. На этюды. Снял какую-то развалюху в миле отсюда, на берегу... когда она сказала, что выходит за него замуж, я решил, что это глупая шутка. Но выяснилось, что совсем не шутка. Она умела быть упрямой... И поступала часто сгоряча. Я сказал ей, что если она за него выйдет, я не оставлю ей ни пенни. Сказал, что он просто охотится за се деньгами. И в один прекрасный день они просто уехали вместе, и больше я не имел от нее известий.
Он сидел передо мнойодинокий старик среди своего богатства, в своем роскошном, огромном и пустом доме... А ведь все могло быть иначе. Не было бы стольких потерянных лет, не было бы одиночества...